От судьбы не уйдешь

Неделя прошла в побудках и отбоях с рассветом, Джареда гоняли сутками и давали несколько часов на сон. Как объясняла Эльта, им нужно было понять, на какое время суток он настроен сильнее всего и морщила симпатичный носик, когда Джаред отвечал, что сейчас он настроен только спать и эфиры его не интересуют. Но рыжая ведьма была непреклонна. Эльта умела доносить информацию, как устно, так и демонстрировать на практике. Джаред довольно быстро выучил стратегические важные заклятия, начал справляться с контролем эмоций, отстёгивать от них силу. Она научила его чувствовать время прилива энергии и её сон. Она была отличным учителем магии. Сегодня был день тренировок с Мэттом и Дженсеном. Утро с ними начиналось с пробежки по тёмному сырому от росы лесу. Джареду до странного нравилось и чувство взрывающего в крови адреналина во время и чувство полной усталости после. Физическая выдержка оборотня была врождённой, но научиться волчьей хитрости он всё-таки смог. Мэтт умело показывал, как запутать противника, как пустить по ложному следу и как заманить в ловушку. Помогал совершенствовать реакцию, предвидеть любой ход на несколько шагов вперёд. Научившись не отставать от Мэтта в его талантах и не терять далеко впереди Дженсена во время гонки, Джаред начал получать отдельное удовольствие от чувства, что он может быть ровней им. Сложнее всего ему приходилось с контролем эмоций в присутствии Дженсена, оно только усиливало рвущиеся наружу волны энергии. Страсть, нежность, похоть, убойный коктейль. Унять его, когда вблизи находился непосредственный катализатор, оказалось крайне непросто и никакие уроки Эльты уже не помогали. Вечером Дженсен позвал его к себе в кабинет, где Джаред ещё не бывал. Постучавшись, Джаред приоткрыл дверь, не дожидаясь ответа, чувствовал, что его ждут. — Войду? — для формальности уточнил он, проскальзывая внутрь. Не утруждая себя ответом, Дженсен махнул рукой, размашисто ставя подпись на листе бумаги, что сгорел, осыпавшись пеплом, стоило только перу оторваться от бумаги. — Канцелярская возня, — пояснил Дженсен на его вздёрнутую бровь. — Присаживайся куда хочешь. Оглядевшись, Джаред приметил пару уютных цветных кресел у камина, рядом со столиком. Напротив стоял небольшой диванчик. Оценив его вместительность, Джаред двинулся к креслам, но завис у манекена, на котором было аккуратно расправлено одеяние католического священника. — А где крест? Ты встречал меня с ним в первый день. Тихо подойдя, Дженсен встал позади, близко, но оставаясь на грани приличия, но даже так чувства начинали сбоить, посылая разнообразные желания в голову. — Он и сейчас на мне, Джаред. Джаред сомневался, стоит ли задавать такие вопросы, но всё же рискнул: — Зачем это всё? Ты же... ну... — Джаред старался подобрать определение, которое бы не обидело. — Демон? Верно. Только вот, когда сюда попадают новички, именно этот обман служит первой проверкой — как скоро они прочувствуют кто я. Дженсен почти дышал ему в ухо. Джаред обернулся. — Ты пахнешь Мэттом, — странным тоном констатировал он, глаза блеснули зелёным огоньком. Джаред подавил в себе торжествующую улыбку. — Мы тренировались почти сутки. Я не успел в душ. — Джаред говорил с паузами, пытаясь считать хоть какую-то реакцию на лице Дженсена. Тот жадно вдохнул, всего на мгновенье наклоняясь ближе, но также быстро отклонился, уйдя к креслам. Почувствовав, как его пробирает холодом, Джаред позволил себе небольшую ехидную ухмылку и пошёл следом. Он был прав, во всех своих предположениях прав. — В тебе много сил, — задумчиво протянул Дженсен, покачивая рукой. — Больше чем у Мэтта, но совершенно нет его выдержки и контроля. Ты горишь ярким пламенем на каждую эмоцию. Сев в соседнее кресло, Джаред перехватил его взгляд и, не давая себе передумать, подался вперёд, почти припадая грудью к его коленям. — Помнишь моё предложение в первый день? Оно всё ещё актуально. Устало вздохнув, Дженсен встрепал его волосы, отталкивая. — О том и речь. Ты