Дитя судьбы

Тик-так...тик-так... Солнце давно зашло за горизонт, в окнах домов зажёгся свет, семьи садятся за стол, дабы поужинать вместе после тяжёлого рабочего дня. На улицах постепенно холодает, ветер давно гоняет по тротуарам опавшие листья. Лужи стелятся по дорогам города, отражая в себе свет редких звезд. В больших городах их почти не видно, что достаточно печально. Интересно иногда посидеть у окна, полюбоваться созвездиями, загадать желание очередной падающей звезде. А ведь где-то там упокоились предки. Те, кто верят - часто ищут в небе ту самую звезду, принадлежавшую твоему родственнику, а те, кто считает гипотезу сомнительной - рьяно доказывают, что звезды - это просто гигантские раскалённые газовые шары, излучающие свет. Скучно? Ещё как. Слишком скучно, чтобы быть правдой в этом сумасшедшем мире, подвергшимся мутациям и разным подобным штукам. Может, богам стало скучно и они таким образом решили провести эксперимент: что станет с человечеством, появись у них "всесилие"? Кто знает. Тик-так...тик-так... Время тянется медленно, словно карамель. Любопытно наблюдать в окно за возвращающимися с работы взрослыми, гуляющими со своими собаками молодыми парами и бегущими на семейный ужин детьми. Интересно смотреть, кто во что одет, кто как идёт: вон тот мужчина, например, шагает вразвалочку, будто чувствует себя повелителем мира или, хотя бы, этой улицы; вон та девушка с собачкой идёт скромно, мелкими шажками, словно боясь споткнуться или потревожить кого-то в этом полупустом районе. Вокруг так спокойно, так приторно хорошо, что невольно появляется ощущение, словно ты становишься частичкой чего-то волшебного, важного, никогда не угасающего и не прекращающего освещать разумы людей. Так иногда хотелось раствориться, стать частью воздуха, может, частичкой вон того облака, заслоняющего луну и плавно переплывающего по небу, неспешно рассекая горизонт. Хотелось просто исчезнуть от людских взглядов, стать невидимой. – Ужин! Мысли, словно летучие мыши, попавшие на свет, в панике разлетаются, исчезают где-то глубоко внутри, где темно и пусто. Воспитатели всегда всё портят. Тсуна может пропустить приём пищи, всем будет плевать, но она ни разу не упускала еще те моменты, когда могла наесться перед сном. Такое случалось далеко не всегда. Осторожно слезая с подоконника, Тсуна отходит от небольшого окошка, рядом с которым стоит одинокий стул, являющийся некой ступенькой. Рогатая всегда здесь сидит, её никто не тревожит по вечерам, такое бывает редко. Все сонные и в такое позднее время им глубоко плевать, где сидит и что делает девочка. Это может показаться грустным, но на самом деле, вечер - самое спокойное и приятное для неё время. Даже когда её запирают на чердаке. Особенно когда её запирают на чердаке. Да, там холодно, всё давно прогнившее, еды тебе не достанется, попади ты туда, но там хорошо. Там так хорошо, что сердце наконец успокаивается, переставая отсчитывать предсмертный марш. Там, наверху, такие же серые обшарпанные стены, гнилой и холодный пол, но там нет взглядов. Там нет никого. Только Тсуна и её мысли. На чердаке тоже есть окошко, оно совсем маленькое, но оно же есть. Бывали дни, когда девочка специально портачила, в надежде побыть одной. Обычно, это было в моменты плохого предчувствия. Когда она понимала, что другие дети вновь чем-то недовольны, то сразу бежала и творила что-нибудь невразумительное на глазах у воспитателей. Был раз, когда она не обратила внимание на своё предчувствие. Тогда Тсуна случайным образом за зданием детского дома нашла бездомных котят. Она кормила их на протяжении нескольких дней, воровала из столовой что-нибудь, да повкусней. Старалась даже не конфликтовать ни с кем сильно, чтобы не провести лишний день на чердаке, на расстоянии от пушистых комочков. Но дети её группы заметили. И они рассказали всё. Рассказали, что она воровала еду, что водилась с блохастыми бездомными животными и могла привести в здание какую-нибудь заразу. В