Звезды в глазах

Тэхён и предположить не мог, что этот прекрасный вечер закончится именно так. Он отвез эскизы в типографию и поехал домой. Ким не понимал, что именно он сделал не так. Да, был довольно резок и груб, но просто не захотел сдерживать себя по отношению к этой женщине. Назвать ее матерью язык не поворачивался. То, как она разговаривала с Чонгуком… Как она говорила о своих детях… Как вела себя и выглядела… Все это только отталкивало, было одно желание — забрать оттуда своего парня, чтобы он больше этого не видел и не выслушивал. Тэхён заходит в свой дом и кидает ключи на тумбочку. Разувается, подходит к бару в большой гостиной и наливает себе виски на один глоток. Смотрит задумчиво в панорамное окно, за которым уже темно, и думает. Не хотелось представлять, что сейчас происходит в той квартире. Когда эта ненормальная успокоится и уйдет, оставит Чонгука одного? Было желание вернуться, но Ким пересилил себя и все же поехал домой. Чонгук ясно дал понять, что сейчас его видеть не хочет. Но в чем причина? Неужели ему так не понравилось что и как сказал Тэхён его матери? Ведь он сказал все как есть, и увидев вживую ту, с кем периодически имеет дело его парень, совершенно не понимал, почему Чонгук ничего не делает. Во-первых, Тэхён понял, что эта женщина является когда хочет, так еще и еды требует. Может, и деньги таскает? Ким не удивился бы. Во-вторых, она практически не видит детей, судя по словам Чона. И в-третьих, эта мамаша в курсе ориентации своего сына и смеет еще как-то принижать его за это. Ким с силой поставил стакан на барную стойку и подошел к окну, засунув руки в карманы брюк. Интересно, и сколько лет Чонгук так живет? Он рассказывал, что всегда сам справлялся, работал и подрабатывал, но как давно? И неужели этой женщине не жалко своих детей? Она о них вообще не думает? Когда-нибудь трезвеет? Пособие пропивает, Тэхён стиснул зубы. И вот именно поэтому Ким не понимал, что держит Чонгука от того, чтобы все рассказать органам опеки. Почему вообще никто не в курсе? Ладно сейчас, Чон уже взрослый и совершеннолетний. А раньше? Да и Мэй только шестнадцать будет, ей еще два года до совершеннолетия. И никто ничем не интересуется? В школе не спрашивают? Или Чонгук сам все проблемы решает? Тэхён опустил голову и прикрыл глаза. Чем больше он думал, тем больше ему хотелось защитить этого парня. Почему он разозлился? Еще и наговорил, чтобы Ким не лез в его дела и семью, не выставлял себя рыцарем. При чем здесь это вообще? Ведь должен быть на этом свете хоть один человек, который будет заботиться о Чонгуке. И Тэхён хотел им стать. Да, он злился на то, что Чон прогнал его, хотя сам же не глупый и должен понимать, что Тэхён был прав. Но и не думать о Чонгуке не получалось. Ким достал телефон и написал сообщение: Чонгук, я не хочу ссориться. Давай ты успокоишься и мы поговорим. Извини, если обидел. __________________________ Ответа Тэхён вечером не получил, так же как и в пятницу. Весь день он бегал и работал, но стабильно проверял телефон. Сообщение просмотрено, но Чон молчит. В обед Тэхён набрал номер своего парня, но прослушал гудки и вызов отключился. Ким сидел в своем кабинете продюсерского центра Юнги и стучал пальцами по столу. Все это казалось каким-то бредом, не больше. И что, это уже ссора? На что обижается Чонгук? На то, что Тэхён хотел его защитить и поставить на место его мать? Хотя сейчас, думая об этом, Ким понимает, что это было бессмысленно. Женщина была в неадекватном состоянии и как сказал потом Чон, ему предстоит многое выслушать от своей матери. Может, поэтому он разозлился? Потому что знал, к чему это приведет? Столько вопросов, но ответа на них нет. Чонгук так же на звонки не отвечает, на сообщения тоже, хотя они все прочитываются практически сразу. Тэхён теряется и не знает как поступить. Поехать к Чону и поговорить или дать ему время, чтобы тот сам решил, что хочет это обсудить? Ким крутится в кресле и смотрит на стол. Внутри непонятное чувство тревоги и тоски. Он боится, что перегнул и правда влез туда, куда не следует. Ведь на самом деле был очень груб, и как ни крути, эта женщина мать Чонгука и Мэй, а Ким практически не стеснялся в выражениях, еще и оттолкнул. А если его парень решит, что Тэхён слишком вспыльчив и импульсивен? Опять светит своими возможностями. Но ведь правда хотел просто защитить, потому что слушать это было невозможно. И он уже скучал по Чонгуку. Прошли почти сутки, но он голоса его еще не слышал и не получил ни одного сообщения. Это уже так непривычно, что кажется, будто они давно вместе, хотя прошло совсем мало времени. Прошла пятница в тишине, как и суббота. Тэхён весь день был дома и продолжал звонить. У Чонгука сегодня выходной, и Ким планировал этот день провести с ним, но все планы были забыты. Теперь хотелось хотя бы услышать его голос и поговорить. Эта тишина напрягала, Тэхён себе места не находил. То злился, то грустил, сам себя не понимая, как он, в свои тридцать лет, может так разрываться от того, что молодой мальчишка тупо не берет трубку. Но, видимо, чувства возрасту неподвластны, поэтому Ким набирал номер Чона каждый час, но тот так же не отвечал. В воскресенье он должен улететь с Чимином в Чикаго, чтобы провести первую встречу и начать обсуждать его концерт, который пройдет в середине сентября. У него рейс в шесть вечера, он собирает необходимые вещи и перед выходом из дома печатает сообщение: Чонгук, я должен улететь в Чикаго. Вернусь в среду после обеда. Я надеюсь, что к этому времени ты перестанешь молчать и мы поговорим. Не хочу думать, что из-за того, что я просто хотел тебя защитить, наши отношения закончатся. Твое молчание наводит на ужасные мысли. Я очень соскучился, звездочка. Пожалуйста, прости меня, если я тебя обидел или повел себя как-то слишком резко и грубо. Я очень хочу тебя увидеть и обнять, мне не хватает тебя. Тэхён дождался, когда две галочки покажут, что сообщение прочитано, заблокировал телефон и вышел из дома. ______________________________ — Ну что, сладкий, ты готов к свиданию? Юнги заходит в кабинет Чимина, который уже собирает вещи в конце рабочего дня. В большую черную кожаную папку уложены документы, которые понадобятся ему в Чикаго. Туда отправляется телефон и ключи. Он поднимает голову и усмехается, пока Мин приближается к нему, прижимает ягодицами к краю стола и целует, обхватывая щеки обеими руками. Пак сразу отвечает, за талию к себе прижимает Юнги. Это уже стало для них нормой, хотя на людях они этого не делают. Правда, Тэхён застукал их в студии Мина, когда Чимин сидел на Юнги и страстно целовал. Тогда Ким сказал, что он выиграл пари, и все, кто делал ставки на Юнги, будут очень рады. — Сразу на свидание? — шепчет