Broken

Когда я увидел его в первый раз, то понял — это любовь с первого взгляда. Как бы банально это не звучало, но это было словно в каком-то романтическом фильме. Я слышал, как ангелы поют «аллилуйя» и почувствовал этих бабочек в животе. Он самый красивый человек из всех, кого я знаю. Просто совершенный от начала и до конца. Могу писать о нём вечно. Всё, что мне остаётся — это лишь мечтать. В моей голове мы с ним вместе: держимся за руки, ходим на свидания, много целуемся. Но в реальности он даже не удосужил меня взглядом. Такие как он, кажутся недоступными, словно звёзды, такие же яркие и недосягаемые. Сегодня он заговорил со мной. Спросил, почему я ем в туалете. Не стал объяснять, что это единственное место, где меня не достают. А ещё тут же я могу просто вызвать рвоту и избавить свой организм от ненужных калорий. Конечно же, ему это никогда не понять. Сегодня я очередной раз убедился в том, насколько жизнь несправедлива. Сейчас я мог бы дать ему только лишь себя и свою любовь в том виде, каком она есть. Одно его слово, и я сделал бы что угодно. Но… ему плевать.       Луи хмурится, дочитывая оставшиеся страницы до конца. Дневник с большой вероятностью пытались уничтожить. Это видно по обуглившимся клокам бумаги и запаху. Ему где-то лет пять, не больше. На некоторых страницах виднеются простые каракули или наброски рисунков, иногда просто даты, написанные в столбик, напротив которых были галочки или прочерки. Хотел бы Луи знать, что они значили для Гарри. На обложке чёткие инициалы, написанные от руки. Это его почерк, просто немного странный и неровный. Луи знает, потому что видел однажды как тот делал рабочие наброски от руки. То, что такая личная вещь попала в чужие руки, очень плохо. И уже в уборной дорогого ресторана он листает личный дневник своего парня, переданный из рук бывшей коллеги, и не знает, как реагировать.        Он сам в кабинке. Пальцы сжимают потрёпанную временем обложку, а нижняя губа начинает предательски дрожать. Он понятия не имеет, каким образом у Джерри появилась эта вещь, как она её получила, читала ли она содержимое и почему решила отдать Луи его именно сейчас. Были ли они с Гарри знакомы? Но тогда бы Луи запомнил, если бы они учились в одной школе. С другой стороны, он даже не помнит Гарри. И то, что уже дважды подтвердило это, шокирует. — Где Джерри? — спрашивает Томлинсон, подходя к их столику. Найл выглядит словно в воду опущенный. Он рассматривает содержимое своего бокала, и Луи оседает на стул рядом. — Она ушла. Это всё было пиздецки странно. В чём вообще был смысл её плана? Выжидать несколько недель, чтобы просто бросить Найла? И подсунуть Луи личный дневник Гарри? Юноша осушает свой бокал до дна и понимает, что разговар будет серьёзным. Четыре года назад.       Луи попадает в клуб совершенно случайно. Он просто сворачивает не на ту улицу и теряется по дороге в кампус. А затем аккумулятор его телефона разряжается, и он просто заходит внутрь, чтобы позвонить Найлу, и тот смог его забрать. В тот вечер он знакомится с Питом, тогда ещё простым администратором, с которым он сталкивается на входе. Объяснив ситуацию, он набирает номер Хорана и остаётся внутри, дожидаясь его. За стойкой многолюдно. На сцене было несколько танцоров. Тогда клуб не был столь процветающим и популярным, как сейчас, но всё же своя клиентская база была. Луи заворожённо наблюдал за парнем, грациозно снимающим с себя остатки одежды и смотрит в свой полупустой бокал. Пиво. Алкоголь дешёвый и с осевшей пеной. Луи хмурится, он не любитель таких заведений, возможно из-за стереотипов, которые за ними прячутся. Пит вежлив и обходителен. Он оплачивает его выпивку и предлагает Луи провести что-то вроде экскурсии. Парень сжимает губы. Он вовсе не горит желанием это делать, но, во всяком случае, это поможет скоротать время. — Танцоры в основном зарабатывают на приватных танцах, ну и, конечно же, со своих выступлений, — монотонно произносит Пит.       В последний раз Луи работал летом перед старшей школой, так как ему хотелось иметь свои карманные деньги и покупать вещи, о которых он давно мечтал. Конечно же, заработанных средств хватило всего лишь на несколько месяцев. Луи прекрасно помнит, как держал в руках первые заработанные деньги.       