Президентский люкс

      — Мне сейчас только офшорного счёта для полного счастья не хватает. — Бет была готова заплакать от всего, что навалилось на её хрупкие плечи. Крис тут же присел рядом.       — Милая, всё в порядке, понадобится некоторое время, чтобы вывести деньги. У тебя в кармане будет целое состояние. Благодаря им ты сможешь выкупить долю Итана без аукциона, — поспешил успокоить Олдридж Эванс. На смену глубокому разочарованию к Беатрис стало приходить осознание. Она медленно подняла голову, взгляд бегал по комнате, дыхание сбилось.       — Вот сукин сын! — воскликнула Бет. Она вскочила с дивана и швырнула листы на стол. Крис испуганно смотрел за тем, как девушка мельтешила перед ним.       — Ты про Итана?       — Нет, Крис, про Стэна.       — Ничего не понимаю... — Эванс покачал головой, пытаясь собрать логическую цепочку, которая неожиданно привела их к Себастиану.       — Этот недоделанный шпион знал об офшорах, но ничего мне не сказал! На благотворительном ужине он спросил, почему я не делаю пожертвований, я ответила, что у меня нет таких денег, и он вскользь упомянул про Итана и то, что я скоро что-то узнаю. — Беатрис ощутила поднимающуюся волну гнева и чувства, будто её обманули. — Я прямо сейчас заявлюсь к нему в номер, обматерю по полной, а потом возьму у горничных мокрую тряпку и буду долго бить его по лицу.       — Бет, давай ты отвлечешься от пыток для Стэна и сосредоточишься на деньгах. Ты сможешь выкупить долю отеля, — Крис пытался вразумить Олдридж, эмоции мешали ей услышать самое важное. Переведя непонимающий взгляд на Эванса, Беатрис глубоко вздохнула. Прокручивая в голове последние слова, она становилась спокойнее с каждой минутой.       — Смогу выкупить долю? — как в бреду переспросила девушка, присаживаясь рядом. Крис закивал. — И стану пятидесятипроцентным совладельцем. Мэтью не сможет выкинуть меня из отеля, как ненужную вещь, — голос переходил на шёпот, Бет в несколько секунд перестала чувствовать себя беспомощной, жизнь снова повернулась к ней лучшей стороной.       — Я не знаю истинных мотивов Итана при создании этого офшора, но он создал для тебя своего рода трастовый фонд, гарантирующий твоё финансовое благополучие, и знал, что рядом с тобой буду я и буду копать глубоко. В завещании про тебя не было ни слова. Ты, к сожалению, не успела стать его законной супругой, но он позаботился и об этом. — Беатрис тепло улыбнулась, Итан действительно любил её всей душой, очередной широкий жест дал понять, насколько трепетным было его отношение к Олдридж. Даже после своей смерти он продолжал преподносить ей сюрпризы и уроки, а самым главным из них было умение думать наперёд.       — Как мы можем вывести деньги?       — Это займёт время, нужно будет полететь на Кайманы, ты этого сделать не сможешь, у тебя подписка о невыезде. Мы можем оформить на меня доверенность, я постараюсь уладить всё через третьих лиц.       — Нет, нельзя, чтобы кто-то что-то заподозрил. Вы с Трейси можете полететь, скажем… в романтическое путешествие, оформим доверенность, ты заберёшь деньги и вернешься обратно. — Крис взъерошил волосы и потупил взгляд.       — Не уверен, что нас впустят с такой суммой наличности обратно в страну. — Беатрис с лёгкой ухмылкой посмотрела на Эванса.       — Сколько?       — Что сколько?       — Сколько нужно заплатить ребятам, чтобы безболезненно ввезти наличку? — Эванс замялся, а Беатрис недовольно цокнула. — Брось, Крис, ты хоть и адвокат, но это не мешает тебе знать криминальных авторитетов, которые имеют влияние на такие махинации. Будто я не понимаю, что переход на «зелёную» энергию был лишь предлогом для отмывания денег. Хоть Итан и был хорошим человеком, он вёл грязный бизнес. Другое дело в том, что налоговая не интересуется всеми процессами, а вот тут уже твоя заслуга, как юриста. — По лицу Эванса было понятно, что он обескуражен доводами Беатрис, девушка грациозно поднялась с дивана и подошла к бару, налила в стакан воды, продолжая смотреть на Криса. Его лицо приобрело хитрый вид. — Всё получится, Крис. Купите билеты, забронируйте отель, а там дальше разберёшься сам. — Беатрис подмигнула Крису, он нешумно засмеялся, поражаясь проницательности подруги.       — Ты невероятна, Бет, понимаю, что он нашёл в тебе. — Эванс подошёл к девушке и нежно поцеловал её в щёку, Олдридж расплылась в довольной улыбке.       — Иди, я продолжу обдумывать пытки для Себастиана, — друзья одновременно усмехнулись.       — Лучше подумай о том, как с ним поговорить, — выходя, сказал Крис.       — Вот ещё, — фыркнула Беатрис.       Новая рабочая неделя для Себастиана началась привычно: он пришёл в офис довольно рано, поставил на стол стакан с кофе и включил компьютер. Пока происходила загрузка системы Стэн уставился в окно. Дождливое утро навевало тоску и обречённость существования. Голые ветки деревьев вот-вот были готовы сломаться от порывов ветра, но выпрямлялись каждый раз, пока тот стихал, а затем снова бил своим потоками. Высотные здания, над которыми сгущались тучи угнетали ещё больше, серая картинка за окном не вызывала никаких положительных эмоций. В целом, у Себастиана не было предрасположенности к тому, чтобы искать что-то положительное в холоде и ливне, наоборот, такая погода заставляла погружаться в самые глубокие разочарования своей жизни. Одним из недавних стала Беатрис.       После проведённой с ней ночи и постыдного изгнания Себастиан прокручивал в голове тысячу вариантов развития событий. А что было бы, если бы он не ушёл? А что было бы, если бы он ей позвонил? Заставил поговорить? Настоял бы выслушать? А что он мог ей сказать или пообещать? На некоторые вопросы Стэн сам не мог ответить. Он подошёл к этой ситуации, как к очередной загадке, к раскрытию дела. Только вот сам он был и в роли подозреваемого, и пострадавшего, и преступника, и судьи. Себастиан забыл одну простую истину, которая далась ему непростым уроком: любовь наказуема.       В его голове постоянно крутились вопросы вроде: «Зачем я вообще это сделал? Какой бес в меня вселился в тот момент? Почему я не смог утихомирить своих демонов?». Ответ был один: «Потому что идиот». Его действиям не было оправдания, ровно, как и действиям Беатрис. Себастиан не винил Бет, она также, как и он поддалась порыву чувств, проблема заключалась в том, что чувства были. Для Себастиана секс стал не только сексом, а неким откровением, как для Олдридж, так и для него. И как бы он не пытался внушить обратное, всё возвращалось на круги своя. Напускная ненависть к Бет привела его к зародившимся чувствам, отрицать которые бесполезно. Это было равно тому, как если бы на огнестрельную рану прилепили лейкопластырь — быстро, но не эффективно.       Компьютер подал признаки жизни, Себастиан ввёл пароль для входа в систему и первым делом проверил почту. Помимо системных уведомлений, его дожидалось другое письмо. Адресатом был Мэтью Кэррингтон, Стэн несколько воодушевился: в приложенном файле были записи с камер видеонаблюдения из дома Кэррингтов. С нетерпением он загрузил все и стал внимательно отсматривать.       Дилан по обыкновению нарушил идиллию тихого утра, зайдя в офис, громко поздоровался со всеми и плюхнулся на скрипучий стул. Себастиан сто раз обещал самому себе сделать заявку на новый стул в департамент обеспечения.       — Доброе утро! — Стэн пожал руку Ходжу, помощник не стал отходить от детектива и тоже внимательно смотрел на монитор. — Это откуда?       — Кэррингтон прислал вчера, присаживайся, — Дилан присел рядом с Себастианом.       — Ты не пришёл, не перезвонил…       — Ходж, не сейчас, — Себастиан оборвал Дилана на полуслове, давая понять, что личное время он не собирается обсуждать. — Меня вот что смущает, записи есть со всех камер, кроме той, которая выходит на задний двор.       — Получается, что дом мог покинуть любой. И отключили её не просто так, — начал рассуждать Дилан.       — Пригласи Кэррингтона на допрос, желательно поскорее, не думаю, что камера случайно не работала именно тем вечером. — Ходж кивнул, Себастиан откинулся на спинку кресла ещё раз в ускоренном режиме промотал все записи. Означало ли это, что Мэтью — убийца? Стэн пытался вспомнить все допросы Кэррингтона: бывший управляющий, друг Монтогомери с юности, в целом у него был мотив для убийства, но Мэтью настолько неоднозначный персонаж, загадку и тайны которого Себастиану ещё предстояло узнать. Алиби Олдридж тоже никак не подтверждалось, но Стэн был уверен или же уверил самого себя, что девушка невиновна. Беатрис была легка на помине, увидев её фигуру около лифта Себастиан напрягся.       — К тебе посетитель, — обратив внимание на шум, сказал Дилан.       — У нас тут ФБР или проходной двор? — процедил Стэн, в то время как сердцебиение предательски зашкаливало.       На негнущихся ногах он подошёл к Беатрис, поправляя галстук на шее.       — Мисс Олдридж, какими судьбами? — девушка взглядом почти метала молнии, она тяжело дышала и походила на обиженного кота. От беспристрастия Себастиана Бет впала в ступор. — Если вопросов нет, то я пойду.       — Ты знал, что Итан оставил мне наследство и ничего не сказал? — Себастиан хмыкнул и прошёл мимо Бет, она побежала за ним и загородила путь. — Нет, просто так ты от меня не убежишь.       — Думал, что это танец.       — Прекрати паясничать, — прикрикнула Бет, чем обратила всеобщее внимание на себя. Стэн смерил её ледяным взглядом и грубо схватил под локоть, ведя в комнату для допроса. Для Олдридж находиться в серой комнате стало уже привычно, как бы прискорбно это ни было. Не дожидаясь дальнейший возмущений Беатрис, Стэн начал говорить, заперев изнутри дверь и заранее проверил, не включен ли диктофон.       — Да, я знал с самого начала, я агент ФБР, Бет, я знаю больше, чем ты думаешь, — Себастиан облокотился на дверь и сложил руки на груди. У него не возникало желание спорить с Олдридж, или же отнекиваться.       — Почему не сказал? — Бет перешла на более спокойный тон, она села на стул, закинула одну ногу на другую, заставляя Себастиана отвлечься на разрез чёрной юбки, оголяющий половину бедра.       — Как ты себе это представляешь? Привет, Бет, погибший оставил тебе целое состояние, но оно в офшорах, разберись с этим, иначе будут неприятности. Так? — Беатрис молчала, внимательно вглядываясь в лицо Стэна, будто пыталась найти то, что так хотела. — Я не стал говорить не из-за вредности, а просто потому, что ты сама должна была узнать, это не моя тайна. — В комнате повисло молчание, не тишина, а оглушительное молчание, которое никто не смел нарушить.       — Говорят, что у тебя талант, — тихо начала Беатрис, Себастиан усмехнулся, немного расслабился и присел напротив девушки.       — Люди много болтают.       — И ты прячешься за своим интеллектом, — продолжила Бет. Они поменялись местами, настало время Олдридж задавать вопросы.       — Конечно, это ведь глупо.       — Твой сарказм, отстранённость, помогают тебе не воспринимать этот мир всерьёз. Потому что если воспримешь, то привяжешься, а если привяжешься…       — То всё пойдёт не так и мне будет больно, — продолжил Себастиан.       — Я не знаю тебя, Себастиан. Но если я права, а мне впервые в жизни хочется быть не правой, то ты действительно настолько несчастлив, насколько кажешься, — с долей разочарования и глубокого огорчения закончила Бет.       — Что-то ещё? Или сеанс психоанализа окончен? — Олдридж ощутила очередную пощечину, всё внутри неприятно сжалось. Она хотела услышать абсолютно другое, она сделала шаг навстречу Себастиану, начав говорить. Переступила через гордость, и снова боль. Это шаг в пропасть. Стэн в самом деле настолько обижен жизнью, что не готов сделать шаг навстречу, при этом с радостью отбежал на милю назад.       — Это всё, — через силы выдавив из себя подобие улыбки Бет встала, открыла дверь и вышла, тихо прикрывыв её. Мотивы Себастиана стали понятны: он не мог сказать об офшорном счёте, поскольку являлся агентом ФБР, и не мог говорить о том, что произошло, потому что являлся чёрствым мужланом. Беатрис пришла к самой правильной мысли: забыть обо всём и двигаться дальше.       Глядя на закрытую дверь Себастиан глубоко вздохнул, почувствовав в душной комнате нотки цветочного парфюма Бет, лёгкие, немного сладкие, но с тонким шлейфом горького имбиря. Эта женщина определённо стала одной на миллион, даже аромат парфюма отождествлял Беатрис и её отношение к жизни. «Придурок», — Себастиан мысленно выругал самого себя. Он не смог поговорить с Олдридж, когда она сама пришла к нему. Была ли это обида за то, что Бет выгнала его в ту ночь? Возможно. Больше страх, о котором упомянула Беатрис. Стэн боялся привязаться, снова. Хотя уже и ощущал себя на коротком поводке у Бет и её желаний.       Поддержать с ней разговор и не прикинуться, что для него ничего не значила та ночь было равно потерять себя и внутренний стержень, поступиться своим принципам и практически предать родину, ведь Олдридж до сих пор подозреваемая, а он — агент ФБР.       — Что хотела Олдридж? — Дилан встретил Себастиана в коридоре, пока тот закрывал двери комнаты для допроса.       — Рассказала про офшорный счёт, который я нашёл в самом начале. Ничего важного, — отмахнулся Себастиан, понимая, что этот разговор мог стать одним из самых важных для них.       — Мне позвонил владелец той кофейни, на верхнем Ист-Сайде, сказал, что серверы починили и готовы предоставить нам информацию.       — У нас прям очередь из желающих предоставить записи. Пусть пришлёт на твою почту. — Дилан кивнул и они вместе уселись за рабочие места.       Владелец кофейни прислал видеозаписи через полчаса, Себастиан вместе с Диланом сразу промотали на интересующий их промежуток времени. В ускоренном режиме дверь кофейни поздним вечером открывалась всё реже, но тут на экране монитора появилась знакомая фигура в спортивном костюме тёмно-синего цвета. Бет попросила сделать ей кофе без кофеина и сахара, а затем купила небольшую пачку зерновой арабики с ароматом лесного ореха. Поболтала ещё около пяти минут с бариста, пожелала хорошего вечера и вышла из кофейни в половину одиннадцатого.       У Себастиана упал камень с сердца, он выдохнул с облегчением. За это время Олдридж не могла добраться до отеля и совершить убийство. У неё бы просто не хватило времени. Беатрис Олдридж не виновна в убийстве Итана Монтгомери.       — Внеси это в дело, у Олдридж есть алиби, — стараясь не показать расплескивающуюся радость произнёс Себастиан.       — Крутой поворот, сам сообщишь прокурору? — Дилан был несколько огорчён, как показалось Себастиану, парень делал ставки именно на Бет.       — Кроуфорд сам всё прочитает в отчёте. Сейчас вызови на допрос Кэррингтона, он остался единственным подозреваемым, особенно с учётом отсутствия записи с камер. — Стэна охватила всепоглощающая радость от осознания того, что Бет невиновна, теперь ему казалось, что один шажок отдалял его от раскрытия этого дела. На радостях он предложил Дилану пойти пообедать вместе и поделиться своими догадками, чему Ходж удивился, но с улыбкой одобрил идею.       