Kinktober

Стена

Это глупое наказание было совсем не забавным. Все уставились на него, когда он вышел за дверь. Минхо как можно сильнее сжал ноги, натягивая подол удручающе короткой розовой плиссированной юбки. Она едва доходила ему до середины бедер, оставляя часть кожи открытой там, где ее не прикрывали белые гольфы. Даже его белая рубашка была короткой. Он хмуро посмотрел на каждого из них, одарив их самым страшным взглядом, на который был способен. По крайней мере, Чана и Чанбина здесь не было. Он с восторгом увидел, как Джисон и Хенджин, казалось, немного ушли в себя, но Сынмин усмехнулся, сказав: — Не бойтесь его. Это он проделал дыру в стене, а не вы. Он тот, кого Чан-хен будет ругать. Минхо пристальнее посмотрел на Сынмина, но тот только еще больше рассмеялся. — Я не понимаю, зачем мне это нужно. Это не починит стену, не так ли? — Чан-хен разозлится на тебя, — рассуждал Хенджин, хихикая. — И ношение юбки – единственный способ отвлечь его от гнева. — Да, помнишь? — все захихикали при воспоминании о том дне, и щеки Минхо вспыхнули. — В следующий раз тебе не следует играть в общежитии, хен, — сказал Феликс, тепло улыбаясь ему. — Теперь в комнате Джисона и Инни есть дыра в стене. — И она заперта! — вскрикнул Чонин. — Я не могу забрать свои вещи! — Я же сказал, что мне жаль! — защищался Минхо. Джисон хихикнул, легко бросая свой маленький голубой шарик. Он некоторое время подпрыгивал, прежде чем остановиться и покатиться по полу, со стуком приземляясь около ног Минхо. — Эй, красавчик, — Джисон ухмыльнулся. — Ты можешь бросить мне мяч обратно? — Смотри, как он наклоняется, — прошептал Хенджин Хану в плечо, и эти два идиота захихикали. Минхо не знал почему, но от этого у него просто закипела кровь. Он одарил их всех пустым взглядом, спокойно, без слов поднимая мяч… Затем со всей силой, на которую он был способен, он сильно бросил его в случайном направлении. Джисон пискнул, смотря на свой летящий драгоценный голубой мячик. Феликс купил его ему на днях, и с тех пор он никогда не отпускал его. Все ерзали, пытаясь разглядеть, куда летит мяч. Он отскакивал от стен, от пола, направляясь в сторону их спален. Затем он отскочил и вошел в гребаную дыру. Джисон уставился на него, разинув рот. — Мой мяч. Минхо самодовольно ухмыльнулся ему, скрестив руки на груди. Джисон надулся, нахмурив брови. Он посмотрел на Минхо своими большими круглыми глазами, и у него действительно был такой вид, будто он вот-вот разрыдается. — Ты не ребенок, Джисон, — сказал Минхо, но даже он знал, что Джисон заплачет не от печали, а из-за своего глубокого желания раздражать всех остальных. Действительно, в уголках глаз Хана начали образовываться маленькие круглые капельки. — Мой мя-я-яч... — захныкал он. — Я купил его для него, — оплакивал мяч Феликс, и он подошел к Джисону, чтобы обнять его и положить голову ему на плечо. Хенджин положил руку на другое плечо Хана, и все трое посмотрели на него большими печальными глазами. Где-то рядом застонал Чонин. — Серьезно, — Сынмин вздохнул, потирая лоб рукой. — Не мог бы ты, пожалуйста, вернуть мяч Джисону, хен. У меня нет сил разбираться с его глупыми выходками. Словно в знак согласия, Джисон заставил свои губы задрожать. — Комната заперта! — возразил Минхо. Джисон еще больше надулся на него. — В стене есть отличная дыра, — когда Минхо пристально посмотрел на него, Джисон раздраженно наклонил голову. Он знал, что делал – раздражал Минхо. Ли застонал, развернулся и потопал к дыре в стене. — Я даже не влезу, — проворчал он, опускаясь на