Болезни и напасти ("Disease and Danger")

– Боунс! Боунс, просыпайся, Боунс. – Джим? Какого... Свет на двадцать пять процентов! Включилось мягкое рассеянное освещение, и этого было вполне достаточно, чтобы разглядеть остроухий силуэт вулканца, склонившегося над ним. – Господи! Спок! Что вы делаете у меня в каюте? – Нет, это я, – прошипел Спок. – Боунс, это я, Джим. Маккой воззрился на него. – Джим? – мозг всё никак не мог переработать информацию. Джим – это Спок? Маккой присел в постели, и Джим – или Спок? – протянул руку ему помочь, пальцы сомкнулись на плече. Хватка была слишком крепкой и Маккой поморщился. – Эй! Вулканская сила, помнишь? – Прости. – Джим поспешно убрал руку и затряс ею, будто бы стряхивая что-то с пальцев. Ему самому. казалось, было сильно не по себе. – И вулканская телепатия. Совсем про нее забыл. Маккой сморщил нос. – Что, узнал, о чем я думаю? Одно дело, когда к нему прикасался Спок, на которого при этом, должно быть, тянуло дымком сиюминутных человеческих мыслей и эмоций – и оно, считал Маккой, было для вулканца скорее наказанием, –и совершенно другое дело, когда все это видел Джим. – Есть немного, ага, – признал тот. Слышать голос Спока в сочетании с капитанскими интонациями было очень странно. – Но ты сейчас сонный, и мыслей в голове негусто. Так что не так уж много я и узнал. – Что значит "негусто"? А ну-ка слушай сюда, Джим! Если ты обзавелся парой острых ушей, это еще не дает тебе право являться чуть свет ко мне в спальню и, черт побери, оскорблять меня! – Тише, Боунс, успокойся, – мягко сказал Кирк, присел на край кровати и осторожно, стараясь не касаться открытой кожи, положил ему руку на плечо. – Я не хотел тебя обидеть. Понимаешь, у Спока в теле имеется что-то вроде встроенных биологических часов, этот его будильник и поднял меня среди ночи, потому что вулканцы нуждаются в сне меньше, чем люди. А сам Спок сейчас, видимо, обитает в моем теле, и он, скорее всего, проспит еще несколько часов. Сначала я собирался сразу идти к нему, но потом подумал, что ты должен узнать первым. Прости, что разбудил. Маккой протер глаза. – Ерунда, не переживай. Хорошо, что пришел. Надо тебя осмотреть на предмет каких-нибудь побочных эффектов вашего... как бы оно ни называлось. А Спок пусть поспит еще немного, сон для здоровья полезен. То-то остроухий будет удивлен, когда проснется и глянет в зеркало! – Ну, и кто теперь разбрасывается оскорблениями? – глаза Джима весело блеснули. – Прекрати, – скривился Маккой, соскочив с койки, и потянулся за трикодером. – Что прекратить? – Не делай так, пока ты в теле Спока. Вид ухмыляющегося вулканца, знаешь ли, сильно выбивает из колеи. Ну разумеется, Джим, услышав это, заулыбался еще шире. Маккой тем временем водил над ним трикодером, и результаты получались совершенно такими же, как и были всегда у Спока. – Физически все в порядке, – пробормотал Маккой, – не считая того, конечно, что ты в чужом теле. Черт, как это вообще могло случиться? Опять транспортатор виноват? Проклятую железяку пора бы разломать и сжечь, если тебе интересно мое мнение. – Последний раз я пользовался транспортатором на Сириэнье-II. И результаты некорректной транспортации всегда проявлялись немедленно. – Джим покачал головой. – Нет, тут что-то другое, оно произошло, пока мы спали, или было что-то еще, раньше, с отсроченным... Кирк оборвал себя на полуслове, когда из ванной донесся какой-то шум. Маккой махнул рукой. – Все нормально. Скотти пошел пописать. – Ясно. Джим задумчиво потер подбородок, вспоминая, что необычного случилось за прошедшие несколько дней. Маккой присел на кровать рядом с ним. – Может, вмешательство очередного инопланетного разума? С нами уже случались подобные вещи, а? – Такого точно не случалось, – сказал Джим. – Доктор? Вы там, что