Чимин, облизывая губы и смотря на Мина. — Я думал, что съезжу домой, переоденусь и потом мы встретимся. — Зачем терять время? — пожал плечами Юнги. — Ты и так охрененно выглядишь. Пак закатил глаза. — Вот скажи, Юнги, неужели нельзя сказать «хорошо, прекрасно, замечательно, великолепно». Зачем говорить «охрененно»? — Потому что такие банальные слова не выразят всего твоего великолепия, сладкий, — хриплым низким голосом сказал с усмешкой Мин. Пак фыркнул и оттолкнул Юнги, чтобы отойти от стола. — Ага, типа выкрутился, — сказал Чимин и направился к двери. — Ну, пошли, я весь в предвкушении. Пак открывает и закрывает рот, и реально боится за свои глаза, которые расширились до невозможности. Они вышли из здания и Чимин встал, как вкопанный. Рядом стоит Юнги, обнимает его за плечи и усмехается уголком губ, полностью довольный собой. — Я, блять, туда не сяду, — шипит Пак. — Что за маты, дорогой? — с усмешкой морщится Мин. Чимин поворачивается к нему, смотрит недовольно и вздернув бровь. — Ты издеваешься надо мной? — раздраженно говорит Пак. — Я издеваюсь? — удивленно спрашивает Юнги. — А кто требовал романтики? И что может быть романтичнее этого? Мин машет рукой в сторону и Пак снова смотрит перед собой. Там стоят две лошади, которые запряжены в закрытую большую карету темно-фиолетового цвета с золотой отделкой. Кучер в ливрее такого же цвета, а на головах двух белоснежных лошадей высокие кисточки с перьями. Чимин тяжело дышит и снова переводит взгляд на Мина, который явно забавляется ситуацией. — Неужели я был таким идиотом, что согласился на свидание с тобой? — раздраженно кидает Пак. Он уже поворачивается, чтобы пойти в сторону стоянки, но чужая ладонь крепко сжимает его запястье, Мин дергает его на себя и встает вплотную. — Ты хотел романтики, сладкий, — тихо говорит Юнги, смотря прямо в глаза, — и ты ее получишь. — Я что, похож на диснеевскую принцессу? — сощурив глаза, спрашивает Пак. — Я мужик и мне двадцать восемь лет. Какая, нахуй, карета, Мин?! Свечей было бы достаточно. — Будут тебе свечи, — кивает Юнги и тянет упирающегося Чимина к карете. Буквально запихивает пыхтящего парня внутрь, садится сам и закрывает дверцу. Карета мягко трогается с места, слышен цокот копыт по брусчатке. Пак сложил руки на груди и отвернулся, надув губы. Мин проводит рукой по рыжим волосам и с улыбкой смотрит на парня. — Тебе не нравится моя романтика, цветочек? Чимин медленно поворачивает голову и смотрит в хитрые глаза, но веселья явно не разделяет. — Еще раз меня так назовешь, я вообще с тобой общаться перестану, — со злостью говорит Чимин. — Вот что с тобой не так, честно ответь? Я же просто попросил обычного свидания… — Ты сказал быть романтичным, и я включил свою романтику на полную, — усмехнулся Юнги. Чимин поджал губы и отвернулся. — Да, не стоило даже и пытаться, — тихо сказал Пак. Потому что для него со стороны это выглядело как прикол, не более. Хотя, чего он еще ожидал от Мин Юнги? Если ему и показалось, что тот стал более серьезным, то видимо, и правда показалось. Мин усмехнулся и придвинулся ближе. Положил ладонь на щеку Паку и повернул его лицо к себе. — Зато ты точно не забудешь наше первое свидание, — прошептал Юнги. — Оно и будет последним… — Сильно в этом сомневаюсь, сладкий. Мин подается вперед и накрывает чужие губы своими губами. Чимин не отвечает, но Юнги напирает, язык в рот пропихивает, а пальцы уже сжимают черные пряди на затылке. Он нажимает сильнее, так, что Паку приходится выпустить папку из рук. Она падает на пол, а он упирается ладонями в чужие бедра, чтобы не потерять равновесие. Уже сам отвечает, потому что привык к этим губам, которые целуют при любой возможности. Мин разрывает медленно поцелуй и облизывает нижнюю губу. — Расслабься, Чимин, — шепчет Юнги. — Зато я уверен, что никто и никогда для тебя такого не придумывал. — Ты прав, — кивает Пак. — С такими идиотами я точно не встречался. — Вот видишь, я индивидуальный и в одном экземпляре. Чимин смеется, он не может продолжать злиться на эту глупую выходку. Ведь Юнги прав, это он точно никогда не забудет. Ведь они едут в гребаной фиолетовой карете по улицам Лос-Анджелеса и целуются как в сопливой мелодраме. — Будь осторожен в своих желаниях, — с усмешкой говорит Юнги. — А то моя извращенная фантазия и не такое придумает. — Я у тебя вообще больше ничего просить не буду, — фыркает Чимин. Они целуются, Мин обнимает Пака, тот положил ему голову на плечо, смотрит в окно, чтобы понять где они находятся. Через минут двадцать карета останавливается и они выходят. Благодарят кучера и тот уезжает. Чимин осматривается. Они остановились возле большого парка. Мин берет его за руку и тянет за собой. — И куда мы идем? — Увидишь, — усмехается Юнги. — Так, мне это уже не нравится, — чуть упирается Пак. — Я больше не хочу. — Придется, — вздыхает Мин. — Нет, блять, ты издеваешься?! — уже в голос кричит Чимин. — Я уже ничего не хочу. Парень хочет развернуться, но его предсказуемо хватают за руку. — Мы просто немного прокатимся, — с усмешкой говорит Мин. — Тут недалеко. А я давненько не катался. Чимин смотрит на спортивный мотоцикл, отделанный черным блестящим пластиком, а сбоку написано «Hondа». Переводит взгляд на Мина, который протягивает ему серебристый шлем, и хлопает глазами. — Ты мне говоришь, что давно не ездил на мотоцикле, но предлагаешь мне сесть на него с тобой? Смерти моей хочешь? Я поседею раньше времени. — Да это же классно, сладкий, — усмехается Юнги. — Скорость, ветер, тебе понравится. — Я предпочитаю безопасные машины, — пробубнил Пак. — Ни разу не садился на мотоцикл и не собираюсь. — Чимин, — вздыхает Юнги и подходит вплотную, — почему ты такой скучный? Я не буду сильно разгоняться. Обещаю. Пак вцепился в футболку Мина с такой силой, что даже странно, что бедная ткань не разошлась. Он сжимал чужую талию, старался дышать спокойно, прижимаясь всем телом к мужчине, который сидел перед ним, чуть пригнувшись. Папка была зажата между ними, и Пак успевал молиться, чтобы они ее не потеряли. — Чимин, — спокойный голос в наушнике, который встроен в шлем, заставил слегка вздрогнуть и открыть глаза. — Расслабься немного, ты слишком меня сжимаешь. И если я наклоняю корпус в сторону, наклоняйся со мной. — Я убью тебя, Мин, — выдыхает Пак. — Как только я сойду на землю, тебе не жить. Юнги хрипло рассмеялся и чуть прибавил скорости. Они ехали по дороге вдоль побережья, здесь не было плотного движения и пробок. Мин ловко маневрировал между машинами, а Чимин ловил мини-инсульты. Но постепенно он смог расслабиться, хотя и не хотел знать, на какой скорости они едут. Чимин никогда не боялся скорости, но и мотоциклам не доверял. Но он доверял сейчас Юнги (а больше и некому), потому