тот вечер не обошлось одной лишь ночью взаперти. Тот день навсегда отпечатался в памяти девочки, как шрам, который и по сей день иногда ноет. Сейчас же, сев за стол на несколько персон, на неё даже никто не посмотрел. На данный момент девочки просто не сушествует для них, так как без надобности. Этот столик всегда пустовал, все знали почему и просто обходили его стороной. Даже дети из других групп. В столовой шумно, что мешает сосредаточиться. Мысли мелькают в голове, но не хотят останавливаться, словно боясь своей поимки. На столе стоит какая-то каша серого цвета и чай с сахаром. На вкус еда гораздо вкуснее, чем на вид. Даже отдаёт неким цветочным ароматом. В неё добавили мёд? Возможно только каплю, иначе на весь детдом потребовалось бы немеренное количество этой сладкой субстанции. Где-то через несколько столиков сидит компания беспричудных. Они тоже подвергаются насмешкам, но почему-то даже они, такие же, как Тсуна, сторонятся её. Был случай, когда они хотели затащить рогатую в свою компанию. Чем больше, тем безопасней, нет? У них это почти вышло, но, как бы ни было много детей без способностей, компания была в меньшинстве. Им просто помешали. Ясно дали понять, что с такой агрессивной особой лучше не иметь связей. Они устроили драку на глазах у всех беспричудных, инициатором которой якобы была Тсуна. После подобного зрелища больше ни у кого не появлялось желание познакомиться: поглащенная дракой, рогатая действительно походила на чертенка. Сразу за ужином должен следовать сон. Дети постепенно расходились по кроватям; кто-то обсуждал побег в библиотеку ночью: там было много книг с картинками и куча манги; кто-то приводил себя в порядок после ужина, а кого-то сразу затащило в эти дебри бесконечных иллюзий. А вот тощей черноволосой девчонке не спалось. Бессонница. Она началась с того самого момента, как ушла она. Темнота сгущалась над кроватью, зловещая тишина давила, а прятавшиеся в дневное время мысли вновь открывали дверь. Они выходили изнутри, оттуда, где распространялась тьма, одиночество, и с радостью залезали под череп, заседали там поглубже, разъедали изнутри. Это её вина. Эти мысли высасывают энергию. Они как червяки - копошатся, издавая тысячи тихих, нарастающих звуков. Они не дают заснуть, ведь даже в момент, когда мозг отдыхает, мысли преследуют, не дают ускользнуть и на секунду. Заснуть у девочки получается только под утро. Без исключений. Всегда. Ведь это её вина. Звон, распространяющийся по всему зданию, буквально сводящий с ума своией громкостью, заставляет приоткрыть глаза. Казалось бы, она только что лежала в холодной кровати, окруженная мраком, а сейчас уже находится у себя в классе, среди подросших одноклассников. С того времени бессонница так и не отступила. Кабинет наполняется учениками, кто-то отстаивает право сидеть возле окна, кто-то уже обсуждает проведенные каникулы. Учитель как всегда опаздывает. С прошлого года ничего не меняется. Тсуна и Изуку учатся в разных классах, к сожалению. Часто, их уроки проходят на разных этажах, поэтому половина перемен у обоих проходит в одиночестве. Они знают наизусть расписание друг друга, но на этот год его ещё и не выдавали, именно поэтому рогатая заснула: компания класса совершенно не привлекала, а ночь прошла за очередной бессонницей. – Что ж, приветствую всех! – в класс зашёл немного пожилой мужчина в очках. Ни внешность, ни характер совершенно не выделялись, а причуда и вовсе была чем-то слишком банальным: менять цвет радужки глаз. – На сегодняшний день наша главная задача - определиться с вашей целью на жизнь и разобраться в расписании уроков. Начнём, пожалуй, с первого. – сварливый голос резал слух, но спрятаться от него было негде. Класс немного притих, но разговоры не ушли полностью. Все были слишком возбуждены началом года. – Ещё до этого дня вам всем выдавали бланки, которые вы должны были заполнить и принести сюда. Я, конечно, не удивлён, что многие вписали туда в качестве своей будущей