ли, не спите? И чего это... – Дверь ванной, что разделяла каюты Скотти и Маккоя, отъехала в сторону, и инженер замер на пороге, уставившись на Спока, сидящего рядышком с доктором на разобранной постели. Глаза Скотти стали совсем круглыми. – Ого! Мои извинения. Не хотел вам мешать. Маккой аж поперхнулся. – Ничему ты не помешал! Мы просто... – У меня возникла небольшая, но неотложная проблема медицинского характера. – Интонациям Спока Джим подражал превосходно. – Я не мог ждать до утра, и доктор был необычайно любезен, согласившись мне помочь. – Да, конечно. Медицинская проблема, – сказал Скотти, глаза его хитро блестели. – Я понимаю. – Подмигнув, он скрылся в ванной и закрыл за собой дверь. – Ну, красота, Джим. – Маккой скривился. – Лучше не бывает. Почему ты не сказал все как есть? Теперь весь корабль будет гудеть от сплетен. – Корабль и так гудит, Боунс, – ответил Джим, - постоянно. Сплетни и слухи о том, кто с кем спит, роятся тут, как пчелы. И я не уверен, стоит ли информировать экипаж о том, что случилось, или следует пока оставить всех в неведении и притвориться, что все идет как обычно. Пока мы не найдем способ поменяться обратно. Если мы, конечно, его найдем. – Способ должен быть, – рассудил Маккой. – Если вы смогли перепрыгнуть один раз, должен быть и путь обратно. Давай вернемся туда, где мы в последний раз спускались на планету с дипломатической миссией. Там, вероятно, вы и вляпались. Эти, как их? Ардозианцы? Выясним, может, что-то, что подавали на их банкете, могло привести к такому вот чуду-вуду. Джим кивнул. – Хороший план. Распоряжусь проложить курс обратно на Ардозию. – Я могу быть чем-нибудь полезен? – спросил Маккой. – Ага. – Кирк хищно улыбнулся, и, увидев это выражение на вулканском лице, Маккой поежился. – Пойди-ка разбуди нашу Спящую Красавицу. --- Спок, как и ожидалось, воспринял все достаточно спокойно. Маккой не стал использовать свой аварийный медицинский код, а просто позвонил в дверь капитанской каюты. Он слышал, как Спок, проснувшись, возится в кровати, встает. Потом все вдруг надолго стихло, а когда дверь открылась, на пороге стоял Джим, и выглядел он куда более опрятно, чем когда-либо удавалось капитану в это время суток. – Простите, что беспокою, – сказал Маккой. – Могу я войти? – Да, это было бы разумно. – Спок отступил в сторону, пропуская его внутрь. Он выглядел до абсурдного официально, стоя навытяжку посреди каюты в теле капитана, который стойку смирно не жаловал в принципе. Маккой только головой покачал. – Полагаю, что капитан уже ввел вас в курс дела, – сказал Спок. – Совершенно верно. Есть идеи относительно того, что, собственно, случилось? – В данный момент я могу лишь строить предположения. Тем не менее, рекомендую, чтобы мы вернулись к пункту маршрута, где имел место последний наш контакт с инопланетной цивилизацией. - Уже летим туда, - сказал Маккой. Спок кивнул. – За исключением не замеченного нами гипотетического взаимодействия с некой разумной сущностью или же с космической аномалией, оказавшей влияние на часть экипажа, наше общение с ардозианцами является наиболее вероятной причиной настоящих событий. – "Часть экипажа", – повторил Маккой. – Вы полагаете, могут быть и другие пострадавшие? Спок попытался было задрать бровь – это было очевидно, судя по тому, как напряглись его мимические мышцы, – но, видимо, лоб капитана оказался не столь пластичен, как вулканский. Все, чего ему удалось добиться, это пары морщин. – Даже если других пострадавших нет, мы с капитанам уже попадаем под определение "часть экипажа". – Ничтожный процент, – фыркнул Маккой. - Господи, как же я надеюсь, что это лишь вы двое. Только представьте, что будет твориться на корабле, если половина экипажа обменяются телами. – Да, это было бы крайне