***
Ромео нервно перебирал пальцы, носясь кругами по комнате. Дверь резко отворилась и в комнату вошёл Червовый Валет. — Ром?.. — А? Червовый растерянно поворачивает на него взгляд. Одномастник подошёл к нему, схватил за плечи, заставив остановиться. — Ром, всё хорошо? — спросил Феликс. Валет смотрел ему точно в глаза, от чего Король не выдержал и неуверенно отвёл взгляд. — Я так больше не могу... Нужно... Нужно поговорить с ним, — глаза крепко-крепко зажмуриваются, Ромео громко выдыхает через рот воздух. — Во имя любви... Тут же тот сжал своего друга в объятьях. — Всё будет хорошо, Ром. — Спасибо, сладкий. Романтик улыбнулся этому «солнышку», тот улыбнулся в ответ. Друзья одарили друг друга ещё более крепкими объятьями, а потом, собравшись с мыслями, Ромео ушёл за дверь. Куромаку вышла из комнаты и, озираясь, и тихо-тихо направилась в сторону кухни. Тактика выбрана — избегание. На кухне тихо, значит можно безопасно пройти туда и взять что-то поесть. Трефовая почувствовала дрожь в области живота и положила на него руку. Послышалось урчание, говорящее о совершенно пустом желудке. Открывает ящик, достает чай. Чувствует слабость в руке и поспешно ставит коробку на стол. Чайник вскипел, о чем сказал характерный щелчок, и, взяв его, Куромаку наливает кипяток. Вода мутнеет, становится приятного цвета корицы и сладкий аромат лаванды заполняет помещение благоуханием.***
Ромео стоял около «Трефовой двери», как до ушей донеслись звуки с кухни. Но Феликс ведь в комнате, Данте из неё и не выходил, все остальные вообще уже давно не дома, а значит... Значит там определённо Куро.***
Червовый уже находился за стенкой у дверного проема. В мыслях пронеслось: «А стоит ли?». Но тут же тот вспомнил сегодняшний сон, а если точнее, повторение давнего. Снова мимо глаз проносятся эти картинки: такие вульгарные, страстные, а за ними те, которые так больно давят на пылкое сердце, что становится трудно дышать. Романтик вновь вспомнил тот клуб, шлепки, стоны, эгоизм и глупость главного героя всей этой каши. Потом припомнил летящее вниз тело, удар о землю. Все суставы резко передёрнуло, от чего Ромео потерял равновесие и готов был упасть, но удержался за стену. Рука коснулась стены с громким стуком. Такое просто невозможно было не услышать. Куромаку вздрагивает и быстро оборачивается на дверной проем. Пусто. — «Что это было?..» Трефовая коснулась похолодевшими руками виска, пытаясь понять, был ли звук настоящим, или ей так показалось. Малиновая голова выглядывает в дверной проем, за ней, из-за стены, вылезают оставшиеся части тела. Роv: Ромео Видимо, ты замечаешь сзади какое-то движение и оборачиваешься на меня. При виде серых глаз сердце мучительно сжалось. Я неспеша прошёл дальше, в комнату. Стоял, жадно вглядываясь в напрягшиеся мускулы твоего лица и мечящиеся из стороны в сторону сузившиеся зрачки. Куромаку же чувствует, как внутри неё все сжимается, чуть ли не сминается в один колючий комок. Она чувствует на себе взгляд Ромео, пытается избежать его. Это просто невыносимо, ломает, вызывает дискомфорт, ноги становятся ватными. Еще чуть чуть и серые глаза начнут выделять прозрачную жидкость, поток которой может не получиться проконтролировать. Все так же опустив глаза, Куромаку отвернулась. — «Подойдет же... Нет, надо уходить». Вторая просто быстропроходит мимо него. Хотя, «проходит» не то слово. Это скорее рывок, который довольно сложно остановить. Pov:Ромео Только я хотел было открыть рот, но Куромаку уже пронеслась, будто пулей, мимо меня. — Нам нужно поговорить! — отчаянно бросаю ей в догонку. Рука вытянулась вперёд, словно она хотела ухватиться за чужое предплечье, но конечно же и кончик пальца не успел коснуться ткани белой рубашки. — «Так продолжаться не может!» Я отгоняю все дурацкие сомнения, сильно тряхнув головой. Только прошла небольшая качка перед глазами, а я уже несусь вслед. Крик Червового вслед только ускоряет Куромаку, придавая сил. Вот уже она видит перед собой дверь комнаты, хватается за холодную стальную ручку и забегает внутрь...***
