***
Временем, проведённым с Чонгуком, Тэхён никогда не сможет насытиться. Ему часто кажется, что то, что происходит между ними несёт в себе слишком яркий судьбоносный оттенок, будто бы их жизни связаны далеко за пределами этого мира. Это, наверное, должно пугать. Такая связь легко может стать их кандалами, и даже сейчас Тэхён понимает, что любой ведун бы на его месте сбежал, побоявшись дать тьме чернокнижника проникнуть в свой дом, но сам он так никогда не сделает. Пусть Чонгук будет жесток ко всем вокруг, пусть в нём не будет пощады, но пока в его взгляде плещется нежность и покорность, когда он направлен на Тэхёна, всё становится неважным. Поэтому предстоящему переезду в столицу молодой ведун только рад. Он знает, что тамошние жители по-другому относятся к существованию магии, и даже если они её боятся или презирают, то никогда не скажут этого в слух, ведь сама Императрица дала право на жизнь столичным подразделениям чернокнижников и ведунов, она не чурается использовать их силы для достижения целей страны. Возможно, они с Чонгуком своё предназначение найдут именно там. А не в деревне, которая хранит в себе слишком много мрачных воспоминаний и событий. Настроение Тэхёна ощутимо влияет на атмосферу в доме. Чонгук старательно давит в себе желание успокоить потерявшегося в мыслях ведуна, ведь именно такой настрой нужен для предстоящей ночи. Кружка с настойкой уже опустела в руках Тэхёна, и остаются считанные минуты до того, как спрятанная в ней кровь Чонгука начнёт действовать. Так и происходит. Взгляд ведуна, направленный в окно, начинает мутнеть, а пальцы перестают слушаться из-за чего ему приходится резко опустить чашку на стол. Сон одурманивает его разум, и появляется ощущение, что в своей голове он уже не один. — Не уходи, — шепчет Тэхён, накрывая своей ладонью чужую. Чонгук помогает ведуну подняться из-за стола и направляется с ним в спальню, где они осторожно ложатся на кровать. Тэхён практически сразу погружается в беспокойный сон, пока крепко обнимающий его парень, наоборот, чувствует себя уверенно, поглаживая чужие растрёпанные волосы.***
Глаза с трудом разлепляются, но темнота не позволяет увидеть ничего. Однако, в этот раз ощущения отличаются от обычных. Ступни стоят на чем-то похожем на деревянные половицы, а спина опирается на стену. Ему холодно, очень холодно, а нос щекочет запах ладана. Кажется, что он не где-то в ловушке собственного мозга, а в каком-то помещении. Всё слишком реальное. — Кто вы? Чужой голос раздаётся так неожиданно и громко, что Тэхён от испуга подпрыгивает, мотая головой из стороны в сторону, но видит лишь темноту. — Почему вы дрожите, господин? Это я должен бояться, разве нет? Детский слишком спокойный голос вселяет ужас, и ведун выругивается, прижимая ладонь к груди. Он не уверен, не обманывает ли его сейчас сознание, потому ещё никогда ребёнок не заговаривал с ним сам. Да, черт возьми, детский голос в своих снах он вообще слышал единожды, а тут сразу и так отчётливо. Радоваться этому у него пока не получается, сначала нужно понять, что происходит. Дитя не плачет. Может быть, это и не оно. — Я не вижу тебя, — шепчет Тэхён, пытаясь завести разговор, — Мы здесь одни? — Здесь? — раздаётся звонкий голос, — Наверное, ведь я вижу только вашу тень. Вы тоже умерли? Ведун сглатывает, прикрывая глаза. — Нет, я здесь, потому что хочу помочь тебе. — Как вы меня нашли? — Я думаю, что это ты нашёл меня, — мягко произносит Тэхён, — Твой дух, он не может покинуть этот мир. Грустный вздох раздаётся неподалёку. — Нас очень много. Мы заперты здесь. — Здесь? — тихо спрашивает Тэхён. — Да, в этой комнате, просто когда вы пришли, то все остальные почему-то пропали. От волнения дыхание ведуна сбивается. — Ты знаешь, где мы? — Конечно, это же церковь. Тэхён падает на колени, хватаясь за голову, чем пугает ребёнка. — Вы в порядке? Нет. Не в порядке. И отказывается верить в услышанное. Ковен не проверял церковь, потому что они даже мысли не могли допустить о том, что Уен обезумеет настолько. Это слишком. — Ты уверен? — хрипит Тэхён, — Может мы в чьём-то доме? — Я ходил с мамой каждую неделю в церковь в своей деревне, думаете, что я не знаю, как она выглядит? — Ты тот самый пропавший мальчик, — срывается тихий шёпот с губ. — Мама меня искала? — Да, — прикрывает глаза Тэхён, позволяя слезе скатиться по щеке, — Она скучает по тебе и очень любит. Ребёнок шмыгает носом. — Я тоже скучаю по ней. Пусть она теперь заботиться о моей сестрёнке. Скажите ей, что у меня всё хорошо, я тут не один. Тэхён закрывает лицо руками, беззвучно плача. Как всё может быть хорошо, когда тебя убили? Когда твоя