Не сегодня

      Тарталья уже точно не может вспомнить, когда всё началось. Может лет в двенадцать, когда он избил троих старшеклассников, которые пытались гопануть его за школой после уроков. Чайльд только на вид казался вполне обычным, ничем не примечательным мальчишкой. Аякс с самого детства ходил на дзюдо и прекрасно мог постоять за себя, в тот день он на целую голову разбил троих задиристых подростков и как следствие на следующее же утро получил по шапке от завуча учебного заведения. Оказывается, по версии невинных «жертв», рыжик сам, как бешеный, напал на них, требуя у троих ребят из благополучных семей деньги и смартфоны. Краснеть и бледнеть ему пришлось на пару с отцом, которого тоже вызвали в школу. Тогда Тарталья впервые осознал, что мир несправедлив.       Больше он не строил из себя героя-пионера с соцреалистичных советских плакатов, начал часто ввязываться в драки, междворовые конфликты и сам не заметил, как постепенно втянулся в тёмную сторону общества. Ограбил человека в автобусе, просто вытащил из чьего-то кармана кошелёк с деньгами и вышел на следующей же остановке. Лёгкий мандраж и азарт от ощущения вседозволенности, оказывается, это так просто, взять и отобрать у человека что-то ценное. Гоп-стоп по вечерам и выходным стал привычным делом, притаиться где-нибудь в подворотне, дождаться запоздалого пешехода и предложить ему классическую схему «кошелёк или жизнь?». Для пущей убедительности юноша брал с собой старую отцовскую финку, оставшуюся у него со времён военной службы, вещица лёгкая в обращении и устрашающая на вид. На самом деле Чайльд никогда и никого не собирался ранить, так, чисто припугнуть слишком уж строптивую жертву. Но однажды эта детская беспечность обернулась для него страшной трагедией, которая и разделила мир Тартальи на «до» и «после».       Аякс и подумать не мог, что жажда денег в человеке может перебороть страсть к жизни, когда в очередной раз остановленый им мужчина попытался выдернуть из рук парня отобранный портмоне, Чайльд непроизвольно вытянул руки перед собой в защитном жесте и с ужасом заметил, что его нож всадился глубоко в плоть человека, в самое сердце. Лицо мужчины перед ним искривилось в гримасе боли, он соскользнул с лезвия и повалился на землю, содрогаясь в беззвучной предсмертной агонии. Тарталья застыл на месте с окровавленной финкой в руках, юношу трясло от осознания того, что он прямо сейчас натворил, к горлу подступила тошнота, а широко распахнутые голубые глаза беспомощно смотрели по сторонам, на губах застыл немой крик.       На следующее же утро все жители их двора судачили о совершённом дерзком убийстве. Окровавленное тело окружила толпа зевак, слетевшаяся к трупу, словно стая стервятников, там же оказался и Аякс со своей мамой. Верно говорят, убийцу всегда тянет на место преступления. Женщина качала головой, прикрыв рот ладошкой, а паренёк мрачно наблюдал за тем, как остывший труп запаковывают в чёрный мешок и кладут в машину скорой помощи. Его так и не раскрыли. На месте преступления не осталось никаких следов, да и мотива найдено тоже не было, всё списали на местных алкашей и наркоманов, которые в угаре просто напали на случайного прохожего, дело закрыли. Это было первое убийство Чайльда, быстрое, чистое, пусть и случайное.       В скором времени их семью постигло новое несчастье, мать и отец Тартальи на полной скорости въехали в самосвал и разбились насмерть, самым старшим теперь стал Чайльд, именно ему предстояло взвалить на себя нелёгкое бремя добытчика и опекуна для всех своих младших братьев и сестёр. Ситуация сложная, даже патовая и, казалось бы, безвыходная, но Аякс ни в коем случае не собирался сдаваться. Теперь убийства стали для него не просто необходимой самообороной, но источником заработка. Парень отринул прочь все моральные устои и угрызения совести, его голову теперь занимал лишь один вопрос: кто, если не он, позаботится о младшеньких? Тарталья ни за что не позволит им оказаться в детдоме или сиротском приюте. Пусть он навсегда закроет себе дорогу в нормальное общество, запятнает руки по локоть в крови, зато его братья и сёстры будут жить в сытом достатке и иметь надежду на лучшее будущее. Так Аякс стал наёмником.       