Как по Хокингу

Ложка ритмично постукивала по стеклянной чашке, гоняя небольшую горстку сахара по кругу. Джин подвис. Следил за крупинками и тихо напевал мелодию, которую услышал, проходя мимо комнаты Намджуна и Хосока. Пытался воссоздать ритм, постукивал пальцами, по столу. Поднял взгляд на мигающие на холодильнике часы — почти час ночи. Джин засиделся. Сна не было ни в одном глазу, поэтому он решил усыпить организм кипяченой водичкой с травками и молоком. Сахар добавил машинально, не подумав от том, что сладкий чай так-то он делает на завтрак, чтобы подкинуть в так называемую топку немного чистых углеводов, заставляя себя наконец выползти из состояния амебы. Вообще, привычка пить чай с сахаром поутру появилась не просто так, не со школьных времён. Чонгук, почему-то всегда поджидал его на кухне с уже полными кружками: себе младший варил крепкий кофе, Джину доставался сладкий чай. Он чай не очень-то и любил, но Чонгук продолжал настойчиво заваривать зеленый чай каждое утро. Сыпал в него минимум две ложки сахара, иногда больше — зависело от настроения. Джину же была просто приятна компания улыбчивого, взбудораженного школьника. Тот вечно что-то расспрашивал немного хриплым спросонок голосом и клевал носом. Чонгук в такие моменты выглядел как младшеклассник, которого мама насильно снова подняла в школу и всучила теплые подштанники. Ким не понимал, почему тот продолжает просыпаться раньше него, хотя мог поспать лишний час перед учёбой, усиленными тренировками или репетициями. Эти мысли он никогда не высказывал вслух. Пить чай вместе с кем-то, в тишине еще не освещенной светом утреннего солнца кухни, было очень приятно. — Почему не спишь? — ножки сдвигаемого стула скрипнули, и Тэхен плюхнулся на него, опуская подбородок на стол. — Юнги снова на твоей кровати уснул? Сокджин приподнял бровь и оглянулся на дверь «своей» комнаты. Он не заглядывал туда с того момента, как покинул ее утром, и проверить, есть ли там Юнги он не удосужился. — А он часто так делает? Тэхен басисто засмеялся в согнутый локоть, дрожа всем телом, Джин почему-то стал чувствовать себя полным идиотом. — Не знаю. — хмыкнул и выпрямился. — Так значит… — Боже, тебя точно зовут Ким Сокджин? Морщины между бровями такими темпами появятся, расслабься. — Да что опять не так? Сокджина почему-то дико бесила эта наигранная дружелюбность, с которой Тэхен весь вечер лез к нему. После их с Чимином возвращения из ресторана, тот с пущим любопытством рассматривал его, следил за каждым движением и отпускал совершенно глупые комментарии в его адрес. Можно было подумать, что Джин съел последний кусок его любимого торта, и теперь тот иронично напоминал ему о совершенном преступлении. Стоило Чонгуку исчезнуть из Джинова поля зрения, как в нем тут же оказывался Тэхен. Он источал ауру саркастичной соперницы главной героини диснеевских фильмов про школьную любовь начала двухтысячных. — У тебя просто очень милое лицо, когда бесишься, –вытянул губы и потянулся пальцами к раздутым в раздражении щекам Джина, явно желая потрепать за них. Ким звонко шлепнул по чужой ладони, схватил кружку и хотел было вскочить с места, чтобы, наконец, проверить наличие Юнги в его комнате, но чужая ладонь накрыла его запястье и настойчиво остановила. — Прости, прости. Это шутка. Почему ты так реагируешь? — Меня просто очень бесят несмешные шутки, — дернул рукой старший и закатил глаза, но все-таки отставил чай в сторону. — Мой Сокджин не такой вспыльчивый. Джин сам не знал, почему так резко реагирует на каждый взгляд и от каждого чужого касания шарахается как от огня. Возможно из-за того, что узнал от Чимина сегодня утром. Он, то есть Джин, этот Джин, не безразличен этому Тэхену. Ким не мог перестать думать об этом. Он совершенно не хотел разбираться в любовном треугольнике, тем более, что это