что тот чувствовал себя очень уверенно. Слева океан, справа город, Пак смотрит на дома и машины, которые быстро мелькают перед глазами, и поворачивает голову. Вода блестит на солнце, которое уже скоро зайдет за горизонт. Чимин улыбается и понимает, что ему нравится. Уже не так страшно, если не задумываться. Скорость пробуждает адреналин, а уверенный Юнги впереди такой приятный на ощупь, что Пак совершенно не против его обнимать. — Мне нравится, — тихо говорит Пак и слышит смех в наушнике. — Вот это мой сладкий мальчик. Чимин только фыркнул и ничего не ответил. Юнги сбавляет скорость и съезжает с дороги. Едет по узкому тротуару к большому кафе на берегу. Ему рукой машет мужчина, Мин аккуратно останавливается, а Чимин выдыхает и разжимает затекшие пальцы. Они оба снимают шлемы, Мин слезает первый и помогает Паку. Мужчина с улыбкой подходит к ним, Юнги улыбается в ответ и протягивает черный брелок. — Спасибо большое, — говорит Мин. — Всегда пожалуйста, — улыбается мужчина, закрепляя сзади второй шлем. Чимин тоже благодарит, стараясь пригладить волосы. Они провожают взглядом черный мотоцикл, который как только выехал на дорогу, в пару секунд набрал скорость и с ревом скрылся из вида. — Видишь, я очень медленно ехал, — усмехнулся Юнги. — Конечно, — фыркнул Чимин, и перевел на него взгляд. — Ты же не хотел меня соскребать с этого мотоцикла. Они подошли к красивому кафе из светлого дерева, которое было украшено мелкими светодиодами. Юнги сказал, что заказывал боковую террасу на вечер и их проводили в нужную сторону. Один небольшой столик на двоих, большие плетеные кресла по бокам. Все в светлых тонах, белый и бежевый. На столике бутылка шампанского, фрукты и маленькие круглые свечи. Они присели за стол, им сразу дали меню, а Чимин огляделся и вдохнул полной грудью. Перед глазами огромный океан, который блестит в лучах заходящего солнца. Народа на берегу немного, в основном парочки. На другой стороне открытого кафе людей больше, сегодня все же пятница, но здесь все загорожено, чтобы никто сюда не пришел, потому что эта сторона была зарезервирована Мином. — Очень красиво, — улыбается Чимин и смотрит на Юнги, который не отводит от него взгляда. — А ведь можно было просто приехать сюда на машине. — Можно было, — кивает Мин. — Но это же не так интересно. И еще скажи, что тебе не понравилось. Пак фыркнул, но улыбку не сдержал. Открыл меню и опустил голову. — К тому же мы собираемся пить шампанское. Машины можно будет забрать со стоянки, а здесь оставлять их как-то не хочется. — Ладно, признаю, — вздыхает Пак, и поднимает взгляд. — Это было весело и необычно, ты меня реально удивил. Но Мин, больше никаких карет, я серьезно. Это уже слишком. Юнги рассмеялся, Чимин вместе с ним. Они сделали заказ и Мин открыл шампанское. Золотистый напиток наполнил высокие бокалы, Пак посмотрел на Юнги, тот усмехнулся. — Мне что-нибудь сказать? — Лучше не надо, — усмехнулся Чимин. — Не порти отличную атмосферу. Мин улыбнулся и сделал глоток, ощущая щекочущие пузырьки на языке. Пак напротив улыбался, и это было приятно. Он знал, что Чимин будет психовать и упираться, но в итоге ему понравится. Каким бы не пытался правильным или приверженным к стандартам показать себя Пак, Юнги чувствовал, что он еще тот любитель авантюр и чего-то необычного. Мину эти свечи и этот красивый берег не особо нужны, он бы сейчас неплохо полежал на диване с пивом и чипсами, но с Чимином он совершенно не против этих сопливых романтических стандартов, но и от себя не мог ничего не добавить. Готовили здесь неплохо, Паку понравился цыпленок с овощами, Мин заказал стейк. Когда с едой и разговорами о работе и предстоящей поездке было покончено, Чимин сел на колени к Юнги и крутил в пальцах бокал, смотря на океан. — Ну что, когда мы планируем следующее свидание? — прошептал Юнги, потираясь подбородком в висок Пака. — Я тебе сказал, что это последнее, — фыркнул Чимин. — Все? Я уже покорил тебя и ты переезжаешь ко мне? Пак моргнул пару раз и повернул голову, смотря на Мина. — Откуда в тебе столько наглости? — прищурившись, спросил Чимин. — Сладкий, если бы не моя наглость, ты бы не сидел так удобно сейчас на моих коленях. Я бы плюнул, слушая от тебя отказ за отказом, и из клуба не поехал бы забирать. Но слишком ты мне нравишься, чтобы отстать от тебя. Поэтому тебе придется и дальше меня терпеть. Чимин улыбнулся, смотря на ухмыляющегося Юнги. Запустил пальцы в рыжие волосы на затылке, начал легко водить кончиками пальцев по коже головы. — Дай мне отойти от этого свидания, и я скажу, когда будет следующее, — тихо сказал Пак. — Мне еще страшно подумать, как мы будем добираться до дома. — Оооо, это будет интересно, — Чимин напрягся. — Слушай. Я вызову такси и отправлю тебя домой. Мин рассмеялся, смотря в растерянное лицо. — Так просто? — Ну, хочешь, кучеру позвоню, он пригонит карету. — Нет, спасибо, — фыркнул Чимин и сделал глоток шампанского. — И даже не будет намеков на то, чтобы я поехал к тебе, а не домой? — А надо? — дернул бровью Юнги, пристально смотря в карие глаза. — А разве Мин Юнги упустит возможность достать в конце вечера смазку и презервативы? Мин рассмеялся, обнял Чимина и сказал, смотря в красивое лицо: — Мы все равно придем к этому, поэтому больше давить я не буду. Сейчас все серьезнее, и уже не просто секс. Пак облизал нижнюю губу и подался вперед. Язык скользнул между приоткрытых губ Юнги, рука сильнее сжала рыжие пряди. Поцелуй медленный и глубокий, Мин крепче прижимает к себе Чимина. — Так давай придем к этому сегодня ночью, Юнги? — прошептал в чужие губы Пак. Взгляд возбужденный, у Мина от него мурашки по спине пробежали. — Не думай, что раз ты выпил полбутылки шампанского, я посчитаю тебя пьяным и откажусь, как в прошлый раз, — тихо ответил Юнги. — Я слишком давно и слишком сильно хочу тебя, сладкий. — Я тоже, — прошептал Пак. — И именно поэтому сегодня мы едем к тебе. Мин усмехается и снова целует эти прекрасные пухлые губы. __________________________ Время в Чикаго длилось ужасно долго. Тэхён чуть ли не часы считал эти три дня. Чонгук на его сообщение ответил «Удачной поездки», и все. И все, блять. Ким тогда чуть телефон об асфальт не разбил. Как официально, прелесть. Ему срочно нужно было увидеть Чона и просто поговорить. Выяснить что именно так расстроило и разозлило парня, и насколько это вообще серьезно. Потому что эта тишина в течение почти недели в равной степени раздражала и злила, а еще тревога каждый день увеличивалась, потому что Тэхён уже реально боялся. Боялся, что Чонгук скажет, что не хочет отношений, что передумал и предложит расстаться. Терять его совершенно не хотелось, ведь все было просто прекрасно, а то, что произошло тем вечером