колени, а затем просовывая голову внутрь. Позади себя он услышал, как кто-то ахнул, а затем послышались бормотание и шепот, и о, на нем же была юбка. Черт. Он протянул руку вниз, оттягивая подол юбки как можно ниже, но самое большее, что он может сделать, это отпустить ее чуть ниже задницы. Его действие только сделало шепот громче, более возбужденным, и он немедленно убрал руку. Он вздохнул через нос, пытаясь успокоиться. Минхо протиснулся в дыру еще глубже, скользнув сначала руками, затем грудью – это оказалось немного туговато, но он справился, – а затем до живота. Он блуждал глазами и, слава богу, увидел раздражающий голубой мяч Джисона в углу, достаточно близко, чтобы, если бы он протянул руку достаточно далеко, он мог бы достать его. Минхо так и сделал, еще немного вытянул руку (продвинул свое тело дальше в дыру, и это заставило кого-то снова ахнуть позади него, но ему было уже все равно), а затем мяч оказался в его руках, и он торжествующе улыбнулся, выскальзывая обратно. По крайней мере, он пытался это сделать. Он замер, не веря, снова пытаясь скользнуть назад, но края дыры просто впивались ему в живот и талию, все ещё удерживая его. Он стоял неподвижно, глядя прямо перед собой. — Хен? Ты в порядке? — услышал Минхо голос Сынмина. Было бы неловко просить о помощи вот так... Минхо знал, как работают детские мозги, и им, видящим его таким беспомощным, это совсем не нравилось. И все же у него не было другого выбора. Чана и Чанбина здесь не было. Серьезно, хотя, даже Чан и Чанбин могли бы посмеяться над ним. — Я... — он сглотнул. Затем, гораздо громче, сказал: — Мне нужна помощь. — Что случилось? — сказал Сынмин, а затем Минхо услышал несколько шагов, приближающихся к нему всё ближе и ближе. — О боже мой- Кто-то зажал Джисону рот рукой. Или так Минхо догадался по внезапно приглушенному голосу Хана. — Вау, — это было все, что он услышал от Чонина. Минхо чувствовал их взгляды на своей заднице и бедрах, начиная ерзать в отчаянии. — Вытащите меня отсюда! — Как мы должны это сделать? — слишком быстро сказал Джисон. — Дыра достаточно узка для тебя, как мы можем вытащить тебя? И дверь в комнату заперта, мы не можем тебя даже толкнуть. — Вы можете хотя бы попытаться? — зарычал Минхо. — Мне все равно, даже если вам придется сломать стену, просто вытащите меня отсюда. — Руководству это не понравится, — съязвил Чонин, и Минхо услышал несколько одобрительных возгласов, что заставили Ли застонать. — Я ненавижу вас всех! Вы просто хотите, чтобы я страдал! — Знаешь, не мы были теми, кто проделал дыру в стене, — рассуждал Сынмин. — И не мы были теми, кто бросил туда глупый мяч Джисона. Минхо закрыл глаза и глубоко вдохнул. Успокойся, они просто дети, успокойся, они просто дети… — Я думаю, мы должны позвонить Чан-хену, — предложил Чонин. На несколько мгновений воцарилась тишина. Минхо неловко заерзал. — Я чувствовал, как вы все пялились, вы, тупые ублюдки! — крикнул он. Эти тупые идиоты действуют ему на нервы! — Вы вообще звоните Чану? — М-м. — Да...? — Может быть, он занят... — Я не думаю, что он возьмет трубку. Минхо хотелось плакать, истерить или просто самоуничтожиться. Он разочарованно вскрикнул. — Успокойся, хен, — сказал Сынмин, и Минхо почувствовал, как тот опустился на колени рядом с ним. — Мы вытащим тебя отсюда. Просто дай нам подумать. По крайней мере, один из них рационален. — Как? У тебя есть что-то на уме? — спросил Феликс. — Нет, — прощебетал Сынмин. — Я слишком занят, разглядывая задницу Минхо-хена. Минхо сдался и подпер лоб руками. — Хен... — выдохнул