Стодолларовые купюры приятно хрустели в руках. Они казались тогда отличной компенсацией за тот труд, которым он их зарабатывал. Но Луи хотелось больше. Он понимал, что не сможет прожить в общежитии ещё месяц, а просить денег у Джей он просто не посмеет. Ему нужна была работа, которую он бы мог совмещать с учёбой и практикой в академии, и та, что покроет все его скромные расходы в новом городе. За эти месяцы он понял, насколько дорогие здесь продукты, услуги, проезд. Прошлое танцора теплится в его душе. Тело инстинктивно сжимается, слыша музыку. — Сколько здесь можно заработать? — пытаясь скрыть интерес, спрашивает он. Пит ухмыляется. — Зависит от тебя. Опытные танцоры зарабатывают даже пять тысяч долларов, — отвечает он. Это неплохо. Луи бы точно хватило на какую-то скромную квартирку. — За месяц? Пит открывает перед ним двери и впускает его в длинный коридор. — За ночь, парень. — Ты сейчас серьёзно? На одних танцах? Пит кивает, и они входят в гримёрную. Луи тут же чувствует запах алкоголя и травки, витающий в воздухе. По периметру рабочие места танцоров, зеркала с кучей наваленной косметики. Луи замечает костюмы и обувь для травести-шоу, парики различных цветов и форм. А так же девушку, буквально развалившуюся на столе в центре комнаты. Она невероятно красивая, с пышными формами и загорелой кожей. На ней восточный костюм и яркий макияж. — Ты снова за старое, Джерри? Девушка выпускает смешок, и Луи замечает дорожку какого-то белого порошка возле неё. Выводы сделать несложно. — Здесь невозможно работать с трезвым умом, Пит. И ты это знаешь. — Прибери здесь и отправляйся домой сейчас же. Они выходят наружу, и Пит тут же закуривает сигарету. — Извини за это. Не все танцоры придерживаются правил. Да и пока это тяжело проконтролировать. — Каких, например? — Не употреблять запрещённые вещества, выходить на сцену трезвыми, не трахаться с клиентами и так далее. Луи берёт его визитку. Потому что, будучи заинтересованным и отчаянным одновременно, он не имеет особо выбора. Бутылка на столе пустая. Луи смотрит в одну точку. Его галстук ослаблен и болтается на шее, словно ненужный кусок ткани. — Зачем ты всё это мне рассказал? — спрашивает Найл. Луи чувствует, как мерзко ему становится от рассказанной истории. — Для этого и нужны друзья. Найл качает головой. Он выглядит разбитым, и Луи понимает почему. — Какой это имеет смысл, если она ушла? — Джерри вернётся и будет проделывать это снова. Я слишком хорошо её знаю. А ещё у неё есть ребёнок. Кто отец не знаю, но с большой вероятностью это клиент. — Твою мать. — Хоран сжимает челюсть и громко ставит бокал на стол.       Тарелки с дорогими ресторанными блюдами перед ним пустые, которые они успели съесть до ухода девушки. Это мог бы быть обычный вечер в приятной компании, если бы не бэкграунд двух людей, сидевших за этим столом. Луи вне себя от разочарования и грусти. Он не понимает, что ему делать с дневником Гарри и как это вообще может помочь узнать его лучше. Ясно только то, что тот был безответно влюблён в кого-то в школе. И всё. Найл молчит остаток вечера, пока Луи не решает вызвать им обоим такси.       На следующий день он отправляется в место, где провёл несколько месяцев практики. В полицейском участке его радостно встречают. Благодаря учёбе в академии он имеет доступ к некоторым делам, и это очень помогает в написании диплома. Ему нужно проанализировать «почерки» некоторых серийных убийц, так же их мотивы и расписать это в подробностях. Луи просматривает снимки, от которых у обычного человека застыла бы кровь в венах, но он уже привык, хотя первый раз его попросту стошнило. Он вспоминает, как совсем недавно Гарри пришёл к нему домой, и вместо того, чтобы устроить очередное романтическое свидание, Луи пришлось пересмотреть три документальных фильма с высоким рейтингом и жестокими сценами убийств. Он делал заметки, всё время засыпая на ходу, пока Гарри, как ни в чём не бывало, пил чай и ни коим образом не реагировал. Ни одна мышца на его лице не дрогнула, ни одно слово не было произнесено, и это определённо была реакция психологически нездорового человека. Луи не мог напрямую спросить, но тут же сделал свои выводы, описывая их в дипломе. Анализирование поведения Гарри раскрывало в нём тёмные, неизвестные для Луи стороны, и будто бы он, подбираясь к правде, чувствовал себя хуже и хуже, помимо того, что просто