Как по Хокингу

1.5 Сокджин сначала даже и не понял, что произошло. Он просто пошел на кухню как обычно это делал по утрам. Проморгавшись, долго искал пакет с кофе, которого на месте почему-то не оказалось. Кофе мирно покоился на отдельной полке с чаем. За те пару дней, что Ким провел, так сказать, не дома, он почти привык к чужой обстановке и даже стал немного обживаться. Если бы ему пришлось остаться тут на месяц, он бы точно расстроился, но, наверное, смог бы ужиться. В конце концов, с Чонгуком они смогли поговорить по душам, и даже никто никому не разбил лицо. Джину даже показалось, что отношение парня к Тэхену как-то потеплело. Не ему, конечно, судить, но после того разговора к нему подошел Чимин и всучил небольшую коробочку с чизкейком. Подмигнул, похлопал по плечу и спровадил Юнги и Намджуна, заинтересованно завертевшихся вокруг польщенного Джина. Он не ожидал, что его нравоучительная речь хоть как-то поможет, но она, похоже, помогла. Вообще, Чимин был так вдохновлен созерцанием мирно общающихся старших, что предложил куда-нибудь выбраться вместе, за его счет естественно. Отказы не принимались. Джин был только рад. Атмосфера стала напоминать его родную, ту к которой он привык. Сегодня Сокджин тоже рассчитывал встретить на кухне Пака. За все свое недолгое пребывание, именно с ним он пересекался по утрам чаще всего. Чимин сначала был чересчур шокирован таким раскладом, но потом нашел это небольшое изменение вполне приятным. Пака на кухне не оказалось, зато была небольшая желтая записка. Джин нашел её чуть позже, когда уже поставил чайник кипятиться. На ней немного кривым почерком — писали явно прямо на холодильнике — было выведено: «Хосоки хен, если завтра тебе захочется съесть те аппетитные ребрышки, пожалуйста, не делай этого, я отобрал их у Юнги лично для себя, спасибо за понимание». Джин весело фыркнул, почерк явно принадлежал Тэхену, и еще раз огляделся. Похоже, Вселенная, наконец, заметила свою промашку и решила все вернуть на свои места. Еще через пару минут, стоило чайнику щелкнуть кнопкой, на кухне показалась темная макушка Чонгука. Джин приветственно ему кивнул, на секунду задерживая дыхание, и принялся отмерять кофе. Парень громко зевнул и присел за стол, укладывая голову на руки. — Не выспался? Джин украдкой глянул на чужую макушку. Голова завертелась в отрицательном жесте, после чего послышался приглушенный стон. Хотелось прижать этот сонный комок мышц к себе и заобнимать до смерти. Он дико соскучился, но странное детское желание немного поиграть заставило его остаться на месте. — Хен убьет нас, если мы режим не восстановим. Только, похоже, один я переживаю по этому поводу. Тэхен вчера достал меня, знал же, что я хотел пораньше лечь, но продолжал, — Чонгук поднял голову, скривился и прошипел наигранно писклявым голосом. — «Ой, Чонгук, а ты будешь сверху или снизу», «Чонгук, хочешь, я покажу тебе пару классных обучающих видео, а то не дай бог перед хеном опозоришься, когда он вернется». Джин тихо кашлянул и улыбнулся, затем развернулся к кривляющемуся младшему и слегка облокотился о столешницу. Он жадно бегал по чужому лицу, ловил каждое изменение и даже мысленно расчесал спутавшийся клок волос на взъерошенных волосах, а все никак не мог унять улыбки. Неужели это всё-таки произошло. Он дома. — А я ему и сказал, что мы вообще-то уни с хеном. Но я все же больше похож на альфа- самца. Правда ведь? — Он приподнял руку и согнул ее, показывая перекаты накачанных мышц. Джин сглотнул и покрылся мягким румянцем. Как же он все-таки отвык от этого, от такого искренне открытого Чонгука. Сейчас совершенно не хотелось прерывать льющийся поток мыслей Чона. Джин просто тихо посмеивался от его высказываний, продолжая перемешивать гущу в уже давно заварившемся кофе. — Ты должен будешь потом рассказать мне, как там все, — он затих и неловко взъерошил смятые волосы. — Ну, знаешь… Что