В отличие от Стэна Беатрис находилась в более подавленном состоянии после утреннего посещения ФБР. На брифинге с руководителями она несколько раз сбивалась с темы, говорила много ненужного, путалась в понятиях. Подчинённые смотрели на неё с непониманием, в итоге брифинг окончился раньше положенного времени, а Бет быстро спровадила всех из кабинета. Всех, кроме Лили, которая посчитала, что после обсуждения люстры в фойе отеля они внезапно стали подругами, поэтому через полчаса Гонзалес зашла в кабинет Беатрис с двумя чашками зелёного чая, услужливо ставя одну перед Олдридж.       — Бет, отвлекитесь немного, вы так напряжены, — Лили присела напротив девушки и смачно отхлебнула чай из кружки.       — Благодарю, Лили, но это лишнее, — коротко улыбнувшись Беатрис отодвинула от себя чай и уткнулась в монитор. — Вы что-то хотели?       — Все номера для наших китайских гостей подготовлены, некоторые уже прибывают, всё под контролем.       — Славно.       — Бет, попробуйте чай, я сама его заварила, это один из рецептов моей бабушки, она знала толк в чайных листьях, — Лили говорила вкрадчиво, всем своим видом внушая спокойствие. Беатрис сдалась, сейчас она как никогда раньше нуждалась в заботе.       — Спасибо, — Бет сделала глоток и почувствовала целый букет вкусов. — И правда, очень вкусно. Что тут? — Лили удовлетворительно улыбнулась, подсаживаясь чуть ближе.       — Там очень много душистых трав, ягод, но самое главное — чай. Зелёный сам по себе имеет успокаивающие свойства, а тут ещё и улун, он бодрит и успокаивает одновременно. Вам это необходимо, особенно когда так много вокруг вас происходит. Расследование, управление отелем.       — Да, вы правы.       — Кстати, что там нового слышно о расследовании? Убийцу ещё не нашли? — Беатрис немного насторожилась от неожиданного вопроса Гонзалес. Впервые женщина спрашивала её об этом, но Лили всегда была любопытна.       — Нет, пока не нашли.       — А есть какие-то зацепки? Вы, наверняка, общаетесь с детективом чаще остальных.       — На что вы намекаете, Лили?       — Ох, Беатрис, что вы, не подумайте. Это мой излишний интерес, — Лили широко улыбнулась. — Хочется поскорее посмотреть в глаза этому ужасному человеку, который убил мистера Монтгомери.       — Да, мне бы тоже этого хотелось, — медленно проговорила Беатрис, пытаясь уличить Гонзалес в том, что она недоговаривала. Её расспросы не были похоже на простое любопытство, но быть может, это Беатрис стала более подозрительной, чем прежде.       — Ой, ну что-то я засиделась с вами, отвлеклись и пора за работу, — Лили вскочила с кресла, чуть не пролив на себя остатки чая и попрощавшись вышла из кабинета.       Ясность в происходящее и обещанное спокойствие Лили не принесла, только лишь заставила задуматься. Беатрис знала, что Гонзалес безмерно уважала Итана. Но что заставило её выведывать тайны следствия, ещё и у Бет?       Тряхнув головой Олдридж погрузилась в работу, хорошо, что на сегодня её было предостаточно, но девушка никак не могла сосредоточиться. Мысли волей-неволей смыкались на замкнутом круге, куда она попала самостоятельно, как в капкан. У капкана было красивое имя — Себастиан Стэн.       Бет вернулась домой поздно, обессилевшая, уставшая, не в самом лучшем расположении духа, так как пришлось долго разбираться почему гостей с именами Лю Сяовэнь и Лу Сяовань перепутали и заселили не в присвоенные номера. Бет возмущалась и отчитывала портье за невнимательность, с учётом того, что у одного из гостей была аллергия на цитрусовые, а при заселении ему в презент принесли целую тарелку апельсинов, киви и грейпфрутов. С гостями прибыл переводчик, сумевший всё объяснить и уверить Бет в том, что ошибки случаются с каждыми и это нормально. В высказывании молодого парня Олдридж услышала нечто большее, чем неправильное расселение гостей. Извинившись, пообещав лишить своих сотрудников премии на двадцать процентов, чего Беатрис не собиралась делать уже через десять минут после того, как в ситуации разобрались она всё же погрузилась в глубокое отчаяние и самобичевание.       