Джисон. Внезапное прикосновение к бедру Минхо заставило его вздрогнуть от неожиданности. — Как ты думаешь, что ты делаешь? — прошипел Ли, пытаясь отдернуть бедро. — Сейчас не время... — Неужели? — спросил Сынмин, посмеиваясь. Затем другая рука забралась на бедро Минхо, и тот начал рычать, грозя им тем, что убьет их, снимет с них кожу живьем и приготовит их шкуры в качестве гарнира, но, похоже, никто не слушал его, руками водя по его ногам, заднице, спине. Блять, у Минхо медленно начали подниматься его... трусики. Да, они даже заставили его надеть кружевные розовые трусики. Минхо бы солгал, если бы сказал, что никогда не думал об этом раньше, когда он будет вот таким беспомощным, но... он не ожидал, что это произойдет. Он ахнул, когда кто-то коснулся его члена, заскулил, когда пальцы обхватили его. — Ты твердый, хен, — сказал Хенджин. — Тебе это нравится. — Заткнись, — простонал Минхо. Он почувствовал, как его юбка задралась до талии, и хотя ему хотелось потянуться назад и стянуть ее обратно, его руки застряли по другую сторону стены. Он немного сопротивлялся, говоря им не задирать юбку, но они просто застонали при виде его извивающейся задницы. Кто-то сильно шлепнул его по заднице, отчего он застонал. — Ты так сильно извиваешься, хен, — сказал ему Сынмин. — Стой спокойно. Феликс вдруг ахнул. — В нем пробка, которую я велел ему засунуть в себя. — Он действительно планировал соблазнить Чан-хена? — Нет! — заскулил Минхо. — Тогда почему в тебе пробка? — спросил Чонин, хихикая. Кто-то медленно и осторожно вытащил ее, затем внезапно с силой толкая обратно. Минхо застонал, вцепившись пальцами в пол. — Х-хватит, — пожаловался он, пытаясь сжать бедра вместе. Однако их раздвинули, высунули из него пробку и снова засунули ее обратно, заставив его выгнуть спину. — Ты мяукаешь, такой милашка, — сказал Чонин. Затем пробка была полностью высунута из Минхо и заменена двумя пальцами, начинающими грубо входить в него. — Он достаточно свободен, — услышал он слова Сынмина. Другой палец скользнул внутрь него, заставляя его прикусить губу. — Мы можем трахнуть его вот так. Минхо повернул голову, но все, что он мог видеть, была стена. — Э-эй... — Я буду первым! — вызвался добровольцем Джисон. — Нет, я! — вскрикнул Хенджин. — Макнэ должен быть первым, — возразил Чонин. — Я уверен, что он предпочел бы, чтобы я вошел в него первым, — заявил Феликс. То, как они говорили о нем, как будто его там не было, заставило Минхо содрогнуться. Они спорили о том, кто должен использовать его первым, как будто он был всего лишь игрушкой для ебли, вещью, которую можно использовать, и боже. Минхо закрыл глаза, судорожно вздохнув. Затем, пока он слушал, как они спорят, что-то толстое и твердое толкнулось в него без предупреждения, и он захныкал, закричал, когда его стенки были вынуждены ослабнуть вокруг члена, скользящего внутри него. — Эй! Сынмин уже трахает его! — ахнули все. — Кто сказал, что ты можешь трахнуть его первым, придурок?! — Это несправедливо! — Вы все идиоты, — усмехнулся Сынмин. — Спорите, как маленькие дети. Он прямо здесь, вы же знаете. Кроме того... — сильный шлепок пришелся Минхо по заднице, острая боль заставила его застонать. — Я просто беру то, что принадлежит мне. — Кто сказал, что он твой?! — вскрикнул Джисон, но Сынмин так хорошо двигал бедрами, и удовольствие, переполнявшее Минхо, заглушило остальную часть того, что они говорили. Его глаза закатились, стоны сорвались с губ. Он не мог ничего сделать, кроме как взять то, что ему давали, не мог никуда пойти или убежать