вообще глупость. Но необходимо услышать мнение Чона и то, что ему так не нравится. Ким постарается изо всех сил, чтобы Чонгук не рубил с плеча. Потому что его молчание не наводит на хорошие мысли. Они с Чимином и еще пятью сотрудниками прилетели в воскресенье вечером, заселились в отель. И в понедельник началась беготня. Разговоры и обсуждения прерывались только на кофе и быстрый перекус. Место проведения концерта, количество билетов, условия и сроки их продажи, необходимое оборудование, охрана, встреча Тэхёна, его размещение на время подготовки к концерту, а также его музыкантов и подтанцовки… Куча и куча вопросов, без решения которых не состоится ни один концерт. Организаторы шоу изучили райдер Кима, приняли все условия. Тэхён прилетит в Чикаго четвертого сентября, концерт запланирован на двенадцатое. Перед ним будет пресс-релиз, потом интервью на местном телеканале, репетиции и подготовки. А после самого концерта еще одно телеинтервью для другого канала. Тэхён окунулся в работу, его даже не напрягала эта атмосфера суеты. Он не мог отвлекаться на посторонние мысли, был сосредоточен, потому что привык сам контролировать то, что касается его выступлений и концертов. Сейчас середина августа, времени осталось мало, но и на подготовку надо не так уж и много, ведь все распланировано еще весной. И как только сняли запреты на живые концерты, числа были определены сразу, потому что звезд, которые так же хотят порадовать своих фанатов живым общением, очень много. Только возвращаясь в свой номер ближе к ночи, Тэхён позволял себе думать. Открывал мессенджер, смотрел на последнее сообщение от Чонгука, сверху «не в сети». Наверное, уже спит. Хотелось уже быстрее вернуться в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с ним и поговорить. Он как только приземлится, сразу же напишет. Все это затягивать еще больше смысла не имеет. Ким поедет к нему домой или на работу, но они точно поговорят. Поэтому Тэхён очень удивляется, когда, сойдя с трапа и включив телефон, получает сообщение от Чона. Он точно не ожидал, что его парень напишет первым. Звездочка⭐: ты уже прилетел? Сердце начинает биться сильнее, пока он идет в отдельный выход, который приготовлен для него. Тэхён⭐: да, только что сошел с самолета. Через минуту сообщение прочитано, и приходит ответ. Звездочка⭐: мы можем сегодня встретиться? Тэхён⭐: да, конечно. Звездочка⭐: я могу приехать к тебе? Ким так резко останавливается, что Чимин врезается ему в спину. Но он не обращает на это внимания, потому что в горле пересыхает. Это хорошо или плохо? Ведь если бы Чонгук хотел расстаться, навряд ли бы он решил бы для этого приехать к Тэхёну домой. Но и это странно. Чон ни разу не говорил о том, что ему интересно где живет Ким, в последний их разговор точно дал понять, что в гости к своему мужчине Чонгук не собирается. Тэхён⭐: да, конечно. Он точно сейчас не оригинален в ответах, но ничего другого в голову не приходит. Звездочка⭐: напиши адрес, я закажу такси. Тэхён⭐: нет, я пришлю за тобой машину. Только скажи куда и во сколько. Чонгук не отвечает пару минут, Ким уже сидит в машине рядом с Чимином, они едут в продюсерский центр, чтобы закончить дела на сегодня. Тэхён крутит в руке телефон и ждет ответа. Звездочка⭐: в восемь часов, я буду дома. Тэхён⭐: хорошо, я тебе напишу, когда машина подъедет. Внутри странное ощущение. Тревожное. Это как-то не похоже на Чонгука. Почему он решил приехать именно к нему? И что он хочет сказать? Но осталось подождать только шесть часов и он все это узнает из первых уст. _________________________ Чонгук кусает губы и мнет пальцы, пока черный «Мерседес» везет его к Тэхёну. Милый водитель в возрасте поздоровался с ним, назвал «мистером Чоном» и поинтересовался, не надо ли ему куда-нибудь заехать перед тем, как направиться к мистеру Киму. Хорошо, что не вышел и не открыл дверь для него, а то местных бабушек точно бы удар хватил. Но это уже неважно. Ему совершенно все равно кто и что говорит, сейчас у него другие мысли. Очень много мыслей. И их придется как-то объяснить своему мужчине, пока он еще его. Потому что будет совершенно неудивительно, если Тэхён больше не захочет иметь с ним ничего общего. Район Бэль — Эйр поражал лоском, красотой и богатством. Дома, которые заполняют такие районы, в которых живут селебритиз и другие влиятельные личности, всегда шикарны. Чонгук, живя в Голливуде, естественно гулял по этим районам, смотрел на то, как живут звезды. Ну, точнее, видел то, что можно было увидеть за заборами, деревьями и пальмами. Беверли — Хиллс, Бэль — Эйр, Малибу, Калабасас и многие другие менее известные районы. В свои лет четырнадцать — пятнадцать Чон любил изучать их только для того, чтобы полюбоваться и отвлечься от своей жизни. И вот сейчас он едет по Бэль — Эйр, рассматривает дома, а точнее их крыши и огни, которые не скрывают заборы. Уже наступили сумерки, довольно темно, и город осветился миллионами огней. Машина подъезжает к высоким воротам, которые отъезжают в сторону и пропускают их вперед. Длинная дорожка ведет к дому, который стоит немного на возвышенности, и от красоты этой виллы у Чонгука пересыхает в горле, он тяжело сглатывает. И вот здесь живет Тэхён? Тот Тэхён, который любит тишину, картошку фри и жареную курочку? Который с ним всегда такой простой, но на самом деле популярен во всем мире. Чему Чонгук удивляется? Что он ожидал увидеть? Он лишь вздыхает и пытается опять не начать думать о разнице между ними. Иначе он выскочит из машины и побежит в обратном направлении. Машина останавливается в конце подъездной дорожки, водитель поворачивается и с улыбкой говорит: — Мы приехали, мистер Чон. Мистер Ким сказал, что встретит вас. Идите к лестнице, которая ведет к дому, и вы его увидите. Чонгук кивнул, поблагодарил и вышел из машины. Он идет к первой лестнице и начинает медленно подниматься, осматриваясь. Весь дом окружен высокими деревьями, поэтому его не видно с дороги, несмотря на то, что стоит он на возвышенности. Вилла в три уровня белого цвета с темной крышей и отделкой. Много света и стекла. На первом этаже видна зона отдыха, от него небольшая лестница к бассейну с нежно-голубой подсветкой и креслами сбоку, а так же сбоку огражденная стеклом зона с диваном и пуфами. На второй этаж ведет вторая лестница сразу за первой, там также есть открытая зона с невысокими плетеными креслами и столиком. Третий этаж скрыт полностью, кроме небольшого балкона. Чонгук начинает подниматься по лестнице на второй этаж, осматривается, затем поднимает голову и видит Тэхёна. Тот вышел из дома и быстро идет навстречу. Он босиком, на нем домашние штаны темно-синего цвета и белая свободная футболка. Темные волосы чуть вьются и слегка влажные, зачесаны