Чокнутый Ром

Я с размаху прислонилась плечом о чей-то шкафчик, обклеенный сердечками. Отстой. Кто будет вырезать из ткани подобное и украшать то, что ты видишь каждый, мать его, день? Только та чудачка, что «не такая, как все». — Хей. Полночь. Ужастик и два ведра поп-корна, чтобы закидывать экран, когда происходит на экране собачья чушь. Хохотнув, парень громко закрыл дверцу своего шкафчика и повесил замок. Голубые глаза озорно прищурились, когда он произнёс: — Никогда не понимал и за что убивают в первую очередь сисястую блондиночку. На месте маньяка, я бы попытался проверить на устойчивость её психику, а затем же прибил. Я фыркнула, перехватив крепче учебник по биологии. Да, если бы мы были героями ужастика, то фильм закончился бы тем, что маньяк совершил самоубийство, спустя пятнадцать минут разговора с нами. — Потому что мужики должны бояться, а не думать весь фильм, как спрятать стояк, — самоуверенно говорю я. Затем кидаю учебник другу, оголяю одно плечо и прижимаюсь спиной к шкафчикам. — Нет! — кричу я, спускаясь вниз и делая испуганные глаза. — О, умоляю, только не меня… Я сделаю всё, что вы хотите. А-а-а-а! Нет! Нет! О-о-о-о! Не-е-е-ет! Ах, пощадите меня, я только недавно вставила импланты в сиськи! Парень громко расхохотался, когда я развалилась на полу, выгибая спину, чтобы моя грудь выпячивалась. — О, я люблю, когда громко кричат такие маленькие испуганные девочки… от моего ножа! Он показательно достал карандаш из рюкзака и замахнулся, но я резко поставила подножку ему, отчего парень нелепо повалился на пол под смешки проходящих учеников. И пока друг не опомнился, я применила секретное оружие — щекотку. — Теперь ты повержен, Малакай Паркер! — торжественно закричала я, продолжая щекотать метавшегося от хохота на полу парня. — Хэй, я могу применить и к тебе это оружие! В следующий миг я взвизгнула, когда шустрые пальцы начали бегать и царапать чувствительную кожу живота и пытались добраться до подмышек! Как простые шестнадцатилетние подростки нам стало по барабану на всё. Главное, что нам весело! И всё бы ничего, если бы не прозвеневший звонок и злобный голос вездесущего мистера Лоусона: — Мистер Паркер, Мисс Хэй, может, вы перестанете заниматься безобразием и соизволите сходить на занятия? И помните, что после занятий вы приходите ко мне. Способные ученики, но умнеть категорически отказываются! — нудно завел старую пластинку ворчливый учитель. Хихикая, я встала с пола, сердито толкнув бедром Кая. — А зачем нам умнеть, мистер Лоусон? Куда мы потом этот ум будем складывать? — В задницу. Кто-то откладывает целлюлит, а мы же… знания, что никогда не пригодятся нам в будущем, — с важным видом просветил Кай, ответно щипая меня за руку. Лицо мужчины побагровело от откровенного хамства и пренебрежения к его авторитету с нашей стороны. А не надо быть таким душным, блин! В следующую секунду, он будто какая-то взбесившаяся курица-садистка взмахнул на нас руками и вскричал: — Немедленно в кабинет директора! — Но мы же ничего такого не сказали. Разве вы в свободное время склоняете со скуки термины из какого-нибудь медицинского словаря? — Или же вспоминаете закон трения, когда поздно ночью, дабы мамка не узнала, садитесь и включаете один из фильмов с сайта «Бразерс»? — невинно пропел Кай, перекатываясь с носка на пятку и глядя в потолок. Я прыснула со смеху в кулак, но постаралась тут же скрыть рвущийся ржач за кашляньем. Хотя, в этот момент я была похожа на какого-то дедулю при смерти, также у которого резко случился приступ астмы. Учитель понял, что вести дальше с нами диалог — это бессмыслица и трата его нерв, поэтому махнул на нас рукой. Шел быстро и резко, а затем мы услышали мученическое: — Не могу поверить, что придется этих вредных детей ещё два года терпеть! Мы весело переглянулись и неспешной походкой пошли в кабинет директора. На урок мы не собирались. Всё равно остаемся после занятий, так что просто получим выговор. Мистер Лоусон любит раздувать скандал из ничего. — Идёшь сегодня на