Картина

День уходил неохотно, словно специально продолжая освещать узкую тропинку, по которой неторопливо прогуливалась Лайя. Она решила немного отдохнуть от картины, что в какой-то момент заняла все мысли... Хотя, скорее, это Сандра с титаническим трудом уговорила её выйти в пролесок парка хоть ненадолго. Тем не менее, Лайя согласилась пройтись только после того, как закончит губы – ведь это бы, по сути, завершило весь образ. Почему-то они не желали становиться такими, какие они есть. Наконец, Сандра сдалась, и они условились встретиться у реки. Но как только она покинула комнату, кисть в ступоре остановилась. Посидев в некотором трансе и рассуждениях, что же именно не получается в этих мягких линиях, что же остаётся непохожим, Лайя с полчаса пыталась найти нужное другими цветами, пробуя их на отдельной бумаге, но так и не решилась их нанести на картину. Вскоре она отложила холст. *** Лайя шла, наслаждаясь природой вокруг. И воздух был свежим, ещё тёплым, и деревья шептались на лёгком ветру, но вот совсем неподалёку показался силуэт - родной, как отчий дом. Лайя на миг застыла на месте: именно такой она увидела Сандру впервые, за исключением рваных джинсов. Уловив движение, Лайя тут же юркнула за массивный клён, поддавшись странному порыву. Тихий шорох собственных шагов вытеснили стремительно нарастающие басистые голоса хора высоких крон, будто нарочно до этого ожидая появления Сандры. Издалека было видно, что она что-то держала в руках, медленно прохаживаясь по каменистому берегу реки. Когда листва умолкла, Лайя услышала тихую мелодию: она лениво раскачивалась с маленькими волнами реки, а сильные доли отмерялись шагами Сандры. Лайя улыбнулась, когда стали немного слышны слова - незнакомые и подсознательно понятные одновременно. Foaie verde dedițel Pe deal pe la Cornățel. Trece dorul mărunțel Cu dragostea după el.* Лайя превратилась в слух. Низкий, гортанный голос неожиданно приобрёл непривычную силу, даже какую-то строгость - и Лайя поняла, что эту интонацию она не слышала почти никогда. Песня не казалась грустной, но в конце каждой строки сквозила неотвратимая печаль - светлая, задумчивая. Лайя засмотрелась на то, с какой осторожностью губы выпускают слова в полёт. Сандра села на огромное бревно, когда-то бывшее сосной, а теперь мертво лежащее поперёк берега. Trece dorul mărunțel Cu dragostea după el, Ca vacă după vițel, Ca oiță după miel...** Прислонившись к дереву, немного сминая траву и сухие веточки под ногами, Лайя уже и не думала выходить, твёрдо решив полюбоваться ещё немного. Но в этот же момент Сандра остановилась, пробежалась пальцами по волосам, зачёсывая их назад. В левой руке Сандры показалась шляпа, которую она надела привычным жестом - было в нём что-то от героев старого вестерна. Девушка с улыбкой повернулась сторону клёнов. Лайя затаила дыхание. - Я знаю, что ты здесь, выходи! - весело крикнула Сандра. Лайя покорно выбралась из зарослей. - И как ты догадалась, что я здесь? - со вздохом спросила она. Сандра усмехнулась. - Шуршишь. - Шуршу тут не только я, - возразила Лайя. - А ты, может, по-своему шуршишь. Лайя села рядом. Она не удержалась и коротко провела кончиками пальцев по полям шляпы. - Соскучилась? - Ещё как. Нравишься ты мне в шляпе, очень нравишься. Сандра улыбнулась, и внимание Лайи снова захватили её губы. Отчего-то даже находиться рядом с ними было волнительно. Лайя снова вспомнила о картине и единственной причине, почему она не закончена – губы, не имеющие цвета. Ох, как она с ними намучалась – и тот изгиб был недостаточно чувственным, и другой не так красив, как в жизни… Усилием воли Лайя отогнала мысли, но тут Сандра аккуратно взяла её за руку и нежно поцеловала тонкие пальцы - на губах расцвела нежная улыбка, неизбежно вновь притягивая взгляд к ним. Лайя всё-таки решила спросить: - Сандра… Ты не против, если я опять тебя поразглядываю? Сандра целиком укрыла ладонь девушки в своих тёплых руках. - Конечно, нет. Но-о, если отдашь мне пока вот это, - она прижала кисть, что держала, к груди, словно заявляя своё исключительное право на неё. - А зачем тебе? – хихикнула Лайя. - А зачем тебе рассматривать меня? – тут же среагировала Сандра. - Всё-всё, нет вопросов. Лайя немного повернула Сандру к себе, снова