Леденящее душу отражение сердца

      Хруст ледяных листьев под ногами приятно царапал слух. Начинало светать. Между деревьями перебегали белки, резвясь и следуя по известному им одним маршруту. Соня сделала несколько оборотов вокруг себя, задрав голову вверх. Дима, в отличие от девушки, не был так оптимистично настроен. Когда ему позвонила младший лейтенант Орлова тридцать минут назад и сообщила о найденном в лесополосе теле, Дубин стал тут же собираться. Лёгким прикосновением к щеке он разбудил Лагунову, пожелал доброго утра и, оставив на краю кровати её одежду, ушёл в ванную. По дороге Соня пару раз зевнула, смотря на мелькающие за окном фонари, и тихо включила радио. — Хочешь остаться или пойти со мной? — отстегнув ремень, Дубин повернулся девушке. — Если останусь, то усну, и ты не растолкаешь меня, — сонно протянула Лагунова, открывая дверь.       Коллеги, словно коршуны, окружившие добычу, хлопотали около склона и перекидывались короткими фразами. Поправив капюшон, девушка двинулась вперёд и остановилась у дерева, не дойдя до склона пару метров. — Дубин! — окликнула лейтенанта высокая девушка. — Доброе утро, — весело выдохнул он. — Давно приехала? — принимая из рук коллеги фонарик, буднично спросил Дима. — Нет, — заметив светлые пряди, выделяющиеся среди тёмных стволов, девушка приветливо улыбнулась и подошла к Соне. — Младший лейтенант Елена Орлова. — Здравствуйте, — немного опешила Лагунова, смотря на протянутую сотрудницей руку. — Младший помощник лейтенанта Дубина Софья Лагунова. — А ты забавная, — рассмеялась Орлова, сжимая её ладонь. — Можно мне взглянуть? — спросила Соня, заглядывая за спину сотрудницы, и метнула взгляд на Диму. — Нет, — сухо отрезал Дубин, прежде чем коллега открыла рот. — Детям на трупы смотреть нельзя, потом спать не смогут. — У меня есть действенный способ быстро заснуть, — двусмысленно протянула Лагунова и спустилась вниз.       Сначала Соня внимательно рассмотрела тело. Девочке было примерно четырнадцать лет. На собственное удивление девушка не почувствовала отвращения к убийце, тоски по отнятой жизни, страха перед смертью. Голова была холодной, мысли предельно ясными и сосредоточенными только на месте преступления. Лицо жертвы, подсвечиваемое фонариками судмедэкспертов, выражало блаженное спокойствие и умиротворение. Ярко-красная помада сползала с губ на щеку и казалась ещё ярче на синеватой коже. Туловище было присыпано листвой и ветками, тщательно и аккуратно. Ноги сведены вместе, руки сложены на груди, голова повернута в бок. Поза снова походила на ту, в которой спят. Короткая юбка вся перепачкалась в грязи, лёгкая светлая футболка прилипла к трупу. Соня неосознанно сделала шаг вперёд, чтобы рассмотреть тело, но, услышав хруст веток под ногами, остановилась, надеясь, что не уничтожила какие-нибудь улики. Она решила вернуться к Дубину и, хватаясь за дерево, поднялась к машинам. — Нам повезло, что тело неплохо сохранилось, — услышала Соня, подходя к Диме. — Орлова, проверь всех пропавших несовершеннолетних девочек с ростом 165 и тёмными волосами, — получив чёткий кивок в ответ, он обернулся, чтобы найти глазами Соню. — Лейтенант Дубин, выдайте мне фонарик, — собранно обратилась Лагунова к Диме, усмехнувшемуся в ответ. — Зачем он тебе? — парень открыл багажник в поисках чего-то. — Расследую преступление! — наигранно возрадовалась Соня, смотря на непонимающего Дубина. — Раз так вышло, что я здесь, буду параллельно с вами искать улики, — уже серьёзно говорила девушка и улыбнулась, увидев в его руках фонарик. — И что же ты уже выяснила? — одергивая фонарик, Дима сел на багажник и сложил руки на груди, приготовившись внимательно слушать. — Пока мало что, — коротко ответила она, ожидая, что ей вручат то, что Дубин крутил в ладонях. — Ты уверена, что это не отразится на твоей психике? — смотря поверх очков, медленно проговорил Дима. — Боже, — раздражённо выдохнула Соня, — я разглядела одежду, помаду и позу. Я в порядке, — понизив голос, она чуть виновато посмотрела на Дубина умоляющим взглядом. Он согласно выдохнул и отдал фонарик. — Спасибо, Дима, — радостно вскрикнула Лагунова и прижалась к нему, ловко запуская пальцы в карман куртки. — Далеко не уходи, — кинул в след Дубин, довольно улыбаясь.       