* * * * *
Потолок. Ну да ладно, с него хотя бы ничего не посыпется. И тело. Свое, нормальное, где все слушается и движется, сильное и все еще ловкое, а не малолетнего недокормыша. И еще еды вдоволь, хоть и остывшей. И тишина... Никто не болтает в уме постоянно, не задает глупых вопросов и не усиливает и без того нерадостные эмоции. Красота. Сколько плюсов-то нашел, прямо налицо внезапно проснувшееся позитивное мышление. Так ведь книжка та называлась, что Торова девка подсунула? Ну да, он прочел, сразу стал весь такой позитивный. Ну я тебя еще навещу, ученая. Побеседуем. Позитивно так. Новых книг нет. Конечно, не заказывал же. Так что даже разрешенного объема... Отвлекся бы хоть на что-то, а то... А то что? А то паршиво совсем, вот что. Позвать, что ли, "сфинкса" да сказать все, что он о его квалификации думает? Немного просил ведь, магию и здоровье. И что? Ноль по первой позиции, и по второй чуть ли не минус. Легкого пути тебе, бог. Ну да, легче не бывает. Язык бы тебе змеиный вырвать за такие успешные пожелания. Что толку... Сделать-то что можно. А вот хотя бы настроение испортить тому, кто в ответ этого сделать не сможет. Хоть изнутри не может, напрямую. Сейчас я с тобой побеседую, сфинкс. Пообщаемся немного... по-дружески. Круг от руки и даже без циркуля практически ровный. Зажглись огоньки, кровь... - Хесеш!... Ну... Хесеш! Цверг тебя побери, спишь там, что ли? Ну, давай уже... нужно поговорить. Никого. Лишь лучинки потрескивают. Хеш! Приди! Тишина... Если я вдруг не смогу прийти... Ну да, он, конечно, запомнил. - Сисшайя!* * * * *
Ответ пришел быстро. Словно от дуновения ветра (да откуда здесь, в камере!) колыхнулись огни пентаграммы, и в середине ее воздух начал темнеть и сгущаться, снизу вверх, плавно кружась вырастал вертикальный черный замедленный вихрь. О, Хель... Вовремя кольнула тревогой мысль, что в магическом круге давно не воспроизводятся охранные руны и замыкающее барьер заклинание подчинения демонических сущностей. Хесеш стер, уходя, их однажды, с тех пор Локи их и не воспроизводил, надобность в подобном давно отпала, как давно (а так давно ли?) кардинально изменились их отношения. Только вот то, что сейчас воплощалось с той стороны чуждых миров, Хесешем совсем не было. И хотя наг не мог (не должен же, да?) подсунуть ему что-либо действительно опасное вот так, без предупреждения, привычка соблюдать предосторожность в подобных вещах и рассчитывать только на себя сыграла свою роль, и Лафейсон быстро присел, с почти запредельной скоростью и точностью дочерчивая углем необходимые знаки. Не успел... Прямо напротив глаз присевшего мага заблестело антрацитово-черной чешуей ровное вытянутое вверх тело гигантской змеи. Взгляд скользнул вверх вдоль него, словно вдоль дерева, пока рука все еще дорисовывала необходимые символы. Нехорошо. Создание смотрело и видело, что он делает, и что целостность нарушена, и что он вообще частично находится в круге, а следовательно в пределах его досягаемости. А ведь магии ноль... Хеш, ну вот Хель тебя побери... Если сейчас эта гадость... "Гадость" оказалась громадной змеей с человечьим лицом. Не нагиней, в том облике, в каком их привык представлять Локи, а именно черной рептилией, без всяких намеков на грудь или руки, практически даже без шеи, вот только наверху вместо нормальной змеиной головы, которая бы подошла гораздо гармоничнее для подобного создания, на него взирал немного округлый лик чернокожей... можно было бы смело назвать ее красавицей, если бы не надменное и довольное злое его выражение, а также... Рука на секунду замерла, когда бог встретился взглядом со взглядом пугающих своей совершенной чуждостью и, к тому же, абсолютно разных глаз. Правый по форме был типично звериный, с вертикальным зрачком, но зрачок этот был зловеще-красным, а радужка не зеленой или золотистой, как у большинства нормальных животных, а насыщенно-голубой с серебристыми вкраплениями, словно из сверкающего на солнце инея. Другой же глаз был и вовсе не от мира сего, в нем нельзя было различить какие-либо отдельные элементы, стекловидное тело завораживало своей неопределенной изменчивостью, в нем кружились, разбегаясь и составляя замысловатые рисунки мельчайшие, словно алмазная пыль, искорки тысяч различных цветов. Не смотреть - скомандовал себе Локи, почувствовав, как затягивает, заставляя неотрывно всматриваться, бесконечно меняющее разнообразие этого глаза. И рисовать. Она смотрела на него сверху вниз... Ну да, чертил он, теперь уж нельзя было себе не признаться, не совсем вовремя. - Да продлятся годы твоего процветания... - немного шипящий, но при этом необъяснимо мелодичный голос на мгновенье прервался, в