точно не его дело. Ему абсолютно безразличны эти интриги в духе Санта Барбары. Он окинул взглядом притихшего Тэхена, отстраненно смотрящего на закипающую в чайнике воду. Ему совершенно точно плевать, и он не хочет лезть в это. — От меня шарахаешься, как от больного, но рассматривать тайком продолжаешь? М-м? — скосив глаза на зардевшегося Джина, Тэхен снова вернул взгляд к кипящей воде. — Я не рассматриваю. — Хочешь, майку сниму? — Тэхен фыркает и слегка улыбается, услышав громкий хлюп воды и сдавленный кашель сбоку. — Понятно почему ваш Джин выбр… — Ким прикусил губу и сморщился. Это вырвалось у него, скорее из-за того, что он никак не мог перестать думать о драме, развернувшейся в этом общежитии. Джин не был настолько твердолобым, чтобы не понять — это больная тема и никто, кроме Чимина, не горел желанием ее обсуждать. Тэхен даже не повернул голову. Послышался щелчок, оповещающий о том, что вода закипела, и Тэхен поднялся, хватая чашку с уже насыпанными в нее черными листьями. — Все ждал, когда у тебя вырвется. — хмыкнул и налил кипяток в кружку. — Знал же, что Чимин не сможет прикусить свой длиннющий язык. Прости, не хотел тебя бесить весь день, это как-то само вышло. — Э-это ты прости, это совершенно не мое дело. — Джину правда было стыдно. — Все в порядке. На самом деле ты даже удивил меня. Думал сорвешься раньше и отвесишь что-нибудь остроумное Чонгуку на потеху. Джину стало ещё хуже от его совершенно безразличного взгляда, прикованного к танцующим в кружке чайным листочкам. — Это было бы отвратительно, я бы никогда… — Не думаю, что ты бы сдержался, если бы он тут сидел, — глянул исподлобья, шумно отпивая горячий напиток. — Ты сейчас пытаешься надавить на мою совесть еще больше, чем она давит на меня прямо сейчас? — Кто знает? — снова шумно хлюпает Тэхен. Кухня опять становится тем тихим местом, каким была до прихода Тэхена, только вот атмосфера уже совсем не напоминает ту умиротворенную. — Не хочешь утолить свое любопытство? — Скорее это ты хочешь, чтобы я спросил, — хмыкнул Джин, показывая напускное спокойствие, но глаз все же не поднял. — Выговориться некому? — Некому. Джин поджал губы и все-таки взглянул на Тэхена. Тот разглядывал чашку, подперев щеку ладонью, и медленно болтал ложкой в воде. Будто не он только что почти напрямую сказал Джину, что поговорить ему правда очень хочется. Ким привык выслушивать младших и давать им свои советы, а этот Тэхен все еще младше, пускай и всего-то на год. Простит ли он себя, если сейчас сведет все это к шутке? — Так… Чимин сказал мне правду? Тэ, будто не веря ушам, приподнял голову и вскинул брови вверх. — Хочешь выслушать? — Весь день только об этом и думаю. Джин мягко улыбнулся и удобнее устроился на стуле, готовясь выслушать чужой рассказ о болезненной невзаимной любви. После по-отцовски похлопать по плечу и сказать, что в море еще полно рыбы, что Тэхен так-то отличный парень и точно найдет себе кого-то получше. — Да, Чимин не соврал, — улыбнулся и хмыкнул он. — У нас с Сокджином, правда, было что-то вроде отношений. По крайней мере, я так считал. Люблю его. Очень люблю. — голос был переполнен мягкой нежностью, но горечь, каплей вмешанная в речь, заставила Джина сжать челюсть. — Еще с преддебюта. Он такой чудесный, ну, ты, наверное, и сам знаешь, насколько великолепен. — Еще одна такая фразочка, Дон Жуан, и я плюну тебе в чашку. Тэхен утробно засмеялся, а после тихо продолжил. — Его хочется поддерживать, защищать. И я старался показать, как он мне дорог. Всегда выгораживал перед тренерами, занимался до посинения, потому что танцы давались сложнее чем вокал. Только он вел себя так, будто был бы рад, если бы я просто ушел и оставил его заниматься в одиночестве. Мурашки от этой его излишней самонадеянности иногда. А иногда хочется дернуть его за ухо и сказать, что