Белое сухое

      В помещении темно, глубокий мрак, погружающий в себя и затягивающий в самую глубь. Ацуши спокойно идет вперед, проходя мимо панорамного окна. Не смотрит вниз, лишь скользит взглядом по своему отражению. Восхитительная невинность, смешанная со страстью. Рюноске однозначно оценит.       Тяжелая дверь открывается, она входит в комнату и сразу направляется к дальнему столику, минуя шумные компании и запах дорогого алкоголя, повисшего в воздухе. На пальце блестит кольцо из белого золота, Акутагава ненавидит желтые и теплые оттенки на чужой бледной коже, дарит только изысканный металл. Девушка подходит к столику и нежно улыбается, смотря только на одного человека.       Игра начинается.       Рюноске улыбается в ответ, вытягивает руку, обхватывает тонкие пальцы и тянет к себе, приглашая сесть. Ацуши закидывает ногу на ногу, и без того короткое платье скользит вверх по бедру, привлекая к себе все взгляды. Акутагава наблюдает за молочной тканью, а после поднимается, осознавая глубину чужого выреза. Слишком привлекательно, слишком убийственно.       — Думаю, мы можем начать наши переговоры, — мужчина с другой стороны стола не отрывает взгляда от девушки которая смотрит будто бы сквозь него, слушая указания в микронаушнике. — Наша организация желает семь миллиардов долларов и… Я готов снизить цену за нее, — указывает на Накаджиму, которая хмыкает и тянется к бокалу с белым сухим вином.       — Рюноске, сделай вид, что ты ревнуешь, — говорит голос с другой стороны, — Ацуши, больше соблазна, вскружи им голову.       Девушка делает, она наклоняется вперед и ставит алкоголь перед мужчиной, он смотрит ей в глаза, но после опускает взгляд. Акутагаве даже без отвратительной игры не нравится подобное поведение, он перехватывает Ацуши за талию и усаживает себе на колени, наблюдает за усмешкой во взгляде напротив и на секунду тает от нежного поцелуя.       Этого момента хватает, чтобы возбудиться и напрочь забыть про задание. Вино не пьянит, его горечь и ягодная сладость отрезвляют, заставляют вынырнуть из своих мыслей и вернуться к важному делу.       — Моя супруга стоит гораздо больше, чем жалкие семь миллиардов, — бросает Рюноске и делает глоток из чужого бокала.       — Он прав, — вмешивается девушка и ведет кончиками пальцев по лицу супруга, — я стою больше. У вас никогда не будет таких денег, чтобы выкупить меня у него.       — Поверьте, мы сможем закрыть все долги вашей организации за одного человека. Не думаю, что у вас искренняя любовь, — останавливает свой взгляд на линии бедер и усмехается, когда Ацуши встает и подходит ближе, стук каблуков раздается по отдаленному углу. — Малышка, что тебя в нем привлекло? — полное отвращение. — Член большой?       — Больше, чем у тебя, — Накаджима откровенно смеется и наклоняется, становясь спиной к Рюноске, который смотрит параллельно ее спины, стараясь не опускать глаза ниже.       Ацуши снимает туфли и босиком уходит в самый центр клуба, по сценарию Акутагава должен остаться один на один с переговорщиком. Ему совершенно не нравится такой поворот сюжета, но он не смеет сопротивляться. Провожает Накаджиму и не перестает наблюдать за ней, ловя светлые волосы с яркими бликами в пурпурном свете.       Мужчина напротив откровенно смеется, он поворачивается и тоже ищет девушку, но через несколько секунд чувствует дуло пистолета у своего затылка.       — Ты посмел перейти дорогу мне, — он смотрит на холодную сталь дула, — это простительно. Ты позволил себе посмотреть на мою супругу, такое я не оставляю просто так.       В шумной толпе Ацуши считает до тридцати и как будто бы случайно берет с барной стойки бутылку белого сухого и в дребезги разбивает ее. Светлый напиток растекается по полу, в этот момент слышится выстрел и поднимающаяся паника. Она не обращает внимание, направляется назад и смотрит на рубиновые брызги на светлой стене, а после поднимает каблуки и следует за Рюноске, который держит в руках важные документы, делающие мафию безгрешной.       — Отличная работа, — смех, — мы вас ждем. Ацуши, это платье тебе очень идет.       — Не делай мне комплименты при моем муже, — девушка морщится от воспоминаний мерзкого взгляда на своем теле, и они выходят на улицу, вдыхая свежий воздух.       — Декабрь. Какого черты ты сняла обувь? Почему ты в таком откровенном платье, должна же была играть невинную ромашку, — Акутагава заводит ее в темный угол и заставляет обуть туфли, а после они срываются с места и бегут к служебной машине.       — Решила немного подразнить тебя, — Накаджима сразу же кутается в плед и прижимается к парню, оказываясь в его объятьях.       Через зеркало на них смотрят Дазай и Чуя, усмехаясь.       — Свои любовные разборки будете проводить дома, а тебе еще отчет писать, — Накахара с отвращением смотрит на парочку и продолжает: — сначала тебя в главный офис, а после тебя в общежитие.