вечеринку к Джеку? — спрашивает Кай. — Если ты имеешь в виду Джека Уолда, то точно нет. Он редкий придурок и шовинист, что обустроил целый этаж, как траходром. Все дерзкие цыпочки сегодня станут покорными курочками, — утробным голосом произнесла я любимую фразу нашего капитана школьной команды по бейсболу. — Макс, подростки на вечеринки поэтому и приходят, чтобы набухаться в стельку и с кем-нибудь трахнуться. Мне интересно, так что схожу. Да и дома не хочу появляться, — сморщился он. Я прикусила изнутри щёку. Да, слышала как отец Паркера разговаривала с ним. Хватило одного раза, чтобы понять, что у друга были причины не желать приходить домой. — Ну раз так, то я пойду с тобой, — бойко произнесла я, расплетая свой пучок и взмахивая копной темных кудрей. — Тем более, Вэл давно пялился на мой филей. — Он — ботаник, Макс. Его возбудит даже грудь миссис Эймс. Я скривилась от упоминания нашей дородной школьной уборщицы. — Не сравнивай меня с миссис Эймс, козлина! Ну и пускай ботаник. Но он играет на фортепиано, что значит у него очень умелые длинные пальцы. И видел бы ты как он слизывал остатки йогурта с фольги. Очень горячо, — шаловливо хихикнула я, высовывая язык и проводя кончиком в воздухе невидимую линию. Кай со странным выражением в глазах взглянул на меня. — Самое то для первого раза. Ведь сердце он мне не разобьет, а Гейл говорила, что такие тихие пацанчики самые внимательные в этом смысле, так как заботятся не только о своем удовольствии. — О да. Может, ты со мной теперь обсудишь и среднюю продолжительность своей менструации? Или же марку любимых прокладок? — проворчал он. Вообще, да. Кто-то бы постеснялся обсуждать подобное с другом мужского пола, если бы не одно «но»… — Но ты и так знаешь. Это «Always», — хихикнула я, доставая из рюкзака старую тетрадку, что мы вели с шестого класса, где записывали самые «работающие» отмазки. — Лучше помоги мне найти дельную отговорку, что не так сильно взбесит мистера Роджерса… — Уже уходишь? — протянул сзади голос, а широкая ладонь покровительственно легла на мою попу. Какие страсти! Не успела я ничего дельного придумать, как меня резко развернули и одарили глубоким поцелуем. Но мне надо было валить в свой бар, дабы подготовить всё к вечеру. — М-м-м, я понимаю, что тебе так хочется с кем-нибудь пообниматься и понежничать, но нет. Ты — мой тренажер для того, чтобы сбрасывать лишние килограммы и оставаться в клевой форме, Локвуд, — задорно говорю я, высвобождаясь из его объятий и надевая футболку. Парень расхохотался и плюхнулся на кровать, глядя как я одеваюсь. Темные глаза удовлетворенно скользили по мне. Ох, да и я сама была довольна. Секс — это одно из моих бесплатных удовольствий и отказываться от этого, ради морали и прочей пуританской фигни — я не собиралась. — Ты — вампирша, Макс. Какие килограммы? Я быстро посмотрела на себя в зеркало, расчесала волосы, пообещав себе, что сегодня воспользуюсь плойкой. — А ты — глупенький щеночек, не понимающий, что я смягчаю термин «постельная грелка» и «сброс напряжения». — Значит, так? Не успела я даже дойти до двери, как меня с молниеносной скоростью швырнули на кровать. Мое тело придавила тяжелая туша парня, что с победой в черных глазах оглядывал меня. — О, какие манёвры вытворяет моя постельная грелка. Вот это повезло мне, — дразняще протянула я, резко дергаясь в сторону и переворачивая его на спину. — Но, увы, я проверю твою выносливость и способность лежать на спине четыре раза подряд, лишь завтра утром. — Ты давно не была у меня, — заметил Тайлер, когда я слезла с него. — Мужики в баре закончились? Ага, были-были и тут — бам — резко иссякли! А всё из-за вдруг возникшего Паркера, что выел мне весь мозг. Эх, вот так всегда! Только решаешься жить по-божески, пытаешься быть сдержаннее и не идти по пути греха, как у тебя на пороге появляется чёрт! До слезиков, блин. — Пф-ф, да. Улетели в теплые края. Один лишь ты у меня остался, — съехидничала я. Парень закатил глаза. — Просто недели были сложные и времени