Хмельной привкус джаза

После репетиции Адора добиралась домой в смешанных чувствах. Она переоделась в привычный костюм, а белое платье завернула в бумажный пакет, словно прятала наркотики. И почему-то оглядывалась с такой же тревогой. Будто кто-то увидит кусочек вышитой ткани и тут же поймет, кем блондинка нанялась. На автомате Грейскал прошмыгнула в дом, умылась, переоделась и легла в кровать. Но уставившись в потрескавшийся потолок, никак не могла перестать думать о Катре и ее поразительном танце. Почему Адора так зациклилась? Это из-за неопытности в вопросах интима и соблазна, или танцовщица по прозвищу Кошка слишком хорошо знает свое дело? Вспоминая красное платье, грациозные движения и россыпь веснушек, блондинка растревожено ворочалась, комкая одеяло. Даже бархатистый голос мулатки не оставлял равнодушным и настойчиво отзывался в памяти тихим смехом. Прежде чем уснуть, Адора убедила себя в том, что перепутала возбуждение с волнением и смущенностью. Просыпалась она в таком же неприятном замешательстве. Беспокойный сон не подарил свежести, а только больше запутал обрывками предыдущего дня. Понемногу разбираясь с уборкой поместья, Грейскал пришла к выводу, что бар «Кольцо страха» такой же странный, как и его название. И чтобы привыкнуть к его искаженному миру понадобится время. Тяжело вздохнув, Адора вытащила из-под кухонного шкафчика запыленную коробку. Внутри хранился изысканный китайский сервиз, отголосок роскошной жизни, что когда-то наполняла коттедж. За него можно получить хорошую сумму. Девушка вспомнила, как маленькой осторожно рассматривала восточные узоры, и отец играл с ней в чаепитие. На одной из чашек был крохотный скол, и блондинка провела по нему пальцем, чувствуя шероховатость. Однажды она столкнула чашки слишком сильно, и звонкий удар оставил след. Резко нахлынул образ темного амбара для ремонта авто. Адора задела металлическую канистру, и та гулко упала на пол, разливая бензин. Растерянно дергаясь, Грейскал наступила на что-то неустойчивое, что оказалось бездыханным телом. Ужас и давление в груди. Оглушительный выстрел над ухом. Стремительный побег. Страх и растерянность. Серый дым вдалеке и новые выстрелы. Адору сбивают с ног. Падение лицом в землю. Крики. Тревожное воспоминание ударило в голову, парализуя. Грейскал хрипло вдохнула, будто вынырнув из ледяной воды. Трясущимися руками, она накинула крышку на ящик сервиза и толкнула обратно под шкаф. Немного денег еще осталось. А выручки за чашки все равно не хватит ни на долги ни на новые документы. Разве что на билет поезда, но и в соседнем городе люди Хордака откопают беглянку из-под земли. Адора забежала в спальню, импульсивно захлопнув дверь. И тут же пожалела, когда вокруг рамы затрещала штукатурка, осыпаясь мелкой пылью. Напряженно вдохнув, девушка повалилась на кровать, замотавшись в одеяло, чтобы успокоиться. Но это не избавило от тревожности, из-за которой хотелось метаться по дому с швабрами и тряпками. Блондинка резко села и вытащила из ящика стола письма, которые так и не отправила Маре. Сейчас очень не хватало общения с ней. Возможно, даже объятий, за что становилось немного стыдно. Русая крепкая девушка учила стойкости и силе, но больше всего Грейскал ценила неуловимые моменты близости. Когда Мара приобнимала за плечи, хлопала по спине и хвалила за успехи. Интересно, что сказала бы старшая, узнай, что Адора на самом деле такая мягкотелая? Что изображала гордость и вовлеченность ради заботливого внимания? На самом деле ей просто не хватало надежного теплого плеча. Прямо как сейчас. Прогремел отдаленный стук. На центральной двери поместья находился специальный молоточек, звон которого можно расслышать из любого уголка дома. Тревожно подпрыгнув, блондинка с досадой поняла, что не мешало бы его отвинтить в будущем. Судя по отвратительным крикам, заявились гангстеры. Адора не собиралась платить им собой, а оставшиеся копейки пригодятся на еду. Поэтому она сгребла пакет с платьем и тихо выбралась через тыльную часть