Резкий толчок опрокидывает Вторую на простыню бежевого цвета, и та встречается с возлюбленным лицом к лицу. —Отпусти! — Куро, тяжело дыша, наконец подает голос. — Ты все уже видел! Ее запястья прижимают к кровати, сковывая движения. — Я не собираюсь больше это терпеть, Куромаку! Понимаешь? Я не собираюсь больше смотреть, как ты меня избегаешь, постоянно оглядываешься, не проронив ни слова! Больно.— Ромео тыкает указательным пальцем в чужую рубашку, прямо там, где стучит сердце. — Вот здесь будет очень больно, Куромаку... Если я потеряю... Тебя потеряю... Романтик продолжил сверлить серые глаза взглядом. Брови, будто по-злому, нахмурились во время монолога. После рот немного скривился, после Ромео привычно закусил губу. Он старался, держался как мог. Но пылкое сердце Червовой масти всё таки не выдержало такого напора. Эмоции сейчас били ключом по нервной системе. Уже через крик они вырывались наружу, а вскоре и через слёзы. Да, всё таки эмоциональность не позволила Седьмому оставаться спокойным, и вскоре на чужую щёку упала прохладная капля. Pov: Куромаку В моем взгляде появилось сожаление, потом чувство вины. —«Из-за меня Червовый король плачет... Плачет, черт возьми!» К горлу подкатил большой твердый ком, не дающий что-либо произнести. Еще чуть-чуть, и я сама слезу пущу. Не выдерживая столь длительного зрительного контакта отвожу взгляд куда-то в сторону. —Мне жаль... Мне жаль, что так получилось...— я говорю это довольно тихо, но новые более высокие нотки в моем голосе отчетливо слышно. Теперь нет смысла скрываться. Глаза начинают слезиться, и вскоре еще одна капелька встречается с первой, они сливаются и катятся куда-то вниз, по шее. Я немного отворачиваю голову по привычке, в надежде скрыть свою слабость, свои слезы, переживания... Глаза Ромео до сих пор стоят на мокром месте. Он видит, как сероволосая тоже начинает плакать, от чего на душе становится ещё хуже. Внезапно мысли переходят к досточно интересному положению их тел... Теперь щёки краснеют не от злости. Та самая тяга нарастает, глаза от этого немного просыхают. — «Хотябы успокоился... Нет, сейчас точно не время. Пусть я и соскучился, но это будет точно не к месту». В раздумьях Ромео отвёл от Куромаку взгляд. Вроде бы они должны были поговорить нормально, но почему-то разговор не складывался, фразы не формулировались, язык вообще будто отсох. А мысли Червового разнились от одной темы к другой: то он думает о том, что Вторая плачет, то о том, как бы аккуратно поцеловать ее в шею... — «Нет, нет, сейчас не время!». Романтик растерянно хлопает ресницами и возвращает взгляд на Куро. — Пожалуйста, не нужно. Это все таки я виноват. Сам полез куда ненадо, — ответил он привычно мягким голосом. Да, с виду Ромео полностью и даже очень быстро успокоился, но беспокойные мысли в голове продолжали крутиться. Немного ещё поразмыслив, он выпустил из хватки немного покрасневшие запястья и прилёг рядом. Одна из рук нащупала холодную ладошку и крепко сжала её. — Куромаку, прости, пожалуйста. Я полный... Во славу Амура, дурак я полный, вот и всё. Романтик снова начинает нервничать, от чего пальцы сжимаются с новой силой. Куромаку же, наоброт, становится так уютно, она наконец ощущает тепло, согревающее изнутри. Невольно Трефовая начинает легко улыбаться, прикрывая глаза, но потом вспоминает, что разговор не закончен. —Ром... Ты не виноват... — Не виноват? Конечно же я не виноват, о чём речь?! Не я ведь всё время лез к тебе, хотя видел, что ты этого не хотела. Высокие истеричные нотки в голосе напрягали связки Червового. Из-за этого запершило в горле, и тот тихо откашлялся в сжатый кулак. Тишина. Молчание уже бьёт по ушам, но что сказать никто не знает. Ромео делает глубокий вдох, не менее гулубокий выдох. Прямо как Данте учил Феликса.***
Pov: Ромео Мы лежали с Куромаку бок о бок, в одной постели, чуть-ли не на одной подушке, на которую я так удачно повалил ее. От чужой ладони к моей идёт слабый жар. Он бежит по руке, чуть далее, чуть ниже и так дальше. Я невольно огдадил большим пальцем гладкую кожу бледной ладони. Ту же я хотел что-то сказать. Но потом я понял, что говорить то нечего. Всё что на душе было, я уже давно выкрикнул Куромаку прямо в лицо. Звучит конечно немного по-другому, нежели есть на самом деле. Ведь я не совсем кричал, скорее истирил и старался вылить яд из души. У меня это даже вроде как получилось. Стало намного легче. Я облизнул кончиком языка нижнюю губу. Во рту я почувствовал уже привычный металлический привкус, а на самой губе нащупал ранку. — «Стало настолько привычным, что даже не замечаю», — усмехнулся я в мыслях. Как обычно, мозг Червового Короля старается спрятаться от проблемы, сбежать немного в другие мысли, но не тут то было. Сознание возвращает внимание на персону, лежащюю рядом, на свое душевное положение, заново опознает ситуацию в целом. «А что происходит?» — так и хочется задать этот вопрос. Но после на ум приходит немного другое: — А... А как так вышло?***