мне следует сделать, чтобы ему понравилось. Эй, это вообще-то очень неловко, мог бы хоть что-то сказать, а то я сижу тут как придурок. Он продолжал тихо мямлить и краснеть, иногда смущенно морща нос. — Ты можешь сам у меня спросить, разве нет? Джин потянулся губами к чашке, продолжая исподлобья рассматривать лицо парня. медленно сменяющее эмоцию наигранной злости на шокированное удивленное. Тот словно закинутый в кастрюлю рак, всего за пару секунд стал пунцово-красным. От него будто даже пар пошел. — Вообще, мне очень понравится, если ты сожмешь… — Хен! Чонгук рывком поднялся из-за стола. Впился бешеным взглядом в чужое лицо. Он не понимал, чего сейчас хочет больше: сбежать, сгорая от дикого смущения, и закрыться где-нибудь в ванной или подбежать к хену и, наконец, крепко обнять. Его, именно его, а не кого-то другого в его теле. — Ты! Почему? Когда? Тебе что, нравится такое слушать? Ты извращенец? — Чонгук продолжал выстреливать вопросами в уже еле сдерживающегося Сокджина. — Перестань смеяться! — Прости! — Старший поставил чашку и прикрыл рот ладонью. У него все никак не получалось остановить вырывающиеся смешки. — Я просто очень рад снова видеть тебя… Стоило Джину поднять глаза, как он столкнулся с чужим взглядом. Слишком близко. Джин дернулся и вцепился пальцами в столешницу, вытягиваясь по струнке. Чонгук как-то уж очень бесшумно подкрался, встал впритык и продолжал рассматривать его лицо. — Это точно ты? — Я! Конечно, я! — Джин фыркнул. Он старался скрыть подступающее смущение от опаляющего дыхания младшего практически на его собственной шее, уши предательски краснели. Ким сморщился, уверенный в том, что Чонгук точно это заметил. — Ага. — усмехнулся Чон и наклонился к самому уху, слегка дергая за мочку. — Теперь точно верю. Сокджин дернулся и закусил губу. Еще минуту назад все это было совершенно комично. Чонгук, как маленький мальчик, смущающийся и краснеющий, выпрашивал совета, а сейчас Джин будто задремал стоя и этот Чонгук, милый и смущенный, был просто плодом его воображения. — Хотел порасспрашивать обо мне у того Джина, мелкий? — Джин шикнул и легонько пихнул ухмыляющегося парня в плечо. Еще секунда и он точно кинулся бы к Чонгуку с поцелуями. — Теперь такой возможности нет, — выдохнул в ответ. Он продолжал стоять близко, словно не понял чужого намека. Руки медленно опустились рядом с джиновыми и тот оказался в ловушке. Сбегать ему не очень-то и хотелось. — Как хорошо, что тут есть ты, хен. Заменишь его? — Айщ, превратись снова в того красного смущенного рака, ладно? — старший глубоко вдохнул, стараясь контролировать дрожь в руках, и продолжал поглядывать на чужие ухмыляющиеся губы. Нет, правда, еще немного и это плохо кончится. — Тебе так больше нравится? — не убирая рук, Чонгук, наоборот, наклонился еще ниже. — Неважно как мне нравится, если нас кто-то увидит… — А что такого? Мы с тобой просто мило зависаем. — Зависает у тебя только член между ног, — Джин шумно выдохнул через нос. Взглянув на абсолютно пустой дверной проем, наконец, посмотрел Чонгуку в глаза. — А мы с тобой… Поднял руки и аккуратно положил их на чонгуковы плечи, сжал пальцы и ощутил твердые наряженные мышцы под ними. Кровь во всем теле начинала закипать, Джин почувствовал обжигающее тепло исходившее от Чона. — Что мы с тобой? Старший прикрыл глаза. Всем телом ощущая мурашки, разбежавшиеся по телу от чужого тихого голоса, немного потянулся вперед, навстречу таким желанным губам. Он чувствовал общигающее тепло чужого дыхания на своих онемевших от волнения губах. Хотелось, наконец, согреться. И Чонгук не заставил себя ждать. Он ловко подхватил тело парня, выдавливая из того задушенный стон, и впился в такие соблазнительные губы. Джин оказался на столешнице, а чонгуковы ладони мягко скользнули по его бедрам. Старший вздохнул и ближе прижался к сильному телу. Он не ожидал, что ему так снесет крышу. Это