Потерянные в тумане

      Карен так сильно прикусила губу, что из поврежденной кожи выступила кровь. Размазалась возле рта, наполняя его солоноватым металлическим привкусом. Последний разговор окончился ничем — как и все остальные — пустые слова и обещания, слышанные ею великое множество раз. Конечно, можно самой отнести документы в суд и инициировать дело, но миссис Льюис не хотела шумихи. Бизнесу мужа разбирательство не повредит, но излишнее внимание в обществе только раздражало ее. Последнее время все раздражало.       Девушка встряхнула волосами и оперлась о книжные полки в кабинете. Возле книг, посвященных финансовому учету, стояли снимки со свадьбы в парной рамке — он и она. Красивые, торжественные, роскошные… счастливые? Черт возьми, ведь разводятся же люди по-человечески!       — Дорогая, все готово? — в комнату размашистой походкой вошел Билл, поигрывая автомобильными ключами на указательном пальце.       — Да, — выдохнула Карен, резко развернулась и неловко смахнула рамку рукавом плаща. Серебристо всхлипнув, стекло разлетелось на мелкие куски. — Прости.       Она подняла упавшие фото. Странно, но ее половина осталась целой, в то время как часть мужа разбилась вдребезги. Рассыпая по ковру осколки, стекло пошло пучком трещин, полностью перекрыв лицо и шею изображения.       — Ничего страшного, это на счастье, — мужчина приблизился к жене, принимая рамку из ее рук. В зеленых глазах притаилось таинственно-хитрое выражение. — После того, как вернемся, закажем новые.       — Послушай, — Карен попыталась в очередной, сто первый раз воззвать к разуму, — ты точно уверен, что этот отпуск необходим?       — Разумеется, — Билл не допускал сомнений, — мы давно не отдыхали вместе.       — Но Сайлент Хилл… мне по-прежнему не нравится эта идея.       — Красивое романтическое захолустье, красивые воспоминания… не зря же мы выбрали его в первый раз!       — Ничего не изменится, Билл, время не повернуть вспять.       Мужчина примиряюще развел руками:       — Я не пытаюсь ничего вернуть, просто хочу освежить впечатления. И ты обещала мне последний шанс, — последнюю фразу он произнес особенно вкрадчиво.       — Да, обещала…       Ладно, сколько можно спорить! Девушка протянула руку к декоративному фонтану, наполнявшему помещение негромким мелодичным журчанием, и прикрутила вентиль. Из потайного крана по капле сочилась вода. Кап… кап… кап…       — Надо починить его, когда вернемся, — невпопад предложила она.       Билл кивнул:       — Напишу домработнице, пусть вызовет мастера.       Карен прошлась по кабинету со странным ощущением, точно она что-то забыла. Ехать совершенно не хотелось, но она уже дала согласие, а потому следовало набраться терпения. И все же… что она забыла?       Письменный стол с расставленными на доске шахматами, фонарик на полке, стеклянная ваза со свежими цветами, абсент и персиковый ликер в приоткрытом мини-баре… взгляд цеплялся за совершенно ненужные, случайные вещи. Вернувшись к мужу, девушка коснулась холодными губами чисто выбритой щеки и мягко произнесла:       — Пожалуй, подожду тебя в машине.       — Всего пару минут, — пообещал он, отвечая на поцелуй.       Дверь кабинета негромко хлопнула, съедая женский силуэт в сером плаще. Билл сверился с часами на стене и подошел к рабочему столу. Покрутив на пальце обручальное кольцо, он улыбнулся каким-то своим, далеким мыслям и достал с полки дорожную барсетку. Помимо важных документов в ней лежали пригласительные билеты на концерт японского композитора, на который они так и не сходили. Помешала деловая встреча… но ничего, не в последний раз. Выбросив бесполезные бумажки, он выдвинул нижний ящик стола. В нем хранился «Магнум» классической модели с парой запасных обойм. Некоторое время поколебавшись, мужчина отрицательно качнул головой и отодвинул оружие. В самой глубине, придавленный раскладным ножом, лежал конверт с единственной фотографией.       Пустынный дворик и качели, на которых сидела девочка семи-восьми лет с красной ленточкой в волосах. Вытянув ноги в коричневых ботинках, она старательно раскачивалась на деревянном сидении. Билл положил фото в бумажник и самоуверенно усмехнулся:       — У меня есть то, от чего ты не сможешь отказаться, дорогая.       Окинув взглядом опустевший кабинет, он прихватил барсетку и вышел из комнаты.

***

      Потерев пальцами влажное лицо, я не нашла на них следов крови. Откуда же тогда соленый вкус?.. И вдруг поняла — по моим щекам стекают слезы. Совершенно беззвучно и совершенно бесчувственно. Слезы или дождь?       Охватывая пустынную улицу многоголосым шелестом, низкие тучи сыпали дождем, поливая стены брошенной больницы. Вода смывала застарелую пыль, облизывала осколки стекол, впитывалась в поросшие мхом камни и трещины на тротуаре. Плотный туман рассеивался, сдаваясь освежающим, очищающим потокам. Окинув взглядом нависшее здание, похоронившее воспоминания о людях, составлявших важную часть моей и Лариной жизни, я с горечью отвернулась. Уверена — на этих развалинах не осталось их тел. Стоит сообщить в полицию… но это потом. Все потом.       Прохладные струи дождя омывали припаркованную возле главного входа «Тойоту», капли изломанными дорожками стекали по ветровому окну. Посадив Лару в пропахший свежестью салон, я опустилась на водительское сидение и потянулась к ключам зажигания. Послушный мотор привычно затарахтел, наполняя дождливую тишину иным, не свойственным Сайлент Хиллу оживлением.       — Мама, куда мы поедем? — Лара навалилась на спинку, любопытно высовываясь вперед.       Расположив ногу на педали газа, я откинулась в кресле и облегченно вздохнула:       — Мы поедем домой.