Девушке не хотелось ужинать, то ли из-за беспокойства, то ли из-за плохого настроения, но кусок в горло не лез. Бет вернулась к определённым мыслям, а точнее маятнику чувств, который раскачивался от мыслей: «Что со мной не так? Может дело во мне? Может я не та, которой стоит искать счастье в мужчинах? Может причина в погоде? Или в гормональном сбое? Или может меня прокляли и у меня на роду написано быть несчастливой?». Отрицать некую бесцельность существования Беатрис не могла. К двадцати восьми годам жизни у неё было всё с точки зрения американского жителя: квартира в верхнем Ист-Сайде, дорогой автомобиль, образование, высокая должность и активы, положение в обществе. Для любого другого человека жизнь Беатрис являлась мечтой. А для самой Бет эта жизнь стала пустой, как только её отверг тот, кому она смогла открыться.       В дверь тихо постучались, Бет нахмурилась, время было позднее, да она никого и не ждала. Привстав на носочки, чтобы посмотреть в глазок, девушка ощутила как сердце упало в пятки и разбилось в очередной раз. За дверью стоял Себастиан. Аккуратно приоткрыв её Бет облокотилась на дверной косяк, смотря на Себастиана снизу вверх. Впускать его она не собиралась. Силы покинули её разом, и она ничего не могла с этим поделать.       — Что тебе нужно? — в её голосе не было ненависти, даже злости, лишь отстранённость. Девушка не понимала, хотелось ей быть в одиночестве или уткнуться кому-то в плечо и чувствовать тепло объятий.       — Впустишь?       — Мы знаем, чем это может закончиться, поэтому нет.       — Бет, я пришёл сказать, что ты невиновна.       — Спасибо, я знаю это. Что-то ещё?       — Бет, давай поговорим.       — Доброй ночи, Себастиан, — Олдридж тихо прикрыла дверь. Она не хотела никаких разговоров о расследовании, алиби, убийстве, а тем более не хотела разговаривать со Стэном. Прислонившись спиной и прикрыв глаза Бет, сползла по двери и уселась прямо на полу обхватив руками коленки, будто пыталась окончательно не растерять тепло, оставшееся в душе.       — Я знаю, что ты слышишь меня. — сказал Себастиан, по всей видимости усаживаясь по ту сторону двери. — Я проверил камеры из кофейни, они засняли тебя в момент убийства Итана. Ты невиновна, — тон Стэна был непривычно мягким для Бет, она грустно усмехнулась. Не для одной Беатрис убийство Монтгомери стало испытанием. — И теперь, когда у тебя есть алиби, может стоит поговорить… — он замялся, а Бет ждала, когда же агент скажет те слова, которые каждый из них боялся произносить. — Ну, знаешь, о нас с тобой. — Снова молчание и тяжёлый вздох по ту сторону двери. Беатрис сжалась ещё сильнее, у Себастиана было лишь два выхода: продолжить общаться с ней через закрытую дверь или уйти. От его действий зависело многое. — Я не знаю, какие слова можно подобрать, но мне показалось, что было что-то помимо секса. Ты так смотрела… Я помню твой взгляд, Бет, твой запах. Та ночь, она не выходит у меня из головы. И прошу, поговори со мной. Скажи, что не мне одному, так кажется, и ты просто побоялась. Боялась из-за ситуации, в которой мы находимся, я расследую дело, ты подозреваемая, точнее, была ею до этого момента. Боялась осуждения со стороны, ведь ты потеряла его совсем недавно. Бет, я знаю, что ты прогнала меня тогда не потому, что сама этого хотела, а думала, что так будет правильно… Ты тут?       — Да, — полушепотом ответила Бет, утирая рукавом халата скатывающиеся слёзы, содрогаясь в тихих рыданиях.       — Впусти меня, и мы обо всё поговорим, прошу, — каменная стена отстранённости Олдридж разрушилась окончательно. Она снова стала собой. Медленно, почти бесшумно поднявшись с пола Бет открыла дверь, Себастиан уже стоял перед ней. Немного растерянный, с взъерошенными волосами и улыбкой, сочетающей в себе грусть и радость одновременно. Беатрис хотелось плакать, но теперь уже от мимолётного счастья, расцветающего внутри неё, словно хрупкий цветок.       — Чай или кофе? — Олдридж не хотела до конца показывать свою слабость, и она пошла на кухню, прячась за поворотом и утирая наворачивающиеся слёзы. Тихими шагами Стэн следовал за ней. Если раньше ему казалось, что в первый момент их близости он увидел Беатрис без маски равнодушия, то сейчас он лицезрел девушку в самом уязвимом состоянии, нежели прежде.       — Чай, — Себастиан опустил на стул, наблюдая, как Бет включает чайник, насыпает крупные листы чая, добавляет мяту, сушеный апельсин и, судя по запаху, пару цветков лаванды. Краем глаза он отметил, что руки Олдридж дрожат, она вот-вот норовит уронить чайную ложку, но делает глубокий вздох и пытается собраться с силами. Себастиан не стал ей помогать, не из-за того, что посчитал приготовление чая женской работой или не потому, что не хотел. Он старался запомнить. Каждый жест, каждый взмах руки и поворот головы, будто для него снова приоткрылась дверь заботы и нежности. Когда ему просто так, без причины предлагают попить чай и ухаживают. Себастиан неожиданно для самого себя допустил мысль, что таким зрелищем он бы мог любоваться каждое утро.       Когда чай был готов Беатрис расставила на столе чашки и стеклянный чайник, от него исходил приятнейший аромат, немного успокаивающий, с лёгкой надеждой на лучшее.       Олдридж мимолётно посмотрела на Стэна, улыбнувшись уголками губ, а затем принялась разливать заварившийся чай по чашкам. Она не знала, с чего можно начать разговор и даже не была уверенна, что готова говорить, а тем более слышать признания. С учётом того, что ранее сказал Себастиан — для них обоих это было то самое признание.       — Прости, к чаю ничего нет, не люблю сладкое.       — Так и запишем, Бет не любит сладкое, — оба усмехнулись и повисло тяжёлое молчание.       — Зачем ты пришёл? — грубо спросила Бет, буравя взглядом Себастиана, он нахмурился, не ожидая такой реакции.       — Ищу ответы.       — А какие вопросы?       — Мне повторить?       — Повтори.       — Ты всё слышала, так ответь мне, — с большей настойчивостью произнёс Стэн. Он прятал взгляд, дураку было понятно, что он стыдится всего того, что произошло между ним и Беатрис. — Мне ведь не показалось? Между нами было что-то большее, чем секс?       — Если бы ты не узнал, что я невиновна, то не пришёл бы? — провокационный вопрос возник в голове Беатрис внезапно, но был одним из самых верных. Умение думать наперёд не подвело. Она хотела понять мотивы Себастиана.       — Не могу сказать, так как боюсь соврать.       — Так я и думала, — фыркнула Бет, отводя взгляд от Стэна.       — Бет, я борец за справедливость, и сейчас она на твоей стороне. Неужели этого недостаточно?       — Ты ищешь справедливости везде, кроме зеркала.       — Возможно, ты права, — пришло время Себастиану сдаваться. — Я знаю, что в любом случае пришёл бы, поговорил с тобой, потому что мысли о тебе не отпускают меня и я знаю, что ты испытываешь тоже самое. Хочу знать, сможем ли мы хотя бы попробовать?       — Попробовать? — недоумению Бет не было предела, её брови поползли наверх, в то время как взгляд Стэна стал хитрым.       — Да, приглашаю тебя на свидание, — выпалил Себастиан с искренней улыбкой на лице и огоньком в глазах, чем окончательно застал Беатрис врасплох.