было даже лучше чем, если бы они смущенно обсудили тот самый инцидент и разбежались по комнатам, договорившись потом как-нибудь сходить на свидание. Чонгук взял все в свои руки. И под «все» имелось ввиду вообще все. Он грубо сжимал сидящего на столешнице старшего. Разминал его бедра в руках, будто силясь оставить огромные синеющие метки, блуждал пальцами по телу, зарываясь под джинову футболку, мягко вылизывал рот, прикусывая пухлые губы и вырывая из Сокджина все больше и больше томных вздохов и тихих стонов. — Я успел соскучиться, — шепчет он в шею и ведет языком вверх к линии челюсти. Джин жмурится от удовольствия и обхватывает тонкую талию ногами, давит, заставляя младшего прижаться еще ближе. — Ты я погляжу тоже. — Это было утомительно, — невнятно отвечает Ким сквозь новый поцелуй. Ведет ладонью вверх, зарывается в волосы Чона и немного оттягивает назад его голову. Закусывая чужую губу, гортанно стонет, когда младший тихо рычит в ответ на его пылкую ласку. — Нам повезло, что твоим воспитанием занимался я. Чон ухмыляется и отстраняется, продолжая мять бедра, будто игрушку антистресс. Джин немного жмурится от легкой боли, но продолжает целовать напряженную шею. — Так, значит, я очень хорошо воспитан? — шепчет на ухо и медленно ведет носом вверх к темным волосам. Вдыхает самый любимый запах и громко стонет, обхватывая любимое тело слишком сильно. — Блять, прости, нам лучше сейчас остановиться, иначе… — К черту. Старший перехватывает Чонгуково лицо все еще дрожащими пальцами и тянет ближе к себе. Целует пылко, так как всегда мечтал. Чонгук лениво отвечает ему, языком проходится по десне и стонет, когда руки тянутся к его ширинке. — Нет, хен, — тихо на выдохе. Если бы Джин сейчас не был так сосредоточен на Чонгуке, он бы подумал что это стон. — Не так. Он довольно грубо отталкивает Джина за плечи, отрывая от вылизывания шеи. Джин хмурится и прижимает ладонь к груди. — В смысле не так? Хочешь, чтобы я тебя? — он оглядывает резко поменявшееся лицо младшего. Тот прячет взгляд и кусает и так уже искусанные губы. — Да. То есть, нет. Но, черт, хен, — пыхтит и опускает взгляд куда-то вниз. — Я очень хочу тебя, но не так. — Не так? — Да. Это наш первый раз и я очень хочу сделать все на высшем уровне. — Пока что у тебя выходило неплохо, на твердую четверочку, — смеется Джин и накрывает Чонгуковы ладони своими. Поднимает к губам и мягко целует. — Не говори, что прочитал про какой-то ритуал с кровью девственницы, или мы будем растущей Луны ждать? — Прекрати! Я вообще-то серьезно! — злится Чонгук, и все же мягко прислоняется лбом к чужому. Дышит часто и старается собраться с мыслями. — Хочу сделать это как все нормальные пары. На кровати ночью. — Может, еще Чимина позовем? Должен же кто-то свечку подержать, — старший хохочет. — Еще презерватив не надевай — сексом же только для зачатия занимаются, да? — Хен! — Чонгук старается сдержать улыбку и несильно кусает старшего за ухо, заставляя того резко дернуться и громко охнуть. — Это важно для меня. — Хорошо, будет тебе Чимин со свечкой, — смотрит нежно-нежно и ведет рукой по чужой скуле. — Еще одна такая шутка и я, правда, тебе что-нибудь откушу. Когда Чонгук успел так вырасти? А самое главное, когда все успело стать таким. В какой момент их милые посиделки утром превратились в страстные зажимания. Джин не жалуется, наоборот. Он смотрит на совершенно счастливого младшего и чувствует себя не менее довольным. — А теперь, — парень ловко соскакивает со столешницы и поправляет задравшуюся майку. — Рассказывай мне все. Хочу послушать о себе. — Не думал, что мой хен такой самовлюбленный, — Чонгук смеется и за пару шагов оказывается у выхода. — Эй, куда ты? — Мне надо разобраться с одной проблемой, а потом мы обязательно поговорим о тебе, ладно? Джин закатывает глаза и давит улыбку. 