душа не обрела покоя, а преступник ходит на свободе? Его щеки успокаивающе касается детская ладошка. И в следующую секунду он просыпается, распахивая слезящиеся глаза. — Церковь, — шепчет Тэхён, — Они там. Чонгук поворачивает к нему голову, тяжело вздыхая. Всё это время он не позволял себе засыпать, поэтому сил изображать удивление у него особо не было. — Хочешь пойти прямо сейчас? — прямо спрашивает чернокнижник. — Вся деревня пойдёт. — Не поступай опрометчиво. Они в церкви, но ты понятия не имеешь, где именно, там могут быть и тайные комнаты, как ты будешь их искать? А толпа ждать тебя не будет. — Что ты предлагаешь? — хмурится Тэхён. Чонгук выходит из комнаты, потягиваясь и намекая ведуну следовать за собой. — Ваши заклинания поиска не сработали, потому что скорее всего Уён развесил талисманы. Если сначала обнаружить и убрать их, а после провести поиск ещё раз, то ты найдёшь детей. — Как и когда я смогу это сделать? — Мы, — поправляет его Чонгук, — И займёмся этим прямо сейчас, не стоит терять время. — Никто больше не должен пострадать, — соглашается ведун. Чонгук скорее имел в виду то, что им уже скоро нужно будет отправляться в столицу, но после того, как Тэхён благодарным и ласковым котёнком потянулся к нему за объятиями, то на причины и следствия чернокнижнику стало плевать. — Я люблю тебя, Чон Чонгук, — шепчет ведун, — Спасибо, что ты сейчас рядом, я не знаю, как смогу тебя отблагодарить. Ответить ему не успевают, потому что замок на входной двери вдруг щёлкает, а потом пинком её открывает высокий мужчина, тут же впиваясь взглядом в обнимающуюся пару. — Какие сантименты. Чернокнижник и ведун. Вы если такое будете перед зданием ведовского подразделения отчебучивать, то у Сокджина случится сердечный приступ, поэтому, пожалуйста, сделайте это. Пока шок медленно сходит с лица Тэхёна, Чонгук улыбается, хотя и метает в своего старшего недовольный взгляд. — Это Намджун, и он нам поможет.***
Объяснить присутствие Намджуна не составило никакого труда, хотя бы потому, что у Чонгука была целая ночь без сна, чтобы придумать правдоподобную историю. Так, старший чернокнижник «героически» остался в деревне ещё на пару дней, потому что в силу своего опыта почувствовал странную атмосферу, исходящую от местной церкви, и решил её проверить. Чонгук его, в свою очередь, предупредил, что этим делом занимается ковен, а его возлюбленный играет ключевую роль в поимке детоубийцы. В глазах Тэхёна чернокнижники начали обретать всё больше уважения, несмотря на написанное в ведовских книгах. Но на самом деле, всё немного было не так. — Почему мы тратим на это время? — шипит Намджун, когда они идут по темноте к церкви, — Здесь так воняет мертвечиной, что скоро на этот запах соберётся куча духов. Давно бы уже мог убить вашего священника и избавиться от всех трупов. Чонгук кидает быстрый взгляд на идущего впереди ведуна и злым шепотом отвечает. — Тэхёну это бы не понравилось, к тому же, я хотел расположить его к нам. Местная глава, та ещё злыдня, настращала его будь здоров. Он должен увидеть, что я не единственный безопасный для него чернокнижник. — Я уверен, что если бы ты подарил ему голову убийцы, он бы очень оценил этот романтический жест. — Повторяю ещё раз, план заключается в том, что он должен увидеть, что мы не убиваем всех поголовно. — Но мы именно это и делаем, — закатывает глаза Намджун, — Более того, наши задания этого требуют. — Дай ему время, — хмурится Чонгук, — В столице его многому научат. Но перед тем, как я что-либо сделаю, он должен осознавать, что сам сделал всё возможное. — Господи, я столько времени убиваю на это, просто кошмар. Знаешь, когда я тебя первый раз встретил, то понимал, что с тобой будет непросто, но не думал, что ты меня заебешь настолько. — Хватит ныть, тут работы ноль. — Вот именно! Ты хоть раз видел, чтобы чернокнижники старшего ранга занимались такой ерундой? Искать талисманы… Что за бред? Я рукой взмахну, и они все сгорят. — Не делай так, — вздыхает Чонгук, — Покажи Тэхёну, как можно обнаружить их. Несмотря на свою силу, он отстаёт в знаниях от столичных ведунов. Я бы и сам мог, но ты знаешь, что пока у меня нет старшего ранга, мне нельзя кого-либо учить. Намджун мысленно проклинает этого влюблённого дурака. — Ой, блюститель всех правил, — вздыхает старший чернокнижник, — А то я не почувствовал, что у него в организме твоя кровь, да ещё и после выполнения тёмного ритуала. По идее, мне положено тебя как следует отделать за такую выходку, а ещё лучше отдать под трибунал. Дать ведуну свою кровь, это же надо додуматься. — Он не знает об этом, — шипит Чонгук, — К тому же, ты сам сказал