не было. Надеюсь, мы не в обиде? — После того, что было шесть часов подряд, я обязан просто на тебе женится, Макс, — хохотнул Тайлер. — Даже не думай. С кем тогда я буду изменять тебе? Мне нужны острые ощущения, а от брака я смогу получить их лишь так. Тайные встречи, ревнивый муж и страстный секс в шкафу, пока я закрываю кулаком рот, чтобы мои стоны огромного наслаждения не были слышны всему кварталу… — Чёрт, Максин Хэй, это действительно возбуждает, — хриплым голосом протянул он. — И не говори, — рассмеялась я, доставая блеск и проводя пару раз кисточкой по губам. — Ещё увидимся, котёнок, — пропела я, отправив воздушный поцелуй ему и выходя из спальни. Дома я приняла душ, досмотрела какой-то сериал про оборотней и пошла одеваться. К счастью, Гвен приняла за меня партию алкоголя, но нужно было проверить ещё кучу вещей. На сегодня я выбрала наряд из обтягивающих коричневых брюк, босоножек на длинных каблуках и голубой короткой футболке. Много лет назад, когда я посмотрела фильм «Бар "Гадкий Койот"», то бредила идеей открыть когда-нибудь такое местечке. И вот мне удалось! Я часто себя представляла хозяйкой того бара и нередко повторяла девочкам свою любимую фразу из фильма: «Ваше дело лишь казаться доступными, а не быть». Вообще, я не понимала до конца зачем пришел ко мне именно Кай, ведь наша последняя встреча пятнадцать лет назад была неприятной и закончилась ссорой. Да, мы были лучшими друзьями, но всё же… я тогда думала, что дружба закончилась. Недавно пришедшее успокоение сменилось волной раздражения, когда я заметила знакомую долговязую фигуру у бара. Что за?.. — Ретт, сколько раз я тебе говорила, чтобы ты разворачивал убогих по направлению к церкви Отца Себастьяна, — громко обратилась я к своему охраннику, входя в бар. — Не родился ещё тот священник, что не захочет застрелиться после моих исповедей, — отозвался Кай, поворачиваясь своей нахальной рожей в мою сторону. Затем отпил что-то коричневатое из стакана. — Виски у тебя отвратительный всё же, Макси. Я гордо улыбнулась, взглянув на Ретта, что мне коротко улыбнулся. Как же я счастлива, что спустя год смогла подобрать себе идеальный персонал. Понимающий и очень экономный. — Специально для таких недоклиентов, я покупаю самогон разбавленный с темным пивом, одна банка которого составляет в цене два доллара. Кай скорчил язвительную мину и демонстративно уронил стакан с недопитым виски на пол. Я закатила глаза от этого детского представления и кивнула Гвен убрать всё, а сама последовала за барную стойку. — Ох, да ладно тебе, Макс! Мне некуда идти. Сделай это в честь нашей дружбы и того немногого, но прекрасного, что было между нами. Я втянула в себя воздух, готовясь уже перелететь через стойку и надрать ему уши. Эк, что вспомнил! Самую дурацкую глупость в моей жизни. И Кай отлично знает, что я злилась, когда он напоминал об этом ещё тогда! — Это «немногое» было лишь на одну ночь, когда мы были тупыми шестнадцатилетними девственниками, Кай. И точно не случилось бы, ведь тогда я не знала, что у тебя член тоньше моего мизинца, — говорю я с ехидной улыбкой на губах, вытягивая мизинец правой руку и изображая им червяка. Кто-то сзади прыснул со смеху из моих девчонок. Парень втянул в себя с шумом воздух и коротко хохотнул, засовывая в рот горсть жареного арахиса. Прожевав, он нарочито громко ответил: — Это кому ещё не повезло-то? Я думал, что задохнусь, когда ты зажала мою голову ногами тогда, что… Я побагровела от злости и кинула в него полотенце. Посмеиваясь, он поймал вещицу и склонил голову набок, оглядывая меня хулиганским взглядом голубых глаз. — Ладно, я тебе, может быть, неделю дам насладиться мягкостью моего дивана, но для этого ты должен пройти кое-какие задания. Гвен, Ди-Ди, — подозвала я своих верных, но крайне гадких приспешниц. Первой вышла Гвен, потрясая соблазнительным бюстом, что у Паркера глаза заблестели. О, пускай даже не мечтает и слюни подбирает. Она хоть и работает здесь, но дико влюблена в какого-то доходягу. — У нас