I Need Nothing, But There's Something

Путешествуя с помощью поля Сжатия Тысячи Ли, Хэ Сюань всегда грациозно приземлялся в нужном пункте назначения. Но этот раз стал исключением. Инерцией толчка Хэ Сюаня протащило сквозь поле и вышвырнуло на берег вблизи Чертогов Черных Вод. Он несколько раз перекувыркнулся через голову, размахивая чёрными рукавами и раскидывая песок, пока наконец не остановился. Крупные песчинки прилипли к его щеке, а на спину упорно давила тяжесть чужого тела. Прямо в ухо ему возмущенно прокричали: - Гуль морской тебя побери! Я еще не закончил говорить! Как ты мог просто сбежать, не дослушав?! - сердито выдохнул Ши Цинсюань. Он не сделал ни малейшего движения, чтобы слезть с Непревзойденного. Вероятно, чтобы не дать тому сбежать снова. Не то чтобы Хэ Сюань вообще пытался это сделать с самого начала. Хэ Сюань повернул голову, чтобы заговорить, песок царапал его щеку. - Стоит тебе начать, ты уже не заткнешься, - пробормотал он. Он стиснул зубы, боль разлуки все еще терзала его грудь. - Знаешь, мне не нужно долгое прощание. Ему не нужно было никакого прощания. Чем быстрее они расстанутся, тем лучше. Потому что с каждым мгновением, что он находился рядом с Ши Цинсюанем, его решимость сыпалась на глазах. - Это не прощание, - раздраженно фыркнул Ши Цинсюань. Он попытался наклониться, чтобы встретиться с ним взглядом, но его грязные волосы упали на лицо Хэ Сюаня. - А что тогда? - Он оскалил зубы на щекочущие пряди, и Ши Цинсюань поспешно убрал их, кое-как завязав в небрежный пучок. Бывший бог медленно выдохнул и в конце концов милостиво слез с Хэ Сюаня. Спотыкаясь и ворча, Ши Цинсюань самостоятельно поднялся на ноги, старательно привёл себя в порядок и ответил. - Я хочу начать все сначала, не полагаясь на что-то из прошлой жизни. Мне это не нужно. Но есть кое-что, что я хочу сохранить. И я бы сказал тебе, если бы ты так не рвался сбежать! - объяснил Ши Цинсюань, уперев руку в бедро. Освободившись, Хэ Сюань поднялся и с хмурым видом отряхнулся от песка. Он не пытался убежать. Фактически он и не сделал этого. Он просто стоял там, а Ши Цинсюань слишком остро отреагировал, но Хэ Сюань не стал спорить по этому поводу. Он вообще ничего не сказал, только приподнял бровь в безмолвном вопросе. Что хотел сохранить Ши Цинсюань? - Тебя. - Щеки Ши Цинсюаня вспыхнули. Это единственное слово обрушилось на Хэ Сюаня приливной волной, и впервые за загробную жизнь он испугался, что утонет. Все было слишком легко. И он чувствовал, что простое принятие этого ответа позволило бы им обойти более глубокие проблемы. У него все еще оставались опасения, что Ши Цинсюань не осознавал их серьезность, слепо принимая Хэ Сюаня, потому что больше ему ничего не оставалось. Он не хотел, чтобы этот человек больше страдал. Он хотел… хотел восстановить их отношения, но по обоюдному желанию, а не из чувства долга. Если он собирался рассказать Ши Цинсюаню о своих чувствах, то ему нужно было убедиться в искренности их решений. Это обязательно разбередит старые раны, но его слова всегда были только тупым оружием. - Я убил твоего брата, - напомнил он, его голос был таким же мягким, как волны, шуршащие по песку. У Ши Цинсюаня не должно было возникнуть желания оставаться с ним. Даже если он сам хотел, отчаянно желал этого. Дыхание Ши Цинсюаня сбилось, а сияющие глаза наполнились печалью. Тем не менее, это не поколебало бывшего Повелителя Ветра. Он не отвел взгляд, не разразился нервным смехом и не поник. - Знаю. Слишком просто. Слишком легко. Ему никогда ничего не давалось легко, так