нежелательно. Маккой все-таки вытащил сканер и провел осмотр, чтобы убедиться, что с телом Джима тоже все в порядке, хотя он и так это знал. – Джим считает, что будет лучше, если мы не будем объявлять о происшедшем, чтобы не смущать умы, так что какое-то время вам придется изображать друг друга. Поэтому расслабляйте уже капитанскую спину, а то люди сразу заподозрят неладное. – Капитан намеревается изображать меня? – Спок, казалось, был взволнован, и Маккой не мог его за это винить: сформулированная подобным образом, перспектива и в самом деле выглядела... устрашающе. Маккою бы, например, очень не хотелось, чтобы Джиму когда-нибудь пришлось изображать из себя главу медицинской службы. – У него это неплохо получается, - Маккой, тем не менее, постарался успокоить Спока. – Скотти он уже убедил. А вы знаете капитана лучше, чем кто-либо, все его привычки выучили наизусть. Вот только если будете продолжать держаться так, будто швабру проглотили, это вам чревато адской болью в спине уже к вечеру. – Да, действительно. – Спок попытался расслабиться. – Я постараюсь следовать вашим советам... Боунс. Это был голос Джима, но в интонациях все равно оставалось что-то вулканское, и когда Спок назвал его Боунсом, Маккой почувствовал, что сердце у него пропустило пару ударов. --- Несколько часов спустя Маккой направлялся в лазарет, начиналось его дежурство. Он намеревался быстро сделать обход, дать указания Кристине и отправиться на мостик, следить, чтобы Джим со Споком не вляпались в неприятности, но, едва перешагнув порог, остановился как вкопанный: на двух соседних кроватях сидели Чехов и Сулу, которые старательно избегали глядеть друг на друга. М'Бенга, дежуривший сегодня в ночную смену, помахал ему рукой. – У нас новая проблема, доктор, - сказал он. – Но прежде, чем услышать это, вам лучше бы присесть. – Дайте угадаю, – лениво протянул Маккой. – Они каким-то образом обменялись сознаниями, так? Чехов в теле Сулу, и наоборот? Что ж, наверно, это все-таки хорошая новость. И Сулу, и Чехов тоже были в составе десанта, спускавшегося на Ардозию. На планету, правда, спускался и Маккой, и еще пять членов экипажа, никто из которых не оказался чудесным образом помещенным в чужое тело. Ну, по крайней мере, ни от кого больше не поступало таких сообщений. И теперь оставалось лишь выяснить, что такого особенного делали эти четверо, чего не делали все остальные. – Как вы узнали? - Господь всеблагой, до чего странно было слышать Сулу, говорившего с сильным русским акцентом! Ну, то есть слышать Чехова в теле Сулу. – Есть и другие пострадавшие. – Маккой вздохнул. – Не волнуйтесь, я вам обоим подпишу освобождение от работы. С другой стороны, если каждый из вас уверен, что прекрасно справится с обязанностями другого... Сулу внимательно оглядел себя и поморщился. – Нет, я не могу гарантировать что все это не будет постоянно меня отвлекать, – признал он. – Но что скажет капитан, если мы вдруг "заболеем" одновременно? – Поверьте, капитан отнесется к этому с полным пониманием, – сказал Маккой. Сулу замер на месте. – Он что, тоже среди тех, кто... как мы? А в кого... – Сулу проницательно глянул на Маккоя. – Капитан, это вы? – Что? Бог мой, конечно нет! Ты что, подумал, будто я доверю здоровье всего экипажа Джиму Кирку, которого не уговоришь даже положить овощей себе на поднос? Не дождется! И вообще, мистер Сулу, – строго сказал Маккой, – врачебную тайну на этом корабле еще никто не отменял, так что буду признателен, если вы прекратите совать нос в чужие дела. М'Бенга, выписывавший больничные, пытался оставаться серьезным, но глаза его улыбались. – Готово, джентльмены, – сказал он. – И не переживайте вы так, – прибавил Маккой. – Мы уже работаем над решением этой проблемы. Чехов с Сулу ушли, а вскоре ушел и М'Бенга, после