Сердце львицы

      Лили сидела в кабинете директора школы чародейства и волшебства Хогвартс и медленно закипала от бессильной ярости. И только мирно сопевший на её руках двухмесячный Гарри сдерживал женщину от необдуманных действий и слов. Сам хозяин кабинета, величайший светлый маг столетия Альбус Дамблдор, в данный момент, таинственно поблёскивая голубыми глазами из-под очков-половинок, красочно расписывал развесившему уши Джеймсу Поттеру о необходимости срочно спрятать Гарри в надёжное место.       — Пойми, Джеймс, мальчик мой, Волдеморт ни перед чем не остановится, чтобы заполучить Гарри, ведь Пророчество ясно говорит о том, что только твой сын сумеет остановить эту кровопролитную войну.       — Вообще-то, в Пророчестве, которые вы, многоуважаемый директор, нам рассказали, ни слова не говорится лично о Гарри, — уверенно возразила Лили, с вызовом глядя в глаза старику. — Рождённый на исходе седьмого месяца, родителями, трижды бросившими вызов Тёмному Лорду… Это всё, конечно, очень интересно. Но ведь Гарри наверняка не единственный, кто подходит под данное описание? Да и, кроме того, как быть со строчкой: «и отметит его Тёмный Лорд как равного себе»?       — Полностью с тобой согласен, Лили, — хитро усмехнувшись, поддержал жену Джеймс. — У Лонгботомов, например, сын тоже родился в конце июля, только на день раньше нашего Гарри. И Фрэнк, и Алиса тоже трижды пережили встречу с Тем-кого-нельзя-называть. Кстати, Лили, например, ни разу с ним не встречалась, не то чтобы уж бросать какой-то вызов. Как быть с этим? Так что, директор, не обессудьте, но сын останется с нами.       Лили нервно закусила губу. На самом деле, она ни на секунду не сомневалась в том, что Волдеморт посчитает героем Пророчества именно её Гарри. И да, она, действительно, три раза в прямом смысле бросила вызов Тёмному Лорду. И все три раза лишь чудом избежала смерти. Но Джеймсу об этом было ничего не известно.       — Джеймс, Лили, боюсь, вы не до конца осознаёте всю сложность ситуации, — тяжело вздохнув, мягко заметил Дамблдор. — Но вы оба уже взрослые люди, поэтому я не в праве вам указывать. Однако спешу предостеречь вас: из проверенных источников мне известно, что в наших рядах завёлся предатель.       — Не переживайте, директор, я в состоянии защитить свою семью, — высокомерно проговорил Джеймс и встал. — А сейчас, разрешите откланяться. Нам пора домой.       Пожав директору руку на прощание, Джеймс скрылся в камине. Лили же на мгновение задержалась, с лёгкой тревогой глядя на румяное личико сына.       — Директор, думаете, он действительно может прийти за моим сыном? — тихо спросила женщина, не глядя в глаза Дамблдору. В ответе она не сомневалась, но сейчас ей было необходимо продемонстрировать старому волшебнику, что она прислушалась к его мнению.       — Боюсь, девочка моя, что это более чем вероятно.       — Сына я никому не отдам, — твёрдо заявила Лили. — Но, возможно, вы поможете нам спрятаться? Наверняка существуют какие-то чары, позволяющие скрыть людей от чужих глаз. Хогвартс же маглы не видят…       — Да, Лили, ты совершенно права. Можно использовать, например, заклинание Фиделиус, которое спрячет ваш дом, и найти его сможет только тот, кому вы это позволите.       — Вы сможете его наложить?       — Безусловно. Также я бы предложил вам воспользоваться заклинанием Доверия.       — Я слышала об этом заклинании, — кивнула Лили, про себя отмечая здравость предложения директора. — Оно запечатывает тайну в сердце Хранителя, и её нельзя будет выудить из него силой ни под пытками, ни даже под Веритасерумом. Я поговорю об этом с Джеймсом.       — Я никогда не сомневался в твоём благоразумии, девочка. Жаль, что Джеймс не наделён этой добродетелью.       — Джеймс хороший муж и заботливый отец, — вступилась за мужа Лили. — У меня нет сомнений, он сделает всё ради нашей защиты.       — Я не сомневаюсь в Джеймсе как в отце или муже. Но, в силу возраста и вспыльчивости характера, он не видит всей картины целиком и может совершить роковую ошибку.       — А вы видите всю картину? — впервые за всё время разговора Лили посмотрела директору прямо в глаза.       — Не всю, но много больше, чем вы с Джеймсом.       Коротко кивнув, Лили вошла в камин и произнесла адрес их дома.       «Зря вы так меня недооцениваете, господин директор, — злорадно подумала женщина. — Вы даже не представляете, сколько всего я вижу и знаю».