почему же сейчас?! Мир издевается над ним? - Тебе все равно? – прямо спросил Хэ Сюань, впиваясь ногтями в ладони и сжимая кулаки. Прилив усилился, с всплеском обрушивая волны на берег. - Мне не все равно! - Ши Цинсюань возразил так яростно, что глаза его засверкали. - Мне… мне правда не все равно. Но… что ты хочешь от меня услышать? Наверное, это никогда не перестанет болеть. И нужно время, чтобы я смог окончательно простить тебя, - Он выдержал пристальный взгляд Хэ Сюаня и расправил свои худые плечи. - Но я хочу работать над этим. На самом деле хочу. Мой брат тоже совершил ужасные вещи. Ты и твоя семья пострадали из-за меня. Мы оба причинили боль, но я думаю, это позволит нам понять чувства друг друга, - сказал он приглушенным голосом. Хэ Сюань не сводил с него глаз, боясь обнадеживаться. Такое трудно было предположить. Он уставился на Ши Цинсюаня с привычным выражением лица, пряча настороженность за невыразительной маской. - Ты слишком легко прощаешь, - пробормотал он. Ши Цинсюань пожал плечами. - Может быть. Ты не хочешь, чтобы я простил тебя? Хэ Сюань открыл рот, но не сказал ни слова. Текущий момент казался ему невыносимо хрупким. Он боялся сказать что-то не то, разрушив нечто робкое и нежное, чем бы оно ни было, что формировалось сейчас между ними. Он закрыл рот и отвернулся от любопытных глаз. Что ж, он бы рискнул обнажить частицу своего сердца, но он понимал, что не сможет смотреть в эти глаза, признаваясь. - Я не хочу, чтобы что-то… - его голос звучал мягче, чем когда-либо после его смерти. - Не хочу, чтобы что-либо изменило тебя. Ши Цинсюань, его улыбка, его смех, его сердце - все это было прекрасным и исключительным для него. Признавать это было болезненно, но еще больнее оказалось отрицать свои чувства дальше. Песок мягко зашуршал под чужими шагами, и Ши Цинсюань встал прямо перед ним, совсем рядом. Хэ Сюань тяжело сглотнул, по-прежнему не решаясь поднять глаза. До тех пор, пока Ши Цинсюань не заговорил. - Я тоже. Хэ Сюань вскинул голову, и эта улыбка оказалась… так близко. Он так скучал по ней. От одного взгляда на улыбку Цинсюаня у него закружилась голова, но теперь отвести взгляд стало невозможно. Ему хотелось протянуть руку и очертить линию чужой щеки. Раздери его демоны, он и забыл, какой невыносимой может быть влюбленность. Ши Цинсюань потянулся к нему, словно тоже хотел прикоснуться, но его рука лишь на мгновение зависла в воздухе, прежде чем упасть. Однако его улыбка не угасла. Наоборот, она расцвела еще больше, отразившись в его глазах, превращая их ярко-зеленый цвет во что-то очень весеннее. - Я только что заметил, что на тебе твои старые серьги. В прошлый раз их не было. Это… ха-ха… это намеренно? - спросил Ши Цинсюань. Глаза Хэ Сюаня расширились, и он отступил на шаг. Растерянно коснувшись мочек ушей, он действительно обнаружил тонкие золотые сережки. Он забыл снять их, прежде чем броситься по своим делам. Будь в теле Хэ Сюаня хоть капля живой крови, то его уши покраснели бы от смущения. Ши Цинсюань, похоже, знал, что не дождется ответа, поэтому продолжил. - Прости меня. За то, что я назвал тебя Мин-сюн тогда... в тот день. Ха-ха-ха... - слова неудержимо полились из него сплошным потоком, пока он теребил свои лохмотья. - Это не было… Я не хотел тебя задеть или что-то в этом роде! Просто... ха-ха-ха, просто... Хэ Сюань поднял руку, обрывая взволнованный лепет. - Все в порядке. Ты боялся. Невозможно ожидать от тебя разумных поступков, когда ты напуган, – и добавил, фыркнув. - Или когда-либо еще. Они оба сгоряча наделали ошибок. В первую