не обязательно делать вид, что тебе совершенно никто не нужен и ты вообще сам со всем разберешься. Джин медленно кивал, вспоминая свой преддебют. Несмотря на то, что он пришел в компанию не самым первым, чувство ответственности за своих младших постоянно присутствовало. Он тоже хотел помочь всем, чем сможет, но, если подумать, никогда не просил помочь ему. Отказывался, когда смущенный Намджун предлагал вместе попрактиковаться в читке, когда Чимин буквально втаскивал его в спортивный зал, чтобы показать, как эффективнее можно растянуть мышцы перед занятиями. Ким лишь улыбался и говорил, что младшим следует больше думать о себе. — Он был таким закрытым и нелюдимым. А потом случился Чонгук, — Тэхен нахмурился и задержал дыхание, но сразу же выдохнул. — Не знаю, как у того получилось, но после этого Джин не отвергал помощь, а просил ее. Но только у Чона. Будто весь мир клином на нем сошелся. — Его можно понять, — усмехнулся Джин. — Влюбленный школьник. Будто ты не помнишь себя в этом возрасте. — Я не был таким одержимо зависимым ни в один период своей влюбленности, знаешь ли. — Ну, значит это только наша фишка. Тэхен закатил глаза и продолжил. — В один момент все стало совсем странно. Нас тогда утвердили, как сформировавшуюся группу, а Джин стал ходить весь потерянный, словно не здесь находился. Я думал — мандраж. Всегда старался быть рядом, подбодрить, но видимо ему это было не особо нужно. А потом в один момент, его будто подменили. Стал вертеться вокруг меня, точно, наконец, понял, чего хочет. А я только и рад этому был, — Тэхен замолчал и немного покраснел. — Боже, это отвратительно. Ему было всего восемнадцать. Он же был совсем ребенком, которому не хватало внимания любимого человека. Я, как придурок, воспринял все на свой счет. До сих пор иногда думаю об этом и с каждым разом все хуже и хуже. Слепо повёлся на этот фарс. — Неужели вы… — Джин сглотнул и немного пригнулся к столу, видимо боясь упустить что-то по-настоящему интересное. — Я был ослеплен вроде бы ответными чувствами. Совершенно не видел того, что все взгляды все еще были направлены на уже более решительного и раздраженного Чонгука, — младший поднял взгляд на застывшее в ожидании лицо Сокджина. — Это не зашло дальше совместной дрочки. Не смотри на меня так. Я не псих, чтобы делать что-то с несовершеннолетним. Джин раскрыл губы, в замешательстве сморщил лоб и нос, а после быстро завертел головой. — Я даже и не… — Но я хотел, — очень тихо продолжил он. Джину пришлось напрячься, чтобы услышать. — Очень хотел. Представлял, как обхвачу его хрупкую талию, как… — Давай без подробностей, ладно? — Голова парня вжалась в плечи. Пальцы Джина нервно трогали пряди волос, иногда заползая на горящие алым от смущения уши. Тэхен тоже немного покраснел, и кивнул. — Думал, он хотел того же. Но все встало на свои места, когда, Чонгук случайно увидел нас на кухне. Мы заигрались. Я не смог устоять перед ним, — он упал лицом в ладони и сквозь пальцы поглядел на не менее смущённого Сокджина. — Прости, прости. Мне тогда впервые сломали нос. Такие яркие воспоминания, — тихо засмеялся, стараясь разрядить обстановку. — Джин же будто ждал, что Чонгук выйдет из себя. Утащил его на серьезный разговор, а после я узнал — они так-то давно влюблены друг в друга, а я… В общем, это было больно. — Это было подло с его стороны. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. — Мне тоже, но я сам виноват. Увидел что-то там, где этого даже и не намечалось. Джин потом, конечно, извинился. Менял мне пластырь каждый день, был таким заботливым, каким не был, когда мы были в отношениях. Он светился и от этого мне было в разы хуже, чем от боли в сломанном носу. Но знаешь, я никогда не думал, что не заслужил. Джин нахмурился. — Если бы не Чонгук, я бы…. Точно не смог сдержать себя…в тот вечер все могло бы стать еще сложнее, чем есть сейчас. Я никогда не прощу себе своих мыслей и намерений. Единственное, чем я могу хоть как-то загладить вину перед ним — сделать так, чтобы он был счастлив. Я все еще люблю его. Безмерно. Не могу позволить, чтобы кто-то причинил ему вред. Даже Чонгук. Парень замолчал и уставился на Сокджина, явно зависшего в своих размышлениях. — Знаешь. Это хорошо, что не случилось чего-то, о чем ты, да и он жалели бы всю жизнь. И ты кажется не такой уж и придурок, как я изначально подумал. — Ну, спасибо, — хохотнул на чужой недокомплимент Тэхен. — Я серьезно. Не ты единственный придурок в этой истории. Вас целое трио, — махнул рукой Джин и прикрыл глаза. — Но ты-то пытаешься хоть что-то с этим сделать, да? Не сказал бы, что Чонгук пытается как-то справиться с этой ситуацией. Тоже мне старший хен. — Даже не знаю, что сказать на твое абсолютно верное замечание, — парни улыбнулись друг другу. — Хочу, чтобы все было как раньше. До того, как я понял, что что-то чувствую к Сокджину. Скучаю за Джином, который не чувствует вину и постоянное напряжение. Этот мелкий даже слушать никого не хочет. Закрылся в своем квадратном мире с черными стенами и жалеет себя. — Так, а ключ от двери… — Не знаю, мне кажется это обострившийся бзик. Закрылся не только ментально, но и физически. А Чонгук, как полный придурок, даже делать с этим ничего не хочет, будто не видит проблемы в том, что Джину все хуже и хуже. — Ты пытался поговорить с ним о ситуации? — Разве он станет меня слушать? — Тэхен уставился на Джина, как на малое дитя, не понимающее простых истин. — Он же лучше всех знает, что Джину нужно. Бесит меня дико, нет сил. — Забираю свои слова обратно. Ты все еще придурок, — громко выдохнул и приподнялся с места. — Давай спать, а завтра мы, наконец, покончим с вашей придурошной мелодрамой. *** — Поднимай свою накаченную задницу и топай на кухню, — Чонгук дергается на диване, когда в него прилетает скомканный свитер. — И надень это. Если бы мог, давно оттаскал бы тебя за уши за то, что голым расхаживаешь. Джин оглядел опешившего парня и ускользнул из комнаты до того, как тот успел что-либо ему ответить. Он вчера еще долго не мог уснуть, переваривая признание Тэхена и раздумывая над тем, что он вообще может сделать с этой ситуацией. Диплома семейного психолога у него конечно не было, но зато было шестеро вспыльчивых мальчишек под боком, у которых не было времени и возможности поговорить по душам с родителями или сверстниками, но зато был очень понимающий и готовый выслушать и поддержать хен. Возможно, Ким и не очень поможет этим двоим прийти к какому-то согласию, но он хотя бы попытается. В целом, взгляд со стороны им точно не помешает. Он облокотился о столешницу и нервно скрестил руки в ожидании, когда же Чонгук наконец соизволит подойти. Тэхена еще не было видно. Это и к лучшему, Джин хочет, чтобы Чонгуку ничего не мешало открыться и разобраться со всем этим хотя бы немного. Парень лениво вплыл в кухню, попутно натягивая на себя принесенный Джином свитер. Его скучающий взгляд окинул напряженного парня и остановился на его лице. — Хотел что-то обсудить? — На самом деле, я… Мне… — вся решимость в один миг куда-то испарилась, стоило увидеть серьезного расслабленного Чона. Вчера это было как-то очень непринужденно и легко с Тэхеном. Ему даже не пришлось ничего говорить, тот сам завел разговор. А сейчас он не мог придумать как подступиться, чтобы Чонгук не решил, что Джин лезет не в свое дело, и не свалил взбешенный. — Ты вчера поздно лег. — Чонгук начал первый. Опустился на стул, явно понимая, что позвали его не просто погонять чаи. — Услышал твои тщетные попытки тихо пройти в комнату. — Извини. Не хотел будить. Мы с Тэхеном немного засиделись. — Я не спал, — отрезал Чон чужие несмелые попытки