назад и открывают лоб. Чонгук поджимает губы, переступает последнюю ступеньку и его сразу же сжимают в крепких объятиях. Чон обнимает в ответ также сильно, носом утыкается в шею и вдыхает, жмурит глаза. — Как же я соскучился, звездочка, — шепчет Ким и целует в висок. — Я тоже… Они целуются быстро и нетерпеливо, Тэхён медленно отходит назад, чтобы зайти в дом, но оторваться от этих губ не может. Не так он представлял их встречу. Думал, что будет неловко и сначала они поговорят. Но когда он увидел Чонгука, то просто не мог сдержаться. Тот был в белых кроссовках, голубых джинсах и джинсовке, под ней черная футболка. Темные волосы уложены без пробора и полностью закрывают лоб. Не смог сдержаться, и просто обнял крепко, вдохнул аромат, по которому так скучал. По губам этим тосковал, и Чонгук не оттолкнул, сам целует, и продолжает целовать, когда они все же заходят в дом, в руках сжимает белую футболку Тэхёна. — У тебя прекрасный дом, — выдыхает Чон, облизывая губы. — Это ты прекрасный. И снова поцелуй, глубокий и плавный, так хочется сжать всего Чонгука, он не видел его шесть дней, а кажется полгода. Но Тэхён сам разрывает поцелуй и смотрит в черные глаза, видит этот блеск, эти звезды в темноте, и улыбается. — Извини, я не смог сдержаться. — Я тоже, — улыбается Чон. — Думал сначала поговорить… — Да, все обсудить, — кивает Тэхён, не отрывая взгляда от красивой улыбки своего парня. — Именно так, — шире улыбается Чонгук. — Пошли, нам и правда надо поговорить. Улыбка чуть меркнет, но Тэхён чмокает его в кончик носа и тянет за собой в большую гостиную. Чон чуть ли не на ходу скидывает кроссовки, джинсовка летит на кресло, когда его тянут на большой кожаный диван цвета «мокко». Тэхён опирается на спинку и обнимает Чонгука, который положил голову ему на грудь. Он чувствует как губы прикасаются к его волосам на макушке и усмехается. — Чонгук, я хочу сказать… — Нет, давай я. Тэхён молчит, а Чон вздыхает, приподнимается и смотрит в карие глаза, которые отвечают на его взгляд. — Я попытаюсь объяснить, ладно? — Ким кивает, а Чонгук садится напротив, поджав под себя ноги. — Я не хотел, чтобы ты увидел мою мать. Думаю, это уже понятно почему. Она обычно не появляется дома когда мы там, приходит когда я на работе, а Мэй на учебе. Но бывает и заявляется, и каждый раз это споры и скандалы. В последний раз до той встречи я видел ее месяц назад. Только ее дневные визиты говорят мне о том, что она еще жива. С Мэй у нее еще хуже, чем со мной. Это постоянно крики, ругань, моя сестра на нашу мать все маты складывает, та ей отвечает. Знаешь, ты с Мэй в этом сойдешься, она давно требует, чтобы я сменил замки, но это квартира матери, она собственник. Я не хотел, чтобы ты приезжал ко мне во двор, потому что ей все доложат, но и так ты уже засветился. Как ты понял, она не в восторге от моей ориентации, и каких только слов я не наслушался от нее по этому поводу. Никогда не думал, что мать может так называть своего ребенка. Чонгук поджал губы и отвернулся, переводя дыхание. Тэхён гладил его по бедру, но не перебивал, хотя так хотелось в объятиях сжать своего мальчика и сказать, что все уже неважно, раз они снова рядом. Но Чонгук хочет сказать, а Тэхён хочет все узнать и услышать. — Первая причина почему я вспылил это то, что она и правда в тот вечер сводила меня с ума два часа своими криками о том, что мой мужик не имеет права ее оскорблять и угрожать. Это я культурно пересказал. Но ты же не знал всей ситуации, поэтому и винить тебя я не могу. Да, у меня внутри еще есть воспоминания о том времени, когда мама была нормальной, но они почти стерлись, потому что она совсем перестала возвращаться к нормальной жизни. Я ее жалел когда-то, но чем взрослее становлюсь, тем меньше этого чувства. Она же нас не жалеет, и причем давно. Но я просто не задумываюсь о том, чтобы лишить ее родительских прав или стать собственником квартиры, у меня просто нет времени на это. Вся моя жизнь состоит из работы, помощи Мэй и обычных бытовых дел. Я до такой степени привык, что уже не задумываюсь о том, чтобы что-то менять. Потому что устал думать сам и обо всем. И тут вторая причина… Чонгук опять замолчал и вздохнул, смотря на Тэхёна, который внимательно смотрел в ответ. Чон слабо улыбнулся и продолжил: — Ты начал говорить о том, что сделаешь все, чтобы она больше не появлялась в нашей жизни, что ты можешь это устроить. Но Тэ… Мы же вместе меньше месяца, зачем тебе все это? Разве ты обязан разбираться с моими проблемами? Просто пойми… Чон сжал ладонь Кима, которая лежала у него на бедре. — Я до сих пор не могу понять и поверить, что мы вместе. Не могу поверить, что мой мужчина Ким Тэхён. Мне каждый день кажется, что ты передумаешь, поняв, что такой, как я тебе не нужен. Бедный мальчик из неблагополучного района с пьяницей матерью и проблемной сестрой-подростком. Без образования, который продает пирожные и рисует, чтобы еще немного заработать. Я не выгляжу как те, кого ты видишь в своем окружении, не смогу поддержать серьезный взрослый разговор, ведь и разница в возрасте у нас немаленькая. Я могу быть просто скучным для тебя. Я неопытный в отношениях, не говоря уже о сексе, а ты все же взрослый мужчина, но и здесь я опять не отвечаю тебе. У меня столько сомнений, они всегда внутри. И тут ты говоришь, что сделаешь это, чтобы избавить мою жизнь от такой матери. Мне было приятно, что просто кто-то заступился за меня, отбивал эти пьяные атаки, но при этом… Я не могу расслабиться, не могу полностью отдаться этим отношениям, потому что вдруг ты все же передумаешь. А я уже привыкну быть за тобой, за твоей спиной. Привыкну к поддержке, а потом потеряю. Глупо, я знаю. Я просто привык рассчитывать на себя. Но потом я подумал и понял, что все эти проблемы создаю именно я. Ведь ты и намека не дал на то, что что-то не так, ты понимаешь меня. Все портят только мои страх и неуверенность. Я так скучал эти дни и так боялся, что тебе надоест и ты решишь меня бросить, потому что я веду себя как обиженный ребенок. Чонгук смотрит своими большими глазами на Тэхёна, в них действительно страх и неуверенность. Киму смешно, ему действительно смешно. Он не выдерживает, фыркает и начинает тихо смеяться. Качает головой и говорит с улыбкой: — Чонгук, ты все проблемы собрал, да? Все что можно смешал и вместо того, чтобы просто думать о наших отношениях, думал о том, почему мы не можем быть вместе. Все, что ты перечислил, для меня неважно. Ты себе семью не выбирал. Да, я понимаю, что тебе было стыдно за мать, но в этом нет твоей вины. Я взрослый человек и все понимаю. Понимаю, что в жизни не все прекрасно и красочно, что многие люди живут в проблемах. И по-моему я тебе уже объяснял, что ты мне нужен