профессии "Герой", – мужчина стал аккуратно выводить на доске заветное слово. – в связи с этим, наш классный час будет посвящён данной профессии. Одноклассники загалдели, желая высказать свою радость, но были быстро приструнены тяжелым взглядом преподавателя. Он не был сильно строг, но ненавидел, когда в классе начинается шум, поэтому позволял лишь шептаться. Зачем? Непонятно. – Конечно, есть ученики, которые хотят заниматься и чем-то кроме геройства. Об этом мы тоже сегодня поговорим. – учитель вновь развернулся к классу, его лицо немного вытянулось, словно он что-то вспомнил, – Ах, да, точно. Тсуна Мидория здесь? Встань. Девушка встала по просьбе учителя. В глазах немного потемнело от резкого движения, но у рогатой получилось устоять на ногах, хотя недосып сказывался на организме всё больше спустя годы. Чем старше - тем тяжелее переносить бессонные ночи. Она уже пробовала пить снотворные, но и они не помогали. Сны не уходили. Мысли преследовали её. – Насколько мне известно, ты тоже выбрала профессию героя. Если до этого в классе присутствовал мало-мальский шум, то в этот раз он исчез полностью. Кажется, где-то можно было расслышать жужжание мухи. – Да, это так. – сухой ответ одноклассницы нисколько не смущал подростков, через несколько секунд помещение уже разрывалось от непрекращающегося хохота. Учитель пытался остановить детей, но, когда ничего не вышло, бросил эту затею и снова обратился к девушке. – Но, не пойми меня не правильно, у тебя нет причуды. Разве не так? – Так. Но я собираюсь поступать туда вместе с братом. – кто-то в классе вновь хихикнул, кто-то начал обсуждать бредовую затею, а кто-то просто сверлил рогатую насмешливым взглядом. – И как же ты пройдешь экзамен? Бадаться будешь? – и новая волна смеха распространилась среди учеников. Это были слова одного противного одноклассника. Не сказать, что его причуда была чем-то шикарным, особенно по сравнению с Бакуго из класса брата. Но имея превосходство над Тсуной, он никогда не упускал шанса постебаться. – Нужно будет - буду, – хоть девушка и не имела причуды, но имела отменный взгляд в сумме со злым или безразличным выражением лица. Эти гляделки между парнем и Тсуной могли продолжаться вечность, пока учитель не гаркнул на них. Остальной урок прошёл спокойно, хотя кто-то все равно умудрялся отпускать шуточки в сторону рогатой. Сенсей раздал всем расписание уроков на год, поговорил немного о геройских академиях и упомянул то, какие еще профессии выбрали помимо героя. Их, к слову было всего четыре: дизайнер, художник, програмист и адвокат. Казалось, день длился бесконечно, но наконец можно было выйти из здания. Девушка всегда ждала брата у ворот, а после они вместе шли в магазин, чтобы скрасить путь до дома вкусным напитком. Погода значительно улучшилась, солнце выглянуло из-за облаков и освещало школьный двор. Вся эта суета, толпа учеников по направлению к выходу раздражала, но приходилось терпеть, чтобы побыстрее выбраться из противного места, кишащего людьми. Пока Тсуна ждала брата, всё больше учеников покидало школу. Успев заволноваться, девушка не отводила взгляд от дверей, не желая пропустить то, когда Изуку выйдет. Со звонка прошло уже минут двадцать, рогатая наконец увидела брата, но шёл он вовсе не со стороны выхода. В руках у него находилась мокрая и немного поджаренная тетрадь. Опять издевались. – Тсуна, ты ещё ждешь меня? – взгляд брата был немного удивленным, но и благодарным. Он не любил моменты, когда приходилось возвращаться домой одному. Они были редко: чаще всего тогда, когда сестра болела. Но они были. – Я думал, ты домой пошла. – Что с тетрадью? – оставив брата без ответа, хотя вопрос был, скорее, риторический, девушка подошла ближе и взяла тетрадь в руки. – Снова Кацуки? – Ну... – Изуку не горел желанием говорить правду сестре, так как понимал, что та могла легко пойти против одноклассника Деку, но всё же нехотя сказал, – Да, это Кач-чан. Но в этот раз Тсуна лишь вздохнула, вернула