извиниться. — Мне показалось, ты весь день избегал его. С чего это вы до ночи дружелюбно заседали на нашей кухне? Это идеальный шанс. Чонгук сам привел разговор в нужное русло. Сокджин прокашлялся и выпрямился. — Это как раз то, о чем я хотел поговорить. Только пожалуйста, не злись. Я знаю, что это не мое дело, но я просто не мог смотреть на это со стороны, — затараторил Джин и тоже присел напротив Чонгука. — Мы с Тэхеном вчера обсуждали то что, ну, между вами. — Между нами все отлично. Я же говорил тебе вчера, — рыкнув, нахмурил брови. — И да, ты прав, это не твое дело. — Не мое, но это касается Джина. Так как технически я это он, то это относится ко мне почти что напрямую. — Сам то себе веришь? — Я просто хочу помочь… — Мне твоя помощь не нужна. Никому из нас. Может Тэхен и считает себя самым умным, но он понятия не имеет о том, в какое положение он ставит нас всех. — Тэхен единственный в этом доме, кто хоть что-то понимает, — не сдержался Джин. Несмотря на то, что это было сказано скорее импульсивно, он не пытался даже выглядеть пристыженным чужим грозным взглядом. — И ты не можешь избегать этого разговора вечно. — Что ты хочешь услышать от меня? — раздраженно выдохнул Чон, откидываясь на спинку стула, и провел пальцами по густым бровям, украшенным серебряным пирсингом. — Что хочу? — задумчиво преспросил Джин, сам не очень понимающий, чего хочет от этого Чонгука. Но получить хоть что-то он был настроен очень решительно. — Мне от тебя ничего не нужно, но им, — он махнул головой в сторону выхода. — Им нужен старший, готовый поддержать. Им нужен достойный старший. — Разве я не достоин? — парень начинал беситься. Джина немного передернуло от его голоса, громом раскатившегося по комнате. — Я плохо выполняю свою работу? Что ты вообще можешь знать, ты находишься здесь не больше двух дней. Не тебе говорить о моей компетентности. — Не мне, но Тэхену… — Джина грубо прервал раздраженный хлопок о столешницу. — Конечно, Тэхен ведь у нас больше всех знает, — саркастично тянет Чонгук. — Он хотя бы не закрывает глаза на явные проблемы. Чон в недоумении смотрит на него и кривит лицо. — А я значит закрываю? Что он еще успел тебе рассказать? Что я еще делаю? Топлю котят? — Чонгук, подавляя, не дает вставить ни слова. Джин заламывает пальцы, но старается не показывать неуверенность. Он начал сомневаться в том, что поступил правильно, когда решил хоть что-то изменить в их ситуации. Чон явно не намерен признавать то, что у них есть проблема. — Я тоже вижу проблему, Чонгук, — произносит почти что с мольбой. — Нам надо поговорить, ты знаешь это. Не только нам. Тебе с Тэхеном, Тэхену с Джином… тебе с Джином. — У. нас. Все. Нормально, — отчеканивает каждое слово Чон. Резко встает с места, дергает напряженным плечом и разворачивается к выходу. — Да стой же, — шипит Джин и уверенно шагает за скрывшимся в зале Чоном. Набрав в легкие больше воздуха, продолжает.— Отрицание проблемы не заставит ее исчезнуть. Блин, просто выслушай! Почему ты такой твердолобый? Наконец, нагоняя взбешенного парня, дергает его за руку на себя, но тот лишь останавливается, заставляя Джина врезаться в его спину. — Послушай, — он резко оборачивается и грубо хватает Джина за плечо. — Кто ты такой, чтобы учить меня? — Это ты послушай. Не удивлен, почему у вас все так плохо. Ты просто не умеешь слушать. Нет, ты не хочешь! — кидает взгляд на чужую ладонь, сжавшую его руку, вырывается из хватки и грозно сверлит взглядом лицо напротив. — Понятно, почему Тэхен пришел поговорить со мной, совершенно незнакомым человеком, до тебя же хрен докричишься, твердолобый говнюк. И если сейчас ты просто свалишь, проглотив то, что я сказал, докажешь, что я прав. — На слабо меня берешь? — хмыкает в ответ и медленно делает шаг в сторону Кима, прижимаясь непозволительно близко. — Ну