Президентский люкс

      Спустя полчаса Себастиан изучал бумаги, сопоставлял известные факты, отвлекаясь от предложения Беатрис, которое он решил проигнорировать.       Он снова стал раздумывать о том, что если убийца не Мэтью, то кто? Мог ли кто-то со стороны убить Монтгомери? Недовольный конкурент, обиженный партнёр — нет. Интуиция подсказывала Себастиану: убийца находится на расстоянии вытянутой руки. Подозрение падало на Мэтью, но прямых улик для его ареста не было. Время утекало сквозь пальцы, Стэна радовало лишь то, что порочных мыслей о Бет стало меньше. Работа заводила его куда больше фигуристой шатенки. В дверь постучались, Себастиан с недоумением посмотрел на часы и, подготовив на всякий случай оружие, открыл дверь.       В проёме стояла разгневанная Бет, она смотрела в глаза Стэну, а затем толкнула его в номер и хлопнула дверью.       — Чёрт бы тебя побрал, Стэн! — крикнула девушка. — Я прождала грёбаных сорок минут, но ты, видимо, решил не приходить вовсе, — она заглянула через плечо мужчины, её брови поползли наверх. — Ну да, прости, работа удовлетворяет тебя куда больше!       — Бет, — тихо начал Себастиан, делая шаг навстречу девушке — она отшатнулась от него.       — Можешь забыть о моём предложении навечно! Как я вообще могла допустить мысль, что ты умеешь чувствовать?.. — выплюнула Олдридж.       — Бет, постой, — бросил вдогонку Себастиан, но дверь вновь захлопнулась, от чего несколько предметов в комнате пошатнулись. Стэн упёр руки в бока, а затем зажмурился и потёр переносицу. В голове эхом отдавалась неосторожно брошенная фраза Бет: «Как я вообще могла допустить мысль, что ты умеешь чувствовать?»       Себастиан задумался: быть может, Олдридж права, и он совсем забыл, какого это, чувствовать что-то помимо нескончаемого интереса к разгадкам очередного дела. Он свалился на кровать с ощущением непомерного раздражения, не на Беатрис, а на самого себя, такого, каким он стал. Себастиан пытался понять, в чём именно дело, особенно когда смотрел в зеркало и понимал: что-то не так, а что именно — ответа не находил. Временами, конечно, он задумывался о том, что пора бы прекратить строить стену отстранённости от себя прежнего. Но когда-нибудь потом, на сейчас.       Он жил, мыслил, работал, а значит, не всё так плохо. Стэн знал, что будет завтра: он наденет деловой костюм, поедет в контору разгребать бумаги, может быть, проведёт пару допросов, пообедает, снова возьмётся за работу. Совершенно точно не окажется за решёткой: он ведь на стороне правопорядка, не лишится значка: он проверенный сотрудник, амбициозный, один из лучших в своём деле. Знал, что вряд ли когда-то женится или заведёт домашнее животное, ему не по душе такие перемены. Знал, что вернётся в свой временный «дом» ближе к полуночи, потому что в полутемном кабинете ему лучше думается, когда все покидают здание и наступает тишина. Каждый день — вчерашний, а все действия, которые совершал Себастиан, были на грани рефлексов, а чувства… Агент хмыкнул. Они атрофировались уже давно, но с недавних пор переменили свой вектор. Вместо прозябающей темноты в душе появилось другое: желание обнять, и, как было бы не прискорбно и иронично для него самого, быть ближе, сокращать расстояние. Но он старался вновь вогнать себя в шкуру того, кем на самом деле не являлся. Человека, которого мало что заботит, кроме собственного эго и правоты во всём.       Неохотно поднявшись с кровати, Стэн силком затащил себя в ванную. Под горячими струями воды мысли удалось подвинуть на второй план, вновь отгородиться от себя прежнего.       Сегодняшний вечер стал для Беатрис вечером громко захлопывающихся дверей. Стэн дважды отверг её, и если в первый раз Бет преследовала определённые цели, то сейчас она искренне хотела его. Хотела вновь ощутить прикосновения его рук на своей спине, талии, проникновенный взгляд льдисто-голубых глаз, вдохнуть запах тяжёлого парфюма, круживший голову.       