принадлежность Изу, развернулась и пошла прочь из школы. Оставалось лишь надеяться, что та не станет искать взрывного парня завтра. Хотя и искать нечего: чаще всего Бакуго находится в классе со своими так называемыми "приспешниками". – Ладно, идём в магазин, хочу зеленый чай. – Этими словами сестра как бы заверила Деку, что оставит эту ситуацию в стороне, хотя руки так и чесались. Если бы Тсуна решила разобраться с Кацуки, то молча злилась бы ровно до момента встречи с обидчиком. Но в этот раз она просто предложила сходить в магазин, вполне обычным безразличным голосом. Значит и волноваться не о чем. Изуку изучил сестру вдоль и поперёк. Он знает все её привычки, знает, в какой момент она жмурит нос, а когда немного издевательски вскидывает левую бровь. Это помогает ему понимать Тсуну, всегда знать, что она вытворит в следующий момент. Эта девушка не безэмоциональна, просто умеет скрывать свои эмоции в нужный момент. Как только Изуку впервые увидел её улыбку, то сразу понял, что она очень добрый и хороший человек, психику которого чем-то пошатнули. Девушка никогда не рассказывала, что именно происходило в детском доме и почему воспитатели несколько раз переспрашивали его с мамой: «Вы уверены, что возьмёте именно эту девочку». После чего с радостью "избавились от груза". Деку очень хотел знать, что творится у сестры на душе в моменты, когда поздним вечером её брови сведены к переносице, а руки отчаянно сжимают одеяло в кулак. Но сама Тсуна не хочет, чтобы он знал. Всю жизнь, проведенную в этой семье, девочка защищала Изуку. Порой, ей сильно доставалось, но зато она всегда знала, что, благодаря ей, Деку впорядке. С самого раннего возраста в ней проснулся боевой характер, ведь приходилось защищаться. При первой встрече можно было подумать, что девчонка была настоящей хулиганкой, хотя в некоторые моменты это звание оправдывалось. А вот когда у самой девушки были какие-либо проблемы, она всегда старалась решить их сама. Никогда и ни во что не втягивала брата, за что ему было стыдно: это он должен защищать её. В этом году Тсуна пообещала Деку и самой себе, что будет уделять время только учёбе. Как говорила она - для своего будущего. Как говорил брат - для поступления в академию. Мама же не видела в этом разницу, но была безмерно рада, что больше не увидит синяков на молодой коже. Дальше они в тишине добрались до магазина. Тсуна взяла свой любимый зеленый чай, а Изуку предпочёл банановое молоко. Прогулка в тишине до дома - одна некая традиция. Им было комфортно просто идти по улицам, не думая ни о чём, разглядывать городские пейзажи и узнавать о новых местах Токио. Они редко шли короткими путями, предпочитая насладиться прогулкой перед тем, как засесть за домашним заданием и прочим. Иногда Тсу и Изу любили обсудить прошедший день, не затрагивая особо важные темы, чтобы мозг по-максимуму разгрузился. Это было, по их мнению, правильно. В такой расслабленной обстановке брату и сестре пришлось завернуть в закаулок под мостом. По привычному маршруту от магазина шли дорожные работы. Странно, что за все время, которое они посещали этот магазинчик недалеко от школы, Тсуна и Изуку ни разу не поворачивали влево от него. Это была не самая приятная улица: стены везде изрисованы подростками, которые величают себя "уличными художниками"; всё облезлое, мусор раскидан по всем углам; где-то неподалёку валяется разбитая стеклянная бутылка. Скорее всего, тут и крысы есть. – Тсу, ты слышала? – Изуку резко остановился, прислушиваясь к каждому шороху, но вокруг стало так невозможно тихо, что слышно было лишь то, как сердце отбивает ритм, разгоняя кровь по телу. – Нет, ты о чём? – напряжение витало в воздухе, просачиваясь во все щели и заполняя пространство. Не было слышно даже птиц. Девушка стала оглядываться, так как стало не по себе и чьё-то присутствие чувствовалось на невозможном уровне. Только Тсуна отвернулась от Изуку, как услышала сдавленный крик брата и непонятное чавканье.