очередь ему не следовало расстраиваться из-за этой оговорки. Он не должен был набрасываться, лишь бы скрыть то, как сильно она всколыхнула его чувства. Как на краткий миг спровоцировала неуверенность, мучительное желание просто... вернуться к ним прежним. Мин И и Ши Цинсюань. Земля и Ветер. Он не должен был набрасываться только для того, чтобы доказать, что он больше не тот, к кому взывал Ши Цинсюань. Теперь он понимал больше. - Думаю, я сказал так, потому что знаю тебя как Мин И, - тихо объяснил Ши Цинсюань. - Я так долго звал тебя этим именем, понимаешь? И я сказал так не потому, что не видел тебя настоящего, Хэ Сюаня. Потому что я видел! И сейчас вижу! От волнения Ши Цинсюань принялся нелепо размахивать здоровой рукой. Он выглядел забавно, и Хэ Сюань на мгновение залюбовался им, отвлекшись от бурлящих в его груди беспокойными водами эмоций. Тем временем Ши Цинсюань продолжал: - Но когда я смотрю на тебя, мне трудно отличить. Тебя от… Мин И. Прости. Для меня на самом деле нет никакой разницы. Прости... Хэ Сюань покачал головой. Что-то ломкое в нем немного смягчилось, успокоенное принятием, что он обрел тогда, перед зеркалом, примеряя облик, мало отличавшийся от его собственного. - Никакой разницы и нет, - прошептал он. Признаваться в этом вслух другому было ужасно, но это позволило ему освободиться от взваленного на себя бремени гнева и отрицания. Ши Цинсюань судорожно вздохнул, это прозвучало почти как всхлип. Он выглядел так, словно намеревался рухнуть в объятия Хэ Сюаня, но каким-то образом сдерживался. - Я скучал по тебе. Я не понимал, как часто ты был рядом со мной, пока этого вдруг не стало! - признался Ши Цинсюань, протирая глаза. - Мне так жаль! Я хочу это вернуть... Хэ Сюань ненадолго умолк, размышляя. Все это было еще так хрупко, но они медленно приближались к чему-то. К тому, чего они оба, казалось, хотели. К тому, чего ни один из них больше не мог отрицать. - Что ты собираешься делать? - спросил он во второй раз за день. Ши Цинсюань глубоко вздохнул, но, когда он снова взглянул на Хэ Сюаня, воздух вокруг него словно заискрился от решимости. - Ты столько раз просил меня выбрать тебя, а я никогда не понимал этой просьбы. Когда тебе было плохо, ты снова попросил выбрать тебя. И я выбрал. Не знаю, помнишь ли ты... Ха-ха, похоже, ты все забыл с тех пор. Так вот я повторю еще раз. Я... я выбираю тебя. Хэ Сюань, я выбираю тебя. Эти слова заставили Хэ Сюаня задрожать, окончательно вселили надежду. Сколько времени прошло с тех пор, как он позволял себе надеяться? Жар опалил его холодные кости, впервые с тех пор, как его тело замерзло и умерло в тихом, залитом кровью городке. - Что это значит? Он весь обратился в вопросы. Ему нужно было знать. Прежде, чем он потянется к Ши Цинсюаню. Прежде, чем заключит того в свои объятия. Прежде, чем он позволит себе сломаться, стать слабым и, в конце концов, жить дальше. Ему нужно было знать. Ши Цинсюань выдержал его взгляд абсолютно бесстрашно. - Я хочу остаться с тобой. Мир, казалось, завертелся, и вопрос сам собой сорвался с губ Хэ Сюаня. Ему нужно было знать. - Почему? Ши Цинсюань откинул голову назад и громко рассмеялся. - Ты такой тугодум, знаешь это? Ха-ха-ха-ха! Неужели это нужно объяснять? - поддразнил он. Было очевидно, что он собирается с духом, болтовней скрывая волнение. - Прекрасно! Так вот! Хэ Сюань, я хочу остаться с тобой… хочу простить тебя и узнать тебя лучше. Потому что скучаю по тебе! И потому что я... я... Боги, почему это так сложно? - Ши Цинсюань глубоко вздохнул, тяжело дыша от усилия. - Я