таким, какой ты есть. Не надо меняться и задумываться, будь собой, именно это привлекло меня в тебе. Или ты уже забыл, что именно я добивался твоего внимания? — Я помню, — покивал Чонгук, — но тогда ты не знал ничего обо мне и о моей семье… — И то что я узнал, — перебил его Тэхён, — для меня значения не имеет. Чонгук, — Ким сжал чужие пальцы, — ты мне нравишься. Очень сильно. Я так скучал по тебе, и сколько раз говорил, что ценю то, какой ты есть. Настоящий, искренний. Да, меня пугает то, что ты постоянно думаешь о том, какая между нами разница. Боже, ты и секс опять сюда приплел. Хотя я говорил тебе, что ничего требовать не собираюсь. Я просто прошу тебя не сомневаться во мне и в моих словах. Я хочу с тобой отношений несмотря на все то, что ты перечислил. Меня устраивает твой характер, твоя внешность и то, кем ты являешься. Неужели ты не видишь, как меня к тебе тянет? Тэхён за руку притянул к себе Чонгука и обнял крепко. Чон сжал с силой его плечи, наслаждаясь теплом чужого тела. — А насчет того, что я наговорил тогда… Я правда могу и хочу помочь. Я не собираюсь выслушивать, как тебя оскорбляет эта женщина, хотя это она должна благодарить тебя за то, какой ты. За то, что заботишься о Мэй. За то, что вырос таким прекрасным человеком. Я хочу быть той поддержкой, которая тебе необходима. Она всем необходима, звездочка. И ты как никто другой ее достоин. Я не буду лезть, если ты этого не хочешь, но ты должен знать, что можешь ко мне обратиться. — Мне так стыдно было, — пробормотал Чонгук, носом уткнувшись в плечо Тэхёна. — Я понимаю, — он гладит ладонью спину Чонгука, второй рукой перебирает темные волосы. — Но тебе нечего стыдиться, уж точно не тебе. — Я могу сегодня остаться у тебя? — тихо спросил Чон, а Ким немного напрягся. — Не хочу возвращаться домой. Я Мэй к подруге отправил. Тэхён отклонился и посмотрел в темные глаза, улыбнулся слабо. — Конечно, можешь. Комнат у меня много. Чонгук фыркнул, но ничего не сказал. Они поднялись на крышу, прихватив с собой плед, бутылку белого вина и два бокала. Уже полностью стемнело, небо сверкало россыпью звезд, а от вида, который открывался с такой высоты, у Чонгука перехватило дыхание. Он сидел на пледе, пока Тэхён разливал вино, и крутил головой, пытаясь охватить все. За деревьями открывался вид на весь Бэль — Эйр, его яркие и сверкающие дома. И дальше Лос — Анджелес сверкал в темноте, открывая только разноцветные огни. — Здесь так красиво, — прошептал Чонгук, делая глоток вина. Тэхён сидел напротив него, крутил в руке бокал и смотрел на своего парня с улыбкой. — Я рад, что тебе нравится, а не отталкивает еще больше. На самом деле я боялся, что ты увидишь дом и еще больше начнешь сомневаться. Чонгук усмехнулся. — Было такое желание. Это все странно, на самом деле. Я такие дома только на картинках видел, да когда гулял по районам звезд. А ты живешь здесь, это твой дом. — И я хочу, чтобы ты здесь бывал как можно чаще, — серьезно сказал Тэхён. — Нууу, не знаю, — поморщился Чон, оглядываясь. — Не вижу здесь вертолетной площадки. Боюсь, не слишком здесь роскошно для меня. Да и бассейн маловат. Тэхён громко рассмеялся, откинув голову. Чонгук с улыбкой наблюдал за ним. — Согласен, мой дом довольно скромен по сравнению с некоторыми, которые есть у медийных личностей. — Действительно, — фыркнул Чонгук. — Ты прям сама скромность. — Если хочешь, я куплю дом побольше, — ухмыляясь, спросил Тэхён. Чон только глаза закатил, а Ким наблюдал за ним, не отрываясь. Напряжение отпустило и так было хорошо от того, что его парень снова рядом с ним. Он так рад показать ему свой дом, рад, что ему нравится, рад, что вот так может сидеть с ним на крыше и любоваться красивым лицом, освещенным неяркими огнями в темноте. — Как твоя поездка в Чикаго? — спросил Чон. Они лежали на спине буквой «Т», Чонгук положил голову на живот Тэхёна, и смотрели в звездное небо. — Хорошо. Решили основные вопросы, уже началась подготовка к концерту. Двенадцатого сентября будет шоу. — Понятно. — Ты приедешь? Тэхён закусил губу, смотря в небо. Он почувствовал, как Чонгук повернул голову и теперь смотрел на него. — Я? — удивленно спросил Чонгук. — Конечно, ты. И Мэй захватишь. Думаю, к тому моменту мы уже должны будем рассказать ей о нас. Я очень хочу, чтобы ты там был. Чонгук сел и смотрел на Тэхёна, тот повернул голову и встретил растерянный взгляд темных глаз. — Тэ, я не знаю. У меня… — Если ты сейчас скажешь, что у тебя нет денег, я тебя отшлепаю. Чон опустил голову и рассмеялся. Ким тоже сел и придвинулся ближе. — Я правда хочу увидеть тебя на своем концерте, — тихо сказал Тэхён, заправляя прядь темных волос за ухо Чона. — Мне будет очень приятно, и твоя поддержка мне также нужна. — Ну, думаю, поддержки у тебя будет там предостаточно. — Это разные вещи, Чонгук, — вздохнул Тэхён. — Она, конечно, будет, но от близкого человека она всегда более ценная и необходимая. Я все оплачу, и не надо сейчас ничего говорить по этому поводу. Я не смогу там провести с тобой время, потому что график будет очень загруженным, но мы сможем увидеться перед концертом и после него провести время вместе. Я улетаю четвертого числа, и вернусь только через две недели. Не хочу так долго не видеть тебя. Чонгук улыбается и приближает свое лицо к чужому. — А что если я просто не люблю твою музыку? — с усмешкой шепчет Чон. — Совсем-совсем? — от хриплого голоса мурашки по плечам бегут, Чонгук облизывает губы. — Ну так, есть пара песен… — Тогда просто смотри на меня своими прекрасными глазами, мне этого будет достаточно. — Как романтично, — лениво тянет Чонгук. — Я знаю, — подмигивает Тэхён. — А если ты начнешь говорить о работе, то я и миссис Сару приглашу с ее чудесным мужем. — А ты хитер, — щурит глаза Чон. — Что не сделаешь ради достижения цели. Теплая ладонь ложится на щеку Чонгука, тот ближе тянется к своему мужчине, отставляя бокал в сторону. Двумя руками обнимает за шею и отвечает на поцелуй, глубокий и быстрый. Тэхён за талию тянет Чона, тот садится ему на бедра, нависает чуть сверху и мычит ему в губы. Они вкус вина на языках смешивают, начинают глубже дышать, Ким в ладонях сжимает чужие ягодицы, впервые наслаждаясь упругой плотью через джинсовую ткань. Он губами с губ спускается на подбородок, ниже на шею, и Чонгук в бок отклоняет голову, выдыхает через рот. — Пообещай мне, что поедешь на мой концерт, — с придыханием шепчет Тэхён. — Тэээ… — Пообещай мне, Чонгук. Я хочу, чтобы ты стал частью и этой стороны моей жизни. Чон тихо мычит, когда тонкую кожу на шее прихватывают зубами, потом горячий язык зализывает укус. В голове туман от пары бокалов вина, но больше от ласк этого мужчины, который действует хоть и без напора, но распаляет все внутри. И