дома. Пригнувшись и постоянно оглядываясь, она прошмыгнула до кованного забора и перелезла на соседскую территорию. Перебегая по неприметным местам, Грейскал добралась до аллеи и побежала на остановку. Купив в кассе билет, она заняла место в автобусе и ждала отправки, закрываясь от окна попавшейся туристической брошюрой. Забавно, ведь там, куда она едет, подобная информация всегда в цене. Заключенные любили помечтать, куда отправятся на свободе. Тюрьма в принципе казалась местом противоречий: угрюмые обитатели полны надежды, а дни тянутся невыносимо медленно, молниеносно сменяя друг друга. Воспоминания приносили дискомфорт и отбивали желание попадаться снова. С другой стороны, когда повидал дно, падать уже не так страшно. А еще за решеткой осталась Мара, расставание с которой приносило ноющую тоску. Они сидели в одной камере, старшая учила Адору, как постоять за себя и заботливо присматривала. Временами Грейскал мечтала приютить подругу в фамильном коттедже. Или продать его к черту, вместе сбежать в аграрный городок и купить небольшую ферму. Мечта казалась детской, и блондинка никогда ею не делилась. Только однажды заикнулась о том, что хотела бы поддерживать связь и на воле. Мара тогда тепло улыбнулась, слегка сжав девушку за плечи. Жест в сто раз приятнее того, что позволяла себе Шедоу с ее скользкими перчатками. От этой мысли Адору пробил озноб. Покинув автобус, Грейскал прошла мимо охраняемого забора. Она чувствовала, как от взгляда охранников пробирает холодная дрожь. Иррациональное чувство вины накатывало просто из-за того, что пришел проведать друга, попавшего в сложную ситуацию. Адора заполнила документы на посещение и осталась ждать в небольшой комнате с посеревшими стенами. Странно, что привыкала к ним блондинка достаточно долго, а отвыкла всего за пару недель. Ожидание здесь сквозило отчаянием. Вскоре подошла Хоуп, надзиратель тюремного крыла, в котором проводила время Грейскал. Высокая темнокожая полицейская хоть и выглядела сдержанной и строгой, но оказалась приятным собеседником. У них с Марой наладились доверительные отношения, кусочек которых достался и Адоре. — Госпожа Лайт Хоуп. — учтиво поздоровалась блондинка, поднимаясь с места. — Адора, присядь. — обратилась женщина, а в голосе ощущалась тревога. — Она же не умерла?! — испуганно выдала Грейскал и чуть не схватила Хоуп за форменный воротник. Чтобы не нарваться, блондинка прижала кулаки к груди. Нападение на охрану чревато последствиями, и контекст ситуации никого не переубедит. — С Марой всё будет в порядке. — спокойно ответила Хоуп, указав девушке на стул. Расслабленно выдохнув, Адора послушалась и присела. В последнюю встречу Мара получила ранение заточкой во время драки. Грейскал вышла до того, как о состоянии подруги стало известно наверняка. — Как она? — уточнила блондинка, когда охранница села рядом. — Все еще в тюремном госпитале, но идет на поправку. — сдержанно ответила Хоуп и добавила. — Выглядит бодро, как и прежде. — Приятно слышать. — с легкой улыбкой произнесла Адора. — Она так и не попала на слушанье дела? — Нет, его перенесли из-за состояния подсудимой. — ответила полицейская опустив голову. — Новую дату еще не назначили. Вместо ответа, Грейскал громко вздохнула. Из этого мрачного места будто выжали весь воздух, и даже вдыхая полной грудью, невозможно насытиться. Адора посмотрела на помятый пакет с платьем. Не желая мириться с поражением, она попросила лист бумаги, чтобы передать Маре хотя бы письмо. В нем Грейскал коротко сообщила про бар и воодушевленно расписала, как мечтает отплатить за поддержку и помощь, когда подруга освободится. Вечерело, подступал голод. На обратном пути Адора зашла в знакомый монастырь, где за непыльную подработку давали поесть. После этого внепланового приключения девушка опаздывала на полчаса и практически бежала на репетицию. Обнадеживало только то, что примерно в это же время вчера объявилась и Катра. Но когда Грейскал влетела в зал для тренировок, насупленная мулатка уже сидела