Вопреки судьбе

      «Каждому в этом мире следует жить в стремлении встретить своего соулмейта. Родственная душа станет самым близким другом и искренним партнёром на всю жизнь, ведь предназначение её определяют небеса. «Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться», — гласит древняя легенда. Именно поэтому при встрече с соулмейтом на теле обоих появляется алая метка, похожая на родинку или киноварную отметину, а если взять за руку предназначенного тебе судьбой человека, место, где находится метка, воспылает огнём подобно воспламенённому любящему сердцу». Чу Ваньнин с презрением отложил книгу на стол. Читать подобную гадость вместо его семинаров, подумать только! Сколько лет парню, а подался постигать прописные истины, ещё и выраженные таким отвратительным языком. Соулмейты… Да, каждый знал, что они существовали, но вовсе не в их поиске состояла цель жизни. Встретить единственного среди миллиардов людей сложно, в конце концов, жить можно было вовсе без этого. Чу Ваньнин ведь как-то жил все свои тридцать два года. Работал, ел, спал и выполнял все те же функции, что и обычные люди. Он всегда считал, что встреча соулмейта — такая вещь, которая может случиться с кем угодно, только не с ним. Ни разу на его теле не появлялось ничего, хоть отдалённо напоминавшего описываемую метку. Между тем у единственного человека, который его коим-то образом интересовал, соулмейт уже был. И вовсе не Чу Ваньнин. «Метки в 90% случаев находятся на руках или шее, но могут появиться на любой части тела», — Чу Ваньнин перелистал страницы ближе к концу. — «Связь соулмейтов можно разорвать…» В конце концов, ему всё это надоело.  — Отвратительная, бесполезная книга, Мо Жань, — на его раздавшийся в тишине голос подняла головы практически вся аудитория, кроме тех редких смельчаков, что позволяли себе дремать на последних партах даже на его парах. Таких Чу Ваньнин безошибочно вспоминал на сессиях.  — Учитель, но вы её хотя бы вернёте? — протянул со своего места упомянутый студент.  — После семинара. При условии, что больше не увижу ничего подобного во время моих занятий. А теперь продолжай выполнять выданное задание. Мо Жань вздохнул и, задумавшись над задачей, опустил голову на руки. На одной из них, левой, ровно посередине внешней стороны предплечья красовалась ярко-алая крупная метка, которую молодой человек никогда не пытался как-то скрывать. Четыре года назад, когда он впервые заметил у студента-первокурсника по имени Мо Жань метку, Чу Ваньнин совершил поступок, который, пожалуй, по сей день считал самым постыдным в своей жизни. Можно было, конечно, просто взять Мо Жаня за руку, но как бы он объяснил подобное действие со своей стороны? Поэтому сначала он тщательно осмотрел своё тело. Потому что впервые за всю его жизнь захотелось вдруг, чтобы родственной душой, предназначенной небесами для Мо Жаня, был именно он. Отчаянно захотелось увидеть на себе это чёртово красное пятно, хотя даже если бы оно нашлось, это бы ещё ничего не значило — Мо Жань был лишь одним из сотен поступивших в этом году студентов. Кроме того, они оба являлись мужчинами, а соулмейты одного пола хоть и встречались, но крайне редко: генетика и эволюция, которая и была причиной феномена, всё же выступала за размножение человечества. Но чуда не случилось — его тело по-прежнему было молочно-белым и пустым. Закончив это странное безрезультатное верчение вокруг зеркала, Чу Ваньнин, чувствуя злость и почему-то унижение, поспешно оделся и запретил себе об этом думать. Мо Жань встретит предназначенную ему молодую красивую сокурсницу и построит с ней крепкий союз, идеальный по совместимости и обещающий здоровое потомство, как и должно быть. Правда, за прошедшие четыре года Мо Жань так и не нашёл своего соулмейта, хотя активно и довольно заметно вёл его поиски. Но это всё Чу Ваньнина уже не касалось.  — Эй, ты зачем вообще это сюда притащил, да ещё и открыл на паре? Страх потерял? — Сюэ Мэн, сосед по парте и, насколько было известно, названый брат Мо Жаня, — прошептал едва слышно, но благодаря всегда царившей в его аудитории тишине и от природы острому слуху, Чу Ваньнин разобрал слова. Обычно он строго пресекал болтовню во время занятий, но почему-то стало интересно, что Мо Жань ответит.  — Просто хотел лучше осведомиться в этом вопросе, — голос Мо Жаня сам по себе был громким, и, хоть он и пытался сейчас шептать также незаметно, расслышать его получалось гораздо проще, чем Сюэ Мэна. — Но это ерунда, у меня есть новость получше. Кажется, я нашёл своего соулмейта! Чу Ваньнин замер, держа в руках, подобно прикрытию, чью-то недопроверенную курсовую, на буквах и цифрах в которой никак не удавалось сосредоточиться.  — Пф, ты каждую неделю это говоришь, — отмахнулся Сюэ Мэн.  — Нет, сейчас всё по-другому. Понимаешь, я думаю, что это… Ши Мэй. Сюэ Мэн, почти позабыв об осторожности, удивлённо дёрнулся.  — Разве на ней была какая-то метка? И почему она тогда раньше тебе не сказала?  — Это место обычно скрыто одеждой, я сам случайно увидел. Под ключицей, там, где начинается грудь. Если это окажется Ши Мэй, будет даже хорошо. Мы давно знакомы и отлично ладим, она нежная и милая…  — Как не стыдно подглядывать за девушками?! — лицо Сюэ Мэна скривилось в отвращении. — И почему сразу ты? Может, она встретила своего соулмейта совсем недавно.  — Говорю же, вышло случайно, — пробормотал смущённо Мо Жань. — В любом случае, нужно проверить. Встречусь с ней сегодня и попрошу дать мне руку.  — Мо Вэйюй! Сюэ Цзымин! — Чу Ваньнин поднял голову и обвёл аудиторию кипевшим злобой взглядом. — Можете продолжить свои, не сомневаюсь, интересные разговоры, на отработке, на которую вы сегодня остаётесь. А сейчас будьте добры не отвлекать остальных. Сюэ Мэн, бросив ненавидящий взгляд на своего товарища, склонился почти до самого стола над своей работой и принялся быстро писать. Мо Жань мимолётно поднял глаза на преподавателя и также молча вернулся к заданию. Чу Ваньнин с радостью бы скрылся подальше от оставленных после занятий студентов и спокойно занялся своей работой. Но если возвращаться на кафедру, там наверняка будет толпа шумных профессоров и аспирантов, распивающих чаи и обсуждающих последние сплетни. С коллегами мужчина не то чтобы не ладил, но держался отстранённо и не видел смысла присоединяться к их компании. А от работы посторонний шум непременно бы отвлёк. Так что сейчас он занимался проверкой внушительной стопки курсовых, поглядывая время от времени исподлобья на понуривших головы за внеурочной работой парней. По крайней мере, те вели себя тихо и разговаривать в его присутствии опасались. В глубине души Чу Ваньнин находил свой поступок ребячливым и эгоистичным: он не принёс пользы ни Мо Жаню и Сюэ Мэну, у которых отбирали принадлежащее им по праву личное время, ни ему самому. В конце концов, он добился, должно быть, лишь того, что Мо Жань его стал больше ненавидеть. Примерно через час студенты сдали выполненное задание, закрепляющее тему сегодняшнего семинара.  — Прошу прощения, учитель, обещаю, такого больше не повторится, — смущённо бормотал Сюэ Мэн, протягивая ему работу. Мо Жань на выходе с досадой вздохнул:  — Ши Мэй уже давно должна была уйти. Придётся спросить у неё завтра. Сюэ Мэн торопливо подтолкнул друга к двери. Чу Ваньнин, стиснув зубы, крепко, до вмятин, которые совсем не заметил, сжимал чью-то курсовую, провожая взглядом широкую спину в мятом чёрном пиджаке.

