♪ Ólafur Arnalds — Near Light
Синие сумерки сочились сквозь высокие окна. Мягко касаясь бордовых портьер, блёклым полусветом они проникали в спальню, но встречаясь с жёлтым, дрожащим вокруг высоких подсвечников ореолом, – уже теряли остатки светоносной силы и превращались в полутьму. Лайя подошла к кровати и села на её край. Влад спал всё так же — спокойно и размеренно дыша. На его лице, к серому оттенку кожи которого Лайя уже так привыкла, что считала его просто неотъемлемой частью своего необыкновенного мужчины, не пробегало и тени эмоций. Казалось, что там — по ту сторону реальности — Влад находился в какой-то стране безмятежности и покоя. Это успокаивало и душу самой Лайи, пережившую столько потрясений лишь за один вечер. Страшно подумать, что они оба, и Ноэ вместе с ними, могли потерять свои жизни, но что ещё страшнее… — друг друга. От такой мысли Лайю передёрнуло, и уже через несколько секунд она лежала рядом с Владом, крепко обнимая его и устроив голову на сильном плече. Тревога о нём своими ледяными пальцами всё ещё сжимала сердце, но возможность быть с Владом рядом, видеть его, касаться, — это же сердце согревала. Какое-то время Лайя лежала на груди любимого, слушая размеренные, ровные удары, вдыхая пьянящий запах его тела и глядя на шар Ноэ, который стоял на прикроватной тумбе и сиял золотисто-голубым. Светящиеся энергии переливались, плавно перетекая друг в друга и убаюкивая… Веки закрылись сами собой, и последней мыслью, зацепившейся за тихо уплывающее сознание было: «Люблю тебя».~ ^ ~
— Люблю тебя, — почти бестелесный шёпот тронул ресницы, пробираясь во всё ещё спящие мысли, путаясь во снах… И лишь сердце, чувствуя смысл нечаянно услышанного, уже приняло его, радостным и взволнованным биением будя девушку. Лайя медленно открыла глаза. Спальню заливал нежный розоватый свет рассветного часа. Влад лежал рядом, чуть повернувшись на бок, но не выпуская из объятий, и тихо рассматривал её лицо. — Доброе утро, — произнёс он чуть громче, чем предыдущие слова. Но то, как они прозвучали — обволакивая слух глубоким, немного шероховатым теплом, — не оставляло сомнений, что и первые не приснились. Большая рука вампира потянулась к лицу девушки и осторожно убрала волосы в сторону. Потом сразу же вернулась на талию, чтобы снова обнять. — Доброе, — Лайя тихо ответила, тут же осознавая, что сейчас происходит то, чего она так долго хотела, о чём уже не смела и мечтать. Проснуться в одной постели с Владом, в его объятиях. Первое, что увидеть — его лицо. Первое, что услышать — его голос. Первое, что почувствовать — его прикосновения… Лайе захотелось замереть и не дышать, чтобы не нарушать красоту и хрупкость момента. Она смотрела в глаза Влада и видела, что и он чувствует то же самое. И могла поклясться — думает то же, что и она. Что сейчас утро и тишина. И что после всех пережитых ужасов они целы и невредимы. Здесь. Вместе. Рядом. Не нужно никуда бежать — куда-то или друг от друга. Чуть слышно, почти шёпотом, Лайя сказала: — Знаю… Мне нужно рассказать обо всём, что произошло. И о многом тебя спросить. Но… — она замешкалась на секунду. — Пусть это будет чуточку позже. Давай просто немного побудем вместе. Украдём у времени хотя бы час только для нас двоих. — Да. Давай, — вот так просто согласился Влад. Затем добавил: — Это будет справедливо. Ведь время — наш с тобой должник. Лайя придвинулась ближе и прошептала. — Наконец-то я могу… касаться тебя. Её ладонь потянулась к его лицу. Скользнула по волосам. Затем по щеке и шее… Она медленно гладила любимого, вкладывая в простые прикосновения всю свою нерастраченную нежность к нему. Кожа и тело Влада в этом облике были непривычными на ощупь. Но это не мешало, а лишь пробуждало любопытство и интерес. Поглаживая, изучая, её рука спускалась всё ниже. В вырез рубашки… По груди… Влад молча смотрел. Сначала в его глазах читалось некоторое напряжение, сомнение. Но под карим взглядом и нежными пальцами оно постепенно растворялось. Лайя видела, что ему хорошо, и это придавало смелости. Пуговица за пуговицей она расстегнула чёрную шёлковую рубашку и теперь уже обеими руками гладила мощный торс. Рука Влада — сейчас большая, с острыми когтями — тоже скользнула по её плечу, изгибу талии, бедру, пробуждая в её теле тысячи мурашек. Интерес в ней переходил в удовольствие, растекаясь внутри волнами — порой тёплыми и расслабляющими, порой холодящими и будоражащими.♪ Liz Logley — Rescue my heart