Вокруг тела мелькали вспышки, как на профессиональной фотосессии. Девушка осматривала каждый сантиметр, переводя свет то в одну, то в другую точку. Лагунова хотела найти следы от шин, но спустя полминуты вспомнила, что могло прошло достаточное время, чтобы не найти их, и стукнула себя по лбу. Подойдя к ленте, Соня вздрогнула от крика вороны над головой и закрыла глаза, унимая стук сердца в ушах. В голове пролетел вчерашний разговор, вспомнился разговор в больнице. Дима спас её. Во всех смыслах. И поэтому Лагунова не злилась на него, она подсознательно отмела тактику нападения как защиты. На полу ванной, когда сознание, словно песок, ускользало сквозь пальцы, Дима смог собрать его, вернуть песчинки на место. Соня не могла объяснить зачем и для чего, но знала, что нужно держаться за светловолосого лейтенанта в очках с тонкой оправой. Открыв глаза, Лагунова направила фонарик на центр огороженного участка и словно впервые увидела ужасающую картину. Фонарик спешно отправился в карман, в руках оказались взятые ранее из кармана доброго дяди полицейского синие плотные резиновые перчатки и быстро наделись на кисти. — ДНК жертвы на экспертизу, — сухо проговорил Дима Орловой, нашедшей возможную личность погибшей, и обернулся на шум сзади. — Дубин, убери свою девку! — прорычал грузный мужчина с сигаретой в зубах.       Приглядевшись, Дима увидел хрупкую фигуру, стоящую над телом. Воспользовавшись тем, что группа криминалистов отвлеклась, Соня опустилась на колени и прикоснулась к трупу. — Соня! — срываясь с места, прохрипел Дима. — Я в перчатках! — ответила девушка, не отрывая взгляда от багровых пятен на холодной шее.       Дубин был готов обматерить всё вокруг, но сдержался, подошёл ближе, расталкивая коллег, и уже представлял какую беседу проведёт Соне. Когда Дима закрыл прожектор, девушка села на пятки и перевела негодующий и хмурый взгляд на него. Она молча достала фонарик из кармана, включила его и по очереди отогнула каждое ухо. — Метки нет, — задумчиво произнес замеревший Дубин и перевёл извиняющийся и наполненный гордостью взгляд на Лагунову, которая смущённо улыбнулась. — Чёрт, она хороша, — удивлённо хмыкнул сотрудник, затягиваясь табачным дымом. — Пакуйте тело, — глухо сказал Дима, прищурившись. — Лен, присмотри за Соней, — попросил он и достал телефон. — Мне не пять лет! — обиженно выкрикнула девушка, поднимая полицейскую ленту вверх и уходя в сумрак. — Иди, — устало прикрыв глаза, тихо протянул Дубин в ответ на вопросительный взгляд Орловой. — Фёдор Иванович?       Обходя одно и то же место уже третий раз, Соня смотрела сквозь голые кусты, тёмные стволы деревьев и пожухлую листву и до крови впивалась ногтями в нижнюю губу, оттягивая её. Мысли метались, сталкиваясь, смешиваясь, теряясь. Она села на трухлявое бревно, не замечая длинную фигуру, что подошла к ней, и опустила ресницы, чтобы услышать среди белого шума в голове чёткий голос. — Тебе что-то нужно? — осторожно касаясь плеча, спросила Орлова. — Ничего, — прошептала Соня, бегая глазами по земле. — Ничего не сходится… — она подняла голову, вдруг поняв вопрос сотрудницы, и ясно улыбнулась. — Товарищ младший лейтенант, как зовут судмедэксперта, который грузный такой? — Михаил Георгиевич, — непонимающе мотнула головой Елена. — Я могу как-то помочь тебе? — Вы уже помогли, — вставая на ноги, протараторила Лагунова. — Спасибо, — сняв капюшон, девушка быстрым шагом направилась обратно. — Я тебе серьёзно говорю, вот такой уже! — отмерив от земли сантиметров 90, мужчина поставил руку на этом уровне и ярко рассказывал коллеге что-то. — Бегает и резвится как гусь! — Михаил Георгиевич! — послышалось из-за спины мужчины. Повернувшись, сотрудник увидел большие голубые глаза, омраченные раздумьями. — У Вас не найдётся сигаретки? — Найдется, — распахнув глаза, ответил он и опустил руку в карман. — Ты прости, что нагрубил. У сына зубы режутся, полночи рядом с ним провозился, — протягивая пачку, мужчина улыбнулся глазами. — Одолжите зажигалку, и забудем про это, — ровно ответила девушка, зажимая сигарету в зубах, и прикрыла ладонью пляшущий огонёк в широкой руке. — Спасибо, — прошептала Соня, закрыла глаза и широко улыбнулась, закрывая глаза.