Бет стала списывать это желание на острую необходимость в близости с мужчиной, но прекрасно понимала, что зарождающиеся чувства к Себастиану отнюдь не только из-за похоти. Это раздражало сильнее, чем обычно. Когда она пришла к нему в контору и начала говорить про Мэтью, то сразу заметила, как напрягся Стэн, по всей видимости, готовый услышать про очередные нападки. Не просто так его руки были крепко сжаты в кулак, а дыхание с размеренного резко перешло на тяжёлое. Так обычно ведут себя мужчины, которые хотят защитить женщину, показывая, что она им не безразлична.       Вот и Бет на секунду почувствовала себя нужной, словно была под защитой, которая окутывала невидимой дымкой и заставляла ощущать себя более расслабленно. Но это длилось всего лишь секунду, пока Бет вновь не вернулась в реальность, где она всего лишь — подозреваемая, а Стэн — беспринципный и холодный агент ФБР. Забравшись на кровать, Беатрис смогла расплакаться. Эмоции, пережитые события наконец-то стали выливаться, обжигая нежную кожу солёными каплями. Она громко закричала в подушку, колотя её руками — рыдания перешли в громкие всхлипы. Бет утирала слёзы кончиком одеяла, закутавшись в него по нос. Мгновенно разболелась голова. Девушка не смогла распознать, было это из-за выпитого алкоголя и отсутствия нормального питания или же из-за удушающих рыданий и напряжения, в котором она пребывала уже долгое время.       Утро Себастиана и Беатрис было непривычным для обоих. Бет всё никак не могла уложить волосы, а потому отшвырнула от себя расчёску, раздумывая о том, что сильно вспылила вчера и теперь ей будет стыдно посмотреть с глаза Стэну. Себастиан наоборот всем своим видом выражал спокойствие, несмотря на бурлящий вулкан чувств внутри, пытаясь понять, как после произошедшего спокойно общаться с Олдридж.       Каждый перед выходом из номера посмотрел в зеркало, вселяя призрачное спокойствие своему отражению, которое рассыпалось в тот момент, как они встретились в коридоре отеля и около минуты просто смотрели друг на друга. Увидев, как уголки губ Бет дрогнули в полуулыбке, Себастиан осмелился сделать шаг вперёд, ликуя внутри, что и Бет идёт ему навстречу. Оба остановились на расстоянии вытянутой руки, но Себастиан сразу заметил под слоем плотного макияжа слегка опухшие и красные глаза девушки. Означало это лишь то, что она плакала ночью. И, вероятнее всего, не только из-за работы.       — Привет, — тихо сказал Себастиан.       — Привет. — Повисло молчание, которое требовало того, чтобы что-то прозвучало, и они одновременно начали говорить:       — Бет, изви…       — Прости, я вчера… — Снова молчание, нарушавшееся ненавязчивой классической музыкой в стенах отеля. Стэн улыбнулся.       — Сначала ты. Извини, что перебил, — Бет жалостливо улыбнулась и, сделав паузу секунд в десять, начала говорить:       — Вчера я вспылила, наговорила то, что на самом деле не имела в виду. Алкоголь ударил в голову. В общем, извини, я не хотела.       — Не хотела что? — прищурившись, спросил Себастиан.       — Ничего, Себ. Совсем ничего из того, что говорила тебе. Не бери в голову. Ты агент ФБР, я подозреваемая, нас больше ничего не связывает, и вряд ли будет. — Себастиан воспринял эту фразу куда грубее, чем она была сказана. Перед ним вновь стояла та самая Беатрис Олдридж, которую он встретил впервые, но только взгляд ярко-зелёных глаз говорил о прямо противоположном.       — Что ж, — он развёл руками в воздухе. — Значит так, мне пора идти, рад, что всё прояснилось.       — Постой, ты же что-то хотел сказать? — Себастиан не мог не заметить надежду в голосе Бет и выражение лица, с которого постепенно сползала улыбка.       — Уже нет, ты достаточно сказала, — Стэн только хотел пройти мимо девушки, как она придержала его рукой, заставляя остановиться, но, поймав его ошарашенный взгляд, тут же убрала ладонь с плеча агента.       — Ты посмотрел записи с камер? Удалось что-то узнать? — Себастиан нахмурился, он был отчётливо уверен в том, что, несмотря на своё заявление и полное отрицание всего сказанного вчерашним вечером, Бет не хочет отпускать его и желает продолжить разговор.       — Ещё нет, но не переживай, Бет, истина всегда падает к моим ногам, — дежурно улыбнувшись, Себастиан поспешил в сторону лифта, переваривая сказанное и пытаясь понять, что именно его так задело.       