ведёшь себя, как неудачная помесь ведьмы и инкуба, Джаред. На Джареда нахлынула злость. — Ты же тоже что-то чувствуешь! Я знаю это! — с истерическими нотками прошипел Джаред. Он знал, он ощущал желание, исходящее от Дженсена, пусть и подавляемое. Тот только потёр переносицу и устало прикрыл глаза. — Наши желания — есть наши слабости. Быть слабыми, у нас нет права, как и нет его на слабые места. Возьми себя в руки. Взъярившись, Джаред подался вперёд, обхватив талию Дженсена, заставляя подпустить к себе ближе. — Я знаю, что произошло с тем, прошлым. Ты просто боишься! Джаред уткнулся лбом в его живот, нежась в запахе и жаре тела. Он чувствовал себя правильно и спокойно здесь, сила внутри него пела, тянувшись вперёд. Джаред ощущал тот обещанный Дженсеном дом здесь и сейчас. — Твоё знание ничего не меняет. Джаред, нет. Не поднимая глаз, Джаред прошептал, зная, что его услышат. — Позволь нам один раз, а потом решишь, стою я того или нет. Дженсен расцепил его руки и аккуратно оттолкнул. — Тебе завтра предстоит важное испытание. Меня рядом не будет, ты должен пройти его один. Дженсен поднялся, а Джаред продолжал сидеть на полу. Испытание он проходил сейчас: его отталкивали. Тот, кому он готов был отдать всё, кому вверил свою судьбу и жизнь. — Что за испытание? Дверь с грохотом распахнулась и на пороге застыла разъярённая Эльта. Сзади маячил силуэт Мэтта. — Что ты себе позволяешь?! — пробасил Дженсен, сверля её горящим злым взглядом. — Он не готов! Он не пойдёт в Древний Лес один! — в тон ему ответила Эльта, скрестив руки на груди. Тень Дженсена стала плотной, поднимаясь над ним, закутывая его силуэт в себя, как в плащ. Свет в комнате заметно померк, а огонь, подернутый дымкой, задрожал. Сглотнув, Джаред поднялся, осторожно обходя Дженсена, от которого фонило даже не злобой, а бессильной, глубокой яростью, оседавшей инеем на коже. — Пока я здесь хозяин, Эльта. Испытание ждёт его завтра. Его и вас как учителей. — Дженсен не поднимал тона голоса, но его слова тяжело отдавались внутри. Из коридора донёсся задушенный скулёж и следом слова: — Мы поняли, Мастер. Завтра Йоль и вы хотите ему сильного хранителя. Эльта молчала, побледнев и уперев взгляд в пол. — Рад, что мы пришли к соглашению. Если он пострадает, то я спущу свору на вас. Она послушно кивнула и, взяв Мэтта за руку, растворилась в темноте коридора. — Что за испытание? — глухо обратился к нему Джаред, стараясь скрыть дрожь, прошивающую тело. Дженсен улыбнулся, но не как раньше — тепло и нежно, эта улыбка была издевательской, улыбкой жестокого наставника. — Испытание страхами. Древний Лес может разбудить и материализовать все наши страхи. Твоя задача пройти его до конца, до обрыва, там, где вы были с Эльтой. Он вспомнил тот обрыв, совсем рядом с домом, им хватило пяти минут, чтобы дойти до него. И это всё испытание? — Первое и самое важное в череде прочих, — Дженсен постепенно успокаивался, не теряя, впрочем, своей непривычной холодности. — Пока ты, не знающий чародейство мальчишка, никто не отправит тебя биться с монстрами. Завтра в лесу будет твой худший враг — ты сам. Дженсен открыл шкаф у стены, доставая оттуда бутылку вина. — Предложил бы выпить, но ты и так сегодня не настроен говорить о делах, — он плеснул вино в бокал и отпил, не глядя на Джареда. — Завтра, если ты сможешь пройти испытание, доказать, что чувствуешь и верно направляешь силу внутри себя, ты получишь хранителя и полярность. Склонившись, он продолжил глухо: — И сможешь поменять себе учителя. Моя работа — вытолкнуть тебя из гнезда. — Дженсен, пожалуйста, — у Джареда перехватило дыхание, он не знал, как обозначить всё то, что чувствует сейчас, — пожалуйста, будь завтра рядом. Сделав ещё один глоток, Дженсен поставил бокал на стол. — Я, разумеется, буду тебя страховать, никто не даст тебе погибнуть. Но главное правило — помни, чтобы ты ни увидел или почувствовал, останавливаться нельзя. Можно бежать, просить пощады, что угодно. При таком раскладе испытание будет