***

      Рюноске устал после сложного дня, поэтому с кайфом входит в квартиру и на секунду замирает. Он не один. Раздражение медленно заполняет разум, хочется распрощаться с незваным гостем и лечь спать, думая об Ацуши в этом до неприличия коротком молочном платье, под которым ничего не было.       Он слышит звуки со стороны ванны, вызывает Расемон, но останавливается — совершенно не ожидает увидеть скомканное платье и небрежно снятые каблуки. Акутагава медленно открывает дверь и прислоняется плечом к косяку, наблюдая за Ацуши, которая полулежит в пене с закрытыми глазами и наушниками в ушах.       Становится жарко.       Рюноске подходит к ней и опускает руку в теплую воду, касается бедра и довольно хмыкает на секундный испуганный взгляд.       — Так неожиданно тебя здесь увидеть, — Накаджима поднимается и сдувает пену со своих ладоней на парня.       — Ты не ждала меня в моей квартире? — садится на край ванный и вытягивает из воды чужую ногу, поглаживая по щиколотке. — Под платьем ничего не было…       — Ты все-таки это узнал, знаешь, мне совершенно не стыдно. Ты так смотрел на меня все это время. Ревновал? Боялся, что я сорву план и уйду с ним?       — Я доверяю тебе, да и ты сама сказала причину, по которой со мной.       — Самоуверенно, — тихо смеется Ацуши, хватает за галстук и заставляет наклониться ниже. Она оставляет короткий и мягкий поцелуй на губах. — Я люблю тебя за другие качества. Не хочешь присоединиться, снимешь свое напряжение?       Я люблю тебя.

Я люблю тебя.

Я люблю тебя.