Приехав в контору, Себастиан, по обыкновению, поздоровался с коллегами, разузнал, что у кого нового, как продвигаются дела, и поторопился на свой этаж, ему срочно нужно было просмотреть камеры и лично убедиться в том, что у Олдридж есть алиби.       Дилан встретил его со стаканом кофе и широкой улыбкой, по пути в кабинет парень без умолку болтал о том, как они с женой отпраздновали первую годовщину свадьбы, что в виде подарка он преподнёс антикварное украшение, купленное на Мэддисон-авеню. Себастиан особо не вслушивался в его рассказ, пытаясь припомнить, как зовут жену Дилана — Аманда или Эйприл.       — Ты достал записи с камер? — он резко оборвал Ходжа своим вопросом, тот удовлетворительно кивнул.       — Конечно, они уже на сервере, в отдельной папке, можешь посмотреть. — Стэн не стал медлить и, как только компьютер подал признаки жизни, сразу же нашел ту самую папку и начал осматривать записи.       Спустя три часа и два стакана кофе Себастиан понял, что занимается какой-то ерундой. Ни одна из камер, находившаяся поблизости, не засняла Бет в промежуток убийства Монтгомери, а это означало лишь то, что у девушки по-прежнему не было алиби и она считалась подозреваемой. Потерев лицо ладонями несколько раз, Себастиан устало откинулся на спинку стула, зачесывая волосы назад и собирая их в маленький хвост на затылке пальцами.       Совершенно ничего не прояснилось, а время не просто шло, а скорее — бежало с невообразимой скоростью. Стэн вспомнил, что Беатрис сказала о наличии камер в самой кофейне, но агент не мог просто так явиться туда, показать значок и приказать владельцам выдать ему записи. Не только потому что владельцы кофеен в Верхнем Ист-Сайде были толстосумами и снобами, а просто-напросто с его стороны это было незаконно, нужно получить разрешение у прокурора и потом уже изымать записи. Ничего другого не оставалось, Себастиан распечатал бланк ордера и на негнущихся ногах пошёл к прокурору за его подписью.       Стэн не до конца понимал своих мотивов, будто от того, что он докажет невиновность Бет, ему станет легче. А легче в чём? Для чего? Чтобы признаться ей в своих чувствах, которые строились не только на отвращении, или же для того, чтобы скорее раскрыть преступление и забыть об Олдридж, как о страшном сне?       Постучавшись в кабинет и услышав одобрительное «войдите», Себастиан зашел внутрь.       — Чейс, мне нужна твоя подпись для ордера на изъятие записи камер видеонаблюдения. — Прокурор сидел за столом, Себастиан подошёл ближе и протянул ему бланк.       — Себ, это для чего? Какое отношение к следствию имеет кофейня в верхнем Ист-Сайде? — Чейс неодобрительно глянул сначала на бланк, а потом на Себастиана, агент глубоко вздохнул и опустился на стул.       — Бет Олдридж заявила, что была в этой кофейне в вечер убийства Монтгомери, мне нужно подтверждение этого алиби. — Чейс снял очки и откинулся на спинку кожаного кресла, легко покачиваясь. Себастиан на секунду ощутил осуждающий взгляд прокурора, будто его вызвали на допрос.       — Если эта девчонка не виновата, то пусть Эванс предоставляет подтверждение её алиби, он вроде её адвокат.       — Не совсем так, он был адвокатом Монтгомери, с Крисом они просто общаются. Надо проверить правдивость её слов, подпиши, и я пойду.       — Себ, если она виновна… — Стэн оборвал Кроуфорда на полуслове.       — Я думаю, что она не виновна. Подпиши, — настойчиво сказал агент, взглядом указывая на бланк.       — Это ведь не из-за алиби. — Чейс подался вперёд, сложив руки перед собой в замок, он изучающе смотрел в глаза Себастиану, но тот не сдавался под его напором. — Себ, я слишком давно тебя знаю. — Стэн молчал, стараясь не поддаваться пытливому взгляду Кроуфорда. — Хорошо, я подпишу, но только с другим бланком. Проведи обыск у неё в квартире, ордер я выпишу. — Теперь уже Себастиан не смог сдержать удивления, мысленно представляя, как Бет в порыве гнева колотит его.       — Хорошо, я скажу Ходжу, он всё организует, — агент поднялся со своего места и стал отходить в сторону двери.       — Нет, ты не понял. — Себастиан обернулся, нахмурившись, а Чейс расплылся в зловещей ухмылке. — Ты должен сам провести обыск.       — Но, Чейс, какой в этом смысл? — Себастиан возмутился, понимая, что если обыск будет проводить именно он, то Олдридж разозлится на него как никогда ранее не злилась, а ему не хотелось портить с ней отношения, которые вроде как только стали налаживаться.       — Она подозреваемая, проведи обыск сам. Этот ордер я подпишу только с ордером на обыск квартиры и буду ждать подробный отчёт исключительно от тебя. Мне не нужно, чтобы мой лучший агент забивал себе голову чем-то другим помимо следствия. Докажи мне, что это только для следствия, а не для неё или для тебя.       Стэн вышел из кабинета, не ответив Кроуфорду ничего. На секунду он прикрыл глаза, глубоко вздохнул и понял, что одним из самым опрометчивых решений в его жизни было полагать, что Чейс ни о чём не догадается. Они и вправду слишком долго и хорошо знали друг друга. Кроуфорд был рядом с Себастианом в самый отчаянный период его жизни, когда всё померкло, потеряло смысл. Он поддерживал его, не как прокурор, а как близкий друг, который был готов разделить горечь утраты или хотя бы не дать Себастиану впасть в депрессию, подкидывал ему простых дел, чтобы тот отвлёкся от главной потери в жизни.       На работе же они были коллегами, и хотел того Себастиан или нет, не всё в системе зависело от него самого. Чертова бюрократия не оставляла выбора, а Чейс намеренно заставлял его делать то, чего не требовалось, по всей видимости, оберегая Себастиана от того, чтобы он в очередной раз не вляпался в неприятную историю. Себастиан тряхнул головой, как бы он ни хотел отрицать того, что к Бет у него зародились отнюдь не только чувство похоти, но и другие, более тонкие чувства, — так оно и было.       Возможно, Чейс прав: если он лично проведёт обыск в квартире Беатрис, она вряд ли сможет простить ему подобную выходку и взбесится как никогда сильно, что полностью разорвёт тонкую нить их зарождающихся отношений. Себастиан на секунду подумал о том, чтобы рассказать всё Бет, но не мог так поступить из-за своей службы, присяги, которую однажды дал и не мог нарушить даже ради Олдридж.       С тяжёлыми мыслями и неспокойной душой Себастиан принёс Чейсу другой бланк, прокурор одобрительно хмыкнул и подписал сразу оба.       — Мы всё делаем правильно. Ты всё делаешь правильно, не теряй голову, дружище, она того не стоит. И кстати, проведи обыск сегодня. — Стэн кивнул и снова молча вышел из кабинета. Кроуфорд не мог знать, чего стоит Бет, а чего нет, но однозначно он знал то, что старательно пытался скрыть Себастиан — чувства к Беатрис, стремительно сменившие своё направление.       Мрачнее тучи он зашёл обратно в свой кабинет и кинул ордер на обыск квартиры Беатрис на стол Ходжу, парень сразу отвлёкся от дел, с непониманием крутя в руках бумажку и поглядывая на Себастиана.       — Не смотри так. Собери небольшую группу, минимальную, я бы сказал. Всё равно ничего интересного мы там не найдём. Сейчас мне надо уехать, в восемь вечера встретимся. — Схватив свой пиджак со спинки кресла, Себастиан направился к выходу.       «Верхний Ист-Сайд всегда будет оставаться Верхним Ист-Сайдом», — подумал Стэн, паркуя машину на тротуаре и оглядываясь по сторонам. Дорогие рестораны здесь соседствовали с брендовыми магазинами. Куча туристов, разглядывающих достопримечательности элитного района Нью-Йорка, и самое большое количество состоятельных американцев, на один квадратный метр. Любой район города был хорошо знаком Себастиану, но роднее всего был Бруклин, в котором он родился и жил до тех пор, пока не поступил в колледж и не съехал от родителей. Там всегда можно было передохнуть от суматохи центра Нью-Йорка.       Ещё раз оглядев всё вокруг, Себастиан увидел ту самую кофейню, о которой говорила Бет, и решительным шагом направился внутрь. На удивление агента она была скромной по меркам Верхнего Ист-Сайда, никаких вычурных предметов интерьера, очень по-домашнему, как ощутил Себастиан. Подойдя к бариста, он показал свой значок — глаза девушки округлились от страха.       — Добрый день, специальный агент Стэн, ФБР, мне нужно поговорить с владельцем кофейни, он здесь?       — Да, я позову, — девушка тут же испарилась и через пару минут привела с собой высокого мужчину с таким же страхом в глазах.       — Здравствуйте, мистер…?       — Фаулер, — ответил мужчина, осторожно протягивая руку в знак приветствия, Себастиан пожал его ладонь.       — Спец-агент Стэн, ФБР. Мистер Фаулер, мы расследуем одно дело, и у нас есть неподтверждённая информация, записи камер из вашей кофейни могли бы прояснить ситуацию. Вот ордер на их изъятие. — Стэн протянул мужчине сложенную вдвое бумажку, тот озадаченно нахмурился, читая содержание, а затем потёр затылок.       — Я рад помочь следствию, но у нас неполадки с сервером, жильцы сверху затопили нас, сами пытаемся восстановить данные, — извиняющимся тоном говорил мистер Фаулер. Надежды Себастиана рассыпались, как карточный домик на ветру. — Я могу позвонить вам, если что-то удастся выудить. От какого числа нужны записи? — Себастиан вытащил из внутреннего кармана визитку и протянул её мужчине.       — Прошу вас, как только вы почините всё, перезвоните мне. Это важно для следствия, — Стэн намеренно проигнорировал вопрос Фаулера, чтобы лишний раз не упоминать время и дату, которая необходима. Дверь кофейни с треском захлопнулась, и, сев в машину, агент пытался перевести дух от очередной неудачи. У него было ощущение, что кто-то намеренно вставляет ему палки в колёса.       — Проклятье! — крикнул Стэн и с силой ударил обеими руками по рулю, случайно задев гудок машины, от чего вздрогнул, но затем упёрся лбом в сложенные на нём руки.       Этот ордер не оправдал ничего: ни алиби Олдридж, ни предстоящий обыск в квартире. Себастиан только хотел позвонить прокурору и сообщить о новостях, попросить отменить обыск у Беатрис, но молниеносно понял, насколько глупо будет выглядеть в его глазах. Всё, что ему оставалось, — это выполнять свою работу.       Олдридж вернулась домой несвойственно рано, беспокойная ночь, напряжённый рабочий день дали знать о себе. Несмотря на то, что Бет отменно справлялась с обязанностями управляющей, казусов всё равно не всегда удавалось избежать. Вот и сегодня её рабочий день начался с того, что одна постоянная гостья отдала на хранение колье портье, которое они уронили, кладя в сейф, и обнаружили, что в нём не хватает камня. Оказалось, что камень выпал уже давно, но поиски бриллианта пришлось проводить чуть ли не с лупой по всем коридорам.       Порадовавшись тому, что сумасшедший день с морем волнений окончен, Бет подогрела еду, так успешно захваченную из ресторана, включила телевизор с ненавязчивой комедией, полностью лишенной смысла, и с удовольствием принялась уплетать пасту с морскими гребешками и креветками. Когда девушка мыла посуду, то услышала настойчивый стук в дверь. Закрыв кран и вытерев руки полотенцем, она пыталась понять, кого принесло в такой час. Открыв дверь, Бет ощутила, как её наполняет страх.       — Мисс Олдридж, ФБР. У нас ордер на обыск вашей квартиры. — Ей тут же вручили в руки лист, пока пять человек заходили в квартиру. Самым последним она увидела угрюмого Себастиана, который не решался войти. Помимо страха её охватила ненависть.       — Какого чёрта тут происходит? — взвизгнула Бет, наблюдая за тем, как беспардонно открываются ящики и вытряхивается содержимое.       — Бет, — Себастиан тихо подкрался сзади, а она одарила его гневным взглядом.       — Твоих рук дело? — прошипела Олдридж, ударив его в грудь кулаком и прикладывая проклятый ордер.       — Я могу объяснить, — прошептал Стэн, сожалеюще глядя на девушку. Она фыркнула и помчалась за первым мужчиной, который ворвался в квартиру.       — Эй, мистер, как вас там, какое право вы имеете копаться в моих вещах? Что вообще происходит? — Беатрис следила за тем, как мужчина поочерёдно проверяет её платья, стоя в гардеробной. — Что тут происходит? — настойчиво крикнула Бет. К ней подошёл Дилан, увидев знакомое лицо, девушка немного поумерила пыл.       — Мисс Олдридж, всё законно, прокурор выписал ордер на обыск в вашей квартире. Вам лучше не препятствовать. Мы быстро всё закончим и уйдём, потерпите немного, — парень отошёл от Олдридж, и вроде бы она ничего не могла с этим сделать, но кипящая в жилах кровь, не давала спокойно мыслить. Агенты ФБР не церемонились, не смотрели за тем, насколько аккуратно выкидывают вещи из шкафов, передвигают другие предметы по комнатам.       