люблю тебя. Тем, кто сказал это, был Хэ Сюань. Он стоял там, молчаливый и неподвижный, пока ветер трепал его волосы. Эти слова сняли с души тяжесть и одновременно нависли грузом над головой, готовые сорваться и раздавить его. Пути назад не было, но все шло как надо. Несмотря ни на что, он, по крайней мере, сделал это. Второй раз за день тяжесть сдавила его грудь, чуть не сбив с ног. Он, не задумываясь, схватил Ши Цинсюаня за плечи. Однако не оттолкнул его. Не этого человека, цепляющегося за него своей единственной здоровой рукой. Не того, чья близость, знакомая бесцеремонность, которую, он думал, потерял навсегда, заставили что-то в нем запеть. - О Небеса! Хорошо, замечательно, потому что я тоже тебя люблю! - воскликнул Ши Цинсюань. Его тело потряхивало в объятиях Хэ Сюаня, но тот держал его крепко, пока Ши Цинсюань не успокоился. - Ха… Я... я всегда тебя любил, - добавил он, отстраняясь достаточно, чтобы посмотреть на него затуманенным взором. Хэ Сюань изумленно фыркнул, убирая непослушную прядь волос со щеки Ши Цинсюаня. Единожды коснувшись этой мягкой, хотя и слегка грязной кожи, и он уже не смог убрать свои пальцы. - Я тоже, - ответил он со вздохом. Он бросил взгляд в сторону своего поместья, мрачной громады вдали от берега. Его дом был из черного полированного камня, суровый и холодный на вид. Далеко не сверкающие золотые дворцы на Небесах. Хотя и не грязные, захламленные переулки Императорской столицы. Нет, он не был роскошным, но если Ши Цинсюань захочет остаться с ним... Здесь он мог бы обеспечить ему безопасность, накормить... и может быть… может быть, сделать Ши Цинсюаня счастливым. - Ты хочешь этого? - еще раз спросил Хэ Сюань. - Это место вряд ли тебе подходит. Ши Цинсюань проследил за его взглядом и пожал плечами. - Я не знаю об этом, - заявил он, слегка выпятив грудь. - Как долго я там прожил? И ты даже не пытался сделать его удобнее все это время. Хэ Сюань фыркнул. - Думаешь, сейчас я расстараюсь для тебя? - спросил он, прекрасно понимая, что сделает все возможное, дай только время. - Полагаю, выделишь мне комнату получше, чем темница в подземелье, - заявил Ши Цинсюань, положив руку на бедро. - Я имею в виду, что цепи это не совсем мое, ха-ха-ха... Даже сказанные легким, шутливым тоном, эти слова заставили Хэ Сюаня окаменеть. Он прикрыл глаза, глубоко вздохнув, чтобы сосредоточиться. - Ты больше никогда не будешь в цепях, - пообещал он. Открыв глаза, он заставил себя выдержать пристальный взгляд Ши Цинсюаня. Забавно, но тем, кто боялся смотреть в глаза, был Хэ Сюань. Он был тем, кто боялся этой яркой и мягкой зелени. - Тебя не беспокоит находиться там, где тебя удерживали силой? - тихо спросил он. Он не мог упустить ни одной мелочи. Ши Цинсюань снова пожал плечами. - Однажды я был пленником на Небесах, помнишь? Меня даже связали! Пока кое-кто не вытащил меня оттуда, - на его губах заиграла улыбка, вероятно, он вспомнил, как Хэ Сюань выскочил из туннеля, вырытого под его кроватью, чтобы вызволить его. Тот день был очень необычным. - Потом Хэ-сюн ворвался и спас меня, - протянул Ши Цинсюань голосом влюблённой женщины. Хэ Сюань застыл, тяжело сглотнув прозвище. Глаза Ши Цинсюаня заблестели. - О? Тебе понравилось? Хэ-сюн… Хэ-сюн, - ворковал он, поддразнивая демона греховно легким тоном, прижимаясь к его груди и совершенно бесстыдно заигрывая. Хватка Хэ Сюаня усилилась. Охваченный так долго подавляемым желанием, он наклонил голову и закрыл глаза, притянув Ши Цинсюаня за плечи. Хэ Сюань наклонился. И резко остановился. Между ними просвистел