***

      Прохладные мятые простыни ласкали оголенный торс. На спине покоилась теплая ладонь с кольцом, металл которого, впрочем, не ощущался неприятно. Открыв глаза, Лёша оглядел комнату и, сведя брови, закрыл их. Не хотелось покидать кровать, возвращаться в кипящую жижу будней и выкарабкиваться из задницы, в которой он вновь оказался. На шее почувствовалось дыхание, затем лёгкий поцелуй. — Котёнок, доброе утро, — бархатно прошептал Кирилл и поцеловал юношу в висок. — Доброе, — сипло ответил Лёша, растягивая губы в улыбке. — Который час? — Полдень, — над самым ухом прошептал Гречкин. — Самое время для порки. — Чего? — сонно пробухтел Макаров, широко распахивая глаза и краснея. — Да-да, самое время отхлестать тебя за вчерашнее поведение, — сладко протянул Кирилл, закусывая мочку уха. Кровь от щёк отлила. — Скажи, что ты шутишь, — закрывая лицо ладонями, простонал Лёша. — Не могу. Тогда я совру, а я говорил, что врать не буду, — положил руку на его ребра, парень надавил на них и перевернул Макарова к себе лицом, нависая сверху. — Или ты имеешь что-то против? — Нет, — мотнул головой Лёша, комкая одеяло под собой. — Отлично, — Кирилл вскочил с кровати и несдержанно хлопнул в ладоши, подходя к окну. — У тебя есть 10 минут, что в сходить в душ. Когда закончишь, я буду ждать тут.       Макаров в ступоре уставился на Гречкина, но, когда тот строго поднял бровь, на ватных ногах направился к белой двери в углу комнаты. Хлопнув дверью, Лёша показал средний палец оставшемуся в комнате Кириллу и стянул штаны с трусами, оставляя их прямо по середине комнаты. Он был слишком раздражительный, как и многие, по утрам, особенно, если просят что-то сделать. Подставляя голову под горячие струи, Макаров размышлял о сумбурности и резкости развития отношений с Гречкиным. Его не пугала их связь, его раскрепощённость вчера, не настораживала открытость Кирилла. На всё то, что другой не выпускал из головы и постоянно бы обдумывал, Лёша закрыл глаза. Нужно выйти на виновного и наказать его. Это всё, что нужно ему от Кирилла. И если ради этого придётся потерпеть садистские замашки Гречкина с самого утра, Макаров готов. — Управился за 7 минут. Будто хотел угодить, — ухмыльнулся Кирилл, сидя на краю кровати. — Сегодня я позволю тебе выбрать то, чем буду тебя пороть. Ремень, плётка, стек, паддл. — Я предпочитаю ладонь, — стыдливо пряча глаза за мокрыми волосами, уверенно сказал юноша. — Хорошо, — задумчиво ответил парень, метнув взгляд на шкаф. — Ложись ко мне на колени.       Лёша послушался. Упираясь локтями в матрац, он почувствовал, как резинку штанов оттягивают вниз вместе с теми самыми боксёрами с динозавриками. Во внезапно наступившей тишине Макаров услышал как часто застучало его сердце. — Расслабься, — поглаживая ягодицу, прошептал Кирилл.       Ладонь с длинными пальцами гуляла по распаренной коже. Остановка. Тишина. Резкий шлепок. Лёша непривычно взвизгнул. Замах. Снова шлепок. Второй. Третий. Представляя эту картину пять минут назад в душе, Макаров чувствовал большее возбуждение, чем сейчас. Что-то идёт не так. Он чувствует себя оскорбленным. Внутри начинает разверзаться огненная геенна, готовая засосать и поглотить яростью и отрицанием происходящего. Потянувшись к руке, Лёша остановил её и замер, думая над тем, что именно сказать. Правду или то, что хочет слышать Кирилл? — Котёнок, ты чего? — послышался обеспокоенный голос.       Выбор сделан. Оглянувшись через плечо, Макаров открыл лицо полное серьезности и какой-то тени издёвки на бровях. — Не сегодня. Не хочу, — сухо отрезал Лёша, брезгливо смотря на руку, поглаживающую раскрасневшуюся кожу на бедре. — Что-то случилось? — Нет, — соскальзывая с колен, ответил юноша и надел штаны. — Говорю же, не хочу.       Кирилл закусил губу и запустил ладонь в волосы, смотря в пол. Затем лёг спиной на кровать и потянулся к телефону, шумно сглатывая. — Тебе лучше вернуться в детдом, — смотря в экран, буднично протянул Гречкин бесцветным голосом. — Я тоже так думаю, — смято проговорил Лёша, выходя из комнаты.