***

      Тем же вечером, уложив Гарри спать, Лили спустилась в гостиную, где удобно устроившись в мягком кресле, сидел Джеймс с бокалом огневиски в руках и задумчиво смотрел на огонь в камине.       — О чём ты говорила с директором после моего ухода? — не оборачиваясь, спросил Поттер, буквально спиной почувствовавший появление супруги.       — Демонстрировала ему свою лояльность, — спокойно сообщила Лили, опускаясь на подлокотник кресла и нежно поглаживая мужа по растрёпанным чёрным кудрям.       — Думаешь, нам, действительно, нужна защита?       — Джей, ты — глава отряда авроров, сейчас идёт война, а у нас маленький ребёнок!       — Ты права, глупость спросил.       Ненадолго в комнате воцарилось молчание, прерываемое лишь негромким треском поленьев в камине.       — Как думаешь, это Пророчество, действительно, о нашем Гарри? — через некоторое время нарушил затянувшееся молчание Джеймс.       — Не знаю, — честно ответила Лили, забирая из рук мужа бокал и делая солидный глоток. — Но Волдеморт наверняка решит именно так. Слишком сильно я ему действую на нервы…       — Значит, вы всё-таки знакомы, — удовлетворённо кивнул Джеймс. — Я почему-то так и думал. Не зря же ты ещё в школе весьма тесно общалась со слизеринскими змеями.       — Да, я встречалась с Волдемортом, — отрицать очевидное было бессмысленно. — Поверь, все три раза были далеки от дружелюбного общения.       — И?       — Что и? — не поняла Лили, с лёгким недоумением отмечая гневные искры в глазах мужа.       — Почему я узнаю о том, что моя жена подвергала себя опасности, только сейчас? — зло прошипел Джеймс, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать. Только мысль о том, что своими криками он может разбудить Гарри, заставляла его сдерживаться. — Когда это вообще было?       — В первый раз, летом перед седьмым курсом. Его ко мне, как к ритуалисту, привёл Абраксас Малфой. Я тогда понятия не имела, кто именно передо мной, вот и помогла ему устранить последствия одного неприятного ритуала. Как ты понимаешь, за мою добросердечность заплатили родители.       Гнев на жену утих так же быстро, как и возник. Джеймс прекрасно помнил тот день, когда к нему в дом в Сочельник явилась бледная, как сама смерть, Лили, и сообщила, что её родителей убили Пожиратели смерти. То Рождество они впервые провели вместе…       — Во второй раз я попалась по собственной глупости, и опять — из-за Малфоя, на этот раз, Люциуса, — Лили старалась не смотреть мужу в глаза, ей было больно вспоминать об этой своей ошибке. — Мы с тобой тогда только-только поженились. Однажды меня вызвала зарёванная Нарцисса. Она сказала, что во время одного из рейдов ты швырнул в её благоверного каким-то заковыристым родовым проклятьем Поттеров. Ну, я, по старой дружбе, как член Рода Поттер, благополучно это проклятье сняла. Поэтому, когда где-то через пару месяцев Цисса обратилась ко мне вновь с той же просьбой, я без задней мысли явилась в Малфой-мэнор. А там меня уже ждал Волдеморт. Мы с ним обменялись оскорблениями и парой-тройкой проклятий, а потом я, унося ноги в ритме вальса, аппарировала, разломав вхлам все антиаппарационные щиты особняка.       — Потрясающе! — закатив глаза, рассмеялся Джеймс. — Моя жена спасает Пожирателей от моих же проклятий. Уму не постижимо, Лили! Впрочем, ты со школы была такой, так чему я удивляюсь? Знал ведь, на ком женюсь… Ладно, продолжай. Когда состоялось третье рандеву?       — Ты будешь злиться… — премило покраснев и смущённо опустив глаза в пол, пробормотала Лили.       — На тебя бесполезно злиться, — в ответ только отмахнулся Джеймс. — Стоит тебе только посмотреть на меня своими невозможными изумрудными глазами, и я готов простить тебе абсолютно всё. Так что, давай, рассказывай уже, что ты там ещё успела натворить.       — Нарцисса тогда только-только забеременела, — тяжело вздохнув, начала рассказывать Лили. — Мы с ней столкнулись в Министерстве Магии. Ей стало плохо. Ну, не могла же я бросить школьную подругу? В общем, я доставила её в Мунго. Пока дожидались Люциуса и Абраксаса, Нарцисса рассказала мне, что Тёмный Лорд угрожал Люциусу, что убьёт её, если он не заманит меня в мэнор. Так что тот всего лишь защищал свою семью. В общем, когда пришёл Люциус, мы с ним спокойно поговорили и помирились. А спустя неделю Люциус написал мне письмо с просьбой о помощи. Беременность у Нарциссы проходила очень тяжело, была постоянная угроза выкидыша, ей были нужны сложные зелья и стабилизирующий магию ритуал. В общем, я согласилась. На протяжении девяти месяцев я практически каждый день была в Малфой-мэноре. Ты уходил на работу, а я — к Малфоям. Естественно, за это время я совершенно расслабилась и забыла о возможной опасности. Кроме того, спустя четыре месяца после начала лечения Нарциссы я узнала, что и сама беременна. Так что, сам понимаешь, голова у меня была занята совершенно не Волдемортом. Поэтому, когда в апреле, незадолго до назначенного срока Люциус позвал меня в особняк, сообщив, что Циссе плохо и ей нужна моя помощь, я, естественное, не задумываясь, по камину явилась на помощь. Прямо в заботливые руки Тёмного Лорда и около дюжины Пожирателей смерти. Тогда мне уйти удалось лишь благодаря чуду и моему знанию нужных ритуалов по перемещению. После этого, как ты понимаешь, с Малфоями я никаких отношений не поддерживаю.       — Ты просто ненормальная! — сквозь зубы процедил Джеймс, опустив жену с подлокотника к себе на колени и зарывшись носом в копну её медных волос. — Только ты можешь так безрассудно рисковать собственной жизнью ради того, чтобы кому-то помочь!       — То есть, веду себя как истинная гриффиндорка? — с очаровательной улыбкой уточнила Лили. — Ты, правда, не сердишься на меня?       — А смысл? Тебя всё равно не исправить. Твоё стремление видеть в людях хорошее не поддаётся никакому разумному объяснению. Но, надеюсь, что история с Малфоями послужит тебе наглядным примером того, почему нельзя доверять слизеринцам.       — Спорное утверждение, — покачала головой Лили. — Из-за поведения двух человек не стоит ставить крест на целом факультете!       — Двух человек? — искренне возмутился Джеймс. — А как же этот твой патлатый дружок Нюниус? Разве не он после многих лет дружбы назвал тебя грязнокровкой? А Тот-кого-нельзя-называть? Он ведь тоже был слизеринцем. Какие тебе ещё доказательства нужны?       — Тише, Джеймс, ну чего ты разошёлся? — успокаивающе проведя тонкими пальцами по щеке мужа, нежно проговорила Лили и мягко коснулась губами губ мужчины. — Не нужно мне ничего доказывать. Давай закроем тему моральных качеств слизеринцев. У нас сейчас есть дела намного важнее.       — Полностью с тобой согласен. Какие будут предложения по защите нашего мальчика от загребущих ручонок Тёмного Лорда и его приспешников?       — Дамблдор предлагает ритуал Фиделиус плюс заклятье Доверия. Я бы ещё, для надёжности, сменила дом. Это место известно чуть ли не всему магическому населению Британии.       — Согласен. Мы можем переселиться в мой дом в Годриковой впадине — он, как и любая недвижимость Рода Поттер, защищён родовой магией. И о его существовании кроме меня да Дамблдора никто не знает.       — А директор откуда знает?       — У него у самого дом там же, только в конце улицы.       — Значит, решено. Переезжаем в Годрикову впадину. Сколько времени понадобится для того, чтобы привести дом в порядок?       — Я напрягу гоблинов, думаю, за пару дней они управятся.       — А что с Хранителем тайны?       — Думаю, Сириус справится с этой ролью как никто другой. Он мне как брат, и я ему верю на все сто процентов.       — Значит, решено. Завтра же я напишу Дамблдору и попрошу его лично наложить Фиделиус на наш новый дом.