как заразить его этой любовью?

      всё, что хисын знал про этого парня — его широкая улыбка и любимый кофейный напиток.       лёгкая музыка, которая окутывает кофейню, уже в печёнках сидит. сказать, что ты постоянно варишься в этом и просто не вывозишь — нельзя. хисыну нравится его работа и жаловаться он на неё не собирается. вместо этого — улыбка на лице и очередное приветствие посетителя. плейлист давно хочется сменить, потому что инди, джаз и фолк уже порядком подзаколебали. хочется чего-то более драйвого. такого, чтобы с ног сбивало и заставляло чуть ли не хотеть приплясывать на месте. не засыпать за стойкой, пока ожидаешь следующего заказа, а так, чтобы ты чувствовал энергию внутри себя.       — прекрати хмуриться. хэй, я серьёзно! — в отличие от ли у сону в жизни проблем будто не существует. именно он по утрам ставил заезженный плейлист из ютуба и просил напарника взять на себя обязанности по «первому кофе». сам он всю эту процедуру терпеть не мог, а потому свободно менялся на протирание столов. хисын закатывал глаза, но всю работу выполнял без пререканий.       — меня пугает то, насколько ты с самого утра активный. завидки берут, — привычный тон с расстановкой. зато в ответ сразу видны закатанные глаза и цоканье языком. младший чуть ли не сценку разыгрывает по поводу всего действия.       — будешь бурчать и я включу doja cat на зацикливание. вот это смена будет!       после такого обычно действительно нужно заткнуться и больше не высказываться. сону имел удивительную способность включать одну и ту же песню, под которую тусил потом целый день, и она ему совершенно не надоедала. а потому тот самый плейлист из ютуба, который, кажется, просмотры делает именно за счёт их кофейни, до сих пор ему не надоел. хисын таким искусством не владел, из-за чего и приходилось всё же помалкивать.       либо переводить тему. а это он делал ещё хуже, чем пытался сделать вид, что ему нравится музыка в этом заведении.       и это были их типичные будни. в какой-то момент они хорошо законнектились с младшим коллегой, который подрабатывал тут в утренние часы перед учёбой. ли же работал тут целыми днями, дослужившись до звания главного баристы. по сути, ответственности больше, а зарплаты всё так же мало. но он всё ещё не жалуется на свою работу. она всё ещё, исключая несколько минусов, была его отдушиной, в которой не приходилось закапывать себя под однотонностью серых будней.       а меланхолия всегда приходит в самые разные дни. к ним уже давно пора привыкнуть, что ли делает с определённым успехом.       если возвращаться к теме ким сону, мальчика-энерджайзера, то тот слишком прикипел к нему. нельзя сказать, что это совершенно не взаимно. в какой момент смены стали максимально быть рядышком не понял никто, но факт оставался фактом. чаще всего, если на смене утром хисын всё же был, то ему в напарники ставили сону. никого этот расклад не смущал, а только радовал. всё же младший был действительно активным парнем, что мог заряжать своим настроением всех вокруг. именно этого ли иногда не хватало. он чувствовал себя энергетическим вампиром по отношению к другому, но тот никогда не возражал подобному. наоборот, будто всегда готов был поделиться.       — с сонхун-и думаем о том, чтобы сгонять куда-нибудь на каникулах. но иногда учёба меня просто убивает. — ах да. хисын бы пережил этого мальчишку, если бы тот не пытался постоянно говорить о своём парне. отношения у них начались не так давно, а сону не из тех, кто скрывал что-то такое от знакомых. более того, он из тех, кто посвящает в подробности личной жизни, потому что искренне считает, что это интересно. от других ожидает того же.       хисыну говорить было нечего. рассказы же про сонхуна он просто игнорировал, потому что чаще всего те были наполнены розовой мишурой, которая называлась «восхищением». от этого быстро устаёшь, и лучше сделать вид, что внимательно слушаешь всё, что тебе говорят, чем пытаться во всё это вникнуть по-настоящему. всё равно даже если замечают его обман, то никогда не ругают.       вероятно, он не самый лучший друг. честно говоря, ли сказал бы, что он мог быть даже худшим. но эй! он всё равно старается.       вместо размышлений на слишком грустную тему — улыбка до ушей, обращённая к подошедшему клиенту. начало утреннего час-пика заставляет сжать булки покрепче и гонять между кофемашиной, льдом, добавками и прочим. в такие моменты голова забита лишь заказами, которые ты не должен забыть. вместо капучино приготовить флэт уайт и минус чаевые. за таким приходится следить, потому что проблем не оберёшься, а потом вновь думай, как оправдываться, чтобы не попросили книгу жалоб.       не то чтобы у хисына часто такое возникало, однако подстраховка нужна как никогда.       и сону тут был незаменимой частью работы. умел всё же замолкнуть, когда нужно, а в другой момент толкнуть бедром, чтобы взбодриться. и ли редко говорит ему банальное «спасибо», но в такие моменты определённо точно знает, что хочет этому малому подарить чуть ли не целый свет.       такие мысли лучше держать при себе, а то в ответ получит лишь то, что нужно было раньше о таком думать, ведь теперь он занятой парень. опять разговора про отношения хисын просто не вывезет. ну вы, наверное, уже это и сами поняли.       — хисын-хён сегодня снова весь в делах?       голос за спиной заставляет отвлечься от разглядывания себя в отражении кофемашины. толпа народа только-только рассосалась, напарник ушел протирать столы. в общем, вся ответственность за кассу осталась на старшем. а ещё вся ответственность за новых посетителей. и именно сейчас должен был прийти этот парень.       ли о нём знал очень мало. к примеру, что от его широкой улыбки (самой яркой, которую он когда-либо встречал) у него заходилось сердце так, будто он словил тахикардию. и это точно не она, потому что о таком только в книжках пишут, сравнивая. но это не бабочки в животе! разве можно вообще ловить бабочек в животе. это насекомые. их можно съесть и они внутри всё равно умрут, чего уж тут вообще надеяться на что-то. у него в животе, может, бабочки от этого парня именно что дохнут. но это как-то правильно описать он бы не смог.       его любимый кофейный напиток — холодный латте на банановом молоке.       утверждать хисын не может данный факт. во всяком случае, его данный посетитель берёт постоянно. он не хотел запоминать, но и не сделать этого не мог. как и признаться в одном простом жизненном моменте: когда-то он пытался высчитать хоть примерно, когда же приходит этот парень, чтобы подготовить своё сердце к очередной встрече. сделать у него это не вышло. из-за этого сердце всё ещё страдает. вот же блядство.       — привет! холодный латте на банановом молоке? — ли улыбается почти счастливо. боковым зрением замечая, как его коллега буквально опирается на швабру, которой убирал зал. сону выглядит картинно и знает об этом. всегда добивается этого эффекта. сам же хисын выглядит наверняка как полный дурак, не иначе.       — о, нет. я думал взять раф, но не могу выбрать добавку, у вас их так много. не посоветуете что-нибудь, хисын-хён? — обращение подчёркнутое. бариста давится этим осознанием. как и тем, что сегодня неумолимо что-то меняется. так ему, во всяком случае, кажется. даже он сам готов поставить на фон какую-нибудь сладкую песню про любовь. как же он ненавидит кима за то, что навязал ему эти рассказы про приятные отношения.       у хисына в животе всё ещё нет никаких бабочек, но зато в груди разжигается пламя просто от того, что вот этот парень называет его по имени. они когда-то так условились. может, неделю назад. может, целую вечность. хотелось бы вечность. так ощущение, что они знакомы слишком много, чтобы думать о пустяках, остаётся там же, где и зарождающиеся чувства.       — мне кажется, тебе понравится шоколадное печенье. это один из моих любимых вкусов, если мы говорим о добавлениях. но я думал, у тебя аллергия или вроде того. всегда так подчёркнуто использование бананового молока.       — о, мне просто нравится вкус. — честные глаза и всё та же улыбка. ли так искренне пытается поддержать разговор, но у него не получается. ему так кажется. и эти попытки уже так надоели, что он сам себе кажется до ужаса жалким. почему это вообще происходит с ним. надо всё же слушать рассказы про отношения, а не пропускать их мимо ушей. может, хоть что-то полезное для себя из них да возьмёт. к примеру, как общаться с милыми парнями, что чуть ниже тебя, и вызывают бурю эмоций просто от того, что существуют. — с собой, пожалуйста. я про раф.       ощущение, что сону скоро умрёт, пытаясь в очередной раз руками показать хоть что-нибудь. он его не понимает. хотя совсем скоро на него будут замахиваться той самой шваброй, не иначе. хисын и сам может прочитать примерно что ему говорят.       «ты такой дурак! спроси его номер телефона! и имя!»       боже! он до сих пор не знает имени собственной болезни. это даже расстраивает. потом. не сейчас.       сейчас он не знает, как завязать разговор и даже просто отдать кофе, который готовит. машинальные движения, отточенные за уже несколько лет подряд. и никакой уверенности в себе. хотя обычно её ого-го сколько! почему именно с этим парнем не получается вспомнить все свои удачные улыбки и слова. как он отдаёт заказы? он уже забыл даже это. нужно сказать что-то вроде «вот»? кажется, этого слишком мало. должно быть что-то ещё.       — вот.       молодец, ли хисын. ты отлично постарался в том, чтобы отвадить от себя человека, который тебе понравился. и это обидно. поджатые губы напротив и никакого желания его отпускать. хочется ещё одно «хисын-хён». в другом контексте и другом месте. хочется чужую ладонь в своей. не простые случайные касания пальцами пальцев. хочется улыбки всё такой же яркой. от его, хисына, глупости или шуток. и только ему. чтобы всецело и полностью.       — меня зовут джеюн.       — можешь сказать своё имя? — он снова облажался. уверен в этом, на самом деле. потому что пропускает совершенно то, что говорит парень напротив. переспрашивать стрёмно наверное. однако терять ему всё равно нечего, поэтому хисын решает закапывать себя до самого конца. ну что ему сделают? расскажут, какой он лох по жизни? больше сюда не придут? о господи. пожалуйста, приходите сюда почаще. — прости, что ты сказал?       смех. этот замечательный смех проносится по залу. старший бы сейчас поклялся, что они будто вообще совершенно одни сейчас. цоканье языка сбоку не слышится и это хорошо. иначе ли был бы готов на убийство.       он причина этого смеха, и это, наверное, самое важное.       — я сказал, что меня зовут шим джеюн. джейк для друзей. можете называть так, как удобно. — самое длинное предложение, которое не касалось заказа. бариста уверен, что в его внутреннем календаре где-то на сердце этот день будет обведён кровавыми царапинами в кружочек и запомнится навсегда. даже если голова забудет, то сердце — никогда.       — приятно познакомиться, я ли хисын.       — так я знаю. — удары по своей груди. чуть выше. но ниже ключицы. хисын не может оторвать взгляд от чужих пальцев, и ему хочется задохнуться в этот момент из-за всего происходящего. — да и мы давно уже договаривались, чтобы я звал вас просто хён. неформально мне говорить пока сложно, простите.       в зале будто затихло совершенно всё. никакого шанса на освобождение. он полностью в болезни с именем шим джеюн, и выбраться из неё просто не сможет. это ранит хуже слов сону. к слову, о нём. тот подрывается к стойке и присаживается у ног хисына, резко начиная искать телефон. музыкальный проигрыватель, оказывается, действительно затих. плейлист на ютубе закончился, а следующий почему-то просто не врубился.       — просто обменяйтесь номерами телефона и прекратите тут распылять вайб неудачного первого свидания. оно должно быть у вас удачным. желательно не тут, — голос из-под стойки говорит те ещё дела. со стороны они выглядят наверняка ужасно, но джеюн снова смеётся. и хисын готов положить всё к его ногам, чтобы тот только не прекращал.       когда чужой телефон оказывается перед его лицом, хисын оказывается совершенно к этому не готов. хлопает несколько секунд глазами, пока ким не пинает его в голень. чёрт. это больно! зато отрезвляет. напарник не говорит, однако не услышать «не сделаешь ты — сделаю я» просто невозможно. он этого не говорит. но никто не удивился бы, если сону действительно так сделал.       пальцы подрагивают при наборе собственного номера. размышления о собственном имени в телефоне и несмелое сердечко после «хисын-хён». потому что ему хочется быть с сердечком в собственном контакте в телефоне этого парня. пускай он лучше потом уберёт его, но потешить собственные надежды хочется.       — я напишу вечером? во сколько вы заканчиваете? — у джейка в руках наконец-то и раф, и телефон. а ещё сердце хисына, не иначе.       — давай лучше я. прости, если будет слишком поздно, я никогда не могу точно сказать, когда всё же освобожусь.       — он у нас трудяжка, — чёртовы пять копеек ким сону!       этот самый посетитель кивает головой. тихо говорит «буду ждать», когда наконец-то отходит от стойки. господи, кто бы мог подумать, что это было так быстро и так долго.       криком сону можно оглушить, когда на телефон хисына приходит сообщение «я забыл сделать звонок». ли впервые с ним согласен на все сто процентов.       проблема лишь в том, что на работе он действительно задерживается. и написать он не знает что, когда, уже сидя в своей комнате, держит телефон в руках.       «каким бы я был на вкус, как считаешь?» и это то самое сообщение, которое заставляет его карикатурно откинуть телефон в сторону и начать дышать так, будто он сейчас собирается умереть, не иначе. ли и собирается! хотя изначально план был только в том, чтобы наконец-то написать тому милашке. но придумать сообщение он так и не смог, из-за чего по итогу просто пялил в собственный телефон без идей по поводу осуществления собственных мечтаний, например, лежать вместе на этой кровати. она у него узкая, поэтому джеюну пришлось бы лежать на нём. и мнимое ощущение тяжести на собственном теле заставляло расслабиться и думать о чём-то хорошем.       а ещё совершенно забыть о том, что диалог был открыт, а сообщение так и не набрано.       джейк шим интересный. прекрасный. а ли хисын влюблён до покалываний в кончиках пальцев, когда приходится серьёзно задуматься о том, чтобы все его мечты об этом парне по итогу стали реальными. это сложно. важно. сложно и важно. так, что задыхаешься просто от того, что тебе по итогу всё же написали.       первым должен был сделать это всё же сам хисын, вместо того, чтобы быть тряпкой. но, похоже, его слишком долго ждали.       сам бы он так не смог. во всяком случае, ему так кажется.       быстро подорваться к своему телефону заставляет мысль о том, что сообщение же явно прочитано. джеюн наверняка практически сразу же понял всё и решил, что он странный. хотя чего уж тут греха таить, о нём так наверняка думают уже давно. если не с первого дня относительного знакомства при первом заказе, то первый полноценный разговор должен был эту тему как-то приоткрыть и поставить окончательную точку. у хисына уже мозги плывут от размышлений о том, сколько всего первого у них в жизни может быть, однако вовремя вспоминается и то, что следует уже отвечать.       хотя что ответить можно кроме «сначала тебя попробовать надо, потом уже отвечу точно»? у ли в голове способы этого самого «попробовать» и, будь он в аниме, наверняка бы уже пошла кровь из носа просто для драматичности момента.       «отправить» летит слишком быстро, чтобы он не успел пожалеть. делает он это очень быстро. жалеет, в смысле. перечитать чужое сообщение он решается только сейчас, и теперь хочется ещё больше умереть просто от того, что с ним это происходит. нужно было давно уже исключить себя из жизни, чтобы никогда больше не доставать того милого парня.       джеюн-и: «каким бы я был на вкус из сиропов, как считаешь?»       me: «сначала тебя попробовать надо, потом уже отвечу точно»       какой же отвратительный флирт. прилетающий смущённый смайлик приводит в относительные чувства. а потом его собственная болезнь с именем джейк шим обещает, что до этого они обязательно придут.       хисын бы соврал, что в голове не возникает рой мыслей, которые приходится как-то сдерживать лишь собственной совестью. джеюн тёплый, мягкий, а ещё у него уже сейчас хочется попросить «влюбись в меня!» хотя знакомы они совсем ничего. и общаются всю ночь напролёт, что совершенно не удивительно. информации, по большей части, не много, всё больше об интересах. и маленьких моментах, которые селятся где-то в сердце и обещают вызывать болезненные воспоминания ещё долгое время. то, как на той стороне связи его просят в обязательном порядке ложиться уже спать — очаровательно. ли улыбается своему телефону, переворачиваясь на другой бок и спать совершенно не собирается. но обещание о том, что они увидят друг друга завтра — буквально вынуждает.       их общение в таком ключе происходит несколько дней подряд. но младший в кафетерий почему-то не приходит. информация о том, что у них разница в возрасте всего в годик, приходит мимоходом. ещё он узнаёт, что шим джеюн не любит ужастики, слушает иногда перед сном усона из the rose и в восторге от холодных кофейных напитков.       он включает этого исполнителя в рабочее время. сону постоянно спрашивает, почему они работают под что-то такое (хотя, больше по мнению самого хисына, стилистика новой музыки от прошлой совершенно не отличается), а потом смеётся очень сильно, когда в который раз подтверждает чужие чувства. то, что его старший коллега тоже упал в чувства — смешное обстоятельство. ведь казалось, что он будет вечно одиноким страдальцем по одному замечательному парню с сияющей улыбкой.       хисын совершенно не завидует, когда замечает ноль дистанции между сону и сонхуном, когда тот приходит забрать своего парня. и совершенно не завидует, когда видит чужие сияющие глаза с тихим признанием. возможно, лишь чуть-чуть, когда видит, что сону кулаком пихает второго в руку, явно чем-то возмущённый. ну так. самую капельку.       me: «и почему ты не приходишь?»       джеюн-и: «это вынужденная пауза»       me: «вынужденная пауза перед чем?»       он похож на ходячую катастрофу. из рук пока что ничего не валится, но очень скоро будет. младший коллега отвлекается от своего бойфренда, чтобы отобрать у хисына кружку, которую он намывает уже несколько минут. и правильно делает. руки трясутся просто по фотографии, которую прислали на телефон. на ней уже почему-то родная и важная улыбка, а ещё приписка с «соскучился?». у джейка явно какие-то психологические игры, которые ли просто не выдерживает. он обещает себе, что зажмёт этого парня где-нибудь в уголочке, как только тот придёт. химию между ними не заметить просто невозможно. джеюн отвечает ему на неловкий флирт, что может значить лишь взаимную заинтересованность.       — у вас какие-то странные отношения, — этот разговор начинается сону уже по закрытию. и говорить об этом совершенно не хочется, хотя уже понятно, что просто так не отвертеться. однако ким тоже спешит: за окном видится тёмная макушка сонхуна, который потом наверняка будет много бурчать на своего бедного парня.       — у вас тоже.       — ох, ну ты же понимаешь, о чем я говорю. вы обменялись телефонами и после этого он ни разу к нам не заходил. хотя до этого бывал тут достаточно часто. — остановка в протирании столика. крошки в данном случае являются непрошенными гостями. в общем, оставлять такое нельзя. сону о них забывает на несколько минут. зато его брови взлетают вверх. хисын всегда удивлялся его живой мимике и, отчасти, даже завидовал иногда. младшего легко читать, если он того хочет. а если нет? то и сделать это будет трудно. потрясающе. только он уже не знает, хочет он быть сам таким или чтобы его джеюн был таким. — как далеко вы дошли?       — он прислал мне фотографию, — на выдохе. поставить её практически сразу же на блокировку было ошибкой. теперь он видит чужое лицо на постоянке просто при просмотре времени. и это обескураживает!       — вы уже нюдсами обмениваетесь? не шли ему сразу же своё достоинство, я тебя не так растил.       