уставал. — Ты знал, что лучший способ уничтожить все улики после убийства — это сжечь труп? — произносит Гарри. Луи не настолько пьян, чтобы сделать вид, что ему показалось. Он выпускает нервный смешок и продолжает писать. — Ну конечно же, ты знаешь, это часть твоей работы, — отвечает Гарри, слегка виляя бёдрами в такт песне. — Знаешь, большинство убийц просто глупцы. Они оставляют кучу доказательств, подтверждающих их вину. А нет улик — нет виновного. Луи подымает голову, наблюдая за своим парнем. Конечно же, он больше погрузился в закулисье его профессии в последнее время, но сейчас почему-то обсуждать такие вещи кажется странным. — Это не совсем так работает. И вообще, откуда такие познания? Гарри усмехается. Как-то хищно и непривычно. — Да так. Сериал новый смотрю. А ещё Луи прекрасно знает, когда тот начинает врать. — Надо же, какой? — Как избежать наказания за убийство. И в этот раз он говорит правду. Луи знает это наверняка.       Субботним вечером он наконец-то появляется на пороге клуба после длительного перерыва. Он понимает, что разговор будет длинным и неприятным. Пит выглядит раздражённым. — Ты понимаешь, что я просто сейчас должен уволить тебя? Луи открывает рот, чтобы ответить, но тот тут же перебивает его. — Я бы никогда не взял тебя на работу, зная, что ты будущий коп! — Это не так! Пит громко ударяет по столу, отчего пепельница опрокидывается и содержимое рассыпается на пол. — Чем ты думал, когда устраивался сюда работать?! Как вообще тебе в голову пришло совместить эти несовместимые вещи? Прийти в место, где нарушаются законы, царит разврат и есть люди, которые обязаны остаться инкогнито. Луи, я думал, что могу доверять тебе, но, видимо, я ошибался. Томлинсон тут же оседает. Он тяжело дышит и в принципе предполагал такой исход событий. Его смена уже официально началась, только вот неизвестно, останется ли он вообще работать здесь. Пит снова курит, ругаясь себе под нос. — Я бы никогда не выдал никаких секретов, и то, что здесь происходит, остаётся в этих стенах. За всё время я видел действительно много вещей, которые так или иначе противоречат закону или моральным принципам. Но это ведь были не мои секреты, не так ли? Я изначально пришёл сюда работать. Не заводить друзей, не пытаться кого-то развести, а лишь танцевать и получать за это деньги. Мне плевать, что делают остальные, и даже то, что они могут обо мне подумать. Я благодарен тебе за всё, что ты сделал для меня, и понимаю, что ты зол. Но сейчас нужно отложить в сторону этот разговор и выяснить, кто поставил камеру в вип-комнату. Так как я просматривал камеры видеонаблюдения возле дома и там ничего нет. Словно кто-то вырезал фрагмент видео. В один момент коробки нет, через секунду она появляется.       Мужчина сжимает губы и садится в кожаное кресло. Его брови нахмурены, а взгляд устремлён куда-то в одну точку. Луи понимает, что сейчас он на грани. Питу проще уволить его и не заниматься такого рода проблемами. Но не потянет ли это за собой новые последствия? Никто не знает, насколько могут быть ещё компрометирующие вещи обнаружены в будущем. Размещённая камера — это вовсе не шутки, не испорченный Диланом костюм из-за личной неприязни и конкуренции. Человек, который сделал это, знает, что Луи испытывает страх. Он надавил на его болевые точки и, возможно, может добиться своего. — За тобой ведётся слежка, Луи. Для чего и почему я не знаю. Будь осторожен, пожалуйста. — И? Пит вопросительно смотрит на Луи. — Что ещё ты хочешь услышать от меня? — Я могу и дальше продолжать работать здесь? Мужчина достаёт из нагрудного кармана рубашки смятую упаковку из-под сигарет и тут же подносит одну ко рту. Кончик медленно алеет, и Пит делает тягу. Луи раздражён этим затянувшимся моментом. Ему нужны ответы прямо здесь и сейчас. — Скажи мне, ты безрассудный или слишком бесстрашный? Томлинсон вопросительно смотрит на него, не успевая сообразить. Он слышит голоса своих коллег, доносившиеся из гримёрки. Каждый из них сейчас готовится к выступлению. Кто-то надевает костюм, некоторые наносят макияж и натирают кожу лосьоном. Каждый из них пришёл сюда без угрозы, нависающей грозовой тучей над их будущим, в отличие от Луи. — Я не хочу, чтобы у кого-то из нас были проблемы, Томлинсон. На этот раз Луи остаётся. Дав обещание, что будет предельно осторожным.