считаться проваленным, но ты выйдешь оттуда. Остановишься и... — он замолчал. — Просто не делай этого. Джаред сглотнул и зарылся руками в волосы. Когда страх подбирается и охватывает холодными щупальцами, многие впадают в ступор и как раз-таки не бегут. Он помнил, как заблудился однажды и не мог найти дорогу к дому, ему было около пяти, он вышел за пределы района, где они с родителями жили. Именно в тот момент страх сковал его. Он не кричал и не плакал, он стоял посреди улицы, тонущей в сумерках, и не мог пошевелиться. Боялся одного, что его так и не найдут, что кто-то чужой и страшный вот-вот выйдет из-за поворота и утащит его. — Ты не человек, будешь слушать свою силу, и она выведет куда нужно. Тогда ему помогла справиться мелкая кошка, боднувшая головой в колени, они вместе дошли до перекрёстка, где его уже искали родители. Старая Маркиза прожила у них ещё двадцать лет, пока в один день не пропала, оставив пустоту после смерти родителей. Справился в пять лет, справится и сейчас, Джареду очень хотелось в это верить. — А пока иди спать, завтра вставать на рассвете, — Дженсен тряхнул головой. — Вечером после испытания мы будем славить Йоль. Хотелось сказать ещё что-то, но от былого жара, что ласкал его слух в начале вечера ни осталось и следа, в существе перед ним Джаред почти не чувствовал Дженсена, лишь его оболочка, но не его дух. — Спокойной ночи, — попрощался он, выходя из кабинета. Ответа не последовало.

***

Разбудили его крики — внизу разгорался скандал. Череда голосов прерывалась рычанием. Джаред потянулся и встал с кровати. Как был в пижаме он вышел на шум. — Он не готов! Ты убить его хочешь?! — шипела Эльта, стоя посреди зала, сжимая кулаки. Дженсен сидел за столом, держа в руках чашку. Он молчал. — Доброе утро, Джаред, — поздоровался он с ним и перевёл взгляд на Мэтта, метающего глазами молнии. Тот вцепился руками в стул и утробно рычал. Солнце ещё не встало и Джаред не находил в себе никаких сил ввязываться в разборки, пытаясь оспорить то, что уже решено. Вчера Дженсен высказался максимально ясно и доходчиво. — Доброе утро, — ответил Джаред, садясь рядом, беря в руки свою чашку чая. За полную неделю Джаред успел обрасти здесь своими вещами. Его место за общим столом, по правую руку от Дженсена, напротив Мэтта. Его кружка, синяя с зелёным орнаментом. Его сладости, небольшие прянички, которым он в первый день отдал предпочтение, появлялись на столе каждый день, хотя остальные блюда, кроме апельсинов для Дженсена, ирисок для Мэтта, и орешков для Эльты, постоянно менялись. Его небольшая ложка, украшенная гравировкой розы. Он дома. Он чувствовал себя дома. Жаль будет потерять всё из-за собственного страха. Взяв со стола яблоко, Джаред с громким хрустом откусил от красного бока, не смотря ни на кого из них. Действительно жаль. — Сегодня прибудут коргоруши, наши Великие надзиратели, они должны зафиксировать прохождение испытания, — не отрываясь от чашки, сообщил Дженсен. — О… — Джаред проглотил кусок, едва не подавившись. — Хорошо, столько про них слышал, что уже хочу познакомиться. На стол с грохотом рухнуло блюдо, рассыпаясь осколками. — Да как вы можете быть такими спокойными?! У меня до сих пор кошмары о первом испытании, Мэтт щенком хвост поджимает, когда мы туда без защиты идём! — Эльта, сбавь обороты. — Голос Дженсена звучал тускло, безразлично. Джаред уже перестал даже пытаться пробить эту стену отчуждённости и холода. Эльта хлопнула ладонью по столу и сжала губы тонкой линией. — Если он не выйдет... — она оборвала сама себя, прикусывая губу. Джаред не знал, что будет если он остановится. Он не хотел знать. Дженсен поднялся, поправил манжеты рубашки и посмотрел на Джареда. — Если ты остановишься, ты не сможешь выйти из Древнего Леса. Ты останешься в своём самом страшном кошмаре, он будет идти за тобой по пятам и вытащить из него не смогу даже я. Ты начнёшь отрабатывать свою вину. Ту, из-за которой оказался здесь. Джаред не хотел знать, не хотел помнить. Память с