не хватает одной девушки-танцовщицы. Но если сможешь сегодня зажечь толпу, пить столько, что к утру будешь стоять сносно стоять на ногах, то пройдешь первое испытание. — Легко, — уверенно заявил он. — Вы бы слышали, как я пою, то вообще бы рыдали от наслаждения. Я поперхнулась истеричным хохотом. Ага, как же. Учительница тоже рыдала… но не от наслаждения. — Второе — выпей с Отцом Себастьяном бутылку водки или же вина… На твой выбор, — ласково улыбнулась Ди-Ди, чьи глаза сверкали чистотой новорожденного младенца. О, а эта неформалка Дева Мария не такая уж и святая. Уже сильный аргумент. Уважаю. Грузовик с алкогольной продукцией даже не ездит, когда на улице появляется дотошный священник. — Надеюсь, у него был сложный день. Но будет, если что, — улыбается Кай, все ещё наивно полагая, что все это так просто. — И последнее, — ухмыляюсь я, складывая руки на груди, — в самый разгар вечера будет аукцион не только для мужиков, но и для одиноких дамочек. Продай себя за тысячу долларов и больше, при том танцуя, описывая свои выдающиеся, если они есть, качества и придумай себе сценический псевдоним. — Сценический псевдоним? У меня масса вариантов! Нужно что-то горячее и выражающее моё внутреннее «я», — воодушевился он, что-то быстро печатая на телефоне. — О, ты так и не подписалась на меня в «Твиттере». Знаешь, я начинаю думать, что годы дружбы между нами ты готова забыть. А я нет. Я отобрала из его рук телефон. Включила фронтальную камеру, повернулась спиной к нему и скорчила смешную рожицу, быстро делая селфи. — Мы друзья, Паркер. Хоть ты и исчез на пятнадцать лет и до сих пор являешься болтливым мудаком, но я добрая. К моему несчастью, — произнесла я последнее с тяжелым вздохом, протягивая обратно ему телефон. — Ты развеяла мои сомнения. Я тронут, — саркастично протянул он, рассматривая фотку. — Ну а вообще я уже оформляю заказ на парные футболки. Как тебе подпись такая: «Когда кореша Кайчик и Максик рядом, то враги падают градом»? Нахохлившись, я приняла надменное выражение лица и с нудной интонацией начала: — Уважаемый, я взрослая вампирша и владелица бара, поэтому скажу лишь раз… Чёрт, да! Делай заказ, я хочу носить подобное и надевать в дни стресса! — воскликнула я. — Согласен, будет смотреться чётко, — усмехнулся Кай, движением фокусника выхватывая бутылку текилы из бара. — Кстати, а цвета? Я думаю, что лучше всего будет фиолетовый или же… Не успел Кай договорить свою фразу, как рядом плюхнулся радостный Мэтт. Что все сегодня такие счастливые? Неужели где-то раздают бесплатные хот-доги? На стойку упала пачка презервативов, что вызвало у меня неимоверное любопытство. Ого, а это уже интригует. — Макс, мне как обычно, — улыбнулся довольно он. Я взяла стакан, кинула пару кубиков льда и налила сверху янтарную жидкость. — Что это? — кивнула я с похабной ухмылочкой на презервативы. — А то ты не знаешь? Презервативы, — продолжал лучиться счастьем Мэтт. Вот что называется — «парень, который смог». — Но тебе-то они зачем? — выдали искреннее непонимающее мы с Каем. Ладно, если я спросила с веселой насмешкой, то Кай же с откровенным изумлением. Донован тут же перестал улыбаться, убирая обратно в карман быстро резиновые штучки для своей штуковины. О боже, не хотела бы я знать, как выглядит Мэтт в ванной. Нет, он симпатичный и все такое. Но есть много мужиков, которых я хотела бы видеть голыми под быстрыми струями душа, а Донована точно не хотела бы. — А этот говнюк что здесь забыл? — скорчил суровую моську Мэтт. — Решил подзаработать своей неземной красотой, Мэттью. Не комплексуй, хоть это и будет трудно, но я лучше смотрюсь на сцене, — с улыбкой сказал Кай. Затем с грацией ожиревшего енота поднялся на барную стойку и пошел походкой деловой колбасы вперёд, громко напевая: — Мой молочный коктейль — привлекает всех парне-е-ей! Я сморщилась от фальшивых ноток в его песне, ощущая как мои нервы натягиваются до предела. Блин, это будет поганая смена. Надеюсь, Отец Себастьян сумеет вовлечь Кая в свою святую секту.