глазах на еще более краткий миг промелькнуло бешенство, когда Лафейсон дорисовал последний знак подчинения и отпрянул, резко выпрямляясь. - ... господин, - холодно и равнодушно закончила она, обнажая два острых длинных клыка между рядов ровных белоснежных девичьих зубок. - И я рад, красавица, - Локи ехидно и самодовольно улыбнулся, беря со стола салфетку и стирая с пальцев остатки угля. - Чем могу служить высокородному господину? - голова с пышными черными волосами склонилась. Формула работала, ну и чудесно. - А что ты вообще умеешь? - мысль сразу спросить о Хесеше отошла на задний план и там потерялась. Новое создание, неожиданно оказавшееся у него в подчинении, вызывало сейчас у заключенного бога куда больший интерес. Она смотрела на него одним глазом, второй, непостижимый и пугающе-загадочный, был закрыт. Пухлые розовые губки, вновь обнажив сверкающие опасной белизной клыки, приоткрылись и с практически неуловимой тщательно замаскированной насмешкой произнесли: - Могу укусить. Локи запрокинул голову и рассмеялся. - Мне нравится ваше племя. Спрашивать, сможет ли она вдруг исчезнуть без его позволения, он даже не стал. Хеш не дурак и слишком хорошо его знает, чтобы оставить ему хоть какую возможность злоупотребить чем-то подобным. Хеш, даа... Собственно говоря, он ведь призвал это чудо за этим. - Ааа... чудеснейшее и добрейшее из созданий видимой и невидимой вселенной не подскажет мне, как бы связаться... - Локи на секунду ехидно прищурился, - с благороднейшим господином Хесешем? - Господин одиннадцатый срединный хранитель, да продлятся дни его процветания в этом мире, принимает важных гостей, а потом будет занят распоряжениями по поводу дворца, слуг, рабов и работников, затем он должен закончить дела в сокровищнице, после чего окажет прием троюродному брату по отцовской линии, затем... Лафейсон слушал, слегка кивая с понимающе-сочувствующе-издевательским выражением. Ну конечно. А что он вообще ожидал? У змея теперь полноценная и насыщенная жизнь, в которой ему отведено далеко не первое место, а так... между какими-то троюродными братьями и писарями. Ему стало завидно и досадно. О, да. Вышли вместе, совсем как рассказывал змей. - ... а потом он будет счастлив погостить у своего высокочтимого иноземного друга, да не обделит вселенная его своей благодатью. - Передайте своему боссу, барышня, - произнес трикстер самым небрежным тоном, слегка скривившись и закатив глаза, - что его иноземный друг не считает вежливым отвлекать от дел столь важную и занятую персону. Изыди, - и он сделал небрежный жест рукой, будто отгоняя назойливую муху. С чувством все усиливающейся досады, потерянности и какой-то необъяснимой утраты он наблюдал, как стали размываться контуры черного глянцевого тела, как вновь слегка заколебались огоньки, как будто по полу прошел неуловимый обычными чувствами сквозняк. Он отвернулся чтобы поскорее прервать это нарастающее ощущение, когда сзади раздался тот же мелодично-шипящий голос. - Господин Хесеш интересуется, не случилось ли у вас чего-либо непредвиденного и срочного. Локи замер, лицо его заострилось в хитром, даже немного хищном, выражении, и, резко развернувшись, нагло заявил, уже улыбаясь во все свои крепкие и белые 32 зуба: - Случилось. И нужно мне его увидеть просто немедленно. Вопрос жизни и смерти. Ну да, это была очень мелкая, пожалуй, даже совсем мелочная месть, но сорвать столь благополучному и успешному бывшему сокамернику его многочисленные и сверхважные мероприятия - это было, пожалуй, единственное маленькое удовольствие, которое он мог себе сейчас позволить, чтобы попытаться хоть как-то приподнять настроение. Змея, смотревшая до этого на него своим одним глазом, прикрыла и его, словно к чему-то прислушиваясь, и затем сообщила: - Господин хранитель постарается вырваться к вам в течение получаса. Она исчезла, оставив на полу какое-то грязноватое, странно мерцающее пятно. Лафейсон покосился на него немного брезгливо и повалился на кровать. Ну да, всего-то - подождать полчасика. Зато будет весело. Ну хоть чуть-чуть веселей...* * * * *