В двух словах его работу можно охарактеризовать, как охоту на людей. Выследить, загнать в тихое место, обездвижить и аннигилировать, Чайльд запомнил эту последовательность, как компьютер, который с лёгкостью считывает программный код. Вот и сейчас молодой человек короткими перебежками добирался до следующей своей жертвы. Его «клиентом», если так можно выразиться, был успешный китайский предприниматель и бизнесмен по имени Чжун Ли. Тридцать два года, рост — метр девяносто, волосы длинные, до поясницы, приехал на международный экономический симпозиум договариваться об открытии представительства своей компании в России — исчерпывающая характеристика, которую передали Тарталье. Аякс точно не знал, кто и зачем его заказал: китайские конкуренты, недовольные быстрым ростом молодого бизнесмена, российские магнаты, которым теперь нужно выяснять тёрки не только между собой, но и с новым иностранным игроком или вообще человек со стороны, имеющий какие-то личные мотивы. Парню было глубоко начхать, что, зачем и почему, ему платят за тело, а не за вопросы.       Из коридора он попал в новое фойе с высокими потолками, обитыми красным бархатом стенами и множеством старинных картин в позолоченных багетных рамках. Сразу видно, отель премиум класса, да ещё и этаж весь занят под президентский сьют этого китайца. Чайльд нахмурился, оглядывая проходы на наличие охраны, насчёт камер он не волновался, Скарамучча (по крайней мере, юноша просил называть себя именно так) являлся опытным хакером, он смог взломать систему питания всего гостиничного комплекса, так что ближайшие минут двадцать электричество в здании будет отсутствовать. Специально для этой операции была создана группа, каждый из участников которой выполнял свою роль на поле боевых действий: команда взломщиков, несколько парней для зачистки охраны и персонала, мейн-киллер (он же Тарталья) и наводчик. Все держали свои настоящие личности в тайне, таким образом, даже если кого-то из них и схватят, то он или она будут не в состоянии выдать всю остальную компанию.       — А теперь налево, там находится дверь в апартаменты. По моим данным все охранники перешли в сектор F или на нижние этажи разузнать причины отключения электричества, там их встретят наши ребята. Как обстановка, приём? — отчеканил приятный женский голос, несмотря на быстрое говорение, тон как у диктора с телевидения. Синьора не принимала прямого физического участия в этой заварушке, но являлась чуть ли не самым главным человеком в их деле. Она курировала весь ход исполнения операции, проверяла карты, собирала данные и направляла всех до единого по маршрутам, женщина, словно паук, связывала всех людей воедино, заставляя каждую шестерёнку работать чётко и максимально эффективно. Аякс покрепче закрепил коммуникационный вкладыш в ухе, двигаясь в указанном направлении.       — Вас понял, выхожу на прямую, отлично, здесь всё чист… — молодой человек чертыхнулся обратно за угол, вжимаясь в стену и по-звериному вслушиваясь в каждый мельчайший звук. У двери в номер всё ещё стоял один секьюрити, крупный такой, раза в два шире самого Чайльда, скорее всего, бывший тяжелоатлет, такой одним чихом переломит пополам. Чёрт, а он тут чего забыл? Неужели Синьора не предусмотрела подобного варианта развития событий? Один охранник на посту может кардинально испортить весь ход их операции, что же теперь делать? — Приём, у меня тут один секьюрити на посту прямо около двери.       Тарталья аккуратно перегнулся через монолитную стену, охранник стоит, сложив руки на груди, и мрачно смотрит в окно на поддёрнутое снежными облаками зимнее небо, видимо, без компании товарищей ему стало скучно. На поясе виднеется кобура с пистолетом, чуть выше на пиджаке висит прикреплённая рация, связь со всеми остальными постами. Значит действовать нужно быстро, чтобы не успел вызвать подкрепление и желательно издалека, иначе есть вариант остаться со свёрнутой шеей. На стороне Аякса эффект неожиданности, ночная тьма и выточенные до безупречности навыки хладнокровного убийцы.       — Чёрт, так и знала, что они предпримут экстренные меры защиты, ладно, подожди секунду, сейчас поищу кого можно прислать тебе в помощь…       — Не нужно, я справлюсь сам, — ухмыляется Чайльд, прикручивая к своему маузеру глушитель, ничего, ничего и не таких бугаёв видали. Глубоко вдохнув и выдохнув, парень поправил балаклаву на своём лице и двинулся вперёд, чувствуя запал адреналина в крови. Охранник даже не успевает открыть рта, а Тарталья уже выпускает в него две серебристые от белого света луны пули: два чётких попадания в висок и в лоб — моментальная смерть без единого лишнего звука. Аякс ловит тело и аккуратно усаживает истекающего кровью мужчину на пол, чтобы тот не мешался под ногами. Отлично, а теперь можно перейти к финальному боссу.       Молодой человек не торопится, вслушивается в укрытую ночным мраком тишину, стараясь выискать в ней хоть малейший намёк на движение. Оружие наготове, можно выдвигаться. Носок ноги толкает резную деревянную дверь, и она с еле слышимым скрипом открывается внутрь, никакого ответа или шума, значит бизнесмен решил поиграть с ним в прятки, надеется спрятаться? Напрасно, Чайльд всегда доводит начатое до конца. Невесомые шаги в такт тикающим настенным часам сопровождают парня по пути в апартаменты. Даже в темноте заметно, номер просторный, дорого обставленный, но при этом не забитый вещами. Острое зрение обращает внимание на любое колебание воздуха, где же китаец? Может, в шкафу? Или за диваном, в ванной или рабочем кабинете? Охота началась, жертва выбрана, загнана в угол, теперь осталось расправиться с неугодным объектом, получить вторую часть гонорара и можно закупаться новогодними подарками для детворы.       Аякс настолько увлёкся фантазиями о предстоящем торжестве, что совсем упустил из виду тот факт, что теперь жертвой был вовсе не Чжун Ли, а он сам. Мужская фигура отделилась от стены, вышла из-за двери и теперь находилась в выигрышной позиции за спиной у ничего не подозревающего Чайльда. На него работал эффект неожиданности. Вышитый золотыми нитями шёлковый пояс резко обвил шею Тартальи, сзади к нему прижалось чужое тело. От неожиданности парень коротко вскрикнул, но вместо чистого звука из его рта вышел лишь сдавленный хрип и бульканье, кто-то намеренно душил его плотной тканью, не давая даже возможности издать громких звуков. Инстинкт велел ему немедленно хвататься за удавку и пытаться высвободиться от захвата, но навыки самозащиты услужливо приняли на себя контроль за телом молодого человека, вводя его в состояние боевой машины. Аякс что есть мочи двинул незнакомцу локтем по рёбрам и вильнул головой назад, ударяя стоящую позади него фигуру затылком в лицо. Мужчина зашипел от боли и ослабил хватку, этого-то Чайльд и добивался, выскользнув из-под пояса он уже собирался выстрелить в своего оппонента, но тот в свою очередь схватился за оружие и увёл его в сторону, беззвучный выстрел поразил дорогую фарфоровую вазу, которая ныне валялась на полу тысячей белоснежных, словно лепестки лотоса, осколков.       Но их противостояние на этом не окончилось, началась новая борьба за пистолет, Тарталья очень хотел покончить с этим делом как можно быстрее, но мужчина изо всех сил сопротивлялся, выкручивая парню руки. Молодой человек, наплевав на все приличия попытался укусить противника за руку, что, впрочем, вышло крайне неудачно, в ответ Чжун Ли использовал прямой удар по челюсти, заставляя Аякса отшатнуться в сторону. Тем не менее оружие оказалось где-то на полу вне поля их досягаемости. Кажется, теперь настала очередь старого доброго кулачного боя. Разозлившись, Чайльд нанёс мужчине удар в область солнечного сплетения, вышибая тем самым из его лёгких почти весь воздух. Тарталья сделал подсечку ногой под голень, заставляя Чжун Ли потерять равновесие и повалиться на пол, однако и бизнесмен был не промах. Крепко схватился за ткань спецовки Аякса и утащил парня вниз за собой.       