каждым днём показывала ему всё больше и больше, но вина, о которой несколько раз заикались, всё ещё была скрыта от него. — Нет за мной вины, — отозвался Джаред, не раздумывая. То, о чем он не помнит, не считается, а здесь он не сделал ничего дурного, помимо лишнего куска мясного пирога, утянутые ночью из холодильника. — Ты готов к испытанию, — с оттенком гордости отозвался Дженсен, положив руку его плечо. Что же, Джаред рассчитывал на меньшее. Не глядя на тревожно стучащего когтями Мэтта и неестественно бледную Эльту, Джаред вышел из-за стола как был с чашкой чая, поднимаясь к себе. — Помогу тебе подготовиться, — нагнал его в коридоре Мэтт. — Знаешь, я всегда верю в решения Дженсена, даже сейчас. Если он отправляет тебя в лес, значит знает, что ты справишься. Слабо улыбнувшись, Джаред жестом пригласил его пройти в комнату. Мэтт тут же плюхнулся на незастеленную постель. — Мягко. Мой матрас, как будто набит опилками. — Он разлёгся по-хозяйски на подушках и блаженно заулыбался. Джаред никак это не прокомментировав, принялся рыться в шкафу в поисках одежды. — Возьми что-то тёмное, не маркое. Джаред выудил из недр полок тёмный свитер и черные джинсы. Бросив их на кровать рядом с Мэттом, он устало опустился рядом. — Уже думал, какой твой самый сильный кошмар? — после непродолжительного молчания спросил Мэтт, повернув к нему голову. Хмыкнув, Джаред пожал плечами, конечно думал, не мог уснуть полночи, бессмысленно глядя в тёмное небо за окном, сам не помнил, как уплыл в сон и был ли он вообще сегодня. Глаза горели от недосыпа, а перед внутренним взором вставал день, когда он узнал об аварии, что унесла его родителей. — Знаешь, они тебе не скажут, а я могу, — Мэтт толкнул его локтём. — Ты можешь отказаться, пока не вошёл в лес, есть путь назад. Уедешь с острова, будешь жить обычной жизнью, будто никогда не видел нас. Огонь внутри опалил горло, заставляя выкрикнуть: — Нет! Одна мысль о том, чтобы отпустить этот мир, в который ему позволили заглянуть, отторгала его истинное существо. Почти радостно рассмеявшись, Мэтт дёрнул его на себя, перекатываясь и наваливаясь сверху, прижимая к кровати. — У тебя почти три часа до испытания, можем скрасить, — он наклонился, закрывая собой обзор, топя в завораживающей глубине собственных глаз. Джаред почувствовал накатывающее тяжёлыми плитами одиночество, потребность быть кому-то нужным. Боль, тянущую под рёбрами. Он потянулся к Мэтту, прикоснулся губами к приоткрытому рту, провёл ладонью по мягкой коже щеки... Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. — Пошёл вон! — взревел стоящий в проёме Дженсен.Задержись Мэтт хоть на секунду, Дженсен обрушил бы все существующие проклятия на его голову. Обернувшись в прыжке, Мэтт вылетел из комнаты, задорно виляя хвостом. Джаред проводил его взглядом, не меняя положения на кровати. Говорить не хотелось, да и нечего было сказать, но слова полились будто сами. — Дженсен, зря ты всё это. Сам не хочешь быть со мной последние часы, позволил бы Мэтту, — он зажмурился. — Знаешь, я в детстве заплутал в темноте, там бы и остался, если бы меня кошка не спасла. Почувствовав движение над собой, Джаред лениво приоткрыл глаза, не смотря на все пафосные слова, на Дженсена хотелось смотреть, запоминать и наивно верить, что лес окажется не тем, чего он боялся. — Коргоруши, Джаред. Тебя ребёнком спасла именно она, — его потрепали по волосам. — Делегация прибыла, если не хочешь тянуть, можем начинать. Схватившись за предплечье Дженсена, Джаред подтянулся, зависая в полусидячем положении. — Ты же демон? Сделки любишь? Пообещай, что если я пройду испытание, мы... — Джаред перебирал в голове варианты слов, обычного и приземлённого "секс" было мало, он хотел от Дженсена всего, заглянуть в самую его суть. — Ты не откажешь мне в просьбе, которую я повторяю третий раз. Дженсен закатил глаза. — Не все демоны заключают сделки и эта будет нечестной. Джаред отпустил его. Какой смысл унижаться, заранее зная исход? Джареда прошило