давай, поговорим, раз тебе так хочется. — Да ты хуже пятилетнего ребенка. — шипит Джин и поднимает подбородок, стараясь стать чуть выше оппонента. — Выслушаешь, говоришь? Зачем мне распинаться, если ты сейчас просто постоишь, а потом, как ни в чем не бывало, пойдешь дальше бездействовать? — Чон сжимает кулаки и тихо скрипит зубами. — Чонгук, — Джин оборачивается на звук, донесшийся сбоку, и, увидев облокотившегося о стенку Тэхена, поджимает губы. — Поговорим? — Почему всем сегодня так не терпится поболтать? — Тэхен, я сам. Тэ качает головой и вздыхает. Медленным шагом подходит к напряженным парням и слегка пихает Чона в грудь, заставляя отойти на пару шагов. — Собирался ударить его? — Я? В отличие от тебя, у меня есть гордость, — хмыкает Чон и глядит на вздрогнувшего Кима. — На что ты намекаешь? — Тэхен хмурит брови и напряженно сглатывает. Чонгук все смотрит на Сокджина и немного расслабляется, ухмыляясь: — Смотри, как ты и хотел. Мы душевно говорим, — снова поворачивается к Тэхену. — Не прикидывайся дураком. Думаешь я не знаю? Хочешь залезть к нему в постель? — кивает в сторону застывшего Джина. — Даю свое разрешение, можешь его трахнуть пару раз для успокоения, а к моему Джину даже не вздумай соваться, ты… Чон дергается от пощечины и замолкает, прижимая ладонь к покрасневшей щеке. Джин глубоко вдохнув, задерживает дыхание, чтобы успокоиться. Выдыхает медленно и морщится, встряхивая ноющую от удара руку. — Ты самая худшая версия Чонгука. Не верю, что ты — правда, он. С тобой бесполезно говорить, надеюсь, Джин поймет, какой ты придурок и уйдет к нему, — кивает в сторону опешившего Тэхена. Больше на парней он не смотрит и уходит в пока еще свою комнату. *** — Ну, доволен? — Тэхен разворачивается к Чонгуку, уставившемуся на захлопнувшуюся пару секунд назад дверь. — Ты же этого добивался? — Заткнись, ладно? — Только не говори, что он сам напросился. — Ему вообще в это все не стоило лезть, — резко разворачивается к Тэхену и окидывает его раздраженным взглядом. — Зачем ты вообще все это начал? Надеялся, что он поможет тебе советом? — Чонгук, — Ким приложил ладонь к подбородку и прикрыл глаза. — Ты единственный в этом здании, кто видит то, чего нет. Я просто понадеялся, что еще один трезвый взгляд нам не повредит. — Нам? — усмехнулся Чонгук. — Давай поговорим. — Мы уже поговорили. Время не резиновое, а расписание никто не отменял, уж извини. Чонгук уже собирался оставить Тэхена в одиночестве, но тот быстро шагнул навстречу и преградил ему путь. — Ничего не хочешь с этим сделать? — указал на дверь в комнату Джина. — Ладно я, но он то чем заслужил такое отношение? — Меньше бы совал нос в чужие дела, такого не случилось бы. И вообще, — он снова потер побаливающую щеку. — Пострадал тут я. — Ты буквально дал разрешение его трахнуть. Чонгук, ты сутенер? — сложив руки на груди, Тэхен уставился на чужое, явно сконфуженное лицо. — Дай угадаю. В расписании у тебя сейчас стоит встреча с каким-то политиком, которому ты продашь наши задницы, на правах многоуважаемого хена? На последних словах Тэхен театрально отвесил реверанс. — Заткнись, я же сказал, — старший бесится и раздраженно сжимает кулаки. — Я не это имел ввиду. — Мне показалось, что именно это. — А ты и не против да? — Чон выпрямился и взгляд его снова потяжелел. Лучшая защита — нападение. — Я не говорил такого. Тэхен продолжал смотреть на самоуверенного старшего и в голове просто не могло уложиться, насколько надо быть непрошибаемым. Не зря он даже не пытался. В итоге все могло закончиться дракой. Чонгук бы даже слушать его не стал. — Не ври. Я знаю, что ты каждый день своей убогой жизни мечтаешь нагнуть моего Сокджина. Моего! — Он не твоя вещь, кретин. Прекрати вести себя как конченный придурок. Не тебе решать с кем ему общаться, а с кем нет. Ким начинал беситься. Одно