2.5 Спина почти до хруста выгибается, когда Чонгуковы пальцы скользят все выше по напряженному животу. Джин сгибает руки в локтях, сжимая пришедшую в беспорядок простыню. Стонет, ощутив мягкий шершавый язык, вжавшийся в кожу прямо над пупком. Чон целует нежно, оставляет мокрую дорожку и смотрит из-под ресниц, не отрываясь ни на секунду от живота младшего. Опаляет кожу горячим дыханием и спускается чуть ниже. — Хен… — мычит Сокджин через сомкнутые зубы и тянется ладонью к темной макушке. — Я больше не могу. Чонгук хмыкает и, наконец, отстраняется. Одно мгновение и Джин уже стонет — не от ощущения чужого языка на своей коже, а от тяжести чужого тела и настойчивости поцелуя. Старший проходится всей поверхностью языка по мягким губам и нежно припадает к ним, сминая и покусывая. Все это восхитительно нежно и мокро. Ким только и может, что цепляться за чужую голую спину отросшими ногтями в попытках сократить расстояние, которое Чонгук так подло оставил между ними. Уперевшись локтями по обе стороны от лица Джина, он продолжал ухмыляться в тягучий поцелуй. Младший хнычет и сильнее тянет на себя, обнимая за шею. Громко стонет, когда чувствует резкий шлепок по бедру. Ноги сильнее разъезжаются в стороны, а Чонгук словно этого и добивался. Джин чувствует как плотно прижат его член между телами, а возбуждение Чона давит между ягодиц. Не сдержавшись, старший стонет в поцелуй, а после, резко отстраняясь, падает лбом ему в ключицы. — Это все так странно, не находишь? — шепчет и очень тяжело дышит, продолжая оглаживать покрасневшее от шлепка бедро младшего. — Посуди сам, ты даже никуда не уезжал, а хочу я тебя так, будто месяц не виделись. Сокджин тихо смеется и опускает дрожащие от возбуждения ладони на чужие горячие щеки, подтягивает лицо ближе к себе и вытягивает губы. — Что, другой я не дал тебе, м? — сказано было скорее в шутку, но Чонгук грозно хмурится и неожиданно кусает Джина за щеку, заставляя того громко охнуть и округлить от удивления глаза. — Эй! Больно вообще-то. — Я не хочу, чтобы ты говорил так, — чуть обиженно тянет Чон. — Как? — Будто все это ничего не значит, — он тяжело выдохнул, наклонив голову и вглядываясь в застывшего Сокджина. — Джин. Я люблю тебя, а не то, как ты выглядишь, — тянет мягко и с такой искренней теплотой, что младший чувствует, как у него сердце замирает. — То есть, и это я тоже люблю, но мы не об этом сейчас, да? Пока Чонгук прикрывает глаза и тихо смеется, Джин продолжает смотреть на него. Ловить черты, которые казались такими знакомыми, но сейчас, после всего, что произошло, это как открывать в привычном тебе мире что-то новое. Он тихо сглатывает и открывает рот, готовый задать один давно мучающий его вопрос. — Чонгук… Чон поднимает на него голову и изгибает вопросительно бровь, укладывается поудобнее на Джиновой часто вздымающейся груди и продолжает нежно водить ладонью по чужой талии. Это чертовски сбивает с мысли, но Джин набирает больше воздуха в легкие и с выдохом говорит:  — А если я, ну, окажусь не тем, кого ты любил все это время? Скажем, — он мнется и смотрит куда угодно только не в глаза старшему. — Если я на самом деле не такой хороший, каким кажусь? — Что за глупости, — фыркает парень. Он аккуратно тянется к замершему Сокджину за поцелуем, касается его губ нежно, целомудренно, и, отстранившись, продолжает: — Какая разница, я тоже не святоша. Я буду любить тебя, даже если ты сломаешь мой ноутбук с единственной копией нашего альбома на нем, — опускается и целует в шею, ведя носом чуть ниже, с каждым словом оставляя поцелуи все ниже и ниже на дрожащем теле. — Буду любить, если не понравишься моей маме, если единственное хорошее, что ты сделал в своей жизни — в детстве уступил место бабушке в автобусе. Все равно я буду зависим от тебя. Джин делает глубокий вдох и сжимает губы, стараясь сдержать позорные слезы, которые так некстати выступили в уголках глаз, размывая картинку. Он моргает пару раз и несколько