Чонгук не может сопротивляться, он уже дрожит, когда теплые губы целуют за ухом, зубы цепляют мочку с серьгой. Низ живота скручивает и давит, и он ягодицами ощущает, что Тэхён под ним так же возбужден. — Ты умеешь уговаривать, Ким Тэхён, — тихо выдыхает Чонгук. Он опускает голову, обеими ладонями обхватывает лицо Кима, который довольно улыбается, и целует сам, глубоко проскальзывая своим языком в чужой рот. Ближе прижимается, возбуждение стучит в голове и пах скручивает, и Тэхён наслаждается сейчас таким отзывчивым Чонгуком в своих руках. Но когда он крепче сжимает чужие ягодицы, Чон стонет тихо ему в губы, и это уже невозможно терпеть. Ким резко поворачивает голову вбок и дышит часто. — Гук, нам надо остановиться, — хрипло говорит Тэхён. — Да… Извини… Чонгук пытается восстановить дыхание и облизывает губы. Ким смотрит на него, раскрасневшегося, с припухшими губами и блестящими от возбуждения глазами, и опять отворачивается. — Не надо извиняться, это дико приятно, — усмехается Тэхён, а Чон медленно отодвигается от него и слезает с его бедер. — Просто мне уже больно. — Мне тоже, — выдыхает Чонгук и залпом допивает оставшееся в бокале вино. Ким смеется и качает головой, стараясь скинуть возбуждение. Он этого парня безумно хочет, до шума в ушах, но давить точно не будет. Чон должен решить сам, что готов. _____________________________ — А я могу спать с тобой? — спрашивает Чонгук. Они только спустились с крыши, уже почти двенадцать ночи, и Тэхён хочет показать спальню, в которой будет спать Чон. Он поворачивается к Киму и ждет ответа. Тот дернул бровью и усмехнулся. — Серьезно? — Да, почему нет? — пожал плечами Чонгук. — Я очень соскучился и хочу уснуть с тобой. И проснуться. — Это отличная идея, — улыбается Тэхён. Он за плечи обнимает своего парня и ведет в сторону своей комнаты. Спальня Тэхёна состоит из двух помещений. Первое побольше, здесь диван и столик, телевизор, компьютерный стол, на нем ноутбук, рядом с ним большое кресло. Цвета темный венге и сливочно-белый очень хорошо сочетаются. Мебель из черной кожи, стекло столика затемненное. Светлый потолок и темный пол. Темные плотные шторы закрывают окна и выход на балкон. Из первой комнаты идет свободный проход во вторую без двери. Справа небольшой шкаф только для домашней одежды, гардеробная у Кима в отдельной комнате. Сразу же рядом огромная кровать из черной кожи с черным постельным бельем. Прямо также плотные шторы закрывают окно. Стены наполовину темные, наполовину светлые. В светлый потолок встроена подсветка, также световая панель в стене над кроватью. Напротив кровати дверь в ванную комнату. Тэхён подходит к шкафу и достает оттуда белую футболку и черные штаны. Чон усмехается, берет только футболку и говорит: — Навряд ли мне во сне понадобятся штаны. Он заходит в ванную комнату, которая отделана в такой же цветовой гамме темного и светлого, и закрывает за собой дверь. Пока Чонгук находится в душе, Тэхён обходит дом, выключает свет и связывается с охраной, чтобы удостовериться, что все в порядке. Закрывает дверь, включает сигнализацию и поднимается на третий этаж. Заходит в спальню, выключает свет, оставляя только приглушенную подсветку над кроватью. Снимает штаны и думает насчет футболки. Он не спит в одежде, но сейчас с ним Чонгук. Чешет затылок и стягивает футболку. Если это будет его смущать, он натянет ее обратно. Ким ложится под одеяло и кусает губу, слыша приглушенный звук воды из-за двери. Ему не верится, что это происходит. Сегодня их отношения укрепились, несмотря на то, что они почти неделю не общались. Они соскучились, поговорили и оба поняли, что не хотят прекращать их отношения. И Тэхён так рад, он действительно переживал, что Чонгук может передумать. Да, в этом парне много сомнений насчет их статуса, жизни и отношений, но он их преодолевает. Сам приехал, сам захотел остаться, и ближе к себе подпускает, а это так приятно. Ким на самом деле из последних сил сдерживается, но он ценит и уважает желания Чона, поэтому подождет, как бы сложно это ни было. Дверь открывается и в комнату заходит Чонгук. Его волосы блестят от воды в приглушенном свете, лицо с одной стороны теряется в тени. Футболка свободно струится вдоль тела до ягодиц, не прикрывая края серых боксеров. Тэхён смотрит на эти длинные ноги с крепкими бедрами и сглатывает слюну. Сдерживаться, очевидно, будет слишком сложно. — Ооо, Ким Тэхён без футболки, — улыбается Чон и подходит к кровати. — Интересно, сколько мне заплатят за такие фото? — Очень много, — усмехается Тэхён и откидывает одеяло вбок. Чонгук довольно ухмыляется и забирается на кровать, натягивая на себя тонкое одеяло. Прижимается к боку Кима и расслабленно выдыхает. — Устал? — спрашивает Тэхён, ощущая у себя на груди прохладу от влажных волос и тепло от дыхания парня. — Немного. Скорее, я полностью расслаблен. Не хочу завтра на работу. — Я тоже, — поморщился Ким. — Что будем делать в выходные? — У меня есть пара заказов, но я постараюсь нарисовать их на работе, если народа будет мало, чтобы освободиться. — Я буду доволен, если ты просто приедешь ко мне и будешь здесь рисовать. — Я подумаю, — улыбается Чонгук. — Давай спать, — вздыхает Тэхён. Чон поднимает голову и тянется к губам, ему отвечают, целуют медленно. Чонгук прикусывает нижнюю губу Кима, и тот углубляет поцелуй, ближе прижимая к себе парня. Они опять заводятся, распаляются так быстро, что сдержаться не могут. Тэхён приподнимается, нажимает и Чонгук ложится спиной на кровать, руками обнимает за шею Кима, который нависает сверху. Одна ладонь скользит под футболку, пальцы кружат по соску, чуть нажимают, Чонгук выдыхает в чужие губы. — Как только ты скажешь, я остановлюсь. А Чон не может ничего сказать, потому что слышит этот глубокий шепот, ощущает влажные губы у себя на шее и уверенные руки гладят его грудь, пальцы цепляют сосок. Возбуждение, воздержание и дикое желание к этому мужчине смешиваются внутри, не дает здраво мыслить, внутри только «хочу, надо». Он мычит громче и тянет на себя Тэхёна, который снова целует, глубоко и несдержанно, устраиваясь между его разведенных ног. Он трется о тело под собой, и дрожит от желания вместе с Чонгуком. Резко разрывает поцелуй и смотрит в прикрытые глаза. — Гук, позволь мне кое-что сделать. Голос дрожит и хрипит, он дышит быстро и сбито, смотрит в еще больше потемневшие глаза. — Что? — выдыхает Чон. — Я хочу сделать тебе хорошо, малыш. Можно? Чонгук сглатывает. Это то, о чем он подумал? Сердце начинает биться чаще, а низ живота обжигает еще большим желанием. Он ерзает под Тэхёном, который трется об него медленно, носом уткнулся ему в щеку и опаляет кожу горячим дыханием. — Я хочу, Гук. Хочу тебя попробовать. Чонгук жмурится, когда