током, он почувствовал адскую головную боль и упал на кровать, сжимая ладонями виски. Дженсен дёрнулся куда-то в сторону. — Джеффри, немедленно прекрати! — раздалось откуда-то эхом, боль усилилась. — Отдай мне его. Не артачься, Дженсен. Он даже не помнит своей вины, не знает почему здесь, рядом с псевдо-священником, роль которого играет один из самых кровожадных демонов. Тот самый, который заключил с ним сделку! Привёл к неизбежному. Выхватывая едва ли одно слово из четырёх, Джаред выл на кровати, сжимаясь в комок, невозможная боль прошивала насквозь, пробираясь всё ближе и ближе к внутреннему огню. Больно, больно, больно! Перед глазами рушился мир и растекалось каплями стекло. — Он пройдёт испытание и выберет сам! — голос Дженсена пробрался изнутри, раздвигая границы чувств. — Пей, черт, пей! Губы обожгло горячим, Джаред сглотнул и боль отступила, также внезапно, как пришла, оставив после абсолютную пустыню. Всё что он мог — лежать на кровати, посасывая то, что оказалось у него во рту, тихо постанывая. Не чувствовать боль оказалось оргазмически приятно. Просто не чувствовать боль. — Сейчас тебе станет лучше, — прошептал Дженсен, проведя холодными пальцами по вискам. — Пей, пей сколько нужно и мы поговорим. Он бы не добрался до тебя сегодня, но я разозлился, прости. Перед глазами медленно проступал силуэт Дженсена, сидящего рядом на кровати. — Рано, посиди так ещё. Не сжимай зубы, пальцы новые я отращу, но мы же не хотим, чтобы ты подавился, верно? На корень языка надавили, заставив сглотнуть вязкое и горькое. Кровь? — Это... твоя кровь... — Джаред оторвался от запястья Дженсена. — Тебе легче. У меня не было выбора. Джеффри нарушил равновесие, он отстранён от Надзора. Джаред плохо понимал, что и почему, но слова Джеффри врезались в мозг. — О какой сделке он говорил? Погладив его по голове, Дженсен скривился, его спокойствие пошло трещинами, оставляя за собой глубокую печаль. Настолько глубокую и густую, что Джареда заливало полностью, он открывал рот, чувствуя как задыхается в ней, как она гасит его огонь, своей тяжестью. — Уверен, что не хочешь оставить на вечер после испытания? — Дженсен положил ладонь на его солнечное сплетение, останавливая поток, будто отрезая от себя. Накрыв своей рукой сверху, Джаред прижал пальцы Дженсена сильнее. — Ты обещал ответы на вопросы. Отодвинувшись, но не отбирая руку, Дженсен начал: — Твои родители пришли ко мне много лет назад, мавка и змиулан, — он хмыкнул. — Ты, верно не знаешь, кем они были, но подобные союзы не одобряются даже у нас, слишком уж неоднозначное потомство получается от подобных союзов. Джаред перебирал в голове то, что помнил о родителях и, если бы сам не видел их в доме Дженсена, никогда не поверил бы ему. Обычная семья из медсестры и автомеханика, обычный дом. “И всегда запертая комната из-под двери которой шло тепло, помнишь?” — подсказала ему сила. — Они просили избавить тебя от проклятого дара, что сами тебе принесли. Твой отец знал о запрете, мать знала, но они решили рискнуть, а после пришли к демону. Заторможено кивнув, Джаред вспомнил тихие ссоры родителей, когда мать обвиняла во всем отца, от собственного бесплодия до болезни Джареда. Ты не был болен, — вторила сила. — Забрать дар у ребёнка силой, всё равно, что убить, а добровольно ты отдавать ещё не был обучен, поэтому я сделал то, что мне казалось верным, запечатал его. Вот тут, — Дженсен стукнул пальцем по сердцу, там, где начиналась татуировка. — И заклял твоим желанием, а с них взял клятву, что при пробуждении ты достанешься мне в качестве платы. Ты мог никогда не услышать призыв огня, а я никогда не получить свою часть сделки. Тот разговор у камина всплыл перед глазами, на этот раз без пробелов и недомолвок. Мать требовала условие за условием, а Дженсен стоял на своём, ему не были нужны деньги, рабы или души. Он сказал тогда, что запечатает чужой дар в глубине, но если они будут достаточно глупы, чтобы достать его, то судьба сама приведёт Джареда к нему. “Та книга