Тень на стене

Гадкое место. Отвратительное. Здесь пахнет кровью и витает дух страха и отчаяния. Мало кто из еретиков оставался верен своей религии перед лицом смерти, но уже слишком поздно. Высокий статный мужчина шел по уложенному склизким камнем коридору,наслаждаясь зрелищем. За решеткой, разделенные покрытыми плесенью и паутиной стенами, сидели люди. Бледные, измученные вечной сыростью и темнотой, молчаливые, безумные. Кто-то из них сидел в углах, поджав колени и тихо рыдая, другие кидались на решетку, завидев епископа, третьи сидели с жалкими глазами посреди своих камер и растерянно что-то бормотали. Порой попадались молящиеся своим, неверным богам и идолам. На них старикашка смотрел с особым отвращением. - Кто? - с металлическими нотками жестокости спросил у идущего позади человека епископ, и тот даже вздрогнул от неожиданности. - Там, дальше, - махнул рукой сухой парнишка. - в самом углу сидит, собака. Старик прибавил шаг. Ему не терпелось увидеть того, кому отведена такая милость, как смерть через повешение. Дико хотелось увидеть этого честного человека, признавшего в том, кто он. Мало кто имел достаточно силы воли для такой честности. Быть может, Господь простит этого некроманта. Последняя камера была практически пустой, там сидел всего один человек, в отличие от всех остальных, набитых заключенными. Стража боялась подсаживать к некроманту еще кого-нибудь. Ведьмак для мертвецов, кто знает, чего от него ожидать? Ржавую решетку обхватывали тонкие белые пальцы, и увидев одни эти руки, можно было сказать, насколько изможден их владелец. Вскоре в полумраке епископ рассмотрел и бледное исхудалое лицо с выпуклыми глазами цвета льда. Выцвели. Да, это был лучшим объяснением для такого странного цвета глаз. Почти все волосы этого странного человека выпали и уже нельзя было сказать, был ли он брюнетом или шатеном, а может, совсем седым; по словам стражников, когда его принесли, ему на вид было около двадцати пяти лет. Спустя месяц узнику нельзя было дать и пятидесяти. У инквизиции было много дел, они не могли должным образом взяться за своих заключенных. Оттого здесь и накопилось так много несчастных еретиков, ждущих своей смерти. Нужно было казнить их как можно скорее. - Ну что же, идем, мой друг, - хлопнул в ладоши епископ, и стражник загремел ключами, подбирая к двери нужный. - Постой, - от голоса некроманта старика пробрало. Он прежде уже слышал эту интонацию, этот слащавый, жутковатый голос, содержащий в себе скрытую угрозу и дыхание смерти. - Чего же ты хочешь? - взмахом руки епископ остановил стража, и юноша удивленно захлопал глазами. Редко когда инквизиторы опускались до разговоров с пленниками. - Выпьем вина, мой старый товарищ Нестор, выпьем же с тобой вина, - захихикал некромант, сощурив глаза. - Нам есть о чем с тобой поговорить. Сердце старика упало. Он все-таки вспомнил, где же уже слышал этот голос. Здесь же, но лет семь назад и от очень странной девушки с длинными седыми волосами и глазами цвета крови. Но ведь она мертва! Ее тело было сожжено, а прах закопан! Как такое возможно!? - Ладно, - заметно убавив уверенности, согласился епископ. - Гарольд, принеси нам по кружке красного вина, будь добр. Страж, что-то ворча о том, что не обязан выполнять прихоти его сиятельства, удалился вместе с ключами, а инквизитор остался один на один со своим старым "другом". От взгляда еретика вымораживало, но гордость не позволяла отвести взор. Зато сам некромант, похоже, не мог нарадоваться. - Не думаешь, что чудно, как судьба снова сводит нас вместе? - почти прошептал узник, хотя епископ прекрасно расслышал каждое его слово не смотря на ослабевший с годами слух. - Бог ее знает, твою судьбу. - Ошибаешься, - вздохнул некромант и удалился в сумрак. На его бледное лицо набросилась вуаль темноты, но ледяные глаза все равно сверкали злобным торжеством. Вернулся Гарольд. Некромант буквально выхватил у него вино и жадными глотками почти мгновенно выпил все до дна. Епископ не позволял себе такой алчности, да и ел и пил он достаточно, чтобы не голодать. По лицу пленного расползлась улыбка. - Клянусь, ты еще узнаешь, каково это, а я смогу посмотреть на тебя с таким же презрением. Так выпьем же за это, друг мой Нестор, - и некромант ударил своей кружкой по кружке епископа, словно заключая с ним договор безо всякого согласия на то самого инквизитора. Жадно допив кровавое вино, странный человек тяжко вздохнул. - А теперь хоть жгите, хоть на кол сажайте, я даже не против.