на диване, недовольно сложив руки. Адора растерянно встряла на пороге и пыталась перевести дух, чтобы объясниться. Не дождавшись приветствия, Катра стремительно подошла и придирчиво прищурилась. — Я тебя жду, а ты даже усы из супа не потрудилась вытереть. — раздраженно фыркнула она. — Так вкусно ела, что забыла о работе? Покраснев, блондинка поспешно вытерла рот тыльной стороной ладони, с позором понимая, что пробежала в таком виде мимо всех здешних работников. — Где платье? — продолжила ворчать мулатка, и Адора показала небольшой пакет. — Так переодевайся скорее. Могла бы и в нем прийти. — Я... быстро мерзну. — отвертелась Грейскал, стараясь не смотреть на вспыльчивую наставницу. В ответ Катра измученно завыла, драматично взмахнув руками. Адора достала платье, положила на спинку дивана и обернулась. Танцовщица продолжала раздраженно вертеться рядом, смущая присутствием. — Ты не могла бы отвернуться? — неловко попросила блондинка, но Катра так уставилась, будто собиралась убить. — Ах, да. — с досадой кивнула Грейскал, понимая, что обнажение теперь часть ее работы. Расслабиться в легком танце снова не получалось. До раздевания даже не дошло. Адора оправдывалась усталостью и сбитым режимом, но отвлекали ее мысли о налетевших днем гангстерах и болеющей Маре... А вдруг Грейскал больше не пустят в монастырь поесть? Да она сама не посмеет зайти, как только покажется голой толпе подвыпивших мужиков. Катра с сомнением наблюдала за угловатым представлением, не понимая, куда делся вчерашний прогресс. — Это твое тело! Оно живое, оно дышит. — размахивала руками мулатка, взбадривая новенькую. — А то глядя на тебя, мне нужны доказательства. Блондинка вяло кивала, выдавая грацию лошади на льду. Не сдержавшись, Катра обхватила девушку со спины, взяла за кисти и начала взмахивать ими, задавая настроение. Затем положила ладони Адоры ей же на живот, крепко прижимая своими, и стала медленно поглаживать. Постепенно тянула руки выше, и почти достигла груди. Вместе с движением задирался и нижний край платья, открывая лобок, потому что сегодня Катра настояла на отсутствии белья. От резкого нападения дыхание Адоры застряло поперек горла. На шее ощущалось горячее дыхание мулатки, от чего тело покрылось мурашками, а волосы на коже встали дыбом. Плечи зажались, и Грейскал тут же сбросила с себя смуглые руки, невольно вздрогнув. Незнакомые прикосновения вызвали много смешанных эмоций и реакций. А еще Адора ощутила, как упругая грудь девушки терлась о спину сквозь вышитое платье. Тонкая ткань отчетливо передавала тепло тел. Это не казалось мерзким, даже наоборот, но слишком будоражило. Грейскал давно ударила бы нахалку за дерзость, будь они в тюрьме. Катра подняла брови, удивленно глядя в ответ. В гетерохромных глазах промелькнула искорка, и мулатка хитро улыбнулась. Но перед тем, как она придумала новую издевку, с тихим скрипом открылась дверь в зал. Адора с опаской одернула платье пониже и обернулась. Со звоном каблуков к ней приближалась Шедоу. Блондинка с тихим ужасом наблюдала, как тонкие пальцы в гладких перчатках уже тянутся навстречу. — Изумительно выглядишь, девочка. — радовалась Вивер, приподнимая Адоре подбородок. Затем поскользила пальцами через шею и провела по ткани выреза, задевая кожу груди. От возросшего неудобства Грейскал поджала губы и завела руки за спину, чтобы не вцепиться женщине в запястье. Быть любимчиком у начальства еще никому не мешало, лишь бы окупилось премиальными. Так заверяла себя Адора, но ее колено нервно подрагивало, когда Шедоу погладила ей талию, а потом крепко сжала бедро. Через тонкую ткань казалось, что никакой защиты нет вовсе. К счастью, между ними вклинилась Катра, отводя блондинку на несколько шагов. — Как вам мои старания? — мулатка гордо закинула руку Грейскал на плечи, крепко прижимая к себе. — Мы будем самым ярким дуэтом Лос-Анджелеса. — Что ж, получилось недурно. — задумчиво кивнула Вивер, поглядывая на дерзкую танцовщицу с легким раздражением. Шедоу явно не терпелось сказать