не могла оказаться в библиотеке случайно. Вспомни, ты не видел её ни до ни после той ночи, когда стащив её по наитию, танцевал перед костром. Тебе очень помогли пометки, сделанные рукой отца,” — напомнила сила. — И однажды я услышал призыв. Сделка каким-то образом сработала, но я сделал всё, чтобы предотвратить такой исход. Заглянув в тебя, всё, что я увидел — ребёнка, открывшего в себе огонь, отмеченного защитой одной из коргоруши. Кошка, которая жила с вами много лет и пропала прямо перед твоим появлением здесь, — Дженсен погладил его висок. — Джаред, я не ждал тебя, я надеялся, что ты никогда не появишься на пороге моего дома, и много лет назад я сделал глупость. Пришёл к тебе двенадцатилетнему и заключил сделку. Джаред помнил ту сладкую летнюю ночь, когда он голый, обмазанный знаками из чёрной краски вперемешку с несколькими каплями крови, танцевал перед костром, что сначала не хотел разгораться, а после не тух всю ночь. Как вторил напевам из книги, взывая сам не ведая к чему. Как в самый тёмный час перед рассветом от костра отделилась тень, шагая к нему навстречу. И как он, помня слова из книги, упал перед ней на колени, сказав лишь фразу "По завету отца, отдаю себя и не будет его в этом вины и дана ему свобода моими словами." “Будет!” — взревела сила, полыхая внутри. — Ты предложил себя, свою силу взамен на снятие оков отца, но я не смог. Ты оставался человеческим ребёнком с разбуженным огнём, и тогда я предложил тебе другое. — Дженсен отвернулся. — С тобой, я ошибаюсь раз за разом, но я заключил с тобой уговор, но другой, который, как я считал, лучше для тебя. Дал тебе записку и сказал приходить, когда ты захочешь найти истину. С родителями давно не было мира, Джареда раскололо открывшейся памятью. С той ночи в двенадцать лет мать отдалилась, а отец вёл задушевные многочасовые речи заглядывая в глаза, будто ожидая от него чего-то. В ночь, когда они разбились, Джареда не было дома, он в очередной раз сбежал от шантажа и рукоприкладства матери, от сальных взглядов отца, он хотел себе свободы. Звонок полиции застал его в середине многочасовой истерики. “Ты хотел покоя,” — мягко ткнулась под ребра сила, разворачиваясь тёплым комком. — И вот я увидел тебя на пороге, наивного, потерянного, с собственной запиской, — Дженсен развернулся и наклонился, упираясь лбом в лоб. — Ты верно сказал, за тобой нет вины. За тобой нет, только за непозволительно старым демоном. Потому что я рад, что ты здесь, что так смотришь на меня. Дрогнув, Джаред порывисто обнял Дженсена, не давая тому отстраниться. — Спасибо, Дженсен. Дженсен неожиданно ответил и прижал его к себе, зарываясь в непослушные тёмные волосы, гладил, вдыхал, наслаждался. — Ты пройдёшь испытание, я это знаю. Но... вместе нам быть не суждено. Коргоруши не простят такое нарушение, они заберут тебя и уже на законных основаниях. Не слушая, Джаред продолжал сжимать Дженсена в душащем объятии, согревая его о свой огонь. Все надуманные правила отступали сейчас, когда остались лишь они вдвоём. Джаред чувствовал, как сила в нем пела, тянувшись вперёд, и как эмоции Дженсена топили его недавний холод. — Я не знаю ваших законов, — прошептал он. — Но знаю, что меня сюда привела судьба. Неужели смотрящие спорят с судьбой? — Ты здесь, чтобы искупить грех, вы все мои ученики и подопечные, — у Дженсена перехватило дыхание, когда Джаред провёл рукой по спине. — Связь может нарушить баланс, совратить на другую сторону. — За мной нет вины, Дженсен, — повторил он, и с каждым разом это утверждение звучало всё увереннее. — Я здесь добровольно. Склонившись, Дженсен запечатлел поцелуй в лоб, судорожно сжимая в руках локоны Джареда. — Пройди испытание, и коргоруши вынесут своё решение. Джаред отстранился, заглянул в глаза Дженсену, и, поднявшись, подошёл к окну. — Иди в душ и переодевайся. Будь готов через полчаса. — Тон Дженсена снова стал строго-холодным, но теперь Джаред точно знал, что прячется за этим льдом. Он справится, он сделает это ради них.