сделать всё, чтобы мы могли быстрее поехать в столицу. Я же думаю головой. — Да не головой ты думаешь, а… Идущий впереди ведун вдруг застывает, и чернокнижникам тоже приходится затормозить. Все трое внимательно рассматривают церковь, не решаясь к ней подходить. Намджун тяжело вздыхает и под недовольный взгляд своего младшего хватает ведуна за локоть. — Пойдём, покажу тебе, как искать талисманы, — еле выговаривает он, не понимая, как докатился до такой жизни. Тэхен выглядит очень неуверенным и тут же оглядывается на Чонгука. Тот ему лишь спокойно кивает. — Это базовое заклинание для всех, оно не тёмное, не переживай. Чонгук остаётся охранять вход, пока остальные осторожно заходят внутрь. Ударивший в нос запах ладана, тут же напоминает ведуну о сне. Вдруг тёмное помещение озаряется светом, исходящим от руки чернокнижника. Тэхён удивленно смотрит на огонь в чужих руках. — Годы тренировок, — пожимает плечами Намджун, — Подразделение ведунов этому тоже обучено. Правда, у Сокджина это получается не очень, но тебе может показаться, что у него летит пламя изо рта, когда он орет. Тэхён тихо хихикает, позволяя старшему себя отвлекать, пока они идут вглубь помещения. — Вы часто говорите о Сокджине. Он ваш знакомый ведун, да? — Мы не друзья с ним, — качает головой Намджун, — Скорее заклятые враги. Он силён и умён, уже возглавляет столичное подразделение ведунов, и ты попадёшь под его крыло. Но всё это не отменяет того, что он конченный стервец. Видишь этот палец? — чужая рука взмывает вверх прямо над огнём, позволяя рассмотреть шрам вокруг фаланги, — Чонгуку я сказал, что это было неудачное заклинание, но на самом деле, наши с Сокджином отряды столкнулись на задании, мы начали ругаться, и он швырнул в меня клинок. Палец пришлось пришивать. Отвлёкся на его лицо, и вот чем это закончилось, — качает головой чернокнижник, вновь ругая самого себя за невнимательность. А Тэхён бледнеет, вытаращивая глаза на невозмутимого рассказчика. Так ли он подходит для работы в столице? Вдруг Намджун останавливается и усаживается на пол, кивком головы указывая Тэхёну на место рядом с собой. — Это кварцевый песок смешанный с углём, — обьясняет чернокнижник, доставая небольшой мешочек из кармана, — Самый быстрый и простой способ обнаружить магические талисманы. Песком ты рисуешь особую печать, — Намджун высыпает содержимое мешочка на пол, а затем проводит ладонью поверх образовавшейся горки, шепча заклинание, песчинки начинают скользить по полу, образуя символы, и как только они останавливаются, чернокнижник с силой бьет ладонью по печати, отчего песок разлетается по всему помещению. Тэхён удивленно моргает, когда некоторые песчинки прилипают к различным поверхностям и начинают ярко светиться. — Там, где видишь свечение, — объясняет дальше Намджун, — Спрятаны талисманы. Наша задача их уничтожить. Чернокнижник встаёт с пола, принимаясь по очереди сжигать каждый, пока Тэхён внимательно наблюдает за происходящим. Намджун умело скрывает свою злость, в конце концов, это не ведун заставил его тут находиться. Трупный запах жутко раздражает нос, и навскидку чернокнижник мог бы уже сказать, что тела спрятаны за одной из стен, оттуда же веет и холодом, видимо именно там расположена тайная комната. Но что, действительно, не даёт покоя, так это ощущение тёмной энергии. Очень небрежной и слабой, как будто насильно привязанной к месту, что навевает на определённые мысли. И если бы не этот упрямый осел, что ждёт их на выходе, Намджун бы сжёг это место дотла. Однако, он лишь устало зевает, когда исчезает последний талисман. — Используй заклинание поиска со своим ковеном. Теперь оно сработает. — Спасибо, — выдыхает Тэхён, цепляя за рукав идущего обратно на выход чернокнижника. Намджун качает головой. — Ты очень юн, но вскоре поймёшь, что одно лишь доброе сердце спасти всех может только в детских сказках. Наяву счастливый конец может быть только у тех, кто готов вгрызться в него зубами, наплевав на правила. Оставив позади замолчавшего ведуна, он выходит на улицу, ловя пристальный взгляд Чонгука. — Когда прибудете в столицу, я жду доказательство того, что ублюдок мёртв. И избавься от трупов детей. — Что-то случилось? — хмурится Чонгук, удивляясь возникшему чужому раздражению. — Случилось то, что какой-то обычный смертный решил попробовать себя в роли чернокнижника. Откуда он достал книги, я понятия не имею, но найди их и привези с собой. Чертова деревня. Чонгук лишь коротко хмыкает, провожая взглядом спину своего старшего. Вскоре к нему выходит Тэхён, задумчиво вглядываясь вдаль. — Скоро все закончится, — шепчет он, — Мне нужно созвать ковен.