свет вот уже как неделю не пробивается сквозь толстое полотно штор, даруя организму серьёзный недостаток витамина д. он спит днем, а ночью пьёт. спит и пьёт. с работы его выперли ещё пару дней назад, а родители пишут что если он не поднимет трубку, то подадут на него в розыск. один и тот же трек, один и тот же портвейн 777 и один и тот же блок красных мальборо. внутреннее гниение—как он бы охарактеризовал себя.
он движется пьяно и не спеша под айсберг, чувствуя как каждое слово врезается в его сердце, грудь, рёбра, как каждое слово говорит о том, что это о нем.
"и так будет лучше, ведь я только мешаю
я только ломаю"
феликс рок слушать любит, подпевая английским текстам, пока хёнджин наблюдает за ним с улыбкой. он согласен слушать на репите любого твайлайт форс хоть сутками, если это будет радовать теперь его солнце. хёнджин играть на гитаре умеет, а у феликса есть бас. и хёнджин ни на минуту не жалеет, что выучил игру любимых ликсовых песен глорихамер, коих и приходится играть чуть ли не каждый вечер. подушечки пальцев режут струны до той степени, что в руках держать что-то сложно, на что феликс успокаивает из своими поцелуями, мягко касаясь губами. шепчет в очередной раз что не будет больше просить его сыграть, но спустя два дня все повторится по новой, когда хёнджин сам возьмёт тонкую сине-мраморную гитару. хёнджин любит сексуальный арнби, а феликс не против в зале подольше задержаться идеально выполняя всю хореографию сиары. хёнджин благодарный зритель: внимательный, а после нежный, резкий, протяжный. хёнджин всегда заканчивает танец феликса грубым сексом, от которого у младшего звёздочки перед глазами и губы от стонов лопают, но останавливать его никто не будет.мать беспокоиться, отец злится, а чонину откровенно наплевать. он сидит на открытом вокзале, наслаждаясь ледяным зимним ветром и полным одиночеством ночи. ему никуда не нужно, но он уже покинул свою постель, встречает первый февральский снег легким обморожением, но он по-прежнему словно во сне. ничего не ощущается как действительность. никаких чувств.
ощущение вины или ненависти к себе?
яну сложно ответить на этот вопрос, но он и не будет пытаться.
к платформе шумно подъезжает грузовой экспресс, заставляя чонина скрипя коленями подняться, и медленно удалиться, ловя ресницами и волосами белые снежинки.
"город встретит первый снег
покидай свою постель
люди ходят как во сне
нет теперь важнее дел"
хёнджин целует трепетно и нежно, до бабочек в животе и подкошенных ног. феликс в любви к нему утопает. хёнджин поцелуи долгие после секса любит. такие, что челюсть сводить начинает, а губы резво по слюне скользят. кристофер, когда смотрит на них, радуется за брата. все вычеркнули чонина как прошлое в жизни, хоть феликс и питает надежду, что тот когда-то сможет полюбить достойного человека. хёнджин его не вспоминает и даже не хочет, пусть и счастлив, что благодаря ему феликс сейчас с ним. хёнджин двигается неспешно когда по всей квартире разносятся треки пошлой молли. он не боится разбудить соседей. он танцует, отпускает стресс и феликса спиной к себе прижимает. носом проводит по его шее, вдыхая сладкий аромат сыворотки для тела с ирисом. и, правильно ведь говорят, хёнджин пропитан шампанским, любовью и музыкой, а феликс только доел свою плитку шоколада. —молочный шоколад, ну же, поцелуй меня,—шепчет хёнджин на ухо младшему, притягивпя его ближе к себе, за талию придерживая, пока феликс, в, и без того возбужденном состоянии, об него потирается. —в лунном танце кружишься, my love,—фел выдыхает рвано, поглаживая щеку хёнджина кончиками пальцев, оставляя лёгкие поцелуи-бабочки на его коже глаза прикрыв,—кто я против твоих чар? —я твой мальчик, сказку прочитай. "смелее, ну давай"—мне твои бедра говорят,—хёнджин ухмыляется, поглаживая бедра парня, пока тот надышаться не может. нужно бы окно открыть, но вместе с ней уйдет вся интимность происходящего. медленно, шаг за шагом, парни перемещаются к краю комнаты, на постель, громко хлюпая