от удовольствия, пробегающего вверх и вниз по его коже, как электричество. Кто-то оттянул верхнюю часть гольфы на его правом бедре, а затем позволил ей снова примкнуть к коже. Он застонал от этого, поджав пальцы на ногах. Минхо даже больше не знал, кто его трахает – был ли это все еще Сынмин или кто-то уже занял его место. Смутно он услышал щелчок, а затем боковая дверь открылась, показав ухмыляющегося Джисона. — Я думал, что наша комната заперта! — воскликнул Чонин. — Я спрятал ключ, чтобы ты не испортил комнату, — сказал Джисон, а затем быстро закрыл дверь и снова запер ее, прежде чем кто-либо еще смог войти. Минхо ошеломленно посмотрел на него, приоткрыв рот. Джисон стянул спортивные штаны, обнажив свой истекающий член. Головка его члена ткнулась в губы Минхо, размазывая по ним предэякулят. — Я больше не могу ждать, ты же знаешь, — сказал Джисон, постукивая головкой по губам Минхо. — Открой рот, милашка. Минхо послушно приоткрыл губы шире, и Джисон со стоном скользнул внутрь, запустив руку в волосы Ли. Затем он вытащил что-то из кармана своей толстовки – пастельно-розовый бант. — Знаешь, я вчера купил этот розовый бантик. Я хотел использовать его для себя, но, может быть, ты сможешь пока одолжить его. Он закрепил его на волосах Минхо, а затем застонал еще сильнее. — Если бы вы только могли видеть, какой он красивый! — крикнул он остальным снаружи. — Если бы ты открыл эту чертову дверь, мы бы смогли! — крикнул Хенджин в ответ. — Нет, спасибо, — хихикнул Джисон, снова начиная толкаться в рот Минхо. — На нем красивый розовый бантик, — сообщил Хан остальным, издавая тихие звуки удовольствия. — Теперь он похож на куклу. Минхо услышал, как кто-то застонал, и тот, кто трахал его, еще сильнее ускорил свои бедра, приникая в него еще глубже. Его глаза закатились, и он застонал вокруг члена во рту, хрипло дыша через нос. Через некоторое время Джисон вышел из Минхо, густой спермой кончая на все его лицо: на щеки, губы, нос и даже на лоб. Он мог только надеяться, что ни одна капля не попадет ему на волосы. Джисон мрачно посмотрел на него и застонал. — Я кончил ему на лицо. — Дай мне посмотреть! — крикнул Хенджин. — Дай мне ключ! Ключ был тонким и маленьким, поэтому Джисон смог просунуть его в небольшое пространство между стеной и телом Минхо. Немедленно, Хенджин, Феликс и Сынмин вбежали в комнату, глядя на него сверху вниз. Так что теперь его трахал Чонин. Это объясняло тепло внутри Минхо и струйку, стекающую по его бедру – Сынмин уже кончил. — Вау. Джисон встал, и Хенджин занял его место, опустившись на колени перед Минхо. С побежденным стоном Минхо приоткрыл губы еще до того, как Хенджин что-то сказал, и Хван проворковал над ним, гладя его по волосам. — Хороший мальчик. После этого Минхо потерял счет времени, довольный тем, что позволил им использовать себя. В любом случае, он не мог сбежать; он все еще застрял в этой дурацкой дыре. Он кончал несколько раз, и к тому времени, как Джисон снова трахнул его в рот, он дрожал, его удерживала только сильная хватка других. Все, о чем он мог думать, – это всепоглощающее удовольствие. — Какого хрена? Минхо больше не реагировал, не мог реагировать, его разум был туманным и расплывчатым. — О, привет, Чанбин-хен, — сказал кто-то из парней. — Чан-хен, ты видишь это? — спросил Чанбин высоким голосом. Сквозь туман в голове Минхо услышал, как Чан тяжело вздохнул. Как будто он махнул рукой и только хотел мирно рассеяться на ветру. Когда он заговорил, даже в его голосе звучало поражение. — Что вы, ребята, сделали с Минхо.