что-то колкое, но преображение Адоры из работяги в роковую красотку действительно впечатляло. Из-за спины начальницы вынырнул высокий худощавый блондин с длинными волосами. Под стать местным модникам на нем блестела вышивкой черная рубашка, заправленная в брюки с высоким поясом. — Хо-хо, у нас новая звездочка? — неожиданно низким тягучим голосом произнес тот. — Кто такая? Когда покажешься на сцене? Модник внимательно осматривал Адору, наклоняясь и заглядывая со всех возможных ракурсов. От его настойчивости новенькая смущенно попыталась натянуть платье пониже. И все равно, что ей потом предстояло стриптизировать у всех на виду. Потом, но не сейчас! — Она будет нашей благородной «принцессой». — ответила за всех Катра и тихо хмыкнула своей остроумности. — Пусть сегодня понаблюдает из зала, а завтра поприветствуем ее на сцене. — рассудительно сказала Шедоу, покидая комнату. — Катра, кошечка, и нам пора блестать. — проворковал незнакомец, приманивая мулатку за собой. Вздохнув, танцовщица приблизилась к Адоре, чтобы прошептать: — Смотри внимательно, принцесса. — хмыкнула она, намотав пальцем золотистый локон. Грейскал закусила губу, чувствуя как от бархатистого шепота по коже пробежали мурашки. Когда все покинули помещение, Адора подперла дверь стулом, для спокойствия, и переоделась в привычный костюм. Затолкав платье в пакет, она собрала волосы в хвостик и вышла в просторный задымленный зал, где вовсю шумели посетители. Кто-то подпевал джазистам, другие просто размахивали стаканами в такт, расплескивая напитки. Грейскал подошла к стойке бара и заняла стул с краю. Обслужив посетителей, Кайл протер столешницу напротив девушки и приподнял бокал, предлагая напиток. Перекрикивать гуляк казалось бесполезным занятием. Адора отрицательно махнула головой, приподняв руку. Задумавшись, парень достал бутылочку газировки, откупорил и поставил перед девушкой. Грейскал пыталась отмахнуться, но бармен показал, что это за счет заведения. Прищурившись в легком подозрении, Адора приняла угощение и постаралась благодарно улыбнуться. Кайл смущенно кивнул в ответ и отвлекся на других посетителей. Приятный парень, подумалось блондинке. Она повернулась в сторону сцены, где музыканты доигрывали песню. Финал был таким заводным, что девушка не удержалась от пританцовывания. Композиция закончилась, вызывая бурные аплодисменты. Из-за кулис вынырнул высокий парень, который изучал Адору ранее. — И снова в лучах прожектора греется ваш обожаемый ведущий — Двойная Проблема! — он торжественно взмахнул руками, вызывая потешные смешки зрителей. — А сейчас на сцену выйдет всеми любимая, неуловимая, блудная Кошка! Приманите ее шелестом купюр! Ведущий поклонился, ловко скрываясь в тьме закулисья. Грейскал крепче сжала бутылку газировки, предвкушая появление звезды. Она уже видела, на что способна мулатка, и от этого становилось только волнительнее. Адора не знала, как отреагирует на полноценное шоу, но придется наблюдать очень внимательно, так как скоро предстоит выйти и ей. Блондинка не решалась признать, что глубоко внутри, ей просто хотелось посмотреть на Катру снова. Заиграла музыка, и танцовщица начала медленно шагать от края сцены. Адора ощутила ком в горле и осушила газировку. Но когда Катра принялась элегантно взмахивать руками под мелодию, блондинка пожалела, что столько выпила, так как начала потеть от волнения. Она отставила бутылку на барную стойку и крепче сжала пакет с платьем. Мулатка соблазнительно извивалась, гладила себя руками и дразнила, но не собиралась давать зрителям все сразу. Покружившись, она повернулась к залу спиной, немного наклоняясь, чтобы приподнять платье на ягодице, но тут же одернула его вниз, игриво улыбаясь завывавшей публике. Как же ловко Катра овладела разумом и телом каждого. Глубоко дыша, Адора закусила губу. Она смотрела широко распахнутыми глазами и боялась моргнуть. Жадно ловила движения и вздохи, опасаясь что-то пропустить. Обхватив себя руками, Катра медленно снимала бретельки платья, спуская их