Моменты

— Дра-а-ако-о-о… Мерзкий свистящий шёпот ввинчивается в уши, лишая воли. Руки холодеют, наливаясь свинцом; волшебная палочка, глухо стукнув, падает на пол, тихо шелестит, откатываясь прочь. Грудь сдавливает — ремнями ли, цепями — неважно, рёбра уже жалобно похрустывают, готовые в любой момент треснуть, пробить лёгкое острым сколом, чтобы подарить такую благостную сейчас смерть — всё лучше, чем… — Ну где же ты, мой ма-а-альчик? Иди ко мне. Тебя ждёт великая че-э-эс-с-сть… Красные глаза внезапно выступают из окружающей кромешной темноты, в одно мгновение оказываются непозволительно близко, смотрят прямо в душу — и глубже, вытравливая, выжигая Адским пламенем последние крохи надежды. — Не бойся, Дра-а-ако-о-о, я ведь знаю — ты сам этого хочеш-ш-шь… Трупно-бледная рука мёртвой хваткой вцепляется в запястье, длинные чёрные ногти играючи вспарывают кожу, из чужой палочки, закручиваясь спиралью, вырывается едкий чёрный дым, ядовитой змеёй кусая оголённое предплечье. Тело бьётся в нечеловеческой агонии, даже Круцио на её фоне кажется лёгкой щекоткой. На руке, сыто ухмыляясь безглазым черепом, пульсирует в такт сбрендившему пульсу Тёмная метка. — Дра-а-ако-о-о… — Драко! Он выныривает из омута очередного кошмара. Каждая мышца мелко дрожит от фантомной боли, сорванное криком горло позорно сипит, ресницы слиплись от слёз. Ему хочется сдохнуть — здесь и сейчас — но тёплый родной голос успокаивающе шепчет на ухо: — Это всего лишь сон, мой хороший. Всё закончилось, он больше не тронет тебя. Тш-ш-ш, я с тобой. Дыши, Драко, просто дыши. — Метка… — с трудом выдавливает из себя Драко. — Он поставил метку… — Нет! Нет. Вот, смотри. Смуглые, знакомые до последнего заусенца пальцы нежно — в противовес тем, из сна — обхватывают его запястье, осторожно поворачивают, трепетно оглаживают чистую кожу предплечья. — Здесь ничего нет, Драко. Это только сон. Драко с силой проводит по руке — то ли желая окончательно убедиться, то ли стирая неприятные воспоминания. — Только сон. Ничего нет, — как мантру, повторяет он, закрывая глаза. — Ни-че-го-нет. Гарри мягко тянет его, укладывая на подушку, кутает в свои объятия, прижимается губами к влажному от пота виску: — Спи, мой хороший, я с тобой. Где-то в глубине дома тикают часы, стучит по стеклу надоедливый дождь, сонно переругивается с Кричером разбуженная Вальбурга. Гарри вслушивается в спокойное дыхание задремавшего Драко, думая о том, что в ближайшие выходные стоит наведаться в мэнор. Если он за что-то и будет благодарен родителям Драко до конца жизни, так это за то, что они смогли уберечь его от Тёмной метки. А кошмары… С кошмарами они справятся.