Kinktober

Молоко

— Малыш голоден, — говорит Чан, и Чонин скулит в знак согласия, смотря на Минхо. — Дай ему молока, мамочка. Минхо откидывает голову на плечо своего альфы, и Чан воркует в ответ на это и медленно обвивает рукой шею Ли. Он пока не сжимает и не давит. Но рука находится там, напоминая Минхо, что он принадлежит Чану. Минхо, хотя и был омегой с двумя альфами, за всю свою жизнь не родил ни разу. Но ребенок, которого они видели брошенным в мусорном контейнере в переулке ранее в тот же день, спит в соседней комнате – энергичный ребенок, которому нужно много-много молока, и сейчас единственный, кто может его накормить, – это омега. Минхо. Ранее в тот же день, когда он с беспокойством смотрел на ребенка, плачущего о молоке, пытаясь придумать, какую омегу использовать, чтобы дать этому ребенку молока, он почувствовал это. Ребенок, кажется, тоже это почувствовал и перестал плакать, вместо этого булькал, когда его маленькие пухлые ручки толкали Минхо в грудь. Он радостно булькнул, когда Минхо задрал рубашку и поднес крошечные губки к своему соску. Ребенок выглядел таким счастливым и довольным. Минхо почувствовал, как в груди разливается тепло. Однако, когда он поднял глаза, на него смотрели две пары голодных глаз. Ребенок был не единственным, кому понравился этот лишь слегка неожиданный поворот событий. Чан и Чонин сразу же набросились на него после того, как уложили ребенка спать. Его затащили в их спальню и раздели догола. Теперь Чан сжимает пальцы на горле Минхо, совсем мягко, и это заставляет Ли закрыть глаза. Чонин прижимается губами к груди Минхо и умоляюще смотрит на него – потому что, хоть он и взрослый альфа, ему нравится быть их маленьким ребенком. — Давай, детка, пей мамино молоко, — говорит Чан, и Минхо почти может представить, как он улыбается Чонину сверху вниз – мягко, покровительственно, с любовью. Чонин счастливо вздыхает, протискивается в пространство между раздвинутыми ногами Минхо, кладет руки на талию Ли, а затем обхватывает губами его левый сосок. Тот тихо стонет, прислоняясь спиной к сильной груди Чана позади себя. — Это нужно малышу, вы же знаете, — выдыхает Минхо, чувствуя ровное, нежное посасывание губ Чонина. Язык младшего облизывает бутон, в то время как он удовлетворенно мурлычет и еще сильнее обхватывает его губами, пытаясь получить больше молока. Пальцы Чана легки, как перышко, когда скользят вниз по шее Минхо. — Я знаю. Мы позволим Чонину взять только немного, хорошо? — он тихо хихикает прямо у уха Минхо, заправляя за него прядь волос. — Он тоже наш ребенок, мамочка. Минхо вздыхает и улыбается. Чан проводит рукой – той, что не на шее, – вниз по боку Минхо, прежде чем свободно обхватить его за талию. Тем временем Чонин слегка отстраняется; он высовывает язык и медленно, чувственно обводит сосок Минхо кончиком языка, покрывая его слюной. Чан усиливает свою хватку, и этого было достаточно, чтобы у Минхо перехватило дыхание. Дышать все еще легко, но он чувствует легкую заминку в горле всякий раз, когда набирает воздух, и прикусывает нижнюю губу. Он не может быть слишком шумным, иначе ребенок может проснуться. Минхо зарывается рукой в простыни. Чонин облизывает его через плечо, опускает язык в ложбинку между ключицами, затем облизывает руку Чана, пока не добирается до челюсти Минхо. — Молоко вкусное, мамочка, — шепчет он на ухо Ли, из-за чего тот вздрагивает. — Хороший малыш, — Чан хихикает. — Заставляешь мамочку так мило дрожать на коленях у папочки. Иди, поцелуй папу. Чонин подчиняется, наклоняясь над плечом Минхо, чтобы он мог облизать губы Чана, прежде чем поцеловать его как следует. Минхо наблюдает, как они целуются, проводит руками по груди Чонина и ласкает его кожу, наблюдая, как их языки скользят друг по другу. Он чувствует, как что-то твердое трется о его бедро, и когда он смотрит вниз, то понимает, что это член Чонина неглубоко толкает его. Его бедра, кажется, двигаются сами по себе. Минхо поправляет его, чтобы Чонин мог как следует тереться о него, и слышит, как младший стонет в их с Чаном поцелуе. — Давай, трись об мамочку, — говорит Минхо, кладя руки на талию Чонина. Тот со стоном повинуется, двигает бедрами быстрее, его предэякулят прилипает к коже бедра Минхо. С влажным звуком они раздвигаются, и Чонин снова опускается, чтобы поцеловать другой сосок Минхо и взять его в рот. Он высасывает еще немного молока Минхо, все еще прижимаясь к бедру старшего. На этот раз, когда Чан сжимает горло Минхо, тот чувствует давление за глазами и глубоко в голове. Он чувствует, как любимое кольцо Чана впивается в его кожу, холодное и твердое. Его губы приоткрываются, когда он пытается глотнуть воздух, но большая его часть застревает у него в горле. Он чувствует, как его сердцебиение барабанит, и задыхается, когда Чан обхватывает рукой его член. Его ноги впиваются в матрас, пальцы поджимаются, когда Чан начинает надрачивать ему. Глаза закатываются, когда Бан надавливает еще немного, и все звуки, которые он может издавать, – это судорожные вздохи; его руки поднимаются, чтобы схватиться за ту, что у него на горле. Он тяжело дышит, тело слабеет в объятиях Чана. Чонин скулит вокруг соска Минхо, его руки впиваются в бедра Ли, и он трется быстрее, сильнее об уже полностью мокрое бедро. Чан внезапно отстраняется, и Минхо снова может нормально дышать. Он глубоко вдыхает и глотает воздух, когда Чан укладывает его на спину на матрас. Затем он наклоняется и, о, он сосет другой сосок Минхо, постанывая, когда сладкое молоко наполняет его рот, скользит по языку. С криком «мамочка, папочка!» Чонин кончает, выплескивая свою теплую сперму на бедра Минхо. Рука Чана не перестает надрачивать член Ли, и довольно скоро Минхо тоже кончает, выгибая спину и переплетая с Чонином пальцы. Ян утыкается лицом в грудь Минхо, и тот проводит рукой по его волосам, нежно перебирая пряди. Чан смотрит на него сверху вниз с нежной улыбкой с ямочками на щеках, глазами говоря, что любит их. Через некоторое время Чан встает. Минхо хватает его за запястье, и старший вопросительно смотрит на него. — Да, ангел? Чонин сдвигается рядом с Минхо, приоткрывает один глаз, смотря на Чана. — Папочка, — говорит Минхо, многозначительно глядя на все еще твердый член Чана. — Мы хотим еще молока, пожалуйста.