***

      Всю дорогу в полицейский участок Соня думала о мужчине, которого видела на выезде из лесопарка. Обычная теплая куртка зелено-охрового оттенка, которая продаётся за 3-4 тысячи рублей, простые черные джинсы, свитер с закосом под винтаж, выглядывающий из куртки, лакированные туфли из коричневой кожи. Средний лоб, нормальные по толщине губы, широкие тёмные брови, обычная челюсть без намёка на щетину. Общая картинка была если не приятной, то хотя бы привычной, обычной. Нормальной. Но на секунду она успела увидеть его глаза цвета алюминиевых труб, которые внимательно смотрели за колонной полицейский автомобилей. Лагунова лишь мельком заглянула в них, но не по себе ей было ещё около пятнадцати минут, пока они не въехали в шумный центр Санкт-Петербурга. Глаза поблескивали, как у лихорадочного больного или немного пьяного, но смотрели слишком пристально. И именно из-за них мужчина казался странным, каким-то неестественным. Ненормальным. — Сонечка, кушать хочешь? Ленка пирожков с картошкой напекла, будешь? — с тёплым взглядом отца Фёдор Иванович смотрел на девушку, сидящую на диване его кабинета. — Щас отправим Дубина работать и чайку попьём. — Мы заезжали с утра в пекарню, — влез Дима, выжидающе оглянувшись на Соню. — Хорошо звучит, Фёдор Иванович, — хмыкнула девушка, проводя грифелем по бумаге. — Умственная деятельность тоже расходует энергию, лейтенант Дубин. — От хороша, — ударил себя по колену Прокопенко и встал из-за стола. — Сегодня сидишь участке, работаешь с бумажками. — Но… — Никаких но, Дубин! — рассерженно прикрикнул мужчина, обходя стол. — Смени обстановку. Мне не нужно, чтобы один из лучших сотрудников свихнулся из-за стресса. Иди-иди.       Соня, сидевшая с листами в руках, не вникала в разговор, а полностью была погружена в работу над эскизом Михаила Георгиевича, который дал ей выдохнуть и вдохнуть никотин. Черкнув в последний раз, она развернула альбом к Диме и улыбнулась, прищурив глаза, в ожидании похвалы. — Это Кожемякин? — удивлённо спросил Прокопенко, разглядывая рисунок. Соня непонимающе моргнула и расстроено опустила глаза, подумав, что вышел какой-то другой сотрудник или знакомый подполковника, а не судмедэксперт. — Да, — протянул Дима, переводя взгляд на начальника. — Поразительное сходство в мелких деталях. — Знаешь-ка что? Ступай с Димкой, поможешь ему, — открыв дверь, мужчина кивнул наружу. — Вам вдвоем, как я погляжу, легче.       Пропустив последнюю фразу мимо ушей, Соня перевернула страницу альбома и поднялась на ноги, покидая кабинет следом за Дубиным. Никогда ещё в голове так долго не крутился образ, который нужно было перенести на бумагу. Найдя глазами свободное место на столе Димы, она положила альбом и карандаш и уселась в кресло. — Софья, это моё место, — для виду кашлянув в кулак, сказал Дубин. — А Вы отнимите, лейтенант Дубин, — игриво улыбнувшись глазами, пролепетала Лагунова. — Ты вводишь меня в ступор, Лагунова, — усмехнулся Дима и наклонился к лицу девушки, касаясь носом её волос. — Хотя бы до дома потерпи, — хрипло прошептал он, отодвигая стул вместе с девушкой к стене. — Подумают ещё, что Дубин педофил, а это статья, — молодой человек взялся за спинку стоящего за соседним столом кресла, подвигая его. — У меня дежавю, — задумчиво произнесла Соня, забыв про игривость, — мы ведь уже говорили об этом. — Мне работать надо, — холодно ответил Дима, дав понять, что разговор закончен. Навсегда или до вечера оставалось загадкой для девушки. — Молчу, — приложив пальцы к губам, виновато улыбнулась она.       