Тень на стене

Тяжко дыша, старый епископ очнулся на свей постели. Широко раскрыв бледно-зеленые глаза, инквизитор долго судорожно хватал ртом воздух и пялился в белесый потолок, по которому носились тени. Костлявой рукой Нестор нащупал рядом свою жену. Она была немного моложе его и происходила из не самой богатой семьи. То, что он взял Авилу в жены было настоящем спасением для ее семьи, погрязшей в долгах. Авила... Это имя дано девушке по названию оной из птиц, и в юности она и вправду была легка, свободолюбива и прекрасна, подобно птичке. Не любила девушка сидеть в четырех стенах, а если и приходилось заключить ее в доме, то всегда стенала о том, как несчастна ее судьба. Стоило отпустить ее, как девушка носилась по полям и лесам, не позволяя слугам себя опекать, лезла всюду и приставала к местным охотникам, прося взять ее с собой на охоту. Но это время давно прошло. Постарела прекрасная дева, уже не так легки ее ноги, а чудное лицо изрезали морщины. Она похоронила родителей и двоих братьев, и пусть и никогда не любила своего мужа, как он любил ее, смогла свыкнуться со своей неволей. По сей день Авила радовала взор старика-мужа, и никто не был ему так близок - ни прихвостни-слуги, ни названые друзья. В мыслях о женушке старик успокоился, кошмарный сон ушел из его памяти, затуманив сознание приятными воспоминаниями. Уже не должен был ворваться в его мечты странный человек, повешенный ныне утром; Нестор снова провалился в сладостную негу сна, не зная причин своих прежних беспокойств. Но стоило старцу провалиться в сон, как заскрипело от чьих-то когтей дамское зеркальце. Пять глубоких царапин испортили эту полезную вещицу, и мелькнула в мире отражений мутная тень того, кого в реальность в комнате не было. Эта же тень скользнула по стенам, подбираясь к изголовью кровати, и замерла там, облокотившись о постель. Кажется, ей доставляло удовольствие наблюдать, как мирно спит старик. Немного полюбовавшись, тень взвыла волчьим голосом, загрохотала, одной лишь мыслью сваливая древние шкафы и разрушая комнату.Завизжала проснувшаяся Авила, вскочил Нестор, мелькнул обрывок света за дверью. Плоская фигура оставалась на своем месте ровно столько, сколько нужно было епископу, чтобы ее заметить, но не успеть разглядеть. Ворвались слуги, визжала старушка не хуже какой-то юной девушки, и вся эта возня продлилась до утра. * * * Полтергейст. Точно полтергейст. Бесы. Иных мыслей у Нестора не было. Он окропил комнату святой водой, поговорил с архиепископом, спросив совета. Тот лишь отмахнулся - разбирайся сам, не маленький. И все же, не смотря на все процедуры, инквизитору было неспокойно. Авила отказалась спать в этой комнате и устроилась на ночлег в одной из спален для гостей. А Нестор посчитал это глупостью. Это всего лишь дурные сны, чего бояться? Хотя, конечно, то, что всю мебель в комнате опрокинули, а на зеркале жены - пять глубоких царапин, пугало. Отвернувшись от окна, чтобы не запугивать себя еще больше корчащими жуткие рожи тенями деревьев, Нестор лежал на постели и молился. Он свято верил, что это отпугнет нечистую силу. Так, повторяя губами священные тексты, епископ и провалился в мир Морфея. Ряды ужасных видений всю ночь преследовали его. Он бежал через город, укрытый туманом, кричал, звал на помощь, а следом за ним, преодолевая тупики и угадывая куда он побежал на каждой развилке, несся монстр. Старик не знал, ни как выглядит этот ужас, ни его намерений, но от страха сердце стучало где-то в желудке. Камень улиц был залит чужой кровью, а вокруг - ни одной живой души, единственный попутчик - луна, робко жмущаяся за облака и ежеминутно изменяющая свой лик. Тщетно Нестор силился выбраться из череды кошмарных видений; город лишь затягивал его глубже в себя, открывая все свои лабиринты, топя старика-инквизитора в крови, пугая бешеными собаками подворотни, напоминая обо всех тех пытках, что он производил над еретиками во время допросов... * * * И в то же время Авила не спала. Она сидела на постели и с тихим страхом наблюдала за совой, замершей на подоконнике открытого окна и светящая жуткими зеленоватыми глазами. Ее перья были абсолютно белы, как свежевыпавший снег, а сама птица была совершенно недвижима, словно и неживая. Спустя столько времени старушка все же осмелилась подойти поближе, затем махнула руками, надеясь испугать ночную хищницу. Та даже не шелохнулась. - Прочь! - тихо, умоляюще застонала жена епископа. - иди вон! - Я берегу твой сон, ложись, дева, и не пытайся прогнать меня, - раздался твердый голос в ее голове, и Авила не могла ослушаться. Будь это черт или ангел, лучше с ним не связываться. Пусть бережет. Он не страшнее ужаса в комнате мужа.