little things

Санзу Харучиё — только Санзу, он не может быть кем-то ещё. У него же нет старшего брата? Его не существует и никогда не существовало. У него нет семьи, а Кавараги Сенджу всего лишь враг его господина. Так Харучиё хочет думать. Так Харучиё хочет следовать только за своим королём. Так Харучиё смеется над тем, как Какучо потерял своего короля и прислуживает победившему. Так он убил Мучо за предательство. Отныне все предатели умрут от его рук. С тех пор в его руках было не только оружие, но и пилюли, которые он принимал каждый раз перед свершением убийства. День за днём. Каждый раз после эйфории его накрывало. Галлюцинации. Душили, неприятно и невыносимо. Почему *этот* человек оказался рядом. Он не желал его видеть и поэтому доза стала постепенно увеличивать, а сам Харучиё стал всё больше и больше сходить с ума. Теперь он постоянно улыбался, его зрачки перманентно были расширенными, а порой он попросту внезапно дёргался и смеялся пока не упадет в обморок. Хайтани стали беспокоится о его состоянии. Порой Ран как-то ненавязчиво останавливал "бойню", а затем Риндо пытался отвлечь его, чтобы уменьшить дозу. Нет, уж точно не лишить его полностью всего. Так ведь нельзя. С иглы нужно постепенно сходить… Наверное? Коко же порой вообще мог сорваться на Санзу. Ведь тот мог потратить уйму денег на редкую травку. А Коконоя лучше вовсе не злить, когда дело касается денег. Иногда, слышатся его ворчание, где может промелькнуть кличка Инуи. Ах, как жаль, что он до сих пор не отбросил свое прошлое. Санзу было сложно понять всех. Ни своего господина, что принимает образы других. Он словно был признаком, который застрял в этом самом прошлом. Но Харучиё вовсе его не трогал. Ему не нужно было задавать лишних вопросов. Хотя в душе что-то ломалось. И снова галлюцинации стали частыми. Образы были искажены и душили ещё сильнее. Иногда он бормотал очень быстро некоторые имена. «Мучо» или «Сенджу», но больше всего было «Жалкий придурок». Он даже не желал произносить *его* имя. Его всё ещё не существует. Дни шли… а может и не шли? Восприятие времени и пространство как-то исказилось. Казалось бы, что нет грани между сном и реальностью. Все эти границы размылись. И вот Санзу снова в припадке уже пару часов как. Хайтани бросили свои бесполезные попытки, как-то привести его в чувства. Просто заперли в сыром подвале и ушли прочь. А ведь он чуть было не покалечил Риндо. На что Ран был слишком агрессивно настроен. Все же он вовсе не выходит из себя и держит ясный ум. Но это всё развивается, когда дело доходит до его младшего брата. Ран такой заботливый старший брат, что ему аж тошно становится. «У меня никогда не было старшего брата.» Он будет повторять эти слова как мантру, пока галлюцинации не закончатся. Но, к сожалению, Такеоми был реальным. И единственным — кто сейчас находился рядом с ним. Такеоми знал, что ему не стоит попадаться в поле зрения Харучиё. Он также знал из-за чего Хару принимает наркотики. Попросту потому что не хочет видеть его. Харучиё и сам факт того не примет, что Такеоми находится подле него. Что Такеоми всегда рядом, когда у него припадки и галлюцинации. И он постоянно слышит эти ругательства в его адрес. Все те проклятия, которые он в жизни за столько лет не получал. Но… Харучиё сломлен и он тоже. А в галлюцинациях Харучиё приходят лишь мертвые, о которых он сожалеет. — Заткнись, Сенджу. Заткнись… я не хочу ним мириться. Бормочет себе под нос Санзу и наконец засыпает от бессилия. Сигаретный дым разносится по всему помещению. Запах курева смешивается с запахом других веществ. И Такеоми даже не решается прикоснуться к нему, а лишь бросает короткий взгляд и уходит. — Сенджу бы не хотела такого от тебя. Она до сих пор тебя любит. Любила. Даже, когда умерла от тебя, Харучиё. Дверь захлопывается. И теперь снова долгожданная тишина.