Завязалась кутерьма на полу, мужчина отбрыкивался и отбивался от Чайльда, продолжая блокировать его атаки. В какой-то момент Тарталья нащупал за поясом свою родную отцовскую финку, он носил её с собой просто в качестве талисмана, на память о своём первом «деле» и никогда более не использовал, но, видимо, настала её очередь вновь спасти рыжеволосому парню жизнь. Острое лезвие ножа мелькнуло в холодном свете луны, словно кадр в чёрно-белом фильме, Чжун Ли даже невольно затаил дыхание, рассматривая эту картину. Он был истинным ценителем прекрасного, съехавший назад капюшон открывал отливающие медью волосы, блестящие от дикого азарта глаза незнакомца и его застывшая, поднятая вверх рука с острым армейским ножом. Опасное и волнующее — искусство смерти.       Малейшее промедление стало для бизнесмена фатальной ошибкой, нож впился в мякоть бедра, заставляя брюнета болезненно вскрикнуть и, от подскочившего в крови кортизола, с почти животным рыком рвануть вперёд. Оружие выскользнуло из рук Чайльда, и резко вышло из раны, вслед за этим из пореза начала вытекать густо-чёрная кровь. Она пачкала ткань дорогих фирменных брюк мужчины и штаны Тартальи, багровела на руках старающегося зажать рану Чжун Ли и оставляла тёмные разводы на паркетном полу.       Аякс и сам не заметил, как быстро всё переменилось, обезумевший от боли и злости Чжун Ли повалил его спиной на пол. Чайльд больно ударился затылком, на момент весь мир перед его глазами померк, а, вернувшись в реальность, парень обнаружил, что на нём, словно хищный варан, сидит его же жертва. Мужчина завёл руки Тартальи парню за голову, стискивая тонкие запястья до боли в костях, а к горлу Аякса уже был приставлен окровавленной финский нож.       Досада, вот, что почувствовал Чайльд в этот момент, до этого дня он вполне удачно справлялся с каждой миссией, очередное новое дело проходило идеально гладко без сучка и задоринки, но теперь… Теперь ему стало по-настоящему страшно, впервые в жизни он осознал, насколько же опасно то, чем он занимается. В любой момент из киллера ты можешь превратиться в чью-то добычу, это игра, где ты можешь зазубрить последовательность действий, но в реальности правил в ней нет. Чжун Ли рывком сдёрнул скрывавшую лицо своего потенциального убийцы балаклаву.       Перед ним предстал молодой человек лет двадцати четырёх с прямыми чертами лица, разметавшимися в стороны волосами цвета шотландского виски и россыпью маленьких тёмных веснушек на щеках. Грудная клетка тяжко вздымается под весом навалившегося на него мужчины, припухшие разбитые губы слегка приоткрыты, кровоточат, а сузившиеся до точек зрачки безотрывно смотрят на бизнесмена. От напряжённости момента Чайльд облизывает губы, чувствуя солоноватый привкус во рту, его раскрыли, теперь внешность парня известна чуть ли не одному из самых влиятельных людей Китая, Чжун Ли может с лёгкостью объявить на него охоту, да что там него, на всю его семью.       — Кто заказчик? — говорит по-английски, насколько может определить Аякс, — довольно хорошо, но от волнения в голосе слышится еле заметный восточный акцент, нож плотнее прижимается к открытому участку кожи, лезвие буквально упирается в его шею, грозя вот-вот перерезать парню горло. Чайльд нагло соврёт, если скажет, что не боится. Ему страшно, страшно до одури, что этот человек может найти его семью и разделаться со всеми младшенькими Тартальи: убить или навредить Антону, Тевкру, Тоне, — Отвечай!       Но тут, совершенно некстати, их напряжённый диалог прерывает раздавшийся ни с того, ни с сего рингтон телефонного звонка — неизменная песня из заставки Смешариков. Аякс переводит взгляд на выпавший у него из кармана телефон, чёрт, ещё и звук забыл выключить, на экране заставки виднеется забавное селфи маленькой девочки с широкой весёлой улыбкой и подпись «Зайка (Тоня)». Господи, только не это, только не сейчас.       — Мне нужно ответить на звонок, — говорит на одном дыхании Аякс, всё ещё чувствуя холод металла на своей шее. Глазами стреляет в сторону своего смартфона, который вибрирует и продолжает раз за разом повторять одну и ту же мелодию. Чжун Ли лишь нервно усмехается, наблюдая подобную наглость, пришёл его убить, а теперь ещё и звонить кому-то собирается.       — А больше ничего не хочешь? Решил с кем-то из своих боссов переговорить, м? — шикнул бизнесмен, недовольно косясь на истошно вопящий гаджет.       — Нет, это звонок от моей сестры, — нехотя пояснил Тарталья, — Пять минут, дай мне пять минут переговорить с ней, а потом делай, что хочешь.       — С какой стати мне тебе верить? Дай мне хоть одну причину, почему я должен согласиться на твоё предложение, — холодно усмехнулся Чжун Ли, всё больше поражаясь наглости этого рыжеволосого паренька, ему сейчас глотку перережут, а он о каком-то звонке тревожится.       — Пять минут это не так уж и много. К тому же скоро Новый год, время чудес и всё такое, — тот факт, что мужчина в принципе до сих пор не лишил его жизни, уже давал Аяксу шанс на более удачный исход. Нужно аккуратно надавить на него, усыпить бдительность, ввести в шоковое состояние. А там уж чем судьба не шутит, — Я обязан ответить на звонок моей сестрёнки. А вдруг она не может уснуть без моего голоса?!       Чжун Ли ещё раз мельком глянул на заставку экрана телефона и на смотрящего на него с самой искренней (Чайльду хочется верить, что его актёрского таланта будет достаточно) мольбой парня. Носком лакированных туфель мужчина подпихивает к уху Аякса смартфон и принимает вызов.       — Алло? — в трубке раздаётся неуверенный детский голосок.       — Тоня, зайка, привет! — как можно бодрее ответил Тарталья. Его жизнь всё ещё держалась на кончике ножа, однако теперь лезвие отступило на пару сантиметров назад, неплохо для начала.       — Чайльд! А почему ты так долго трубку не брал? — Чжун Ли не понимает, что говорит девочка, Аякс с облегчением осознаёт, что его противник не знает русского, а значит можно не бояться, что его разговор с сестрой будет подслушан.       — А, ну знаешь… Я был занят очень важным делом, да, ты же знаешь я самый важный человек на фабрике по производству игрушек! Это очень ответственная должность, — покамест эта легенда всё ещё действовала на его младшеньких, они верили, что их любимый старший брат работает кем-то очень крутым. Однако Тарталья предполагал, что ещё годик-другой и придётся придумывать отмазку получше, — Что-то случилось?       -… дай сюда, — голос на проводе сменился на бойкий мальчишеский, Аяксу не составило труда распознать в говорящем Тевкра, — Чайльд! Тоня такая противная! Она заставляет меня есть кашу, а я хочу печенье.       Чжун Ли напрягся, слыша сменившийся тембр, однако никаких действий не предпринял, голос звучит всё равно по-детски. Лежащий под ним парень не сопротивляется и не пытается нарушить их маленького перемирия. Благодаря излучаемому телефоном свету, мужчина может увидеть лицо Чайльда в мельчайших подробностях, на скуле молодого человека начинал наливаться багрянцем синяк, на шее осталась маленькая царапинка, кровь запеклась на губах. Только глаза, как два сапфира, ярко сияют кристальной синевой. Даже находясь за сотни километров от своих маленьких собеседников, Тарталья старается держать лицо, добродушно улыбается и говорит чётко и ясно. Тихий и вкрадчивый голос действует на Чжун Ли, подобно гипнозу. Цветущие лёгкой полуулыбкой губы быстро двигаются, произнося слова и добродушно усмехаются, когда молодой человек слушает доносящийся из трубки ответ. Вот бы этот же голос также мягко и плавно шептал что-нибудь и ему на ухо.       — Тебе нельзя печенье! Чайльд сказал, что вечером нужно кушать кашу! — кажется, на другом конце провода назревал серьёзный конфликт. Нужно действовать быстро, пока Тоня и Тевкр ещё не успели подраться.       — Значит так, котятки, слушайте сами и передайте всем остальным. Сначала кушаем гречку, потом на десерт чай с печеньем, конфетами и всем чем только захотите. Понятно?       — Так точно! — в один голос согласились мальчик и девочка, старший брат всегда являлся для них авторитетом, после смерти родителей ближе Тартальи у них никого не было. Аякс взглянул на цифры в верхнем углу экрана, чёрт, его пять минут почти закончились, нужно срочно что-то предпринимать, — А ты скоро вернёшься? — Да, да постараюсь побыстрее управиться с делами, — он защитит свою семью, в голове у молодого человека как раз созрел план, — Не балуйтесь там, всем от меня большой привет! До связи.       