***

На поляне было ветрено и неожиданно холодно, осень вступала в свои права, погребая под собой остатки летнего тепла. Примяв носком ботинка высокую траву, покрытую изморозью, Джаред огляделся, стараясь не слишком пялиться, но зрелище было слишком странным. Небольшой пятачок свободной земли заняли множество существ, с одной стороны Дженсен, стоявший особняком, Мэтт в облике волка рядом с ним, Эльту пока видно не было. С другой стояли наблюдатели из других фракций, тёмные, светлые представители сил, прирождённые стихиалы, всего восемь существ. Они переговаривались между собой, обсуждая возраст, тип и время обучения Джареда. — Неделя и уже на испытание? Мастер Дженсен не щадит своих учеников, не мудрено, что остался с тремя. У всех между ногами бегали или сидели кошки, с десяток разномастных хвостатых появились единым мигом, тут же занимая собой всё пространство. Уважительно поклонившись худой чёрной зеленоглазой кошке, Дженсен провозгласил: — Испытание можно начинать. Джаред поправил ворот свитера, инстинктивно сглотнул и вопросительно посмотрел на Дженсена. Тот лишь поднял руку, от ладони потянулась чёрная дымка. Она окутала деревья, ветви приподнялись, открывая тропу. Сплошная мгла, лишь тянущаяся вглубь неё тёмная дорожка. — Иди. Обогнав Джареда, в лес забежали три серые кошки, мгновенно растворяясь в тенях. Обернувшись, он увидел, как к Дженсену и Мэтту подходит Эльта, кутая себя в огромный шарф. Кивнув им, Джаред дёргано улыбнулся и шагнул во тьму. Звуки мгновенно отступили, а свет серого утра исчез, он остался наедине с ощущением собственного дыхания и пульса. Тропа колыхалась перед ним, заманивая лёгкой дорогой, но сделав два шага Джаред понял, что стоит на месте, вцепившись рукой в ствол дерева. — Ты заплутал, потерялся, — перезвончатым смехом пропели голоса. Всё что было в его голове — слова Дженсена, Мэтта, Эльты о том, что останавливаться нельзя. Пять минут бегом, сказал ему утром Мэтт, как мы тренировались. Расцепив пальцы, Джаред качаясь, пошёл вперёд, спотыкаясь о мелкие камни. — Ты никогда ничего не найдёшь. Ты не нужен здесь, — голоса приобрели интонации и тембр Дженсена. Джаред старался, он пытался не слушать. Но лес знал его страх. — Уходи, ты чужой здесь, чужой мне. — Продолжал эхом разлетаться голос Дженсена. У старого большого дерева, породу которого Джаред не смог определить, притаился тёмный женский силуэт. Где-то на задворках сознания всплывало что-то очень знакомое. Он подошёл ближе, наворачивая круги. Женщина скинула капюшон и подняла голову. Мама. Это была его мать. Точнее, что-то, что приняло её облик. — Я никогда не хотела тебя. — Зло оскалившись, прошептала она и тут же изменилась в лице, на нем проступило раскаяние и отчаяние.— Но я так скучаю... мальчик мой, посиди со мной. Останься. Ты им не нужен, не нужен Дженсену. Он гонит тебя, а я не прогоню. Отпрянув, Джаред покачал головой, отступая в сторону обрыва спиной вперёд. — Ты не она, нет. Мать стояла у дерева, протянув к нему руки, и молила: — Вернись ко мне, мальчик мой. Впереди ждёт лишь тьма, а я согрею тебя. Развернувшись, Джаред побежал вперёд, заплетаясь в ногах, холодный ветер бил в грудь, вырывая слезы, оставляя без дыхания. — Ты снова оставил её. Променял. И на кого? Голос зазвучал ближе, подбирался сзади, шепча в самое ухо. Джаред терялся, путался в