Сколько же силы и мощи в этих плечах, руках? Лайя так хотела ощутить их на себе… Таинственность и неизведанность его тела манили и давали пищу смелым фантазиям, а в сочетании с магнетическим действием самого Влада на неё, — создавали взрывоопасную смесь. Очень скоро в них обоих уже горело настоящее пламя. В его взгляде, прежде нежном и мягком, теперь играло что-то дикое, неуправляемое, очень опасное. И Лайе это безумно нравилось. Влад повернулся на спину и усадил девушку на себя. Настойчиво, крепко взял ладонями чуть ниже талии, у самых бедренных косточек, мучительно приятно надавливая на низ живота. Недвусмысленная твёрдость, упирающаяся прямо в промежность девушки, отозвалась ноющим желанием. Осмелев, Лайя склонилась над Владом и начала ласкать губами его пресс и грудь, всё больше пьянея от мужского запаха. Его ладони настойчиво, с нажимом уже изучали все её изгибы. Одежда, сползая при одном только приближении его рук, всё меньше прикрывала тело, отдавая его прохладе воздуха и пламени взгляда. Когти вампира порой больно впивались в нежную кожу, оставляя красные следы и вмятины. Но никогда не ранили, лишь заставляли ещё больше плавиться в его руках. Долгое, томительное ожидание момента подобной близости… Всё напряжение, накопившееся в телах теперь находило выход в жарких, безудержных в своей искренности порывах. Поднимаясь горячими поцелуями по сильной шее, она дошла до его лица и губ. Ни секунды не раздумывая, Лайя приникла к ним, чтобы поцеловать, наконец, без преград. Так, как давно хотела: со всем чувством, по-настоящему… — Нет, — Влад мягко отстранил её и, сжав руки девушки чуть ниже плеч, удержал на расстоянии, не позволяя приблизиться. Уже наполненная этим пожирающим её тело и душу огнём, со всей так и невыплеснутой тоской по нему, Лайя была готова расплакаться. — Нет, пожалуйста… Только не снова… Почему ты опять отталкиваешь меня? — Прости, — его голос стал глуше. — Я знаю… Но так не должно быть. Это… неправильно, — его большая, когтистая ладонь легла на её скулу. — Я хочу этого для себя, но не для тебя… Не в этом виде. Ты заслуживаешь другого меня рядом с собой, — казалось, Влад больше уговаривал самого себя, нежели пытался объяснить. Он встал и посмотрел в окно. Первые рассветные лучи уже начали проникать сквозь стекло, играя линиями на ковре. — Я тебя не отталкиваю, — сказал он уже уверенно и… отстранённо. — Лишь хочу вернуть себе человеческий облик. И сразу вернусь. Лайя хотела возмутиться, что тогда они не смогут снова прикоснуться друг к другу, но промолчала. Ей сейчас так не хотелось спорить, но ещё больше — навязываться… Отвернувшись от окна, Влад подошёл к ней. — Я быстро. Просто немного подожди… — он коснулся губами её лба. Лайя кивнула и отвела глаза. Уже желая, чтобы Влад ушёл скорее и не видел её слёз, с которыми, возможно, она сумеет совладать до его возвращения. Но сейчас ей нужны эти несколько минут, чтобы выплакаться, выплеснуть всё, что накопилось, иначе… Иначе она просто разорвётся изнутри. Она устала ждать. Устала быть сильной. Устала быть натянутой струной, которая ничего не должна чувствовать. Словно в замешательстве Влад, несколько секунд внимательно смотрел на неё, но всё же отошёл, направляясь к двери. Лайя вдруг почувствовала, что в её груди что-то рвётся с каждым его шагом, что отдаляет их друг от друга. И если минуту назад ей хотелось остаться одной, то сейчас — с каждым этим его шагом — ей всё больше хотелось