***

На следующий день перед началом занятий Чу Ваньнин заметил, что Мо Жань и Сюэ Мэн о чём-то спорили, но из-за шума толпы разобрать слова было невозможно. Однако Мо Жань и во время семинара недолго смог усидеть спокойно.  — Почему ты мне не веришь, Мэн-Мэн? Она там правда есть, просто не видно из-за одежды. На этот раз Сюэ Мэн не желал поддаваться на провокации и упорно молчал, не одаривая даже взглядом говорившего.  — Хорошо, хорошо, я попрошу её сначала показать мне метку? — продолжал шептать, перегнувшись через парту, Мо Жань.  — Попросишь девушку показать тебе грудь?! — не выдержав, злым шёпотом ответил Сюэ Мэн.  — Да говорю же, это не то чтобы прямо грудь. Хотя ты прав: мне немного неловко. Может, ты попросишь её вместо меня?  — Ещё чего?! — от подобной наглости Сюэ Мэн даже собственный стул передвинул подальше и отвернулся в другую сторону.  — Погоди, я сейчас покажу, где именно это место, — Мо Жань перевернул лист тетради и принялся что-то сосредоточенно выводить карандашом. Провозившись так минут десять, он аккуратно вырвал изрисованный лист и ткнул в бок друга:  — Мэн-Мэн! Эй, Мэн-Мэн, посмотри же! Парень не сразу заметил, как рука его опустела, только лист был не с той стороны, где сидел Сюэ Мэн, да и товарищ даже не думал поворачиваться. Чу Ваньнин разглядывал набросок девушки, отражавший голову и плечи. Над левой грудью красной ручкой была обведена метка, действительно, не прямо на груди, но на месте, которые приличные девушки (а Ши Мэй, несомненно, относилась именно к таким) не выставляют открытым. Лица рисовать Мо Жань не стал, и тем не менее не составляло труда догадаться, кого он хотел изобразить.  — Хорошие художественные данные, Мо Жань, — ледяным тоном произнёс Чу Ваньнин. — Только ты немного перепутал дисциплину. Будь добр, задержись после занятий.  — Я-я-я тоже, учитель? — запинаясь, пробормотал Сюэ Мэн. — Меня вообще ждут дома, но если надо, то я конечно… Хотя остаться наедине с Мо Жанем было худшим наказанием, которое Чу Ваньнин только мог для себя придумать, он никогда не позволял себе несправедливости и предвзятого отношения к ученикам. Сюэ Мэна винить и тем более оставлять на отработку было решительно не за что, посторонний человек не должен был страдать от его душевных метаний.  — Ты можешь быть свободен, — повернувшись в сторону Сюэ Мэна, ответил Чу Ваньнин. Мо Жань недовольно вздыхал, но по окончании занятий послушно остался сидеть на своём месте в просторной пустой аудитории, вопрошающим взглядом из-под густых ресниц смотря на преподавателя. Чу Ваньнин решил, что чем быстрее он избавит себя от этого наказания, тем будет лучше.  — Сегодня тебе не нужно ничего решать, просто приберись немного. Вымой доску и протри пыль с полок. Юношу, казалось, немного удивило подобное поручение, но спустя мгновение он улыбнулся уголками губ и направился к кафедре, за которой лежали маркеры и тряпка. Чу Ваньнин вновь спрятался за работой, благо, её хватало, и стопки курсовых со вчерашнего дня не стали сильно меньше. Он искренне пытался сосредоточиться на формулах и цифрах и как можно реже поднимать взгляд на неторопливо водившего рукой с зажатой в ней тряпкой по книжным полкам, покрытым приличным слоем пыли, студента. И чего он так долго возится, разве не в его интересах закончить пораньше и уйти отсюда? Чу Ваньнину было откровенно плевать, насколько хорошо он там уберётся, и он уж точно не стал бы после проверять качество работы. Наконец Мо Жань закончил со шкафами и скрылся из поля зрения, но чувство непонятного напряжения от этого не пропало — он просто, сполоснув предварительно тряпку, зашёл за спину Чу Ваньнина и принялся, очевидно, вытирать доску. Преподаватель, опустив голову, погрузился в чтение, ожидая, когда Мо Жань закончит это не требующее много времени действие и уйдёт. Внезапно по его спине что-то легонько прошлось. Чу Ваньнин резко обернулся, совсем не ожидая встретиться лицом к лицу с подкравшимся из-за спины Мо Жанем.  — Что это ты делаешь?!  — Протираю спинку вашего стула, — невинно хлопнув глазами, ответил юноша. — Думаете, я не знаком с вашей педантичностью? Сейчас сделаю что-нибудь не так, и вы заставите начинать всё заново. Что за неслыханная дерзость?! Неужели он и правда производил впечатление подобного тирана?  — Мой стул вытирать не нужно. Просто заканчивай уже, — раздражённо отмахнулся Чу Ваньнин.  — Как скажете, учитель. Мо Жань действительно наконец оставил в покое стул и вместо этого принялся по очереди поднимать бумаги и карандаши с преподавательского стола и протирать под ними пыль. Закончив с одной стороны, он опустился на корточки, чтобы пройтись тряпкой по ручкам и выступающим частям ящиков, оказавшись сидящим прямо у ног преподавателя. Чу Ваньнин стиснул зубы, отчаянно борясь с желанием вытащить за волосы студента из-под стола и вышвырнуть прочь из кабинета. То ли время начало идти медленнее, то ли Мо Жань уделял слишком много внимания этому несчастному столу, на котором, в отличие от тех же полок, совсем не скопилось пыли.  — Учитель, мой рисунок всё ещё у вас, — напомнил Мо Жань, по-прежнему оставаясь внизу. Чу Ваньнин посмотрел на стопку черновых листов, в которую забросил творчество студента, чтобы лишний раз не мозолило глаза, и принялся перебирать. — Не утруждайтесь, если хотите, можете оставить себе.  — И зачем по-твоему он мне? — Чу Ваньнин наконец отыскал нужный лист и передвинул в сторону Мо Жаня, заметив на обратной стороне несколько разобранных накануне задач. — На экзамене дополнительным вопросом задам именно это.  — Тогда лист действительно пригодится, — Мо Жань принялся неизвестно зачем вытирать обратную сторону ящиков, подлезая головой едва не под колени Чу Ваньнина. — А книгу мою вернёте? Вчера вы забыли.  — То есть, это я, а не ты должен помнить о твоих вещах? — мужчина достал книгу из полки под столом, хвала небесам, находившейся не с той стороны, где копошился Мо Жань. — И вылезай, наконец! Ты не собака, чтобы сидеть на полу.  — Конечно, я должен помнить, это я виноват, неправильно выразился, — Мо Жань поднялся и обошёл стол, вставая впереди. — Учитель, вы прочитали?  — Я не читаю подобное и тебе не советую, — у Чу Ваньнина в самом деле не возникло даже малейшего соблазна притрагиваться к этой дрянной книжке.  — Почему же? Вы так плохо к этому относитесь?  — Это бульварная литература, не имеющая отношения к научному обоснованию феномена соулмейтов. Всё это не более чем химическая реакция, обусловленная стремлением эволюции к созданию идеального партнёра для продолжения рода. У двух людей, обладающих подходящей друг другу структурой ДНК, при встрече происходит выброс феромонов, приводящий к образованию доброкачественной опухоли. При физическом контакте через кожу рук таких людей происходит раздражение рецепторов и повышается температура тела. Всё это никоим образом не связано с так называемой волей небес. Ещё большей чушью является то, что поиск соулмейта должен ставиться приоритетной целью для каждого человека. Такое подходит разве что законченным бездельникам.  — А говорите — не читали! — рассмеялся Мо Жань. — Я знаю всё это, но что плохого в чуть более поэтичном описании? Может, это и не должно быть целью для каждого, но я действительно хочу найти своего соулмейта. Верите или нет — но от этого зависит моя жизнь. Стремительные порывы разгорячённой юности, подкреплённые романтизацией из дешёвых книжек. Чу Ваньнин мог думать на этот счёт что угодно, но какое право имел он вмешиваться в жизнь и стремления Мо Жаня?  — Забирай свои вещи, и можешь идти.  — Но я ещё не протёр вторую половину стола.  — Она чистая. Когда за молодым человеком наконец захлопнулась дверь, Чу Ваньнин раздражённо вздохнул. Он злился на себя, на свою реакцию. Повёл себя так по-дурацки — Мо Жань лишь исполнял его собственное поручение, протирая пыль со стола, а он смутился столь внезапной близости. Мо Жань никогда не переступал граней, вёл себя как самый обычный среднестатистический студент, немного нагловатый только, пожалуй, да и остаться наедине им выпадали шансы считанные разы за эти четыре года. Чу Ваньнин не мог удерживать его и дальше своими глупыми предлогами, в конце концов, это смотрелось бы просто жалко. Завтра пар с этой группой не стояло, ничего не помешает Мо Жаню разобраться с Ши Мэй. А даже если соулмейтом окажется и не она — это последний год. Чу Ваньнин здесь работал, а Мо Жань лишь учился и рано или поздно должен был уйти. Конечно, если не решит продолжить обучение в магистратуре… Нет, лучше бы всё-таки ушёл.