того, как официально сдал Маккою смену. – Схожу на мостик, – сказал Маккой Кристине. – Если явится еще кто-то, на ком надето чужое лицо, зови. На мостике он направился прямиком к капитанскому креслу: тело Джима выглядело так, будто мышцы вот-вот лопнут от напряжения и переломят ему поясницу. Маккой сочувственно поморщился. – Еще два случая того же заболевания, капитан, – доложил он, а потом зашептал Споку на ухо, – и, говорил же, старайтесь расслабиться. Вы выглядите так, будто кто-то вставил шомпол вам в... – Понял вас, доктор, – сухо ответил тот. Мичман, сидевший за консолью навигатора, тут же оглянулся и воззрился на них, явно потрясенный формальным тоном капитана. Маккой буквально услышал, как жернова корабельных сплетен завертелись, перемалывая новую информацию: сегодня ночью Спока видели в каюте Маккоя, и теперь капитан крайне недоволен своим начмедом... Вот черт, это именно тот сорт сплетен, которыми люди обмениваются особенно охотно! Но Спок, тем не менее, последовал его совету и уселся в кресле чуть более свободно. И даже попытался улыбнуться, пусть улыбка и получилась больше похожей на гримасу. – Могу я спросить, кто еще пострадал? – спросил он мягко - ну, то есть "мягко" по меркам Спока. Из уст Джима это звучало так, будто он пытался пережевывать битое стекло. – Сулу и Чехов, – ответил Маккой. - Можешь посмотреть официальный отчет в журнале лазарета. Ими занимался M''Бенга. – Потрясающе, - задумчиво проговорил Спок. В глазах у него появился тот самый блеск, который означал, что коммандер решает в уме какое-то сложное уравнение. И наконец-то Спок полностью расслабился, даже откинулся на спинку кресла. Джим изнывал от любопытства на заднем плане, за исследовательской станцией, и внимательно прислушивался к их разговору. – Это служит еще одним аргументом в пользу той гипотезы, что корни проблемы, чем бы она в итоге ни была вызвана, уходят в пребывание нашего десанта на Ардозии. Мы выйдем на орбиту этой планеты через десять часов и двадцать две минуты и с этого момента сможем провести более углубленное исследование данного вопроса. Прослушав эту тираду, как минимум половина персонала мостика удивленно воззрилась на Cпока в капитанском кресле. – Бог ты мой, Джим, – многозначительно протянул Маккой, голос его звучал весело, но в глазах, он надеялся, предупреждение читалось достаточно ясно. – Ты слишком много времени проводишь в обществе Спока. Ты даже говорить стал, как он. – В самом деле, капитан, – подхватил Джим, превосходно имитируя манеру речи своего старшего помощника, – Я нахожу данные изменения весьма освежающими. Полагаю, доктор, вам стоит последовать примеру капитана. Голос Джима был безукоризненно спокоен, но Маккой прекрасно понимал, как тот забавляется происходящим, и почти что слышал его смех. – Уж в чем этот корабль нуждается меньше всего, так это во втором роботе среди командного состава. Одного более чем достаточно, мистер Спок. Джим открыл было рот, чтобы ответить, но тут же его закрыл, и выглядел при этом удивленным. Он поспешно отвернулся к своей консоли и вернулся к работе. Маккой нахмурился, недовольный тем, что спор закончился, не начавшись. Да, он понимал, что сейчас с ним пререкается Джим, а не Спок, но привычная перепалка помогла бы ему почувствовать себя в своей тарелке. Пауза затянулась, на мостике повисло неуютное молчание. – Маккой, – сказал наконец Спок, пытаясь изобразить интонации капитана, и на этот раз у него почти получилось, – наверное, пока мы не прибудем на Ардозию, тебе бы лучше побыть в лазарете. Маккой приосанился. – Да, пожалуй, ты прав. Он явился на мостик, чтобы приглядывать за ними и, если нужно, помочь, но оказалось, что его присутствие только осложняет ситуацию. Эта мысль почему-то заставила его остро почувствовать