обернуться, позвать, умолять взять её с собой… Лишь бы больше не расставаться ни на миг. Неужели Влад не видит, как ей плохо? Не чувствует того же? Лайя встала и подошла к окну. Закрыла глаза… Крупная слеза покатилась по щеке, обжигая кожу. Вдруг прямо за спиной раздался судорожный вздох. Лайя обернулась, встречаясь со взглядом Влада — на дне кровавых радужек плескалась вина. Он увидел блестящую дорожку, предательски оставленную слезой, и в каком-то отчаянном порыве взял её лицо в ладони и коснулся губами солёного следа. — Девочка моя… Прости… — шептал он, покрывая поцелуями её скулы, веки, краешек рта. — Ничего не стоит твоих слёз… Ни одной из них… Кто я такой, чтобы быть их причиной? Лайя мягко упёрлась ладонями в его грудь, чтобы отстраниться и заглянуть в глаза. — Ты тот, кого я люблю, Влад, — ответила тихо, пока он, всё так же держа её лицо в руках, большими пальцами отирал ещё бегущие по щекам слёзы. — Люблю в любом виде. Если бы я знала… — её голос сорвался, но далее зазвучал отчаянно и решительно. — Если бы я только знала, что делать, чтобы избавить тебя от той тьмы, что гложет тебя! — Лайя покачала головой. — Я бы сделала для этого всё.♪Ryan Innes — Heartbreaker (Acoustic)
В следующую секунду Влад накрыл её губы поцелуем — жадным, грубым, истошным в своей безысходности. Отдаваясь ему, Лайя прикрыла глаза, лишь мимолётно замечая, как сквозь трепетание век всё вокруг засветилось красным. Таким, каким сейчас был цвет любимых ею глаз. Таким, каким рассвет вступал в свои права, пытаясь забрать остатки их самой первой, проведённой в объятиях друг друга ночи… Таким, каким цветом стали энергии в стоящей у изголовья кровати, но никем не замеченной стеклянной сфере… Не разрывая поцелуя, Влад подхватил Лайю на руки и понёс к двери душевой… Наспех сброшенная одежда: скомканный бежевый кашемир, растёкшийся по мрамору пола розовый шёлк, небрежно смятый чёрный хлопок… Парящие струи тёплой воды, бьющейся о тела — женское человеческое и мужское, принадлежащее другому, тёмному миру. Ненасытные поцелуи, сдерживать которые уже никто не хочет, не может… Скользящие друг по другу ладони, мечтающие охватить, изведать каждый сантиметр кожи… То нежно и трепетно, то настойчиво и властно. Шум падающей на камень воды, скрывающей в своей полупрозрачности откровеность наготы и открытость признаний… Стекающие на пол водяные дорожки… Желание большего… Дразнящая ласка губ, спускающихся по сильной груди, испещрённой изгибами вен… По кубическому рельефу живота, проявляющемуся сильнее от каждого прикосновения… Воплощая дерзкое намерение, женская рука провела по мужскому бедру. Девичьи пальцы будто невзначай коснулись налитого члена, очерчивая подушечками округлый рельеф. Провели по всей длине, осязая и здесь, как и по всему телу выступающий рисунок из вен… Мягко обхватили у основания… Не позволяя большего, Влад взял Лайю за плечи и мягко дёрнул наверх. — Не спешите, мисс Бёрнелл, — рыкнул в приоткрытый рот, тут же обхватывая своими губами её нижнюю, втягивая и чуть прикусывая. Его ладонь, придерживая, легла на поясницу. Вторая сжала округлость ягодицы, впиваясь остротой когтей. После скользнула по бедру и ниже… Проникла меж стройных ног, лаская самое нежное, уже влажное место чуть подогнутыми пальцами, пряча опасность когтей подальше. Дрожа от накатывающего удовольствия, Лайя закатила глаза, подставляя вампиру шею, совершенно не опасаясь сейчас его природы. Удлинившиеся клыки оцарапали кожу двумя параллельными линиями пока язык Влада вырисовывал узоры, спускаясь к яремной ямке. Задержавшись у сонной артерии, слегка оттянул зубами тонкую кожу, поднимая очередную волну возбуждения. Его согнутый палец вошёл внутрь, круговым, надавливающим движением прошёлся по сразу же сжавшим его тугим стенкам. Лайя закусила губу, но не смогла сдержать стона. Влад оторвался от чуть выпирающей ключицы, которую нежно покусывал и потянулся к ушку девушки: — Хочу слышать тебя, — низкая хрипотца