ветерок. Ши Цинсюань хихикнул, глядя на него с ликующей ухмылкой. - О-у, давай. Ты собираешься поцеловать меня, верно? Не волнуйся, я не кусаюсь! Ха-ха-ха! Это я должен остерегаться тебя! Хэ Сюань нахмурился на поддразнивание. Что ж, раз так. Отбросив сомнения, он склонил голову и прижался к его губам. Как такой простой контакт мог чувствоваться настолько глубоко, было выше его понимания. Ши Цинсюань был теплым в его руках, мягким, несмотря на его худощавое телосложение. Всегда такой нежный. Тело Хэ Сюаня больше не слушалось, влекомое инстинктом. Тело подчинялось его желанию. Он поднял руки и запустил их в растрепанные волосы, баюкая затылок Ши Цинсюаня. Он осторожно прижался вплотную, чувствуя, как Ши Цинсюань приник к нему. Когда нежные, изящные пальцы коснулись его щеки, Хэ Сюань едва удержался на ногах. Поцелуй с Ши Цинсюанем ощущался чем-то привычным и одновременно совершенно новым. Как будто начинаешь все сначала и при этом обретаешь потерянное. Он согревал все холодные забытые уголки его души. Как многообещающий шепот весны после тяжелой, бесконечной зимы. Прежде чем понял, что делает, Хэ Сюань приоткрыл рот и углубил поцелуй. Приглушенный, отчаянный стон вырвался из горла Ши Цинсюаня. Эти бесстыдные звуки завели Хэ Сюаня до такой степени, что он прихватил зубами мягкую нижнюю губу Ши Цинсюаня и принялся ее терзать. Бывший Повелитель Ветра отстранился с задыхающимся смехом и легонько толкнул Хэ Сюаня. Это никак не могло разорвать их объятия. - Боги, ты еще и кусаешься! Ха-ха-ха! Ты серьезно?! Я же пошутил насчет этого! - ругнулся он, проводя языком по губе, где Хэ Сюань укусил его. Это только разожгло его желание повторить это снова. Он хотел повалить Ши Цинсюаня на песок и поглотить его совершенно другим способом. Но он сдержался. У них впереди много времени для этого. Прямо сейчас всё между ними было еще таким зыбким. Они лишь учились быть вместе. Не стоит торопиться. Придерживая Ши Цинсюаня за щеку, он привлек его в более нежный поцелуй. И он вспомнил. Каково это - вот так целоваться. Любить и быть любимым. Отпустить гнев и боль. Все начиналось сначала. И на этот раз они не совершат тех же ошибок. Они целовались до тех пор, пока у Ши Цинсюаня не перехватило дыхание, пока он не отстранился, едва не задохнувшись, а затем они снова прижались друг к другу. Снова и снова, наверстывая упущенное время. За каждый раз, когда приходилось сдерживать свои желания. Они остановились только тогда, когда прилив окатил их ноги холодной водой. К тому времени Ши Цинсюань почти лежал в объятиях Хэ Сюаня, прижавшись к его груди. С румянцем на щеках и ошеломленным взглядом, зацелованный, он выглядел крайне довольным. - Хэ-сюн… - пробормотал он, уткнувшись носом в мягкую черную ткань. Вопрос прозвучал мягко. - Что бы ты сделал, если бы я выбрал тебя, когда ты впервые этого захотел? Чем бы это закончилось? Хэ Сюань на мгновение замолчал, обдумывая ответ. Даже много месяцев назад, когда он пытался оттащить Ши Цинсюаня от его брата, он еще не совсем понимал свои собственные чувства. Без тех дней боли и потерь у него, вероятно, не было бы возможности понять или смелости признаться в них самому себе, не то что любимому человеку. Каким бы мучительным это ни было, то, что они пережили, проложило путь к настоящему. К чему-то лучшему для них обоих. Сейчас он закончил думать над тем, что было бы. Он прекратил размышлять о произошедшем в прошлом. Заключив Ши Цинсюаня в объятия, он повернулся к чертогам Черных Вод и пошел вдоль берега. - Здесь, - пробормотал он. - Давай узнаем.