свое одиночество. – Если вдруг что, ты знаешь, где меня найти, –он протянул руку и похлопал капитана по плечу, чисто автоматически – делал так, наверное, тысячи раз, уходя с мостика, и не задумывался над этим. Смутившись, он хотел быстро убрать руку, но Спок сам потянулся к нему и удержал его ладонь у себя на плече. – Спасибо тебе, Боунс. Маккой сглотнул. – Не за что. Он аккуратно добыл свою руку из-под ладони Спока – тот легко позволил ей ускользнуть, – и устало побрел к себе в лазарет. --- – Вы... вы точно в этом уверены? – Глава ардозианского правительства нервно стискивал руки. – Скажите, какие именно, гм-м, аномалии имеют место у вашего экипажа? Вы в самом деле полагаете, что мы можем быть к этому причастны? – Мы исследуем все возможности, – сказал Спок. – Как минимум двое членов экипажа "Энтерпрайз" претерпели взаимный обмен телами, что является крайне необычным опытом. Прошло десять часов с момента последнего визита Маккоя на мостик, и теперь он вернулся сюда, чтобы наблюдать за беседой Спока с ардозианцем. Он заметил, как Ухура переводит взгляд со Спока на Джима и обратно, и видел триумф в ее глазах. Что ж, если ардозианцы окажутся ни при чем, дело плохо. Похоже, Джиму со Споком не удалось утаить шила в мешке. – Обмен? Телами? – Ардозианец принялся заламывать руки с такой чудовищной скоростью, что у Маккоя зарябило в глазах. – Это, ну... Это... Как бы это объяснить... Спок терпеливо ждал, пока тот успокоится и замолчит. – Скажите, существует ли вероятность, что прощальная церемония, в которой мы принимали участие, вызвала подобные изменения? – Нет! - воскликнул ардозианец. – Если только... Я имею в виду... Скажите, пострадавшие пили хорг’ŋар из чаш друг у друга? Джим вздрогнул. Он, кажется, понял, что произошло. – Да, – воскликнул он, совершенно забыв о том, что ему нужно играть роль Спока. – Да, у меня в бокале хорг’ŋар кончился, и я сделал глоток из бокала Спока, пока мой не наполнили снова. Маккой глянул через плечо на Сулу и Чехова, которые тоже присутствовали при разговоре. - Да, - признался Сулу. - Чехов настаивал, что у его напитка вкус какой-то странный, и настоял, чтобы я попробовал. Мне вкус показался нормальным. - Ох, ну как же вы так, как же так, - сокрушенно бормотал ардозианец. - Понимаете, ведь хорг’ŋар - это церемониальный напиток. У него есть особые свойства, он позволяет смешивать души и побывать в теле другого. Женатые пары часто... Джим, Чехов и Сулу запротестовали хором. – Меня вообще муж дома ждет! - вопил Сулу, куда громче, чем остальные, - я не могу жениться на Чехове! – Нет, конечно же нет, – сказал ардозианец извиняющимся тоном. – Необязательно вступать в брак, чтобы ощутить этот эффект. Но между вами должна была быть какая-то прочная связь, крепкая дружба, к примеру. Между двумя незнакомцами схи-тра возникнуть не может. – Есть ли способ переместить их обратно? – Маккой решил, что пора вернуть разговор к сути проблемы. Эти балаболы весь чертов день могут рассуждать, насколько крепка должна быть дружба, чтобы считаться достаточно крепкой, но он-то хотел услышать, чем все закончится. – Да, конечно, - сказал ардозианец. – Мы немедленно начнем готовить хорг’ŋар для всех пострадавших. Джим со вздохом облегчения опустился на свой стул. – Хвала небесам. Без обид, мистер Спок, но я жду не дождусь снова оказаться в своем собственном теле. – Безусловно, капитан, – сухо ответил Спок. Маккой присел рядом с Ухурой. – Когда вы догадались? Она улыбнулась. – За ланчем. Я взяла себе пирог с мясом, и капитан с тоской смотрел ко мне в тарелку. А Спок ел салат. – И сколько составил ваш выигрыш? – Больше десятка добрых услуг, пятьдесят кредитов и бутылка саурианского бренди. – Пойдем, Боунс, – сказал Джим, направившись к турболифту. – Хочу, чтобы ты был