Однажды ночью

      Внезапная пропажа Доморо сказалась на Вороне нехорошо. Пару дней, пока её искали, он места себе не находил и, хотя не подавал виду, переживал больше некоторых.       В целом, некоторые люди из его класса, которые запомнили Моро как милую стеснительную девушку, тоже с сочувствием обращались к подруге той, Моширо. Токоями же напросился на спасательную миссию, которая была назначена в тот же момент, как предположительное расположение девушки стало известно.       Он увидел её на пике той боли, что Доморо испытала.       А потом она прижалась к нему, словно он единственный, кто мог её спасти сейчас. И Токоями не устоял, он наслаждался этим жутким моментом.       До последнего он стоял за дверью реанимации, ожидая каких-то результатов, прогнозов, но всех немногочисленных героев, что остались, выпроводили и ничего не объяснили.       В больницу он больше не заглядывал, к ней приходил Хитоши.       Сердце пропустило удар, когда девушка пришла в общежитие его класса, она выглядела особенно уязвлённой, но от этого не менее решительной. И она благодарила, без слов.       И Токоями ликовал где-то на задворках своего сердца. Она кланяется ему, а не Шинсо, которые лишь стоит у входа.       После этого вся жизнь Ворона перевернулась. Он беспокоился о том, за что радуется. Потому что люди не должны быть рады горю, особенно, если оно коснулось человека, который небезразличен. Но ничего сделать не мог.       Она обращала на него так много внимания, сколько до этого не случалось.       Стоило девушке нахмуриться в столовой, он был рядом и поддерживал. Токоями сидел рядом теперь. Он улыбался и говорил, что всё в порядке, он гладил её по повреждённой щеке, говорил, что она всё равно хороша, как тот вид, что открывался однажды ночью, что теперь он не может прекратить повторять это.       И наконец Хитоши из её класса оставался позади, они отдалялись и были заняты не друг другом, и Ворон мог занять это место, он обнимал её, когда та плакала, гладил по голове.        — Что ты думаешь обо мне? — вопрос оказался внезапным и сначала парень думал, что ослышался, потому что на фоне шёл фильм, который они смотрели, — почему ты рядом?        — Иногда ты не так сообразительна, как я думал, — беззлобно сообщил Ворон, тут же пояснил, — потому что ты мне дорога, Доморо.       Она ничего не ответила, но ещё долго смотрела прямо на него, будто думая, не шутит ли тот. Нет, не шутит.       И тогда девушка закрывает глаза, глубоко вдыхает и ложится ему на грудь. Фильм уже неинтересный, в жизни что-то более яркое происходит.       Их официальное первое свидание произошло через неделю после того дня, хотя оба понимали, что первым можно считать и прогулку под звёздами, которая была парой месяцев раньше.       Токоями пригласил Доморо в парк, он обходительно подарил руку, улыбался и хорошо шутил.       Он открыл свои руки. Боже, Моро всё ещё в полном восторге от них.       В конце свидания они шли вместе в академию, каждый в свою комнату, однако Ворон решил проводить спутницу.       У входа в общежитие, они стояли и говорили ещё несколько минут, а потом девушка спросила, как вообще можно целоваться с ключом. Оба зарделись.       Токоями бойко ответил, что это может быть не такой большой проблемой и, конечно, поцеловал девушку, в щёку. И это было похоже на то, что он клевался.       Смех её звучал как ручей, он был сокровищем.       С тех пор, как Доморо выписали, он не часто и голос её слышал, а ловить улыбки и такие моменты было вдвойне ценно.       Токоями восхищался ей, каждой её чертой и понимал, что любит её больше всего на свете.