его прокатилась по всему телу Лайи новой дрожью. — Хочу знать, как тебе хорошо, — он прикусил её мочку, тут же захватывая губами. Одновременно с этим его подогнутый палец покинул лоно, и несколько раз быстро покружив по клитору, погрузился вновь. Новый её стон — уже более откровенный — был вознаграждён новым поцелуем с жарким, безумным танцем языков. Прервав его и дав немного времени отдышаться, Влад протянул руку к лежащей рядом стопке полотенец. Одно из них, свёрнутое пополам, положил на каменное ограждение душа и прислонил Лайю к нему спиной. — Располагайся, — молвил, искушающе повелевая, и чуть надавил на плечи, вынуждая Лайю облокотиться об опору, застеленную мягким. Сам же опустился перед ней на колени. Глядя в непонимающе распахнутые карие глаза, он улыбнулся — улыбкой хищника, играющего со своей добычей. Взяв девушку за лодыжку, приподнял ногу и устроил на своём бедре — так, чтобы её ступня была зафиксирована. Ещё более расширившимися глазами Лайя наблюдала, как Влад отрывает от пола и вторую её ногу, устраивая ту на своём плече. Лайе стало не по себе, когда бо́льшая часть её тела оказалась в воздухе. Тёплые струи душа упруго бились об их тела, быстрыми потоками стекая вниз. — Я держу тебя, не бойся, — сказал Влад уже без следа улыбки, и хищный блеск в его глазах смешался с нежностью. — Закрой глаза. Попробуй расслабиться.♪ Ryan Innes — Wonderwall
Полностью доверившись, Лайя вняла просьбе, которая своим властным тоном больше была похожа на приказ. Но доминирование этого, так бесконечно желанного мужчины — сильного, всю свою жизнь стоящего у власти сначала в мире людей, а после и в его тайной, теневой части, — дико возбуждала. Но Лайя знала также, что одно её слово, один взгляд, и Влад остановится, подчиняясь её желанию. И понимание того, что и она сама имеет власть над тем, кого называют Тёмным Королём Карпат, над тем, кого боятся и перед кем склоняют головы многие, — возбуждала в тысячу раз сильнее. Задуманное Владом не было тайной, но первые же прикосновения его не совсем привычных, грубоватых губ к нежной коже внутренней стороны бедра запустили цепь электрических разрядов по позвоночнику. Мучительно медленно, поцелуями и покусываниями, ласки мужчины поднимались всё выше. И всё же когда язык его коснулся головки клитора, ни в чём не сомневаясь, ничего не стыдясь, — Лайя сделала судорожный вдох, следом выдыхая протяжный стон. Дальше — упоительная ласка, приносящая наслаждение обоим: ей — тонущей в истоме долгожданного удовольствия, ему — горящему азартом услаждения любимой. Единственной. Его. Лайя потерялась во времени, но не в пространстве. Бьющаяся о тело вода и овевающая влажную кожу прохлада воздуха… Удерживающие почти на весу и одновременно ласкающие руки — сколь сильные, столь и нежные… Его рот — всё сильнее распаляющий, сметающий все барьеры своим сладострастием… Кто бы мог подумать, что всегда холодный, сдержанный Влад может быть таким? Хотя нет… Она могла. И не просто могла — точно знала, каждый раз вспоминая того Влада, шестивековой давности из другой её жизни. Влада, ещё позволявшего себе жить, чувствовать, любить. Как же она мечтала видеть его таким рядом с собой… Осознание этого накрыло Лайю вместе с умопомрачительным оргазмом. Дыхание перехватило, и по каменным стенам пронёсся её стон, нашедший выход вместе с брызнувшими из глаз слезами. Содрогаясь всем телом, она превратилась в резко разжавшуюся пружину, которая, разом выпустив всё напряжение, внезапно потеряла силы. Руки, опирающиеся об ограду душа, уже отказывались её держать когда она соскользнула в объятия Влада. Он аккуратно поставил её на пол под тёплую воду, согревающую всё ещё бьющееся остаточной дрожью тело. Подставив лицо под струи и омыв его, Влад приподнял лицо Лайи за подбородок, желая снова поцеловать, но увидел слёзы. Его лёгкая улыбка растаяла. — Ты… плачешь, — его вопрос прозвучал обречённой констатацией, ведь он привык видеть её рядом с собой