капель все же скатывается к носу. Смотрит на нежно улыбающегося ему Чона, который аккуратно вытирает мокрые дорожки, заставляя Кима зажмуриться. — И я, — выпаливает младший с выдохом. — Я тоже буду любить тебя всегда. Ты лучшее, что случалось в моей жизни. Если я потеряю тебя, будет очень больно. Люблю. Я безумно тебя люблю. Шмыгает носом, желая спрятаться от своего признания куда-нибудь подальше, но Чон останавливает его резко прижимаясь губами в очередном поцелуе, придавливает тело Сокджина к матрасу так, как Ким хотел этого пару минут назад. целует, целует, целует. Снова, и снова. Пока воздух в легких обоих не заканчивается. Отстраняется и опять целует. Голова младшего кружится от касаний и нежного шепота, от языка проходящегося по ушной раковине и от рук медленно спускающихся все ниже и почти что касающихся края боксеров. Он слышит стоны, но путается и не может точно сказать, кто их издает. Вполне возможно, что они оба. Чонгук одним движением стягивает чужое белье с ног и откидывает в сторону, ни на секунду не отрываясь от выцеловывания Сокджиновых бедер. Старший лижет и покусывает мягкую кожу, оставляя там россыпь меток и маленьких синяков. Удачно, что отметины именно на этой части тела Джина Чону нравятся намного больше, чем на каких-либо других. Сокджин извивается и жмурится, когда Чон, наконец, опускает руку на уже сочащийся смазкой член. Старший ловко, почти на уровне рефлексов лезет под матрас за небольшим тюбиком смазки и добавляет на пальцы слишком много, он почти не может контролировать дрожащие от возбуждения руки, и оглаживает головку, удовлетворенно поглядывая на распаленного младшего, на его вздымающуюся слишком высоко грудь и на искусанные, почти что в кровь, губы. Вновь целует дрожащее бедро и ведет свободной рукой вниз, к щиколотке и сжимающимся от удовольствия пальцам. Рука медленно скользит по всей длине члена, размазывает смазку, иногда останавливаясь на головке и растирая ее в кулаке. Это заставляет младшего подлетать на кровати и издавать именно те высокие звуки, которые вынуждали член самого Чонгука болезненно дергаться. Чон еле сдерживал себя, чтобы прямо сейчас не прижать тонкие запястья к подушке и не войти одним размашистым движением во всю длину в еще недостаточно растянутое тело. Он прикусывает губы последний раз, проведя рукой по члену, и заводит ее вниз, размазывая всю собравшуюся на ладони смазку по сжавшемуся от напряжения проходу. Джин шумно выдыхает и шире расставляет ноги, старясь немного расслабиться, когда один из пальцев слегка надавливает на мышцы. — Все хорошо, солнце? — Чон дышит через раз и проводит языком по губам. Будто оголодавший зверь, наконец встретившийся с долгожданной добычей — Ты такой зажатый, будто месяц в тебя ничего не вставляли. — За-амолчи, — стонет Джин, когда ощущает игривый Чонгуков чмок прямо в основание покрасневшего от возбуждения члена. — Я просто слишком много переживал. — Ну, сейчас мы с моим близким другом поможем тебе расслабиться, — он тихо смеется и продолжает добавлять пальцы в уже немного растянутый проход. Двигается медленно внутри горячего Джина. Разводит пальцы на манер ножниц и жадно глотает каждый сладкий стон младшего, тот совсем перестал себя сдерживать. Тянется рукой вниз и аккуратно кладет ладонь на просящий ласки орган. Чонгук сразу же повторяет за ним. Опускает руку поверх Джиновой, начиная медленно водить вверх-вниз. Парень стонет от ласк и совсем расслабляется. Чон приподнимается и целует зажмурившегося от возбуждения Джина в потный висок. Снимает белье и, выпрямившись, сжимает пальцы на чужих коленях, разводя их максимально в стороны. Младший закусывает нижнюю губу и смотрит на подрагивающий большой Чонгуков член, направленный точно в него. — Не бойся, не порву, — шепчет Чон и ухмыляется, когда Джин поднимает на него раздраженный взгляд. Парень сейчас выглядит нереально сексуальным: весь