ниже, пока не обнажилась грудь. Мулатка выскользнула из платья, как русалка из воды, но манила к себе сильнее, чем морские нимфы. Она продолжила танцевать, легко и грациозно, не обращая внимание ни на кого на свете. Будто веселилась на празднике, который предназначен только для нее. Краснеющая Грейскал сидела, усердно прижимая ноги друг к другу. Она сдерживалась, чтобы не ерзать от распалившейся пульсации в паху. От возбуждения намокало белье, а настойчивый зуд вызывал желание запустить руку в штаны и погладить себя. Ритмично водить пальцами там, где отзывалось на сочный соблазнительный танец. Катра была великолепна. С ней этот пропахший алкоголем и табаком подвал будто переставал существовать. Страшно представить, как поступила бы Адора, если бы действительно осталась сейчас одна. Мелькнула тихая мысль уединиться в туалете, но не хотелось пропускать шоу. В добавок около сцены азартно подыгрывали джазисты, и блондинка задавалась вопросом, зачем? Ведь от этого становилось слишком интимно. Будто они с Катрой отдыхали дома с бутылкой вина, которую откопали в старом подвале. Обе напились, включили музыку и начали танцевать. От алкоголя стало душно и жарко. Они начали понемногу раздеваться. Сперва просто так. Потом засмеялись и решили соблазнительно пританцовывать, снимая одежду под мелодию. Будто в шутку соревновались, кто первой поддастся на игру. И снова смеясь, отпивая вина из бокалов. Катра наверняка бы осушила свою половину достаточно быстро. А потом подошла к Адоре и допила вино за нее, самоуверенно улыбаясь. Спустила с плеч шлейки платья, открывая горячую смуглую кожу. Склонилась ближе, чтобы Грейскал окунулась в азартные огоньки в гетерохромном хитром прищуре. И опустила взгляд на красноватые от напитка губы. Ощутила вкусный поцелуй с терпковатым привкусом вина, которое хочется внимательно распробовать. Поэтому Адора продлила прикосновение, облизывая губы мулатки и слегка прикусывая, с наслаждением закрыв глаза. Шоу подошло к концу, и загремели аплодисменты с бурными криками. Напряженно сглотнув, Грейскал пришла в себя, осознавая, что в мечтах целовалась с Катрой. Стремительно краснея, она прикрыла пальцами рот. Бумажный пакет с платьем намок от вспотевших ладоней. Стыдясь за собственный язык, который все еще чувствовал винный привкус, Адора подскочила с места. Совершенно невовремя сосед за барной стойкой предложил угостить выпивкой. — Мне нельзя пить. — протараторила блондинка, убегая. Тяжело дыша, она выбежала из бара, но даже ночной холод не помогал остыть. Тело горело, покрываясь потом, и что-то назойливое не давало выкинуть интимную сцену из головы. Знала бы Катра, что Грейскал со своими фантазиями приравнялась к похотливым мужикам, которые облизываются на экзотичное тело, что извивалось перед ними. Как Адора вообще умудрилась так возбудиться из-за танцующей девушки? Грейскал не могла принять, что кто-то способен вызвать в ней столь сильное желание, даже не прикасаясь. Хотя прикасаться мулатка еще как умела. От волнения дрожали пальцы, и блондинка сильнее сжала пакет с платьем. Она боялась продолжать. Боялась, кем станет в подобном месте. Боялась того, что делает с ней Катра, как она пробирается под кожу и овладевает, словно наркотик. Но Адора даже не посмела отвернуться. Не хотела останавливаться. Почему-то даже представить мерзко, что выпивохи в зале увидят больше. Какая-то странная жгучая зависть кричала, что они не способны оценить настоящей красоты представления. Потому что Катра заслужила уважения. Грейскал признала, что забыть о мире вокруг и отдаться танцу очень сложно. Для этого нужна немалая смелость. А дерзкая мулатка казалась воплощением естественности, свободы и гордости. И ловко уводила зрителей в прекрасный мир грез и фантазий. Но как только Адора представляла себя на том же месте, накатывала тошнота. Еще не выступив, она чувствовала себя опозоренной. Возможно, Грейскал просто не уважала себя и свой выбор, который сделала из-за нужды. Но как поступить иначе, она не знала.