рядом, на всякий случай. --- На этот раз употребление напитка было обставлено с куда меньшей помпой, и все вздохнули с облегчением, потому как хотели, чтобы все поскорее закончилось. Как и в прошлый раз, эффект должен был проявиться не сразу, оба участника обмена должны были отправиться спать, потому что, как объяснили им, во сне защита границ сознания ослабевает. Маккой сопроводил Джима в каюту Спока. – Спок настаивал, чтобы я погрузился в медитацию, – сказал ему Джим и скорчил рожу. – А я никак не могу сосредоточиться и поймать нужный настрой. Но, кажется, теперь я буду понимать его куда лучше. Знаешь, быть может, вам стоит побывать в этой схи-тре с ним вдвоем. Маккой фыркнул. – Джим, ты что, не слушал? Для того, чтобы это сработало, между двумя уже должны существовать близкие отношения. Джим внимательно взглянул на него – взглянул темными глазами Спока. – Боунс. Как давно вы двое танцуете друг вокруг друга? Вы уже близки с ним. Кем вы друг другу приходитесь. я сформулировать не сумею, но и отрицать этого не могу тоже. Помнишь, я начал подтрунивать над тобой тогда, на мостике? Я стал дразнить тебя так, как стал бы Спок, и его тело... Это была практически мышечная память, понимаешь? Когда я подбирал слова, чтобы выдать тебе что-нибудь поехиднее, в стиле Спока, его тело реагировало на тебя физически. Оно наслаждалось. У него участился пульс, и была какая-то щекотка... вот здесь, – Джим приложил ладонь в аккурат туда, где у вулканца был желудок. – Кем бы вы друг другу ни приходились, он уважает тебя и восхищается тобой, хотя бы потому, что ты постоянно бросаешь ему вызов. Маккой прикрыл глаза. – Не говори ему, что я это сказал, но я и сам этим наслаждаюсь. Нашими перепалками. И я его тоже уважаю. Вот ведь гоблин... Джим снова посмотрел на него. Нет, даже так: Джим на него Посмотрел! – Вот в чем ваша проблема, ваша с ним. Вы оба не желаете показывать друг другу, как много друг для друга значите. Он прячется за свой проклятый вулканский стоицизм, ты... Честно говоря, я даже и не знаю, в какую раковину ты предпочитаешь забиваться. – Зачем портить то, что нас обоих устраивает, – вздохнул Маккой. – Мы вполне счастливы, ругаясь друг с другом всю дорогу до края галактики и обратно. Зачем нарушать статус кво? Джим покачал головой. – Потому что вы можете превратить этот самый статус в то, что будет куда лучше для вас обоих. – Или в то, что будет для нас обоих настолько невыносимо, что одному придется подавать рапорт о переводе. Не хочу рисковать тем, что есть. – Маккой поднялся, чтобы уйти, но Джим удержал его за запястье. Маккой быстро высвободился. – Поосторожнее со своей телепатией, ты, балбес. – Против прикосновений Спока ты не возражаешь, несмотря ни на какую телепатию, – тихо сказал Джим. – Он умеет ставить щиты, – возразил Маккой, а неприятный голосок где-то там, у него в голове, добавил, было бы что Споку скрывать за теми щитами. – Послушай, Джим. Меня положение вещей устраивает. Если он хочет что-то менять, это его право, но первый шаг, как ни крути, должен сделать он. Потому как я совершенно точно не буду. Джим покачал головой. – Вот ведь черти упрямые. Оба. – Вот именно, – проворчал Маккой. – А то я не знаю. --- На следующее утро Маккой направился прямиком к каюте Спока и позвонил в дверь. Дверь открылась, и оказалась, что Джим уже был там. – Сработало! – радостно объявил он. – Мы оба вернулись в свои тела. Маккой достал трикодер и устроил обоим экспресс-осмотр. – Прекрасно. Хм, ну, по крайней мере, настолько же прекрасно, насколько это вообще возможно для вас. Джим поднялся и пошел к выходу. – Мне надо идти, а вы двое... поговорите. Дверь за капитаном закрылась. Спок безмятежно смотрел на него, и Маккою осталось только мысленно помянуть Джима крепким сердечным словом.