дело, когда Чонгук не может сдержать грубые слова в его адрес, но в адрес Сокджина он такого не позволит. — Да пусть общается хоть с президентом Китая, главное, чтобы не с тобой, — шикнули ему в ответ и грубо пихнули в плечо. — Все понять не могу, — что-то в Тэхене щелкнуло, он готов был первым разбить Чонгуку лицо. — откуда все эти комплексы? Боишься, что недостаточно хорош для него? Чонгук дернулся и громко втянул воздух ртом. Тэхен растянул губы в улыбке, понимание обрушилось на него лавиной. — Я угадал, верно? Неужели наш идеальный золотой хен боится конкуренции? — Ты мне не конкуренция. — Неужели? — хмыкнул Ким. Теперь уже настала его очередь напирать. Он легонько пихнул Чона в грудь:  — Правда? Чего же ты так трясешься над ним. Чуть ли не в золотую клетку готов посадить, дотронуться слишком грубо боишься. Думаешь, он бросит тебя? Как бросил меня? — и тихо посмеивается. — Он любит меня. — Ты сам-то хоть в это веришь? — Тэхен все ухмыляется и никак не может заткнуться. — Я тоже думал, что он меня любит, а в итоге вон что оказалось. Как думаешь, кто на этот раз? Может, наконец, Юнги? Ким упивается злостью, потихоньку испаряющейся из чужих глаз. На ее место медленно приходит растерянность. — Фанаты будут просто счастливы. Мне в отличие от тебя от этого ни холодно, ни жарко. Чонгук хмурится, но продолжает молчать. — Да, я любил его, но это все в прошлом, единственное, чего я хочу, чтобы Сокджин был счастлив. Если это будет не с тобой — не вижу никакой проблемы. — То есть… — Ты болван, Чон Чонгук, — Тэхен тыкает указательным пальцем в чужой лоб. — Мне от Сокджина нужно лишь его наилучшее ментальное состояние, и единственная преграда на пути достижения этого — ты. Если так боишься, что он бросит тебя, то сделай хоть что-то. И под хоть что-то, я имею ввиду наличие здравого рассудка и эмпатии. Он взглянул в сторону комнаты Сокджина, улыбнулся и, прикрыв глаза, медленно пошел к прихожей. — Я покурить, а ты постарайся разобраться хотя бы с одной проблемой в мое отсутствие. Чонгук молча проводил взглядом Кима и немного ошарашено оглянулся на чужую комнату. Он правда боялся, что Сокджин поступит с ним так же, как когда-то поступил с Тэхеном. Тот явно тяжело справлялся с ситуацией, а Чонгук бы просто потерял себя. Он бы не смог этого пережить. Любовь к Сокджину — то, что дает ему вдохновение и окрыляет, заставляет совершенствоваться. Он всегда думал, что должен быть для Джина самым идеальным, а в итоге стал одной из причин их дрязг. Что если младший увидел в нем слабость? Сокджин сильный. Он готов через пот и слезы пробиваться к цели, гордый и целеустремленный. Чонгук любил именно такого Сокджина. В голове все еще гудело, после перепалки с Тэхеном, а отвратительное чувство начинало нарастать глубоко в животе. Он хочет быть идеальным для Джина, а в итоге очень расстроил его копию. Брови поползли к переносице, челюсть напряглась. Он смог поговорить с Тэхеном, с кем разговора избегал уже около трех лет, значит, сможет поговорить и с этим настойчивым Джином. Чонгук хмыкнул, подумав: «А этот парень, похоже, не так уж сильно отличается от моего Сокджина». *** Сокджин смотрит в потолок и продолжает растирать покалывающую ладонь. В голове все не укладывается вся эта ситуация: этот придурок точно Чонгук? Сердце все еще бешено стучит. Этот болван не умеет держать свою агрессию при себе и явно предпочитает прятаться от проблем, а не решать их. Как он мог влюбиться в такого труса? Точнее не он, а… ой, да боже, все и так все поняли. Переворачивается на бок и в голове всплывает образ его Чонгука. Неужели он мог стать таким же? Может он и сейчас такой… Сокджин хмурится и вертит головой, давая себе мысленную оплеуху. Его Чонгук не может быть таким. Джин лично проследил за тем, чтобы он стал достойным мужчиной: тем, на кого не страшно положиться, кому хочется доверять. Его то уж точно не придется упрашивать обсудить проблемы в отношениях. Джин улыбнулся и зарылся лицом в подушку. Со всеми этими приключениями он совершенно не успел подумать о том, что же все-таки было между ними в тот вечер. Он краснел, как маленький мальчик. В животе приятно крутило лишь от воспоминаний о том, как Чонгук прижимал его к своей груди, как его рука скользила по Джинову торсу. Мягко, едва касаясь. Он тогда чуть не умер.