слюной. хёнджин от губ младшего оторваться не может, прошибая того мелкими разрядами тока. феликс любит легкое удушение. руки скользят по телам друг друга, сжимая, царапая, поглаживая, избавляя от одежды. украинский поп-рок все еще играет на полную в квартире, в которой, как оказалась, весьма неплохая акустика, пока парни отдаются страсти под пэйчек, что сменяется более старыми альбомами. хёнджин двигается ритмично песням, а у феликса голос сладкий, заполняет все сознание старшего. он бедра его прикусывает, целует и следы оставляет, пока фел пряди волос его длинных поглаживает, через пальцы пропуская. дышат глубоко, стараясь отобразить в сознании все чувства, испытываемые сейчас."crystal, baby, дай мне crystal, дай"
"у тебя самые обычные глаза"
"и твой ебучий красный шарф меня только душит"
"а твоя очень глубокая душа оказалась не глубже лужи"
черт пойми сколько времени он просидел в полном самокопании. рёбра вновь торчат под кожей, щеки впали ещё сильнее, что пугает и самого чонина. он касается огрубевшими пальцами своего лица, страшась его. в сознании что-то громко щёлкает о том, что пора это прекращать. вытащив карту, на которую пару дней назад пришла стипендия, ян в шкафу роется в поисках чистой одежды, шторы на распашку раскрывает, от чего глаза жжёт болезненно, и окно на проветривание ставит, возвращаясь к передней жизни.
как и всегда.
на улице вновь людно и бурно. чонин мастерски вливается в эту атмосферу, преодолевая скользкий асфальт, подтаявший снег и ноги других людей.
все правильно.
его жизнь не закончена.
все будет хорошо.
иначе и быть не может.
аромат свежей выпечки словно ломает все планы яна, заставляя того повернуться в сторону заведения на другой стороне дороги. туда тянет. там что-то есть. чонин не доверяет своему шестому чувству, но именно сегодня и именно сейчас он хочет ему поверить.
зелёный сигнал светофора загорится через секунд двадцать, а значит чонин успеет дойти до пешеходного перехода, правила пдд нарушать не хочется.
чонин тянет на себя тяжёлую дверь под крупной вывеской "mr. hwanglee", разделяющую его с небольшим по площади заведением. комнатные растения, светлый интерьер и кофейный декор, как и форма персонала, заставляют чонина впервые за столько времени вздохнуть свободно и расслабленно сесть за крайний столик у окна, где-то в середине, не привлекая никакого внимания. на столе тут же оказывается меню с плетёной обложкой, которая принесла улыбающаяся девушка, очевидно, официантка. на бейдже написано "чэрён" и чонин улыбается в ответ, запоминая имя.
с первой позиции на него смотрит шоколадный брауни с потертым молочным шоколадом, и, кажется, чонин понял, в какое кафе он зашёл. он достиг своей мечты. чонин действительно рад за него. и чонин действительно все отпускает, в очередной раз мысленно извинившись.
выглядывая подходившую к нему девушку, ян руку невысоко поднимает, подзывая её, диктуя свой заказ, когда к нему подходит парень, спрашивая, может ли он подсесть к нему.
жизнь с нуля.
чонин не отказывает, улыбается приветливо, на что рыжий парень реагирует как-то слишком радостно, быстро поговаривая ещё не ушедшей чэрён свой заказ в виде классического чизкейка и латте на альтернативном молоке.
—чонин,—тянет ян руку поглядывающему на него парню, заинтересованно наблюдая за ним, от чего тот жмется пару секунд.
—джисон,—неловко улыбаясь, он жмет руку новому знакомому, отрывать её не спеша и делает вид, что не так в нем заинтересован, как могло бы показаться, но от одного взгляда на чонина у него словно бабочки в животе.
а чонин сделает вид, что у него у самого в глазах нет дикого блеска от взгляда на джисона.
чонин сделает вид, что он не заметил, что они до сих пор держатся за руки.
чонин сделает вид что не ощущает сказочную мягкость рук джисона.
и чонин сделает вид, что он не заметил хёнджина, заходящего в кабинет администратора.
"у тебя самые красивые глаза"
"и твой ебучий красный шарф совсем не ебучий"
"твоя не очень то глубокая душа, наверное, была самой лучшей"