потный и зацелованный лежит на смятой простыне, с разведенными в стороны бедрами, украшенными десятками засосов, с заведенными за голову руками, беспорядочно шарящими по подушке. — Извини, чуть не забыл, — Чон тянется за подушкой и, аккуратно приподнимая охнувшего младшего за поясницу, подкладывает ее туда. — Мы же не хотим, чтобы у тебя спина завтра болела? — Она все равно будет болеть, — Сокджин фыркает и снова опускает взгляд на чужой член, неосознанно немного сползая вниз, поближе к органу. Чонгук хмыкает и двигается парню навстречу, упираясь головкой в растянутый проход. — Я аккуратно. — Нет, — выдыхает младший и сжимает простыню в кулаках. — Не надо аккуратно. Джин шепчет одними губами, но Чонгук все равно прекрасно его слышит. Тянет улыбку на лице и, зачесав взмокшую челку назад, надавливает сильнее, заставляя Джина приоткрыть в наслаждении губы и выгнуть поясницу чуть сильнее. Чонгук подвисает на проступивших от такого действия ребрах и впалом животе с легким намеком на очертания пресса. — Я презервативы в комнате оставил, — поднимает взгляд на Сокджина. Улыбается издевательски и останавливается, так и не войдя внутрь. Член проскальзывает между ягодиц. — К черту презервативы, если ты меня не трахнешь сейчас, я сам это сделаю, — Джин злится и ворчит, мило дуя щеки, совсем как любит старший. Чонгук вдыхает поглубже и, наконец, утробно рыкнув аккуратно входит. Джин высоко стонет и задерживает дыхание, пока весь Чонгуков член не оказывается внутри. Он сжимает мышцы, ощущая всем своим нутром распирающий его изнутри орган, и мычит, все-таки прокусывая покрасневшую нижнюю губу. Чон наклоняется ниже, немного двигаясь внутри, и слизывает скатившуюся к подбородку капельку крови. Джин смотрит на него из-под ресниц, моргает соблазнительно и приоткрывает губы, словно прося большего. Чонгук сглатывает и мысленно просит у парня прощения. Они словно дикие животные: царапаются и кусаются. Чонгук рычит натурально и вылизывает Джинов рот, ни на секунду не прекращая вдалбливаться в его тело. Одной рукой ухватившись за изголовье кровати, стараясь хоть как-то сохранить равновесие, другой водит по коже, слегка надавливая большим пальцем на живот и чувствуя свой член внутри извивающегося парня. Джин хнычет, толкается навстречу Чону и водит ладонями по его спине, царапая смуглую кожу. Простыня мокрой тряпкой трется о спину младшего, но тот даже не обращает на это внимание. Ему сейчас нереально хорошо. Настолько, что он дышать забывает. Чонгук грубо толкается в него, совсем не заботясь о том, что Джин завтра весь день проведет растирая спину разогревающими мазями. Ким плавится от нежности касаний, выделяющейся слишком сильно на контрасте с животной дикостью толчков. В каждом жесте, в каждом поцелуе столько мягкости, что Джин задыхается и еще громче стонет, сильнее сжимая ноги на чужой пояснице. Чонгук загнанно дышит и толкается еще пару раз, явно подходя к разрядке. С усилием переборов себя, выходит и изливается на чужой живот. Рука на Джиновом члене еще пару раз двигается и Ким, сжав пальцы на чужих плечах, с утробным стоном тоже кончает. Парни шумно дышат совсем не в унисон и из-под полуприкрытых ресниц смотрят друг на друга. — Ты как всегда великолепен, — Чон кряхтит и падает прямо под бок вымотанного Сокджина. Прижимает его ближе за талию и устраивается головой на плече. — Я люблю тебя, — говорит Джин и поворачивает голову в сторону улыбнувшегося старшего. — Еще неделю назад я из тебя клещами это вытянуть не мог. — Сейчас все изменилось. — Я рад, — Чон ерзает и прикрывает устало глаза, явно намереваясь вздремнуть пару минут. — Но мы не закончили. — Боже упаси, еще одного раунда я не вынесу. — Сокджин смеется, но тут же ойкает и жмурится от тянущей боли во всем теле. — Я о нас. Мы еще не закончили говорить о нас, хорошо? Джин лишь кивает, теряя всякое желание открывать рот. Он уверен, Чонгук все