Пальцы Второй, сжимавшие руку Ромео, чуть дернулись, а после немного сжались. Она нервно сглатывает, чувствуя напряжение. Ох, как же трудно объяснять всю эту ситуацию, особенно в первый раз... Хотя нет, не в первый... Было уже такое...***
Курон быстро собирал вещи со своего рабочего места. Он не знал, что с ним будет, боялся неизвестности, что еще больше подстегало его к побегу. Раздается звонкий стук, из-за которого парень вздрагивает. Из-за двери доносится голос зам-директора по социальной части, Куроми. — Товарищ Курон, вас вызывают к господину Куромаку. Прошу немедленно пройти со мной. Молчание. Дрожащими руками Курон открывает дверь, встречаясь лицом к лицу с Куроми. Он замечает, что позади стоят два охранника. —«Значит знала, что я буду сопротивляться...» —промелькает в голове у Курона, прежде чем его «легонько» берут за плечи. Куроми идет рядом с помощником и то и дело на него волнительно поглядывает. —«Что же ты натворил-то такое, что Товарищу Куромаку пришлось применить "грубую" силу?.. Измена?.. Нет, Курон, нет. Этого просто не может быть. Ты не такой... Но что тогда?..» Девушка опомнилась только тогда, когда «пленника» подвели к заветной двери. Возможно, там решится судьба лучшего из лучших, но, к сожалению, эта тайна останется за семью печатями до конца своих дней... Вот дверь открывается, и Курона заводят в комнату.***
—Ну... Так было с самого начала. Нам же по 14 лет было... Сначала особых отличий и заметно то не было... Потом перетяжки... Потом я сама виновата...***
Трефовый Король нервно покусывает губу. — Вдох-выдох. Надо просто успокоиться и просто поговорить с ним... Я же всегда так делала, почему сейчас?.. Стук в дверь говорит о том, что Курон прибыл на место. Она снова натягивает маску невозмутимости и говорит привычным для всех тембром: —Входите. Его буквально заталкивают в комнату. Парень испуганно смотрит на Куромаку, нервно топчась на месте. —Садись, Курон.. Курон садится на стул, ожидая продолжения. —Прости, пришлось применить грубую силу, чтобы привести тебя. Но ты ведь хотел сбежать, так?.. Куромаку заглядывает в серые глаза, и, найдя банальный ответ, продолжает. —Знаешь, каждый создатель имеет право на ошибку... Мой создатель не исключение... Ты был на наших собраниях и наверняка заметил, что все короли исключительно мужчины. По крайней мере так должно было быть... На этом моменте Куро нервно сглатывает. Ох, скольких же нервных клеток стоит этот простой монолог. —Не знаю, что повлияло на мое создание, почему произошел сбой в системе... Возможно и к лучшему, что ты так невовремя зашел... Трефовая одаривает Курона одновременно необычно теплой и грустной улыбкой. *** Куромаку ухмыляется, вспоминая какое выражение лица было у ее помощника, когда та загрузила ему в голову столько информации. Боковым зрением Вторая снова поглядывает на Ромео. — «Интересно, он же не прибьет меня, когда узнает?..» Романтик медленно повернул к Сероволосой голову и выгнул бровь. — И в чём же? — чуть-ли не шепотом спросил он. Палец продолжал гладить чужое запястье, эту нежную, точно женскую кожу. Парень вдохнул побольше воздуха в лёгкие. Кожа ведь и вправду женская, просто он ещё совсем к этому не привык. Нервный глоток, потом небольшая пауза.***
—Курон, как думаешь... Сможет ли меня изменить генератор?.. —Не знаю, это все надо просчитать и... —Нет, просто скажи, стоит ли?.. Куромаку поворачиваетсч к Курону. —Извини, это не совсем вопрос... Всё уже просчитано... Просто нужен толчок. Ты понимаешь о чём я?.. Помощник неуверенно кивает: —Да, думаю это возможно...***
—Тогда, ещё в карточном мире... —девушка замялась, отведя взгляд. Стыдно говорить об ошибках прошлого...***