В сознании снова всплыли холодные блестящие глаза незнакомца, и Лагунова, собрав волосы в небрежный хвост, взялась за карандаш. Линия челюсти, затем подбородок, родинка под нижней губой. Рука девушки соскользнула, и изгиб губ получился слишком резким. Выдохнув, Соня прикрыла глаза и потянулась за ластиком, но не нашла его на столе. — Туалет прямо по коридору, левая крайняя дверь, — буднично проговорил Дубин, когда девушка встала, и продолжил изучать бумаги. — Я ластик у Фёдора Ивановича забыла, надо вернуться, — потирая глаза, зевнула Лагунова, как вдруг почувствовала пульсацию в затылке. Она взглянула на Диму широко распахнутыми глазами и закрыла ладонью половину листа протокола о краже велосипеда. — Ты должен пойти со мной. — Зачем? Фёдор Иванович к тебе лучше, чем ко мне относится, — удивлённо спросил парень, всё же поднимаясь с места. — Ты должен это слышать, — обернулась Соня, не останавливаясь.       Постучавшись, девушка открыла дверь и сразу вошла в кабинет, где на диване сидел полковник и вчитывался в газетный заголовок. Рядом с чашкой кофе лежал маленький, когда-то бывший прямоугольником, ластик. Схватив его, Соня радостно хлопнула в ладоши, словно ведущий её дня рождения объявил выход принцессы. — Софочка, что-то случилось? — нахмурив брови, чуть раздражённо спросил мужчина и сложил хрустящие листы на стол. — Фёдор Иванович, Дима, — задыхаясь, протараторила девушка. — Преступники всегда возвращаются на место преступления, — с безумным видом проговорила она и улыбнулась, закусив нижнюю губу. — В большинстве случаев, — поправил её Дубин, поддалкивая её к завершению мысли, пока Соня недоумевала, как можно не замечать очевидную правду, висящую в воздухе тяжёлым смогом. — Устроим ловушку! — воскликнула Лагунова, поднимаясь на носочках. — Ты предлагаешь оставить тело девочки там? — в ужасе прорычал Дима. — Не стоило тебя брать с собой, прости, — потирая переносицу, молодой человек открыл дверь и кивнул Соне. — Стоять, — протянул Прокопенко, когда Дубин положил руку на спину девушки, выводя её из кабинета. — Девочка умна не по годам. Пусть останется. — Фёдор Иванович, вы предлагаете использовать труп девочки как наживку? — оторопел Дима, замирая на месте. — Молодец, Соня, — тепло улыбнулся начальник Главного управления. — Они ещё на месте? — обратившись к подчинённому, спросил Прокопенко и получил в ответ уверенный кивок. — Звони им. Пусть пакуют тело, вызывают гримёров и отдадут им фотографии места преступления и жертвы, — девушка уже обрадовалась своей правоте, но присоединилась в негодовании к Дубину. — Фёдор Иванович! — позвали его оба. — Дубин, ты как новичок, в самом деле! — он повернулся к девушке, достав из стола контейнер. — Мы подложим куклу. Девочка числится пропавшей больше трёх месяцев, предыдущую нашли спустя два месяца. Если твоя теория верна, то мы получим подвижки в деле, — протягивая пластиковый сосуд с домашними пирожками, заключил Федор Иванович.       Прижимая контейнер к груди, Лагунова чувствовала как с каждой секундой ближе к тому мужчине, из-за которого она практически потеряла сон и рассудок прошлой ночью. Она довольно прищурилась, ощущая, что спокойствие подходит ближе и распахивает руки для объятий, и открыла контейнер, надкусывая тёплый пирожок с картошкой. Лагунова улыбнулась, повернула голову на Диму и толкнула его в бедро, предлагая кулинарный шедевр жены начальника. Парень легко кивнул, поражаясь этой светловолой девушкой, и разделил с ней трапезу, откладывая работу на пару десятков минут.