и снова вглядываясь в её черты. - Ничего пока не говори, - Лайя напряжённо бросала проницательный взор то на подбородок, то на губы. Изображать их такими, какими Лайя их видела и ощущала, было просто адски сложно. В частности, потому, что представления о них таяли с каждым прикосновением и образ всё стремительнее менялся, так и не находя постоянства. Сейчас губы влекли к себе, как и всегда, вследствие чего Лайя как ни пыталась запомнить каждый их изгиб, не могла не предвкушать чувства падения при их горячем касании. Сандра занимала себя тем, что гладила в руках её пальцы – один за другим, осторожно, ласково, как если бы это был маленький котёнок, пригревшийся на коленях – и касания так же электризовали каждый миллиметр кожи, отключая мысли, оставляя в уютной темноте. Сандра почувствовала, что рука Лайи легонько подрагивает, и подняла чуть встревоженный взгляд на неё. - Лайя?.. - имя слетело, как мягкий дымок, с дрогнувших губ. И тут Лайя не сдержалась, молниеносно и крепко прильнув к ним. Она едва не обожглась о поцелуй, но уже не могла остановиться, проникая глубже, сгорая, сталкиваясь с чистой энергией, которой Сандра окружила её отовсюду. Лайя не видела, но ощущала улыбку Сандры – это было то, что придавало поцелую яркий вкус и радовало больше всего на свете. Это так же сладостно, как чувствовать под ладонями волны удовольствия, что бегут по её шее… На тяжёлом горячем выдохе с губ Лайи слетел протяжный стон, и Сандра наклонилась ближе, заставляя её выгнуться назад и оставляя ей единственную опору над землёй – свои руки. Сердце Лайи будто бы взлетело, обманутое подвешенным состоянием – словно находясь над пропастью, оно восхищённо замирало с каждым движением, но не испытывало страха в надёжных руках Сандры. *** - Ох, я теперь понимаю запрет на изображение людей у османов. Сделать это под силу только божеству. Лайя отложила холст и кисти, несколько опустошённо глядя в потолок, тогда как Сандра пододвинулась поближе. На немой вопрос "можно?" Лайя задумчиво кивнула. - И тебе, - восхищённо прошептала Сандра. Она с огромным интересом рассматривала картину, и вскоре решилась аккуратно, как если бы это был Грааль, взять её в руки. Сандра не просто смотрела на портрет - она будто встретилась сама с собой, и казалось, вот-вот изображение спросит у неё что-нибудь. Молчание затянулось. Лайя, однако, не торопилась отвлекать девушку от картины. Наконец, Сандра бережно положила портрет на стол, всё ещё переглядываясь с ним. - Что скажешь? – тихо спросила Лайя. Сандра немного помялась, пытаясь хоть что-то сообразить. - Я… я даже не знаю, что и сказать… - она помолчала и посмотрела Лайе в глаза, но тут же снова вернулась к портрету. - Знаешь, здесь не просто я, а… больше. Лайя подошла поближе, снова желая поймать её взгляд. - Ты серьёзно? Сандра вдруг порывисто и крепко обняла девушку. - Я не просто серьёзно. Я вижу в нём то, что… должно, должно быть во мне, - голос Сандры слегка дрогнул, она явно была взволнована. Лайя нетерпеливо взяла её за руку, желая непременно узнать об этом. - Правда, только если ты мне позволишь владеть этим... Это… это ты, soare***, это твоя любовь, с которой ты пишешь картину, дышишь, живёшь... Ты даёшь мне больше, чем есть во мне, и… Я прошу тебя остаться со мной... остаться насовсем. Сжав её руку сильнее, Лайя одарила Сандру самой счастливой и ласковой улыбкой и крепко прижалась к ней, уткнувшись в шею. - Моя любовь давно, очень давно целиком принадлежит тебе, - Лайя чуть отстранилась и посмотрела наверх, в её глаза, сверкающие от разрывающих чувств, - А «насовсем»… это что, значит, я смогу снова написать твой портрет? Сандра приподняла бровь в немом вопросе. - Ну… разумеется. - И целовать твои прекрасные губы, когда захочу? – Лайя провела по её нижней губе самым кончиком большого пальца. - Да. Да, конечно! – Сандра чуть-чуть оживилась. Лайя усмехнулась. - И ты думаешь, что я буду ещё задавать вопросы? Разве что - споёшь ли ты мне ту песенку ещё раз... Сандра рассмеялась и на радостях приподняла Лайю в объятиях, глядя в тёмные, красивые, любимые глаза. Самый счастливый момент этого дня сделал и сам день одним из счастливейших в жизни, а поцелуй – чувственным, терпким, цветным - и достойным не только кисти художника.