После собрания отличное место —пустота, чтобы провести опыт. Все разошлись, остались только Трефовый король да его помощник. Куромаку достает из сумки генератор вероятности. Вдох-выдох. Руки дрожат— она волнуется... А вдруг что-то пойдет не так?.. Нет, все же просчитано?.. Яркая вспышка, порыв ветра сносит новенькую модель машины «Kuromecho»... Потом темнота...***
Куромаку, закусывая губу, хмурится. Довольно неприятные воспоминания. Тогда ее спас Курон, отвез в Куроград тоже он. Все получилось, самые явные признаки: голос, грудь пропали... Но было больно...Очень больно... Потом еще неделю ее тошнило, и говорить было тоже довольно трудно. Позже вроде как оправилась. Вторая делает глубокий вдох и неуверенно продолжает. Надо как то плавно подвести, сразу говорить не стоит... —Знаешь, я экономила энергию генератора не только потому что так удобнее. Не ты один истратил почти весь заряд в начале своего правления. Это, пожалуй, была моя самая большая затрата. На себя! Она прикрывает глаза другой рукой. Стыдно... Очень стыдно... —Ведь столько полезного можно было сделать с этой энергией! И все зря, моё тело возвращается в исходное состояние!Я ужасный король... — «Она так убивается из-за этого...». Ромео потянулся к руке возлюбленной, чтобы убрать с ее лица ладонь. Он перевернулся на живот и придвинулся ближе так, что их взгляды тот час встретились. Ромео смотрел на Куромаку с лёгкой улыбкой, но в то же время с искренней жалостью. Рассматривая в ее глазах печатный блеск, Седьмому самому становилось тоскливо, грустно, захотелось обнять девушку и прижать ближе к своему сердцу, чтобы успокоить ноющее ее. — Пожалуй, главные написаны стихи, За середину пройдена дорога, И всё труднее мне слова найти, Чтоб на бумагу рифм излить немного. В душе моей нет места для страстей, Увы, теперь они меня не тронут. Я с страше стал, надеюсь, что умней, Мечты мои в печали горькой тонут. Как хочется всё заново начать, Ошибок юности уже не повторяя. Попробую, мне нечего терять, Ухода в вечность смирно ожидая... Душа романтика нашла здесь своё отражение. Пусть Ромео выступал сейчас не поэтом, а чтецом, но слова сами полились песней из уст, и останавливать эту песню никто не стал. — Немного не в тему, но красиво, правда? Парень немного наклонил набок голову и усмехнулся. — Не стоит так убиваться из-за этого, Куромаку. Посмотри на меня: я раньше не замечал этого, но я по глупости столько всего натворил... Одна сплошная ошибка да и только. Он продолжает улыбаться, смотреть в глубокие серые глаза, гладить запястье. Голос возвращал свою привычную сладость и теплоту. Pov: Куромаку Где-то в груди справа я почувствовала стук сердца, и он ускоряется, щеки краснеют. Становится так тепло, так уютно. —«Никогда мы так близко не были... Никогда мне не было так хорошо...Хотя нет, были, но это... Теперь это немного другое... » Ромео же просто забывает как дышать. Ведь он и не заметил, как оказался очень близко к лицу возлюбленной, и стало жарко. Романтика снова тянет к ней, и тот не может с этим ничего поделать. — «Просто коснусь губами, а дальше будь что будет», — решает он. И Ромео резко впивается в шершавые губы и кладет на горячие щёки свои ладони. Грубо, сладко, страстно, а одним словом волшебно. Казалось всего несколько дней прошло, но Седьмой соскучился по этой нежной коже настолько, что готов был задушить Трефовую в своих ласках и объятьях. Не в буквальном, конечно, смысле, но он так и сделал. Руки моментально переместились на шею и прошлись вдоль плеч. Они близко, как никогда. Ноги к ногам, Плечо к плечу, Губами к губам... Пропала та пропасть, так долго не дающая обоим почувствовать это прекрасное чувство в полной мере***
Шаловливая рука Червового приобнимает девушку за талию, щекоча, пальчики бегут вниз, до бедра. Он лежал на боку, согнув вторую руку в локте и расположив её как подушку. — Можно, я у тебя посплю сегодня? Он улыбается и малость щурит глазки.***
Pov: Куромаку Мы лежим на одной кровати в обнимку. Теплый свет фонаря с улицы создает уютную романтичную обстановку. Ты посапываешь мне в ухо, обнимаешь за талию. Я боковым взглядом поглядываю на спящего тебя. Кажется, что-то ты во мне изменил, и это что-то определенно мне нравится...