такой. И как бы ни мечтал всё изменить, видно, это ему не под силу… На его удивление Лайя улыбнулась, обвивая руками шею мужчины, и по щекам её скатилась ещё пара слёз, что окончательно ввело Влада в недоумение: — Я счастлива, — смогла лишь прошептать она. — Почти счастлива, — всё же поправила сама себя. Он облегчённо вздохнул и всё же вопросительно приподнял бровь, но тут же всё понял, кивая: — Да. Ещё рано говорить о счастье, пока я… такой. — Нет, не поэтому, — Лайя улыбнулась мягко и чуть лукаво, заставляя насторожиться. Ведь хитрый блеск женских глаз, порой, таит в себе не меньшую опасность, чем проклятия. Влад пристально вглядывался в её лицо — ответом на его немой вопрос стал румянец, разлившийся по щекам девушки. Они уже стали так близки, но старая привычка смущаться перед ним, похоже, ещё осталась. А, может, это не привычка? Может, это и есть то самое, настоящее, когда спустя годы и века она будет трепетать рядом с ним от одних лишь мыслей?.. Провернувшись в его руках, Лайя прижалась к нему спиной и устроила голову на плече — ладони Влада непроизвольно сжали девичью грудь и заскользили по нежному телу. Девушка выгнулась, вдавливаясь в пах мужчины ягодицами — его тело сразу отозвалось на этот призыв, упираясь в их мягкость твёрдостью желания. — Я буду счастлива полностью, когда и тебе… будет хорошо, — заманчиво-томно протянула Лайя и, не скрывая вновь накатившую на неё волну вожделения, потёрлась о внушительных размеров пенис. Шероховатые ладони снова провели по красивой груди и, встретив препятствие в виде затвердевших горошин, синхронно прокатили их между пальцев. Лайя застонала — так, как он просил, как хотел слышать, — выбивая из него уже последние, жалкие остатки воли. — Лайя… — голос Влада сел окончательно, но он всё ещё держал себя в руках. — Я боюсь сделать тебе больно. В этом обличии я слишком… крупный, — в назидание он толкнулся бёдрами, вдавливаясь в хрупкое тело, на что Лайя лишь ахнула и обхватила ладошкой его ягодицу, прижимая ещё сильнее, будто это было возможно. — Пожалуйста… — выдохнула она, умирая от желания. — Я так хочу тебя… Всего.♪ Hidden Citizens feat. Ryan Innes — Monster
Лайя повернула голову, ища поцелуя, её пальчики затрепетали по сильной шее и зарылись в смоль волос. Влад что-то пробормотал по-румынски — неразборчивое, но бархатисто-колючее и приятно бередящее слух. И по его тяжёлому вздоху, Лайя поняла, что у него были иные планы, которые, похоже, терпели фиаско. — Пожалуйста… — тише журчания воды под ногами. Пластиковые бутылочки разлетелись по полу душевой, когда одна нога Лайи оказалась на предусмотренной для них низкой полочке. Но в данную секунду у неё появилось совершенно другое предназначение… Горячая головка заскользила, распределяя смазку… Сетка тёмных вен вокруг глаз стала чёрной… — Сводишь… с ума-а… — двумя рывками он вбился внутрь девичьего тела… и замер, жадно собирая губами её стон облегчения, языком наказывая за ненасытность. Загнутые когти впились в светлую кожу бедра до боли, и Влад, уже сам не сдерживая стона, толкнулся ещё — заполняя до краёв. Его ноздри раздувались, по-звериному втягивая воздух вместе с её запахом. Теперь уже в полную силу, не сдерживаясь, не тая похоти… — Моя-а-а… — полухрип-полустон и длинное, растянутое движение, сладким эхом вытягивающее за собой все внутренности — …де… воч… ка… — три новых, коротких толчка до упоительного распирания. Тяжело дыша, Влад приоткрыл глаза, видя влажное, покрывшееся гусиной кожей плечико Лайи. Постарался восстановить дыхание, чтобы не превращаться в животное окончательно. — Прости, — прохрипел он, зарываясь в её волосы. В ответ Лайя лишь негромко простонала, притягивая его за шею к губам. — Всё… хорошо… — выдохнула в уже спокойном поцелуе. Потом отпустила Влада и ухватилась за край ограждения. Искушающе прогнулась в пояснице, снова сводя с ума открывшимся видом, сама начиная движение… Влад закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на