проезжаясь вперёд на тряпке по столу из-за потери упоры ли хисын совершенно не представляет фотографии такого рода, которые могли бы ему прийти, но из головы теперь выкинуть не может. смех со стороны — доказательство, что сделано всё было намеренно, а блокировку экрана на телефоне уже давно заметили. сону, поганый мальчишка, решил просто поугорать над его сердцем, не иначе.       — вы скоро прекратите флиртовать перед существующим парнем? вас видно вообще-то, а на улице не жарко. — появившаяся макушка в двери оповещает о задержке в кафетерии. парни реально заработались. из-за этого приходится закрываться куда быстрее, чем обычно.       — не переживай, сонхун, твоего сону никто не украдёт.       — ну конечно, я же сделал это первым. — с гордой улыбкой. хисын совершенно не закатывает глаза, чтобы в очередной раз самого себя не сдать себя с потрохами.       отношения этих двоих — карусель приключений. их ли никогда не понимал. постоянные доставания друг друга, начало с клишированного пролитого кофе и кучи извинений. неловкие улыбки и куча издёвок в стороны друг друга. мягкие касания после очередных необидных издевательств, к которым все привыкли, и вообще. просто такие. наблюдая за ними со стороны думаешь лишь о том, как они оказались вместе. но то, что всё же вместе — неоспоримо. и хисын поджимает губы, думая, что было бы глупо не мечтать о таком же взгляде.       — сону решил, что мы уже обмениваемся нюдсами. — первой фразой после долгого гудка. он решается на звонок, пока заходит в свою квартиру и пытается выпутаться из пальто и ботинок. на том конце слышится приятный смех. он отдаётся приятными чувствами внизу живота и собирается там остаться надолго.       — предлагаешь реально прислать? — где-то в этот момент хисына просто не существует. он падает, реально запутавшись в обуви, и теперь подниматься не собирается. ему хорошо было бы и пальто снять, да и в целом наконец-то войти нормально в квартиру. всё же позвонить сразу же было огромной ошибкой. осознаёт он это только сейчас. — ты в порядке? я слышал какой-то шум.       — да. это я упал в свою любовь к тебе.       тишина, которая появляется между ними, врывается совершенно внезапно. ли не стыдно. рано или поздно это должно было вырваться из него. пугает скорее то, с какой скоростью он пришел к этому осознанию. анализируя свою жизнь до этого, он, в целом, понимает, что влюбился с первого взгляда. после небольшого общения между ними и постоянных переписок это лишь подтвердилось. сердце стучит слишком громко, хисын ударяет по грудине несколько раз, пытаясь хоть так сказать «остановись!». оно, в целом, и так остановится, как только джейк хоть что-то скажет. исправлять ситуацию приходится прямо сейчас.       — ты не обязан что-то отвечать, просто проигнорируй и не обращай внимания, — надрывное, пытаясь спастись. чтоб хотя бы сообщения остались, даже если шим больше в кофейню не придёт.       — у тебя дома есть кофемашина? — одновременное. говорится слишком быстро, чтобы отпечататься в голове, но легко забыться.       в голове настоящий взрыв, а во рту уже давно пересохло.       — прости, что ты сказал?       и вновь тишина. теперь хисын совершенно не уверен в том, что он должен сделать, чтобы как-то это исправить. гнетущего чувства нет, что странно. но лёгкая неудовлетворённость ситуацией существует. хотелось бы держать чужую руку в своей и смотреть на звёзды. почему-то есть уверенность, что именно в такой момент тишина не будет иметь такой цвет.       — вообще-то. не важно. главное, что там есть ты. можешь скинуть свою геолокацию, я приеду? — джейк тараторит. говорит слишком быстро и ли так сильно хочется его видеть, прижать к себе крепко-крепко и сказать, что всё будет в порядке. перед ним ему не нужно вот так переживать, волноваться и играть непонятно во что.       — почему ты не приходил до этого? — надрывное. хисын всё ещё лежит на полу в своём коридоре и смотрит на потолок. почему это сейчас происходит.       — хотел, чтобы ты тоже по мне скучал.       после этого оба задыхаются. в каком-то смысле, это звучит громче, чем признание. у старшего фейерверки в голове и бабочки всё ещё дохнут. а ещё болезненно стонет сердце просто от того, что джейк шим существует. почему он такой тёплый, мягкий, приятный и всё ещё не с ним.       — я не буду спрашивать разрешение, чтобы поцеловать тебя.       — я бы не простил тебя, если бы ты это сделал.       после этого сброшенный звонок. чёрт возьми, приходится взять себя в руки, чтобы трясущимися пальцами отправить геолокацию своей квартиры. и задохнуться в этом чувстве максимально. начать прибираться слишком быстро, чтобы в квартире был хоть относительный порядок. его личная болезнь собирается, вроде как, приехать. хисын совершенно не уверен в этом.       в этом заключается проблема. он совершенно не уверен. в том, что происходит и в том, что просто будет с ними в будущем. хотелось бы, чтобы это будущее вообще было. общее и долгое. а сейчас хочется простого человеческого к стенке прижать и засосать хорошенько, вот уж проблемы нашлись. он чувствует себя подростком с первой влюблённостью и непониманием, что делать с собственным пубертатом. и это пугает. откровенно и сильно. бьёт по голове осознанием собственных чувств.       звонок в дверь раздаётся так же внезапно, как всё, что связанно с джеюном в жизни хисына.       он запинается о ботинки, которые всё ещё тут, всё ещё в коридоре и совершенно не убраны. а потому влетает в дверь, пока пытается её открыть. до невозможности тупо. так себя и ощущает. но открывает со счастливой улыбкой. джейк на пороге такой же. живой, счастливый и просто до охерения красивый. тянуться к нему — что-то естественное. на кончиках пальцев поселяется и болит, пока эти самые пальцы не оказываются на чужой талии. сжимая слишком сильно, чтобы действительно поцеловать. шим в него впечатывается в ответ. льнёт слишком оголодало и всеми силами кричит о том, как он в этом всё же нуждался.       поцелуй выходит слишком неловким из-за попыток приноровиться друг к другу и слишком поспешным. просто потому что они не могут держать себя в руках. оторваться друг от друга приходится ради закрытия двери. и у хисына в голове лишь мысль о том, что джеюн в его руках должен быть двадцать четыре на семь, не иначе. ладони уже привыкли к чужому телу и хотят ещё.       — так эм… кофемашина есть? — джейк выглядит в его квартире так, как нужно. она простая и практически не обжита. но джеюн? он будто приносит за собой то самое нужное чувство комфорта. отпускать его не хочется от слова совсем.       — нет, но я сделаю кофе в турке. — сразу же после этого он направляется на кухню. куда деть самого себя в своей же квартире хисын просто не знает. ли бы карту их отношений с подробным сценарием слов. что, когда и почему он должен сказать ради счастливого прохождения. было бы удобно видеть спойлеры и быть уверенным в каждом слове. вдруг он в один момент потеряет абсолютно все очки репутации? как их потом наверстать?       — так даже лучше. — где-то позади. джеюн, кажется, наконец разувается и раздевается. и от этого тоже приходится делать глубокие вдохи и выдохи. чёрт возьми. машинально работает на кухне для приготовления лучшего кофе в мире. не выйдет ничерта, но он хоть постарается.       это странное ощущение. ли будто в своей квартире и одновременно нет. понятия не имеет, как передвигаться по локациям и что делать. можно пригласить в спальню? нет. для начала может его поцеловать? или это тоже поспешно? что вообще можно? трогать? они вообще целовались? точно целовались? потому что по ощущениям, целовался только хисын. почему шим джеюн не болеет им так же, как он сам — вторым парнем? как заразить его этой любовью?       потому что ему до чёртиков больно осознавать то, что они не в одном положении, когда дело касается этих чувств и ощущений. хотелось бы уже давно хоть какого-то продолжения. и «давно» такое странное. началось только сейчас. ощущается как целая вечность. без воздуха и попыток хоть мало-мальски жить и воспринимать себя влюблённым. чёрт возьми! кофе практически убегает из турки и хисын поспешно выключает газ под ней. делает глубокий вдох, а потом продолжает приготовление. взбитие молока хоть немного приводит мысли в относительный порядок. он, правда, не в порядке. и должен в этом признаться.       холодные руки, что появляются под его домашней кофтой — обжигают. и кажутся совершенно точно фантомными. проходятся по резинке штанов, а потом исчезают. чёрт возьми! исчезают!       — так ты даже дома готовишь кофе таким способом? я думал, будет кофемашина или совсем всё плохо в виде растворимого кофе. — джейк оказывается совсем рядом. опирается поясницей об кухонную стойку и смотрит снизу вверх. они впервые так близко и при этом не целуются. у хисына губы зудеть начинают.       — редко когда доходит до того, чтобы готовить себе. обычно это бывает, если в гости кто-то приходит, — ли опускает голову, когда заливает в кружку всё, смешивая напиток. передаёт её джеюну. улыбка на лице второго сравнима с произведением искусства. а пальцы на той самой кружке снова сталкиваются. так, будто они всегда должны держаться за руки.       — тогда надо чаще бывать у тебя в гостях, чтобы турка не простаивала.       «можешь тут остаться навсегда» теряется вместе с воздухом из лёгких хисына. он даёт сделать младшему всего пару глотков, после чего забирает из чужих рук напиток. становится перед ним и выдыхает. он только сейчас может свободно дышать. с руками на чужой талии и минимальным расстоянием между ними. так хорошо.       — ты меня игнорировал, — не поднять данную тему он просто не может. это грустно и обидно. ли запомнит это навсегда. возможно, у джеюна получится убрать эти мысли из его головы любыми способами, но… не поговорить он просто не мог. им бы точки над «и» от французской любви расставить, но пока что из франции хочется только поцелуев.       смех, который снова вибрирует по всему телу. только теперь хисын смотрит на это лицо перед собой и то, как у джейка прикрываются глаза от смеха. парень совсем немного подаётся вперёд, легко касаясь головой плеча старшего. и это, блять, так тепло. комфортно. хочется, чтобы он так делал всегда. и смеялся из-за него тоже.       — а ты очень ловко переводишь темы, — после последнего смешка, который останется в сердце. ли и сам не знает, что всё же не так, но отступаться просто не собирается.       — неправда. я просто не могу нормально думать, когда ты здесь. мысли только о том, что это ты. ты, ты и ты. ты в моей квартире. в моей кухне. я хочу тебя трогать. и просто хочу тоже. мы общаемся всего ничего, а я с ума от тебя схожу. но шим джеюн от меня — нет. и только этот факт не даёт мне тебя нормально поцеловать!       во время этой тирады джейк даже поднимает голову! смотрит прямо на него всё ещё со смехом, но так же чистой искренностью в глазах. прикушенная губа шима картинкой будет жить в голове хисына двадцать четыре на семь. он позволяет ей там поселиться, самостоятельно отдавая комнату и приглашая устроиться поудобнее. зеркалит это движение и видит, как второй парень тоже смотрит на его губы. они же должны поцеловаться, да? это по всем законам жанра. так в дорамах показывают. когда приближают лица, и показывают это по тысяче раз с разных ракурсов. кто там бог поцелуев?       — но ведь и ты мне сильно-сильно нравишься, — голова на бок. хисын снова зеркалит это движение, не особо осознавая. они точно должны поцеловаться. хотя сейчас была сказана другая информация. более важная, вероятно. более нужная. — хисын-хён, после этого, обычно, люди что-то отвечают.       только сейчас они встречаются глазами. у хисына нет воздуха в лёгких и проблемы с координацией. придвинуться поближе кажется абсолютной необходимостью, которую он восполняет сразу же.       кто из них тянется вперёд первым — никто не знает. сейчас всё лучше. лёгкими движениями губами, совершенно не углубляя. поцелуй выходит с бабочками в животе, которые всё же решили хоть капельку проявить в себе жизнь. хисыну это не нужно, зато джейк очень даже. кто бы мог подумать, что это произойдёт так быстро и легко. джеюн будто полностью его человек, он уверен. и в том, что с ним просто потрясающе — тоже. сжимает руки на чужих бёдрах, явно до синяков. он не знает, куда девать свои руки, зато чужие на его плечах — благословение. и младший сам будто с небес ему прописан в какой-то мнимой судьбе с чувствами и этими перипетиями бытия.       — так… ты хочешь со мной встречаться? — у них практически нет расстояния между губами. движения ощущаются на чужих. и ли не сразу осознаёт, что это сказал не он. вопрос задал не он сам! это были его мысли! он практически уверен, что это он. но глаза напротив чуть ли не искрами горят с ожиданием ответа. и хисын ударяется своим лбом о чужой не в силах это выносить.       — у меня ощущение, что мы уже давно встречаемся, а это какой-то странный период времени. или что мы давно должны были начать встречаться, но почему-то тянули.       — о. это так! я столько ходил в эту кофейню не решаясь даже пригласить на свидание, — он отстраняется, откидывая голову назад. и взгляд хисына падает на его кадык. блядство. — даже не верится, что мы на финишной черте.       — это разве не только начало? — в недоумении переспрашивает старший. действительно непонятно, откуда уже финиш, если отношения только-только начинаются. он не хочет уже на финиш. он хочется держать этого человека напротив в своих руках и никогда не отпускать.       — да… да. вероятно. а ещё, думаю, мне пора домой. — снова прикушенная губа. в этот раз у ли есть разрешение, которое не требовалось с самого начала. он собирается им воспользоваться. не джейком. разрешением. с джейком он вообще хотел бы многое, но только не какие-то разбивания сердец или попытки в ужасное обращение с важным тебе человеком. практически уверен, что никогда до этого не дойдёт. а потому снова целует. сам прикусывает эту бедную губу, проводит по ней языком. и сжатые кулаки у его груди лишь очередное доказательство, что всё это сделано правильно. правильным быть не хочется, но вот нравиться очень даже.       джейк шумно выдыхает. тянется на носочках вверх, сам опирается руками уже о стойку позади, чтобы не терять равновесие. целует уже отчаянно. без попыток забрать инициативу, но при этом отлично её проявляя. это кажется крышесносным. хисын так себе всё и представлял. а может нет. но хотелось бы уже больше. посадить его на эту самую стойку, оказаться между его ног. целовать более глубоко и размашисто. чтобы шим джеюн, его болезнь, не решил уходить из этого дома. из этой квартиры. и его сердца в том числе. про последнее он уже уверен. постоянная прописка ему обеспечена. платой послужат такие же сладкие поцелуи со вкусом кофе.       осознание, что он делает, приходит к нему слишком поздно. в поцелуе и мыслях о своих желаниях сам не понимает, какой сильный напор он отдаёт. стон с чужих губ срывается слишком внезапно и отрезвляет. а ещё пьянит. хуже, чем было до этого. пиздец.       — нет, я серьёзно. хочу прийти домой и осознать, что мы встречаемся. это звучит как сказка. — шим делает вид, что хоть немного в нём есть осознанности. или она действительно есть. хисын хочет залезть к нему в голову. там и остаться. чтобы напоминать о себе постоянно. чувство мурашек по чужому телу и лёгкое потряхивание всё же приводит его в чувство. относительное. лишь с тем, что мысли скачут куда-то не туда. желания уж тем более.       — почему… — он же не навязывается, да? сука, даже если всё же навязывается, то уже так плевать на самом деле. — почему ты не можешь остаться здесь? чтобы осознать всё. я не буду настаивать, можем даже не вместе лечь. клянусь, приставать не стану.       — в этом и проблема, хён. я бы очень хотел, чтобы ты наоборот.       error 404 или как там. хисын сейчас выключен в эту самую секунду. что вообще делать после таких заявлений? он должен? он реально не понимает. в горле будто уже совсем не осталось хоть какой-то влаги. что он должен делать? в ступор вваливается совершенно неожиданно, и это смешит парня напротив. тот снова упирается головой в его плечо и, нужно признать, ли готов душу за это продать. как же хорошо. джеюн в это же время опускает ладони на его руки. тянет чуть вниз, а потом пальцы переплетает. тянет его на себя, чтобы оставить только прикосновения губ возле его собственных. этого теперь мало. и болезнь хисына превращается в зависимость, что естественно.       — ладно. хорошо. — неуверенно, будто борясь с самим собой.       — ладно. хорошо. — вторит джейк.       пятиться приходится джейку, который всё же идёт в сторону двери. хисын совершенно не собирается его отпускать. не хочет. нет никакой в этом логики. пускай остаётся тут, ложится с ним и никогда не уходит из этой квартиры. монополизировать человека хочется как-то слишком серьёзно. замечает только сейчас, что и его ботинки, и ботинки шима стоят рядышком и осторожно в углу. стыдно становится за самого себя даже в том, как всё развивалось. почему он такой.       джейк тянется к нему снова. отпускает ладони и своими тянется к лицу. наклоняет, чтобы снова губами запечатлеть поцелуй на скуле. только после этого поворачивается и начинает спешно обуваться. у него совершенно нет уверенности в том, что если он задержится, то сможет уйти. у хисына такие же чувства. а ещё пожар внутри, который приходится как-то слишком серьёзно сдерживать внутри.       когда дверь захлопывается, старший позорно осознаёт, что стоит у него хорошенько. вот же блядство. в ванной он запирается для того, чтобы самого себя остудить. хотя признать приходится и тот факт, что подрочить ему всё же необходимо, когда попытки уйти мыслями в другую сторону оказываются просто проигрышными.        джеюн-и: «я просто вычитал, что если ты перестанешь резко появляться перед чем-то, то это вызовет в нём чувства… ожидания, что ли. что сравнимо почти с тоской. а это легко спутать с влюблённостью»       джеюн-и: «мне почему-то хотелось тебя спутать»       джеюн-и: «чтобы ты тоже хотел»       джеюн-и: «ну меня»       джеюн-и: «как парня!»       джеюн-и: «блин, звучит только хуже»       джеюн-и: «как бойфренда»       джеюн-и: «хотя я тут подумал и первый смысл тоже хорош»       хисын смеётся, когда после душа наконец читает эти сообщения. кто бы мог подумать, что джейк так очаровательно паникует, а потом так свободно переводит это во флирт. хотелось бы ему обладать такими же способностями. пока что он может выбрать только свободную панику и паникующий флирт.       me: «не верь статейкам, я думал о тебе постоянно и без этого»       мой джеюн-и: «ого, я думал, ты уже спишь, а я тут тебе спамлю»       мой джеюн-и: «в любом случае»       мой джеюн-и: «главное — это результат»       мой джеюн-и: «спокойной ночи!»       не стоит и говорить, что хисын практически не спит. ближе к восьми утра он получает сообщение «с добрым утром» и его сердце заходится как-то слишком сильно. почему джейк такой и заставляет чувствовать его эти самые чувства — он не понимает. между сборами на работу и попытками осознать всё, старший заодно спрашивает и о делах. джейк признаётся, что работает в чёртовом приюте для животных, потому что так лежит душа. проблем с деньгами в семье нет, а потому позволить себе подобную роскошь может без зазрений совести. заодно слышится, что он всё равно завидует хисыну в наличии отдельной жилплощади и, честно, ли уже готов предложить съехаться. ещё вчера был готов. очень хотелось бы, на самом деле.       — мы встречаемся. — между делом, пока меняет свою кофту на белую рубашку. хисын говорит это сону, который сегодня всё так же с ним на смене. тот даже не оборачивается и никак не реагирует, больше смотря в свой телефон. ли бы выглядел так же, но они с джеюном уже распрощались на несколько часов и отвлекать его было бы кощунством.       — но, хён, у меня уже есть парень. прости, что мне приходится разбивать тебе сердце. надеюсь, мы сможем нормально работать вместе дальше? или график стоит сменить? ты смотри, у нас сегодня вечером новенький приходит, так что всё возможно. — ким наконец-то отрывается от своих переписок и обращает внимание на старшего баристу. и хочется, чтобы он обратно уткнулся в телефон и больше никогда ему не мешал. что за херня, ким сону.       — я про джейка. вчера он пришел ко мне и предложил встречаться, — хисын выдыхает устало, пока завязывает свой фартук. не стоило ожидать чего-то серьёзного. но писк со стороны заставляет его поднять голову. сону картинно прижимает руку ко рту и смотрит на него во все глаза.       — серьёзно? прям серьёзно-серьёзно? — наконец-то меняет положение и тоже быстро надевает на себя фартук. из своей небольшой комнаты они выходят шумно переговариваясь. сону переспрашивает, почему джейк оказался расторопнее, а хисын только бубнит что-то в ответ. у него нет оправданий вообще ни на что, кроме разве что одного. джеюн очаровательный, а у него от этого парня мозг просто плавится, из-за чего он просто ничего не успевает. даже дышать.       зашедшему в кафетерий сонхуну рассказывают всё сразу же и быстро. и ли впервые не чувствует от этих двоих щемящий вайб на себя. об этом практически сразу же пишет своему парню, а потом пялит пару секунд в экран. сообщение пока что не читается, но поделиться с ним всё равно хотелось. хисын рад, что может назвать кого-то объективно своим человеком. да и просто своим. убрать смартфон оказывается тяжелее, чем он ожидал. вероятно, джейк реально занят и не может быстро ему ответить.       джейк сегодня не появляется, хотя хисын всё равно надеется. даже если утром узнал, что его сегодня не будет. думается, вечером он сможет нормально его набрать. поговорить. так же ведут себя парочки? он не совсем уверен. и не потому что это первые отношения. скорее, это первые отношения, которые настолько затрагивают его душу. и джеюна хочется любить-любить. и чтобы он так же отдавал эту любовь в ответ. сообщение с множеством восклицательных знаков, поддержкой и одним красным сердцем в самом конце в итоге настроение делает на весь оставшийся день.       его даже не раздражает новый стажер. рики нишимура, который просит называть себя ники, пообещал, что выучит всё меню за неделю, переспрашивает некоторые позиции, потому что просто не понимает, а ещё слишком быстро сдруживается с сону. потом, правда, выглядит слишком расстроенным, когда видит и пришедшего сонхуна. наблюдать за чужой сантой барбарой как-то слишком странно.       — ты серьёзно назвал сантой барбарой отношения, которые даже не начались? — джейк смеётся в трубку, и хисын хочет поставить это на рингтон. низ живота от просто голоса джеюна приятно тянет, а кончики пальцев буквально горят от желания прикоснуться. он знает его всего ничего, но как же крепко этот парень поселился в его жизни.       — есть парень, который влюбился в другого, который занят. вокруг меня нет ни одного гетеро и это, на самом деле, звучит как благословение, но почему так.       — может, не влюбился. ему понравилось общение с сону, и он думал, что они смогли бы погулять после смены? не знаю. в любом случае, это же могло бы быть что угодно! а ты сразу же приписываешь любовь с первого общения. — джейк уже тоже вернулся домой, как это сделал и хисын. он снова говорит с ним посреди своего коридора, собираясь тут же и умереть. никто бы такой вариативности не принял, но хотелось бы.       — я в тебя очень легко влюбился с первого общения, — бубнёж вместо вменяемого ответа. теперь ли даже стыдно, что он такой. но поделиться со своим парнем хотелось очень сильно, поэтому он набрал сразу же после смены. — ты, кстати, не включил в себе эту самую стратегию с тем, чтобы скучать?       кажется, они оба понимают попытку смены темы разговора. на той стороне связи слышится глубокий и долгий вздох.       — нет. я просто договорился, когда план был. ожидалось, что я помучаю себя ещё с неделю, но времени оказалось… меньше.       — ты к нам не зайдёшь ещё неделю? — он откровенно расстроен. по джейку невозможно не скучать. и так странно, что он сам так не считал. как его переубедить, конечно, сложно придумать. бариста никогда не был в этом хорош. даже стыдно как-то.       — нет. прости, пожалуйста. это точно не должно было быть так. я бы очень хотел видеться с тобой каждый день. как насчёт свидания? может… я не знаю. когда у тебя выходной? — ох. теперь хисын чувствует себя ещё более неудобно. кто бы мог подумать, что он заставит младшего винить себя в том, что у самого ли потребность в постоянных касаниях к уже своему парню и желанию видеть его на те самые двадцать четыре часа. теперь он вовсе не обвиняет сону. он ведь и сам готов говорить о джейке постоянно, поэтому нет ничего удивительного и в том, что это делал сону по отношению к сонхуну.       поджатые губы и вторение когда-то чужого вдоха. вот уж точно не хотел, чтобы шим чувствовал себя неловко из-за этого разговора. почему он такой. они оба.       — скажешь, где ты работаешь? скоро как раз выходной, я бы приехал к тебе уже.       — правда? — неприкрытая радость. у джейка так искренне меняется голос и интонация, что уже только в это можно было бы влюбиться, если бы хисын и без того не был по уши. тихое «конечно», а потом несколько обещаний, что они уже совсем скоро встретятся. ни одному из них бросать трубку не хочется.       через несколько дней ли влетает в кофейню (несмотря на то, что у него нет смены) отодвигает ничего не понимающего рики от кофемашины, быстро делает с собой раф, оставляя большие чаевые, и спешит в тот самый приют.       встречает его некий чонвон. джейк общается с ним, держа в руках кота. и хисын готов расплавиться от этой картины и от любви к этому человеку. а улыбкой, которой озаряет его джеюн, как только видит, можно плавить ледники и убить одного ли хисына. кто бы мог подумать, что он будет тоже в этом вариться. чёртова болезнь, которая будет теперь с ним навсегда, на постоянной основе вызывая приступ бешено колотящегося сердца.       — я за тобой. и это тебе. и я тоже. тебе. вот. — бессвязная речь и выставление руки вперёд. сону говорил, что хисын отлично флиртует с приходящими к ним клиентами, но что творится с ним, как только он с человеком, который ему искренне нравится — никто не знает. вот чёрт.       свиданием это назвать по итогу очень сложно. или бариста реально очень плохо разбирается в свиданиях. они идут в кофейню, покупают по напитку и сидят слишком близко друг к другу. джейк не переживает, когда закидывает ноги на второго парня, а вот сам хисын понятия не имеет, может ли положить свои руки на чужие колени. за него всё решает сам джеюн, когда кладёт его руки на свои бёдра и улыбается честно-честно. если их кто-то бы сейчас потревожил, то хисын бы ничего не заметил. старшему слишком нравится думать о тяжести джейка на своих коленях и хотелось бы уже давно чего-то большего. признаваться в этом как-то слишком страшно.       под конец они целуются слишком долго и в этом самом поцелуе просто умирают. ли настаивает, что как старший, просто обязан провести джейка до дома. возле него же целует парня снова слишком долго. касается везде обжигающе. забирается под куртку и кофту, чтобы прочувствовать всё как можно лучше. чтобы джейка ощутить как можно ближе. вжимает его в себя конкретно, пока у младшего не начинает звонить телефон.       