Вызов закончился, а вместе с ним и отведённое Чайльду на передышку время подошло к концу. В апартаментах повисла гробовая тишина, ни шума ветра, ни чужого дыхания, даже сердце, казалось, замерло на месте и перестало качать кровь по телу. Аякс поворачивается лицом к своему врагу и смотрит на него пристально снизу вверх, внимательно вглядываясь в изящные восточные черты. Облизывает пересохшие, солёные от крови губы и безотрывно смотрит прямо в потемневшие цитриновые глаза мужчины. В этом есть что-то пугающее и одновременно притягательное, как тот трюк, где факир держит в своих руках синий, абсолютно не горячий огонь. Только здесь пламя настоящее, манящее и обжигающее, переплетается с диким ревущим водоворотом. Чжун Ли непроизвольно сглатывает, заворожённый этим явлением, а Аякс ухмыляется так нагло и дразняще, что каменное сердце непроизвольно пропускает удар, пульсация отдаётся электрическим зарядом по всему телу.       Он и сам не замечает, как теряет бдительность, чем и спешит воспользоваться Чайльд. Удар коленом в пах, резкий прогиб в пояснице и манёвренная работа рук позволяют Тарталье сбросить с себя бизнесмена и свободно подняться на ноги. Его шатает и ведёт из стороны в сторону, однако сквозь яркие вспышки в голове до его слуха доносится активизировавшийся наушник, из которого строго вещает голос Синьоры.       — Аякс, приём, весь план катится коту под хвост, здание оцеплено, сюда выдвигаются ОМОН и спецназ, выметайся оттуда как можно быстрее, — несмотря на всё ещё сохраняющийся командный тон, в словах Синьоры чувствуется лёгкое волнение и смятение.       — Но как же задание…       — Плевать, я отключаюсь от связи, я в этом цирке больше не участвую, — наушник в последний раз пискнул и замолк. Где-то в коридоре послышались тяжёлые шаги армейских ботинок, этот звук Тарталья знал очень хорошо, через пару секунд сюда ворвётся группа захвата.       Где-то в углу послышался сдавленный болезненный стон Чжун Ли, мужчина сидел привалившись к стене, из раненого бедра всё ещё продолжала течь кровь, так что на полу уже образовалась приличная тёмная лужица. Нога онемела и почти перестала слушаться, от шока и боли Чжун Ли лихорадочно трясло, длинные волосы прилипли к вспотевшему лбу, а рука безнадёжно зажимала серьёзную рану. Всё ещё жив, чёрт, но добить Аякс его уже не успеет, пистолет остался где-то на полу, отцовская финка и вовсе бесследно пропала, а шаги за дверью всё громче и отчётливее. Чайльд натянул на лицо балаклаву и последний раз окинул быстрым взглядом Чжун Ли. Тарталья неплохо его потрепал, да и рана серьёзная, через пару минут он и сам умрёт от кровопотери, его работу на этом можно считать законченной. Подхватив свой телефон, парень спешно ретировался на открытую террасу, а после и вовсе скрылся где-то в темноте.       Раздался оглушительный треск дерева, тяжёлый ботинок выломал и без того открытую дверь, какое варварство. Один за другим бойцы вбегали в апартаменты, проверяли периметр и докладывали о ходе операции. Комната моментально наполнилась звуками, людьми, светом от фонарей — всё это нарушило царившую до недавнего времени атмосферу. Вся магия, вся иллюзия растаяла, словно по щелчку пальцев хитрого иллюзиониста. Чжун Ли молча смотрел на колышущийся на ветру белоснежный тюль занавесок, за ними всего несколько секунд назад и скрылся тот человек.       — Чайльд, — Чжун Ли вспоминает имя, которое столько раз повторяли звонившие его киллеру дети. Пробует его на вкус, как дорогое игристое вино, которое кружит голову, неся в себе и яркий взрывной праздник и наступающие на утро тяжкие последствия. Ладонь крепко держится за рукоятку острого, как бритва, финского ножа. Тело ощутимо слабеет, мысли путаются, к нему на помощь уже бегут несколько спецов, а мужчина краем сознания цепляется за образ пронзительных, как электрическая синь, глаз, усыпанное веснушками лицо и хриплый ласковый голос. Будь неизвестный хоть самим инкубом, Чжун Ли непременно приложит все силы, чтобы найти и встретиться с ним вновь.