Чонгук же делал это машинально, даже не задумываясь о том, что заставляет испытывать Сокджина в этот момент. Отношения? Возможно ли что у них теперь будут реальные отношения? Как у настоящей парочки. Не успел он развить эту мысль, как дверь в комнату скрипнула, а через пару секунд на кровать аккуратно присели. — Я хочу извиниться, — Чонгук прокашлялся. Ким медленно приподнялся с подушки на локтях и осмотрел Чона. Тот отводил взгляд и поджимал плечи. Напряженная спина немного согнулась, а большие пальцы беспорядочно возились на сцепленных в замок руках. — Извиняйся, — хмыкнул и сместился в сидячее положение Джин. — Прости. — За что? Чонгук рыкнул и развернулся к облокотившемуся о стену Сокджину. — Прости, за ту ситуацию в зале. Я должен был контролировать поток своих слов. — Перед Тэхеном тоже извинился? Парень фыркает и снова поворачивается спиной. — А перед ним за что? — Ты и представить себе не можешь, насколько ты не прав на его счет. Парни молчат. Джин уже думает, что Чон сейчас снова вспылит и сбежит, так и оставив всю эту ситуацию нерешенной. Но тот лишь тяжело выдыхает, расправляет плечи, разворачивается и взбирается на кровать. Так, чтобы сидеть с Джином лицом к лицу. — Насколько же? — начинает Чон. — Правда готов поговорить? — Ну, я здесь, — обводит себя руками и пожимает плечами. — Тэхен сказал, что у Джина проблемы. И что ты совершенно ничего не хочешь с ними делать, — Чонгук цокает на чужое замечание. — Он ничего не знает. — Интересно, почему же? — Я пытался что-то с этим сделать. Правда, — опускает глаза и хмурит брови. — Но это было бесполезно. Иногда все будто бы нормально: он липнет, ведет себя так, будто всегда так было. А может без всяких причин оттолкнуть меня и закрыться в себе. Снова. Я просто… Просто не знаю, что с этим делать… Джин качает головой, и задумчиво покусывает ноготь на большом пальце. — Да, все оказалось немного сложнее. Единственное, что ты можешь сделать, это выслушать его. — Я слушаю. — Так же, как и меня сегодня? — саркастически приподнимает бровь. — Не удивлюсь, что вся проблема заключается в том, что он пытается тебе что-то донести, а ты просто пропускаешь это мимо ушей. А с Тэхеном… — Давай без Тэхена, — Чонгук прерывает Джина. — Без Тэхена нельзя, — тихо посмеивается в ладонь. — Потом сам с ним все обсудишь. Знаешь, у него тоже много проблем. Да, он бывший твоего парня, но… — поднимает указательный палец вверх, заметив, что Чон уже собирался что-то ему возразить. — Помнишь? Мы слушаем. — Да-да, прости, — аккуратно опускает чужую руку. — Ты правда думаешь, что Тэхен не знает о том, как ты дорог Сокджину? Думаешь, он способен на то, чтобы попытаться вас разлучить? — делает кавычки в воздухе.– Поверь мне, единственное, чего он хочет — это чтобы Джин был счастлив. А это возможно только рядом с тобой. — Несильно тыкает пальцем в чужую грудь. — А ты просто ревнивый говнюк. — Окей, я вас понял, мистер психолог, — ухмыляется он. Запрокидывает голову назад и опирается на руки всем телом. — Ваши аргументы звучат весомо. — Только пожалуйста. Поговори с ними обоими, — аккуратно касается чужого бедра. — Это очень важно. Если ты их не выслушаешь и сам не выскажешься, все станет лишь хуже. И в будущем это аукнется всем. Чонгук медленно покачал головой, а Джин улыбнулся, наслаждаясь чувством выполненного долга.