из динамиков их обвиняют в представлении у самого подъезда. хисыну было бы стыдно, всё же мама его бойфренда буквально застукала их. но ему как-то слишком счастливо для мыслей о таких мелочах. это заставляет его задыхаться, когда в руках больше не остаётся этого невозможного парня, а щека всё ещё горит от недавно оставленного на ней поцелуя.       под впечатлениями он ходит несколько дней. постоянные переписки помогают подпитываться, чтобы скучать не слишком сильно. это позволяет хоть немного дышать и чувствовать себя почти счастливым. почти — потому что с джейком нельзя довольствоваться малым, когда хочется его много и постоянно. и это правда просто потрясающе.       — здравствуйте! мне холодный чай. персиковый. а ты что будешь? — знакомый голос спустя ту самую неделю заставляет внутренности перевернуться. хисын поворачивается с самой наглой улыбкой, готовый сказануть что-то, на что отдал бы всю свою жизненную энергию, но шим джеюн сегодня пришел не один. рядом с ним высокий парень (но не так, как хисын, что прибавляет ему немного уверенности) со слишком серьёзным выражением лица. сложным даже.       — того парня, высокого... мелкого... блин. бариста тоже. нет? — эта фраза от незнакомца переходит на хисына. тот поднимает брови, совершенно не понимая, о чем речь. джейк пожимает плечами, когда его знакомый разочарованно выдыхает и уходит занять какой-нибудь столик.       — джей пошел к вам после кучи моих рассказов о том, как мне тут нравится. кажется, кто-то запал ему в сердце или типа. не могу быть уверенным. он не запомнил имени, а распространяться про личную жизнь не любит. можно два чая? — джейк рассказывает это слишком быстро. благо, людей позади нет, чтобы это доставляло какие-то проблемы. хисын смотрит по сторонам, хотя отлично понимает, что ничего сделать не сможет. камеры направлены и на стойку за, и на стойку внутри. а потому перекинуться через неё ради поцелуя не выйдет. — у тебя перерыв скоро?       вау. как влюбиться в этого парня сильнее? он будто читает все его мысли и придумывает спокойный выход из их ситуации. хисыну бы хотелось так же.       — попрошусь поменяться с рики сразу, как сделаю ваш заказ. думаю, он будет не против, — бариста подмигивает, после чего сразу же приступает к заказу. это не занимает слишком много времени, но руки чешутся слишком сильно. ловит бедного нишимуру, который, кажется, уже даже освоился на работе, и просит у него встать за кассу. предупреждает, что уходит на перерыв и несётся к чужому столику.       вероятно, с кем-то сталкивается, но стаканы держит крепко и хорошо. переживать об их сохранности не приходится. ставя их на стол думает лишь о том, как тяжело просто быть в этой веренице отношений и понимать, что шим джеюн реально его парень.       тянет его на себя, по итогу переплетая пальцы и чуть ли не впихивая в комнату отдыха. тут тесно, большую часть пространства занимают шкафчики с одеждой, и даже нет банально места, чтобы отдохнуть, раскинувшись. спасибо за стол и несколько стульев вокруг.       хисыну это не нужно. так, во всяком случае, он думает. ему достаточно прижатого тела к той самой двери, в которую они вошли, и тихие постанывания в губы. поцелуи выходят рваные и слишком нуждающиеся. оправдываться себя бариста просто не собирается. ему нужно это, как любому другому человеку обычный кислород. и сжатые руки на его плечах — ещё одно доказательство. у джейка внутри всё полыхает так же, как и у него самого. а это значит лишь то, что ему даётся своеобразный карт-бланш на действия.       они обговаривали это не так давно. обменялись горячими сообщениями, и возможно даже нюдсами. было неожиданно. и горячо. именно поэтому сейчас была такая сильная нужда в прикосновениях. джеюн трогает за шею, легко массирует мочки ушей, когда они целуются и вжимаются посильнее друг в друга. ли всё ещё оставляет синяки на чужих боках, боясь переходить руками к чему-то большему. кажется, если он начнёт, то никогда не сможет остановиться.       его болезнь прогрессирует и заставляет задыхаться. он просто не сможет без этого.       переход по челюсти к шее. хисын втягивает чужую золотистую кожу, оставляя еле заметные метки, и неожиданно сильно прикусывает чужой кадык. звук, что разносится по комнате отдыха — благословение, не иначе. а то, что и чужие руки переходят к его штанам (спасибо, что он оставил фартук на кассе) и легко прикасаются к уже слегка образовавшемуся возбуждению, что-то сродни мокрых снов. и, ли бы поклялся, он бы убил кого-нибудь, если ему пришлось бы сейчас проснуться.       — хисын-хён, там спрашивают вас. — голос из-за двери, когда вообще не время. джейку приходится удерживать второго парня за лоб ладонью, чтобы тот остановился. а вторую прижимает к собственному рту смотря во все глаза на человека перед собой. — на самом деле, я не уверен. этот парень просто пялил в меня с минуту, а потом сказал, что вы ему нужны. вместе с э... джейком? он так кого-то назвал. вы его знаете?       рики нужно было прийти очень невовремя. почему их вообще позвали — загадка, которую сейчас не хотелось решать. хисыну ничего не хотелось, кроме избавления от симптомов болезни по имени шим джеюн, желательно в его же объятиях и в этих отношениях. лёгкий поцелуй на чужой шее остаётся напоминанием обо всём, что только что было. вот же блядство.       — я сейчас выйду, ники. не переживай. — голос слишком хриплый. вот уж кто мог подумать. хисын когда-то был таким же ужасным человеком, но нарушал чужое пространство подобным образом намеренно. ему казалось это смешным. теперь, когда он сам по другую сторону баррикад, это не кажется таким весёлым. за такое хочется растерзать.       чужие руки переходят со лба на щёки. джейк поднимается на носочки, чтобы оставить мягкий, расслабляющий поцелуй в губы. он тягучий, словно патока, и кажется чем-то, в чем он слишком сильно нуждался. хисыну кажется, он не заслуживает такого парня.       — я могу подождать до конца твоей смены.       — всё в порядке. лучше встретимся на днях на нормальном свидании. — это говорится в чужое плечо. старший только сейчас разжимает свои руки и оставляет за собой лёгкий привкус неудовлетворённости. почему это происходит с ним — он не знает.       — я же никуда не убегаю. у нас с тобой будет нормально время. — в этот раз джейк целует в висок, успокаивая. это действует реально именно так. от его парня так комфортно и хорошо, что его не хочется отпускать от себя. вот же блядство.       — обещаешь? — на переграни.       — конечно. я весь твой.       хисыну нужно только это. обещание подобно этому звучит куда громче, чем любые другие слова, и остаётся в сердце. выходя из этой душной (как казалось) комнаты, он чувствует себя наконец-то живым.       а ещё стоит попросить прощения у ким сону. он явно ничего не смыслил в том, что у них происходило.