Казалось, квартиру уже перевернули вверх дном, до тех пор пока агенты не подняли матрас, лежащий на кровати. Спустя полчаса Бет сидела на подлокотнике массивного дивана, как птичка на жёрдочке, и послушно наблюдала за хаосом, который творили алфавитные агенты.       — Может быть, вам нож принести, распорите подушки, вдруг у меня там наркота запрятана, — съязвила Бет. Никто даже не взглянул на девушку, будто она была предметом меблировки. В очередной раз Бет подумала о том, что все агенты ФБР — зомбированные роботы, и, как оказалось, Стэн не стал исключением. Она вспомнила, что Себастиан около пяти минут назад пошёл в спальню, Олдридж вскочила с места и направилась туда. Очередная шокирующая картина заставила её глаза почти вылезти из орбит, один из мужчин открывал комод с нижним бельём и копался в нём. Себастиан стоял рядом, молча наблюдая. — Так вот что значит в твоём понимании «быть ближе»? Копаться в моём белье заставляет почувствовать себя всемогущим, не правда ли, агент Стэн? — протянула Беатрис, не скрывая отвращения. Себастиан кивнул парню на выход, и тот, пожав плечами, вышел из спальни. Бет стояла в дверях, облокотившись на дверной косяк.       — Бет, я могу объяснить, — Себастиан нахмурился, девушка видела искреннее раскаяние в его глазах. Он приблизился к девушке и попытался положить руку на её плечо, но она отмахнулась. — Это всё, — Себастиан указал руками на происходящее. — Прости, я не хотел. — Беатрис усмехнулась.       — Надо же, комета Галлея чаще пролетает, чем ты извиняешься, — с лица Беатрис сползла надменная ухмылка. — Выполняйте свою работу, агент, и проваливайте из моего дома, — Беатрис развернулась и вышла из комнаты. Сейчас прощение Себастиана казалось ей абсолютно неуместным и глупым, с учётом того, что он рылся в её нижнем белье.       Бет не думала о том, сколько времени ей нужно для того, чтобы привести квартиру в божеский вид и разложить всё по местам, она обязательно попросит сделать это свою помощницу, которая приходит два раза в неделю по надобности. Больше всего гложило Олдридж то, насколько сильно она ошибалась в истиной сущности Себастиана. Он перешагнул черту вседозволенности. Бет плевать, что какой-то там прокурор подписал ордер на обыск её квартиры, что уже унизительно, ведь никаких веских причин для этого не было. Беатрис злил тот факт, что она пусть и потенциально задумывалась о возникающих чувствах к Стэну, хотела его. Теперь, кроме ненависти к нему, не осталось ничего. И если до этого момента она могла бы отдаться ему единожды, то теперь он стал противен, куда сильнее, чем после первой их встречи.       Спустя ещё двадцать минут и несколько колких замечаний Бет, оставшихся без ответа, один из агентов скомандовал остальным покинуть квартиру. Найти ничего не удалось, потому что Бет нечего было прятать. Она стояла в двери, ехидной улыбкой провожая каждого.       — Если понравилось, ребятки, приходите завтра! Я покажу ящик, до которого вы не добрались, там игрушки, для взрослых, понимаете? — последним из квартиры выходил Стэн, он развернулся на пороге и только хотел открыть рот, чтобы сказать о том, как сожалеет, как Бет улыбнулась и помахала ему рукой. — Пошёл к чёрту. — Дверь перед ним с треском захлопнулась. Зажмурившись, Себастиан продолжал так стоять ещё некоторое время, но затем спустился вниз, где остальные агенты уже обсуждали бесполезный обыск.       В глубине души Стэн всё же надеялся, что после его извинений Бет поймёт и спокойнее воспримет ситуацию, но этого не произошло. Чувства Олдридж всё же можно было понять, обыск в квартире всегда морально давил, а с учётом текущей жизненной ситуации она вела себя вполне достойно, не так, как обычно ведут себя при подобных мероприятиях другие люди. И в этот раз Себастиан был прав: тонкая нить их нормальных отношений порвалась в тот момент, когда Стэн вместе в группой появился на пороге дома Беатрис. Он прикрыл глаза и тряхнул головой, ему еще предстояло сделать отчёт для прокурора, а поскольку Себастиан разучился засыпать без текилы, ночи тянулись бесконечно.