Хесеш задумчиво посмотрел вниз, на начертанные руны ритуального повиновения, потом поднял глаза на стоявшего напротив скрестившего на груди руки улыбающегося Лафейсона. - О, прости, - усмехнулся тот, сообразив в чем дело, и стер их и часть окружности ногой. - Для твоей секретарши чертил. - Прочитав во взгляде нага какой-то усталый упрек, пожав плечами, добавил: - Сказала, что укусит. - Она может, - наг кивнул почти без улыбки, привычно выдвигаясь из круга. - У тебя правда что-то случилось? Ну да. Еду некому разогреть! - готовая сорваться с языка фраза потерялась на полпути вместе с полусмешком и желанием вывести из себя, приближающегося к нему нага, когда он вгляделся в его лицо. Такое лицо бывает у того, на кого неожиданно обрушивается непомерный груз забот, такое лицо было у Одина, когда из-за выходки Тора вспыхнула война, из-за выходки, на которую он же... Стоп. Прошлое... Настоящее. - У меня все нормально. Хотел тебя повидать. Наверное, это прозвучало слишком резко и сухо, потому что выражение лица змея стало еще более озабоченным и расстроенным, к тому же туда явно примешалась досада, смешанная с легким, но вполне читаемым упреком. "Ты... специально провоцируешь. А я... я просто не могу понять. Ты ждешь, чтобы я понял что-то, чтобы догадался. Может быть... иногда лучше... просто сказать?" Ой, лучше ли? Локи вздохнул. Ну ладно же. Эксперимент. Он сел за столик, откинув полы доспеха и с улыбкой наполняя кубки. - Не понял, да? Объясняю. Как ты просил, - он наставил палец на внимательно и чуть растерянно глядящего на него нага. - Мне было одиноко, скучно и тоскливо. - Он кивнул в сторону наполненных кубков, беря один в руку. - Ну и я решил позвать тебя, чтобы... чтобы слить на тебя часть своего дурного настроения. - Он, улыбаясь, приподнял кубок. - Но тут явилась твоя шипящая девка и стала докладывать, какой замечательной и насыщенной жизнью ты живешь. И мне захотелось... немножко тебе это подпортить... от зависти. Твое здоровье, Хеш, - Локи отпил, все так же с улыбкой глядя на мрачнеющего на глазах змея. - Потому что я... - улыбка становилась все злее, голос тоже почти сорвался на крик, - совершенно неспособен порадоваться успеху другого! Тем более, когда у меня самого далеко не все замечательно! Он повертел немного кубок в руках и поставил на столик. - Ну я объяснил. Надеюсь, теперь не будет каких-либо недоразумений, не так ли? Ведь достаточно объяснить, чтобы все было нормально? - он развернулся, прошел мимо застывшего Хесеша и лег на кровать, закинув руки за голову. - А теперь можешь утешать меня и говорить, что со мной все в порядке. Ты умеешь, я знаю. Уверен, что мне понравится. - Так, - Хесеш вернул кубок на стол, так и не отпив. - Ты извини, но для тебя эта проблема не сегодняшняя, и это не разговор двух минут, а у меня... очень много неотложных дел. И меня ждут. - Змей прошествовал в пентаграмму и встал в ее центре. - Позовешь меня где-то часа через четыре. - И да... спасибо за разъяснения, это действительно позволяет избежать очень многих осложнений.* * * * *
Он лежал, глядя в начавший расплываться перед глазами потолок. Ну и? Дооткровенничался? Замечательный просто вышел эксперимент. Искренность. Да кому вообще нужна эта искренность? "Ты не способен быть искренним, брат." А что ты хотел, брат? Чтобы он постоянно говорил, как завидует? Это что, так приятно? Признавать, что ты хуже, что ты вечно второй, как бы ты ни старался и что бы ни сделал... Так ведь и так все вокруг знали, понимали, догадывались. Это ведь плохо, да? Подло. Он и скрывал как мог. Привык скрывать. Только... а вот это уже лицемерие. И тоже подло. Забавно, да? Показывать подло и не показывать подло, и чувствовать, хотеть тоже подло. Что так, что так - все равно. С ним что-то не так? Да с ним все не так! Все и всегда не так. А если... а если хочется? Если просто можешь представить, каково это, идти посреди ликующей толпы, если ясно знаешь, что чувствуешь, когда это тебя так приветствуют и тебе так кричат? Нехорошо, да? Подло? Где-то под шеей подушка стала мокрой, он закрыл глаза, подавляя судорожный вздох. - Локи! Он дернулся от того, что его окатило холодной водой. Вот хелева змеюка, какого ж тебя еще не унесло... - Ты, кажется, очень спешил, - зло кинул ему Лафейсон, недовольно подскакивая. - И что ты тут творишь? Мне этого даже не высушить! - Да, я правда очень спешу, у меня на счету каждая минута, но в конце концов... - он задумался, куда-то отрешенно глядя в сторону. - Ты чем-то расстроен, и если тебе нужно... если ты хочешь... я, конечно, останусь. Лафейсон рассмеялся, глядя в потолок. - Ну да, я хочу. Я хочу, чтобы ты остался, чтобы окончательно тебе все испортить. Как тебе такой вариант? Твой ход, мудрый змей. - Нет, я не дам, - рассмеялся Хесеш, покачивая головой. - Я ухожу, но мне есть чем тебя немного подбодрить. По обоим пунктам. Во-первых - с тобой действительно все нормально. Но об этом потом, - он выставил вперед руку, останавливая всякие возражения. - А во-вторых... Ну, если это тебя правда успокоит, - он снова как-то немного сокрушенно покачал головой, чуть прикусив нижнюю губу, - то у меня очень все плохо. - Он улыбнулся и кивнул. - Гораздо хуже, чем у тебя. - Вздохнул и опять улыбнулся. - Позовешь через четыре часа.