ладонь уверенно накрывает его член и чуть сжимает сквозь ткань боксеров. — Мне остановиться? — Нет… Этот тихий шепот, но такой уверенный, срывает тормоза. Тэхён резко стягивает футболку с парня, гладит упругую кожу, любуется крепким телом и рельефом мышц. Целует губы, шею, ключицы. — Самый красивый… — Тэээ… Чонгук стонет тихо, когда его сосок накрывают влажные губы и посасывают. Сначала один, потом второй. Он сейчас умом понимает, что у него почти два года не было вообще никакой близости. Только в школе был один парень, с которым у них иногда был петтинг, до более серьезного они не дошли, Чонгук был против. Но тогда все было сбито и неопытно, хоть и оргазмы были. Но сейчас он просто тонет от этих уверенных ласк опытного мужчины. Он поднимает голову и встречает давящий возбужденный взгляд карих глаз, которые потемнели, а зрачок расширен. Тэхён смотрит, не отрываясь, пока губами спускается ниже, лижет живот, а пальцы цепляют резинку боксеров. — Можно? Чонгук дышит часто, закусывает губу и кивает. Ким видит, как в темных глазах смешивается желание, предвкушение и немного страх. Боже, неужели этого мальчика никто не ласкал? От этой мысли Тэхён готов закричать от счастья, потому что ему разрешают, его подпускают так близко к этому телу. Но при этом он сам будто волнуется, потому что ни разу не имел дел с девственниками. Все его партнеры были опытными, и меньше всего он хочет чем-то напугать Чонгука. Пальцы ловко стягивают белье, оставляя его на бедрах. Тэхён пропускает ладони под задницу Чона, тот чуть приподнимает бедра, и с силой сжимает пальцы. Упругая, крепкая, но при этом приятно-мягкая плоть в руках заставляет прикрыть глаза и лицом уткнуться в чужой живот. — Бляяять, Чонгук… Ты такой… Я слов подобрать не могу, у меня голова не соображает. — Тэээ… Ммм… Чонгук стонет в голос, когда влажный язык лижет головку, а потом и весь член до основания. Полностью возбужденная плоть лежит на животе, и Ким вытаскивает из-под Чонгука одну руку и ладонью обхватывает ее у основания. Открывает рот и сразу берет всю длину до сжатой ладони, смыкает плотно губы и ведет вверх до головки, облизывает ее и посасывает. Чонгук откинул голову назад и застонал, сжимая простыню в руках. — Б… боооже… Он, кажется, с ума сходит от невероятных ощущений. Его член ласкает горячий рот, влажный язык, губы плотно сжимаются и посасывают. Никогда ничего подобного не ощущал Чон, его рука точно не сравнится с тем, что сейчас с ним делает Тэхён. Все горит, все буквально полыхает внизу, тянет так приятно, так по-новому, потому что ощущения новые, ранее неизвестные. Все тело напряжено, кажется, все сейчас сконцентрировано только внизу, там, где Тэхён убирает руку и начинает быстрее двигать головой. Чонгук сам себя не контролирует, бедрами подается навстречу горячему рту, Тэхён принимает это, мычит одобрительно. Так хочется зарыться пальцами в эти густые темные волосы, Чон поднял руку, положил ладонь на темную макушку, но убрал и снова вцепился в простыню. Ким поднимает голову, ведя губами по члену, и выпускает его изо рта. — Нет, звездочка, — хрипло шепчет Тэхён, — сожми мои волосы. Покажи, как тебе хорошо. Взгляд у Чонгука мутный от возбуждения, он дышит глубоко и часто, облизывает губы. Опять мычит и чуть выгибается в спине, когда Тэхён снова берет его член в рот и начинает быстро двигать головой. Пальцы сжимают темные пряди, бедра дергаются навстречу, а горячие ладони гладят его бедра, пальцы ласкают и сжимают мошонку. Чонгук теряется в наслаждении, мычит, шипит и стонет, хочет уже полностью взорваться. А Ким хочет вечно слушать эти хриплые вздохи и громкие стоны, и глаза жмурит, когда думает о том, каково будет заняться с этим парнем полноценным сексом. Как он будет дрожать в его руках… Тэхён мычит с членом во рту, опускается ниже и чувствует, как головка упирается ему в стенку горла. Чонгук вскрикивает, пальцы сильнее сжимаются в волосах. — Тэхён… Тээээ… Ах, пожалуйстааа… Еще несколько быстрых движений, и Чонгука выгибает на кровати. Мычание переходит в стон, когда он кончает в горячий рот, а Тэхён посасывает легко чувствительную головку, затем выпускает член изо рта и смотрит на Чона, который дышит громко и быстро, его глаза закрыты, а лежит он в позе безвольной куклы. — Как же я тебя хочу… Ким быстро встает с кровати, Чонгук поднимает голову и видит, как тот скрылся за дверью в ванную комнату. Пока Ким Тэхён в свои тридцать лет стоит и дрочит под душем, закрыв глаза и вспоминая все то, что сейчас видел и слышал, то не понимает, почему его это полностью устраивает. Он сделал все так, как и хотел, и естественно ничего в ответ не ждал. Этот мальчик… Он с ума сводит до скрипа зубов, до дрожащих от возбуждения сейчас рук и ног, до боли в глазах, потому что Ким жмурится очень сильно. Он подождет столько, сколько надо, но Чонгука не отпустит. — Чонгук… Тихий шепот срывается с губ, когда пальцы пачкает горячая сперма. Тэхён вздрагивает всем телом и лбом утыкается в предплечье, которым упирается в кафель. Выдыхает, приоткрыв губы, и открывает глаза. Потом усмехается и качает головой. Если бы ему кто месяц назад сказал, что он будет дрочить на парня, который находится за дверью, ни за что бы не поверил. _________________________ Ким возвращается в спальню и видит Чона, который сидит на кровати в позе лотоса. Парень поднимает голову, его взгляд встревоженный, он нервно облизывает губы. Тэхён улыбается, видя красные щеки и растрепанные волосы. Подходит к постели, ложится и тянет Чонгука на себя. Тому будто неуютно, он зажимается. — Извини, что сразу ушел, — шепчет Ким, обнимая Чона. Тот поднимает голову и смотрит ему в глаза. — Ты… Я, наверное, должен был… — Ты ничего не должен, — твердо говорит Тэхён. — Это я должен был контролировать себя и поцеловать, прижать к себе, но я не смог больше терпеть. Чонгук кусал губу. Он сейчас так много получил от этого мужчины и ничего не дал взамен. Опять. — Но Тэ… — Чонгук, все в порядке. Ким наклоняется и целует приоткрытые губы. — Ты так прекрасен, Гук-и. Такой горячий, такой красивый, такой сексуальный. Чонгук улыбается и прячет взгляд. — Спасибо, Тэ. Тэхён смеется и откидывает голову на подушку. — За это не благодарят. Ну, по крайней мере, не так, — Тэхён ухмыляется, когда его щипают за бок. — Это было невероятно. — А вот так можно сказать, — довольно улыбается Ким, на что Чонгук улыбается. Сейчас все тело расслабленно оргазмом и близостью этого мужчины. Хочется только обнять Тэхёна покрепче и уснуть. Чон целует теплую кожу на груди Кима, руку перекидывает через его живот и вздыхает. Так хорошо и так приятно, когда длинные пальцы перебирают лениво его волосы на затылке. — Спокойной ночи, Тэ. — Спокойной ночи, звездочка.