и так понял. *** Когда Тэхен непринужденно вплыл в гостиную, Сокджин напрягся. Да, он знал, что в этом здании есть не только он и Чонгук, но все равно это случилось как-то слишком неожиданно. Старший засунул руки в широкие карманы домашних штанов и не сводил глаз с его шеи, усыпанной россыпью красных отметин. Прятать их не было никакого смысла, потому что Тэхен все равно увидел. Зачем весь этот фарс? Поэтому Сокджин только пристыженно опустил глаза и приготовился услышать очередной подкол Чонгука в сторону старшего Кима, как это обычно бывает. Но тот лишь приветственно кивнул Тэхену, плюхнувшемуся на соседнее кресло. Джин в недоумении округлил глаза и кинул взгляд на Чонгука, продолжающего что-то искать в стопке бумаг на небольшой тумбочке. — Так ты вернулся? — Ким поднял взгляд на Сокджина, растерянно оглядывающего Чонгукову спину. Младший подпрыгнул на месте и резко развернулся в сторону Тэхена. — Я… — Это… — Тэхен показал на свою шею. — Тот Сокджин выбил бы ему зубы. Послышался сдавленный смешок со стороны Чонгука. Он, наконец, выпрямился, разглядывая небольшой желтый стикер. — Кто сказал, что я стал бы приставать, а? — Ну а если бы стал? — А я не стал бы, — Чонгук плюхается рядом с Сокджином и протягивает ему листочек с каким-то списком. Джин бегло пробегается по названиям фильмов и вопросительно смотрит на старшего. — Друг посоветовал, помнишь, ты спрашивал про нуар? Джин раскрыл рот и снова посмотрел на Тэхена, заинтересованно вытянувшего шею в их сторону. — А… — перевел взгляд на Чонгука и обратно, явно слегка теряясь в ситуации. — Хен, ты хотел что-то посмотреть? — Я его позвал составить нам компанию, — Чон пожал плечами и удобнее устроился на диване, взяв в руки пульт и включая телевизор. — Ты позвал? — теперь Ким впал в ступор. Чонгук сам позвал Тэхена провести время вместе? Они уже успели попререкаться и все вроде бы как обычно, но теперь это выглядело скорее как шуточный разговор между друзьями. — Что произошло, пока меня не было? — А что? Я не могу позвать еще кого-то посмотреть с нами фильм? О, солнце, только не ревнуй, — старший наигранно хмурится и тихо усмехается. — Обычно не можешь, — в обычной ситуации Джин проигнорировал бы саркастичный подкол Чонгука, но сейчас он явно чувствовал изменения. — Мы просто поговорили и решили парочку вопросов, — Тэхен жмет плечами и протягивает руку младшему, прося передать список фильмов. — Разговоры это очень полезно, я так тебе скажу, — старший кивнул. — Вообще, вам тоже следует поговорить. Джин приподнимает брови и опять разворачивается в сторону Чонгука. Такими темпами он точно шею себе свернет. — Это все волшебное влияние другого меня, я прав? — Можно и так сказать. — На самом деле, — Джин прокашливается и обращается к Тэхену. — Я сам хотел поговорить с тобой. И извиниться. — Ты извинялся уже раз сто, — старший закатил глаза и развалился на кресле, немного скатываясь вниз. — И, Сокджин, я давно простил тебя, давай просто забудем все это? — Нет, я не хочу забывать. Я очень виноват перед тобой и ничто не исправит этого, но… — Сокджин, — Тэхен прервал его и устало провел ладонью по лицу. — Но, я надеюсь, что мы сможем оставить все это в прошлом и попробовать выстроить нормальные дружеские отношения. Знаю, я эгоист, но я люблю тебя, и мне тяжело видеть то, как вы с Чонгуком ругаетесь, тяжело видеть то, как тебе плохо. До сих пор. Старший Ким мягко улыбается и с тихим охом встает с кресла, присаживаясь на диван к Чонгуку и Джину. — Начнем прямо сейчас, ты не против? Он укладывает голову на Джиново плечо и тянется рукой за его спину. Схватив старшего за рукав футболки, несильно дергает и тот тоже удобно облокачивается на младшего, продолжая искать один из фильмов в поиске. Они обязательно со всем разберутся. Конечно, все не сможет стать таким, каким было еще в самом начале, но они постараются максимально приблизиться к этому.