ощущениях, усталость наваливалась бетонной плитой. Что, если, всё правда, и он не нужный, лишний? Остановиться, остаться тут, в темноте, не делать больно себе, не страдать, зависнуть между где-то и нигде – это так просто. — Не смей! Ты должен идти! — ворвался в сознание крик Дженсена. Дженсена ли? Очередная ловушка? Джаред замедлил бег, позже и вовсе перейдя на неспешный шаг. Стало холодно, пусто, голоса пропали. Вот его вечный приют — в одиночестве. Он шёл всё медленнее, деревья гнулись к нему, будто стараясь подтолкнуть. — Иди! — вспышкой разорвало тьму, он распахнул глаза и увидел арку из ветвей, солнечный свет и стоящего у обрыва Дженсена. Он протягивал руку, звал его. — Ещё пара шагов, только не останавливайся! Тьма за спиной тянула назад, она оплетала его изнутри, обещая забвение и покой. Навсегда остаться в лесу, рядом с Дженсеном, хотя бы так, но рядом. — Он ждёт, чтобы оттолкнуть тебя, — он уже не слышал голос, то были мысли в его голове. — Вспомни, он говорил, закончишь испытание и можешь идти. Просвет впереди становился с каждым небольшим шажком всё ближе, а лицо Дженсена всё чётче и ярче. В его глазах полыхал зелёный огонь. — Выйдешь и потеряешь всё! Джаред завис у кромки леса, балансируя на последнем шаге. Что если он ошибся? — Джаред, иди на мой голос. Слушай его! Джаред почти остановился, но, подняв голову и столкнувшись с горящим взглядом зелёных глаз Дженсена, в три огромных шага преодолел расстояние между ними, заваливаясь тому на грудь. — Мой хороший, ты справился, — тёплая рука гладила по голове, горячее дыхание щекотало шею. Стало легко, свободно, он стал собой. Он дома. Сила оплела его полностью, вторя внутреннему огню, Джаред чувствовал, что с кожи пропали татуировки, знаки ограничения, сдерживания, что Дженсен наложил много лет назад. Теперь он мог вдохнуть полной грудью — Дженсен, я чувствую огонь в нас. Слышу, как он вторит твоим словам, — шептал Джаред. — Так и нужно, ты молодец. К обрыву через лес вышли кошки, довольно прищуриваясь и перемигиваясь. — Испытание пройдено, — услышал мягкий голос в своей голове, — неординарно, но блестяще. Пробиться через защиту к своему якорю. Ты определил силу, как тёмный ведун, Джаред. Добро пожаловать. Джаред нехотя оторвался от Дженсена и огляделся вокруг. Чуть поодаль стояли Эльта и Мэтт в человеческом обличии. Она улыбалась, он просто, склонив голову набок, разглядывал их с Дженсеном. — Нам пора. Ты всегда можешь присоединиться к нам, Джаред. У тебя есть выбор, — снова зазвучало в голове. — Я выбрал, — произнёс он, беря Дженсена за руку. Кошки что-то мяукнув хором, гусеницей потянулись с поляны. Древний Лес закрыл свои ворота, тьма рассеялась окончательно, солнечные лучи прорезались всё сильнее. Дженсен осторожно освободил свою руку из цепких пальцев Джареда и пошёл по направлению к дому. — У нас есть повод для праздника, — не оборачиваясь, сказал он. — Двигайте. Эльта, поравнявшись с Дженсеном, кивнула Мэтту, тот, подождав Джареда, зашагал рядом. Джаред шёл, глядя в спину Дженсена. Надежда, что всё закончилось, разбилась о его холодность, и сил бороться оставалось всё меньше. Мэтт подхватил под руку, не давая упасть, когда под ногу попал камень. — Испытания всегда занимают много сил, но первое особенно, — он весело ткнул его локтём в бок. — Сейчас поедим, выпьем, и тебе станет лучше.