      Я люблю тебя.       Эхом отдаются в мыслях три слова, кружащие голову. Рюноске кивает, но перед этим целует глубоко, мокро, но безумно нежно, сводя с ума и возбуждая. Он замечает движение ног в поредевшей пене и смеется. Заставил свести колени одним поцелуем.       Акутагава отстраняется и спешно снимает с себя ненужную одежду. Ацуши не перестает улыбаться, а после погружается под пену ниже, чтобы создать больше белых облаков вокруг себя. Рюноске закатывает глаза от теплой воды и притягивает девушку к себе, поворачивая ее спиной.       Накаджима прикрывает глаза и позволяет себе расслабиться в чужих объятиях. Она не особо обращает внимание на скользящие по внутренней стороне бедра пальцы, только разводит ноги шире и упирается коленями в края ванны. Ей становится жарче, чем было до этого, но Ацуши не подает вида, позволяя делать с собой все.       Рюноске это замечает и чувствует, поднимает ее ноги под коленом и закидывает на бортик ванной, чтобы дать самому себе больше пространства для действий. Он целует Накаджиму в шею и подцепляет свободной рукой заколку в ее волосах, рассыпая серебристые волосы по плечам. Вечерние кудри спали, остались редкие волны, намокающие в пушистой пене.       Вода постепенно остывает, но это никого не волнует. Акутагава едва ли касается ее между ног и сразу же убирает пальцы, слыша рваный вздох. Даже в воде чувствуется чужое возбуждение, оседающее на пальцах.       — Ты играешь со мной? — Ацуши приоткрывает глаза и смотрит на ухмылку парня. — Я же все чувствую своей поясницей, пойдем в спальню. Для завершения этого дня не хватает твоего лица между моих ног.       — Ты так сильно это любишь, — поцелуи становятся настойчивее, как и движение пальцев, кружащих около комка нервов. — Ты безбожно течешь от одного моего поцелуя, восхитительная, — медленно погружает пальцы вовнутрь и ловит губами протяжный стон.       Ацуши прогибается в спине и желает получить больше, но ей дают лишь медленные движения, слабые касания к клитору и более грубый поцелуй уже в шею. Уж точно останется след.       — Дай… Дай мне кончить, пожалуйста!..       — Только от моего языка, — Рюноске вытаскивает пальцы и ведет ими от низа живота до груди девушки, сжимая между мокрыми (не от воды) фалангами сосок. — Давай же, покажи, как сильно ты этого хочешь, — Акутагава вновь опускает руку вниз и водит по нежной коже, едва ли задевая чувствительные точки. Ацуши стонет и вскидывает бедра, желая получить большее. — Я не слышу. Ты такая тихая…       — Пожалуйста, Рюноске, пожалуйста… — Накаджима закусывает губу, когда пальцы вновь оказываются в ней. — Еще, Рюно… Ах! Нет, нет, верни их, — она обиженно хнычет и обхватывает руку парня на своей талии. Он не дает ей сдвинуться с места.       — Я же сказал свои условия. Так нравится видеть тебя неудовлетворенной, — Акутагава сам уже хочет перейти к самому желанному, но им обоим нравится… — Не обижайся, ты такая милая, когда умоляешь меня.       Девушка смотрит в глаза и недовольно сползает в воду, опуская руки вниз. Рюноске это замечает и прижимает их к тонкой талии, не позволяя помочь себе самостоятельно.       — Ты же тоже возбужден, — Ацуши стонет, громко и протяжно, потому что пальцы идеально ощущаются на груди и между ног. — Рюноске… — почти плачет, но получает только садистскую ухмылку. — Семпай…       Акутагаву будто бы током пробивает, он подтягивает Накаджиму еще ближе и впивается в нежные губы мокрым поцелуем. Девушка стонет и извивается, у нее получается перевернуться и оседлать чужие бедра, касаясь возбужденного члена. Голова кружится, большое зеркало запотевает.       — Я хочу кое-что попробовать, — Рюноске первым поднимается из воды и протягивает Ацуши пушистое полотенце. — Пойдем, тебе понравится обещаю.       До спальни они идут молча, ну как идут. Акутагава прижимает Накаджиму по всем стенах, целуя и ловя громкие стоны. Он не выдерживает, подхватывает ее под бедра и опускает на кровать.       — Ты как-то сказала, что хочешь сесть мне на лицо, — тянет низко Рюноске, и меняет их местами, девушка сидит у него на бедрах и задумчиво смотрит на парня. — Сегодня мы ровно год, как в браке, мой подарок на годовщину.       — Он фиктивный. Год назад мы впервые сыграли влюбленных.       — Сейчас это игра?       — Нет.       Накаджима подползает выше и задерживает дыхание, нависая над чужим лицом и смотря вниз. Она даже смущается, потому что это слишком, слишком возбуждающе и томительно.       — Где ты научился? — Ацуши выдыхает и расслабляет бедра, опускаясь ниже, чувствуя поцелуи на внутренней стороне бедра и горячее дыхание. — Апельсины?       — Ты действительно думаешь о таком сейчас? — Рюноске кладет ладони на бедра и несильно сжимает. — Ты отличное пособие. В наш первый раз… Я готов отдать все, чтобы повторить это.       — Сейчас натру щеки и натяну одеяло, играя девственницу. Хочешь?       Акутагава не отвечает, хмыкает и проводит теплым мокрым языком ко клитору и чуть ниже, собирая смазку, которую сам же оставил там своими пальцами. Ацуши опирается на изголовье кровати и тихо скулит, даже не стонет, ей слишком приятно от неторопливых касаний. Она сдвигается слегка вперед и покорно опускается чуть ниже, чувствуя чужой язык внутри.       Рюноске знает, как сделать ей хорошо, знает, как полностью обезоружить и заставить стонать. Он скользит языком и добавляет пальцы, чувствуя, как те стремительно намокают от умелых ласк. Накаджима теряется в ощущениях и медленно двигается вверх-вниз. Она вновь на грани, но Акутагава не дает ей кончить, на секунду останавливается, надавливая языком, а после она жмурится и протяжно стонет от цунами, накрывшего с головой.       Парень перемещает руки на талию и придерживает, помогая опуститься на постель. Ацуши безразлично смотрит на него и слабо улыбается, чувствуя судорогу в ногах. Приятно…       Накаджима дает себе буквально несколько секунд, а после седлает Рюноске и тянется за поцелуем, слизывая свою смазку с чужих губ. Акутагава имитирует толчок и несильно шлепает по ягодице, оставляя красный след. Он сжимает пальцами нежную кожу и отстраняет от себя Ацуши, кивая на свое возбуждение. Как она смеет отказать.       Помогая себе рукой, Накаджима медленно опускается на возбужденную плоть и тихо произносит чужое имя, чувствуя новую волну возбуждения и кайфа. Она начинает медленно и дразняще двигаться, зная, как сильно это выводит Рюноске из себя. Ацуши закусывает губу и зачесывает волосы назад, но они все равно непослушно спадают на лицо и липнут к мокрой коже.       Акутагава лениво подмахивает бедрами и оставляет слабые шлепки на ягодицах, наслаждаясь вскриками и стонами. Девушка двигается активней, царапает чужие руки и позволяет самостоятельно задавать темп. Рюноске пользуется этим, сжимает талию и грубо вскидывает бедра, получая в ответ стон полный удовольствия. Он перестает ждать, двигается в своем удобном темпе, пока Ацуши метается между оргазмом и легкой интригой его оттяжки.       Накаджима первая падает вниз с обрыва и задыхается в собственном стоне, царапая плечи. Рюноске прыгает следом, утягивая ее в свои объятья. Они разбиваются об удовольствие и высшее наслаждение, становятся пылью, задерживают дыхание и на секунду умирают от новый волны.       — Я никогда еще не кончала два раза подряд, — Ацуши соскальзывает с уже не так сильно возбужденной плоти и ложится около парня. — С годовщиной… — касается кончиками пальцев щеки и ведет до губ, а после оставляет медленный поцелуй.       — Иди ко мне, — Рюноске притягивает девушку ближе и обнимает поперек живота, целуя в щеку. Он впутывает пальцы в светлые волосы. — Ты бы хотела, чтобы этот брак был настоящим?       — Каждый день…       Белое сухое — терпкое, с горечью, но всегда остается сладким послевкусием на губах и языке. Стоит попробовать его один раз, больше никогда не получится отвыкнуть.