ощущениях, в первую очередь, ради неё. Уловил её темп. Поймал ту самую грань между её комфортом и болью, контролируя свою силу и глубину проникновения. И когда почувствовал её бо́льшую свободу, вновь открыл глаза, упиваясь её красотой. Плавные изгибы двигающегося под ним тела, мокрая кожа со стекающими по ней каплями и ручейками воды, длинные волосы, тёмными волнами то разметавшиеся, то прилипшие к спине… Она такая ему даже не грезилась. Не представлялась в самых пошлых мечтах. Влад почувствовал, что совсем скоро дойдёт до края… Он протянул руку, аккуратно отрывая её пальцы от мокрого камня. Не останавливая движения, поднёс их к своим губам, погружая в рот и посасывая. Затем опустил её руку и направил вниз… — Мне нужна… помощь… Острый коготь ощутимо надавил на указательный пальчик, располагая прямо на головке клитора, затем, делая её нежную руку продолжением своей, начал круговое движение. Когда Лайя застонала, удовлетворённо хмыкнул и уткнулся ей в спину, целуя и лаская языком каждый выпирающий позвонок. Вторая рука отпустила бедро девушки, напоследок подтолкнув ладонью упругую ягодицу и передавая инициативу, сама же скользнула к груди, которая восхитительно колыхалась в такт каждому движению, словно приглашая начать с ней дерзкую игру. Только его пальцы прикоснулись к ней, Лайя простонала его имя, превращаясь в живой инструмент в руках мужчины. А он — в коварного менестреля, — натянувшего на любимой гитаре все струны, а после услаждающего ею свой слух. Лайя задала новый темп, ускоряясь, и с каждым новым движением весь мир терял чёткость очертаний и ясность разума… Дойдя до грани, Влад прикусил кожу у основания шеи любимой, как хищник, берущий свою самку, — уже чувствуя её дрожь и хаотичность движений, раскатисто рыча и пульсируя в ней и вместе с ней…~^~
♪ Liz Longley — Long Distance
Выключив душ и укутав Лайю в большое полотенце, а потом обернув свои бёдра другим, Влад взял девушку на руки и понёс обратно в спальню. Он пока не сменил облик на человеческий, желая продлить эти волшебные, но пока ещё запретные минуты близости. Лайя — совсем разомлевшая и, кажется, абсолютно счастливая — обнимая Влада и устроив голову на его плече, не отводила карего взгляда, всё наблюдала за ним из-под ресниц. И Влад мог бы поверить, что она им любуется, если бы не видел себя в зеркале. Он толкнул дверь в спальню и остановился, заметив красное свечение. Уже догадываясь что было его источником, но всё ещё не веря, перевёл кроваво-красный взгляд на стеклянный шар такого же цвета. — Что случилось? — встревожилась Лайя, которая, находясь в руках Влада, ещё не видела других изменений кроме крайне удивлённого выражения его лица. Влад моргнул и посмотрел на девушку. — Всё хорошо, — улыбнулся он как ни в чём не бывало и подошёл к кровати, опуская Лайю на постель и укрывая одеялом. Через несколько секунд он уже лежал рядом. Лайя сразу же устроилась на своём любимом месте, которое за последние сутки стало законным, — его груди. Она слушала звук его сердца, глядя на уже сияющий солнцем день за окном. Но только не для них… Влад, думая о чём-то, перебирал её влажные волосы. — Лайя, — тихо позвал он, и по сосредоточенности тона его голоса, присущей лишь ему, было понятно, что речь пойдёт о чём-то важном. — Да? — она приподняла голову, заглядывая ему в лицо. Влад смотрел на неё долго и задумчиво. — Я люблю тебя. Лайя задержала дыхание, как делала каждый раз, когда он признавался ей в своих чувствах, но потом улыбнулась — нежно и тепло. — Знаю, — она потянулась к его губам. — И я тебя люблю. — Знаю, — ответил Влад, встречая поцелуй, откладывая все разговоры, всё важное на потом. Потому что самое важное происходило сейчас. Сейчас он держал в объятиях ту, что дарила спокойствие и тепло, впервые за шесть сотен лет разливающееся светом в каждой клетке тела, в разуме, в душе… Ту единственную, с которой он желал разделить вечность. Одну вечность на двоих.