Старые друзья

— Т-Тома?.. — Дилюк? Это правда ты?! Красноволосый бармен ошалело смотрел на посетителя своей таверны, боясь даже на долю разжать руки, дабы случайно не выпустить бокал из рук и не разбить. Однако поставить предмет посуды все же пришлось, поскольку высокий блондин довольно быстро преодолел расстояние от двери до барной стойки, чтобы стиснуть в крепких объятиях старого друга. Блондин по имени Тома оказался чуть ли не на голову выше Дилюка. Он без проблем перегнулся через стойку и положил голову на черный мех чужого капюшона. — Сколько лет! — Тома отодвинулся, но все еще держа руками плечи бармена, — Ты так вырос, и я даже не ожидал тебя увидеть здесь. Слышал ты один из самых богатеньких жителей Монда, а сам вон — протираешь бокалы. Дилюк на это только сдержанно улыбнулся, отодвинув сухой и чистый предмет в сторонку к остальной посуде. — Мне иногда по душе проводить здесь время. Это помогает о многом подумать и узнать новости в городе. — Понимаю, — протянул Тома, наконец, отпуская владельца винокурни и садясь на стул у барной стойки, — помогает быть ближе к людям, да? Хах! — Вроде того. Но… как ты тут оказался? Тебя не было столько лет и мы ничего о тебе не слышали. Даже твоя мама почти ничего не знала, что с тобой. Тома вздохнул как-то тяжело, вспоминая о матери, с которой он хоть и переписывался письмами, но все же не виделся более десяти лет. Однако, он почти сразу снова повеселел, рассказав, что его Господин Камисато, на которого он работает, отпустил на родину. Упомянул он и том, что прибыл в Монд вчера под ночь, и что мама его едва ли не упала в обморок при виде взрослого сына на пороге. От такой истории даже Дилюк улыбнулся, представляя как эта старушка должно быть перепугалась своего же сына. — Укуси меня слайм или это тот, о ком я думаю? — послышался мягкий, вкрадчивый голос за спиной инадзумца. Оба мужчины обернулись в сторону входной двери, где прямо сейчас стоял третий участник их общего, но такого далекого, детства. — Сэр Кэйя Альберих! — Собственной персоной. — Выставил тот руку вперед себя. Тома поднялся со стула, принимая еще одного знакомого в крепкие объятия. Тот, в отличии от Дилюка, оказался примерно такого же роста, как и он сам. Кэйя заливисто засмеялся, вторя блондину и по-дружески взяв его лицо руками, рассматривая от головы до ног. — Должен признать, красный тебе к лицу, приятель. Правда, Мастер Дилюк? — обратился рыцарь к бармену. Тот, в свою очередь, только кивнул с привычной скупой миной на лице, что не осталось незамеченным Томой. Последующие пару часов троица друзей провела в таверне. Кэйя и Тома являлись основными двигателями разговора, пока Дилюк отмалчивался, лишь иногда комментируя ту или иную ситуацию. Капитан кавалерии даже смог уговорить инадзумца выпить с ним пару бокалов вина, хотя тот и пытался тактично отказаться, признаваясь, что не очень любит алкоголь. Вечер прошел шумно и весело, пока на улицы не ступила сама Ночь, внося свои правила в этот мир. Кэйе пришлось попрощаться из-за ночного дежурства по городу, но они договорились еще обязательно встретиться через сутки, чтобы вспомнить старые времена и, может быть, даже сходить к реке, дабы искупаться голышом, как когда-то в детстве. С уходом завсегдатая таверны, Дилюк тихо, но облегченно, выдохнул. Тома, вертел в руке остатки вина в бокале, не спеша задавать вопросы. Он видел, что за годы его отсутствия в городе, что-то произошло между двумя братьями. Но что именно, он пока узнавать не решался. Реакция Рагнвиндра на появление Альбериха, его молчаливость за время (казалось) всеобщей беседы, потухший взгляд. Это уже был не тот красноволосый мальчишка, который носился вместе с ними по полям Утеса Звездоловов или ловил тритонов в канаве. Их трио знал весь город. Любой старик мог отличить смех каждого из мальчишек, мечтавших получить Глаз Бога в более старшем возрасте, стать рыцарем или путешественником. Изменились повадки: густая челка скрывала тяжелый взгляд Дилюка, а тонкие губы почти все время были плотно сжаты вместе. Постоянная улыбка Кэйи местами вызывая напряжение, словно его смех больше не был искренним. А крупные глотки вина, которое он так усердно заливал в себя в этот вечер, явно говорили о неутолимом желании скорее напиться и забыться, чем отпраздновать приезд старого друга. Тома понимал, что время прошлось по ним неутолимо и беспощадно. Как он не знал о разладе между братьями, так и они не знали о том, что блондину пришлось пережить на Инадзуме. О тяжелом начале совсем юного мальчика на чужой земле, где почти каждый второй презирал его из-за внешности, национальности или даже самого его существования. О жизни в военное время в закрытой стране, о тяжелой работе слугой с утра до ночи, об опасности со стороны самого Архонта и страха потерять Глаз Бога. — Все так поменялось, да, Люк? — С грустью в голосе спросил Тома, допивая вино. — Это уже не важно. Что случилось, то должно было случиться, полагаю? Парни почти одновременно пожали плечами, мысленно согласившись со всем этим. Людей в таверне почти не оставалось, многие либо расплачивались, либо уже ушли отдыхать перед новым рабочим днем. Дилюк, впервые за весь вечер, отложил тряпку, достав еще один бокал и налив примерно ¼ вина от размера кубка, а заодно добавив столько же Томе. — Ты ведь не пьешь, — удивился блондин, внимательно следя за красноволосым, который взял стакан в руку, облокотившись на стойку грудью. — Сегодня немного можно. Да и, пока Кэйя не видит, — загадочно подмигнул тот собеседнику. Они усмехнулись, чокнувшись и выпив все содержимое за пару глотков. Их разговор был не таким шумным и активным, как с Кэйей. Они негромко переговаривались, рассказывая друг-другу основные события из жизней за эти годы. Так Тома узнал о ссоре между братьями. Так Дилюк узнал о тех испытаниях, которые пережил Тома. Они вышли из таверны, когда на улице была глубокая ночь. Почти все окна в домах были черными из-за темноты внутри комнат жильцов. Только редкие рыцари патрулировали пустынные переулки, а кошки и собаки иногда переходили дорогу двум старым друзьям. Они вышли за город и перешли мост, вспоминая, как носились здесь в детстве, распугивая голубей. Призраки прошлого следовали за ними по пятам, обгоняя их фигуры и растворяясь в ночи. Парни повернули направо, следуя вне тропы по траве, чтобы быть ближе к реке. Вода манила светом луны, что скользил по тихим волнам. — Так хорошо. И тихо… Инадзума почти всегда полна разных звуков. Даже если нет никаких фестивалей, то улицы наполняются песнями бездомных животных или шумом моря. — Да, здесь почти нет большой воды, — согласился с ним Люк, встав рядом и сложив руки на груди, смотря на отражение луны на водной глади. Внезапно он заметил краем глаза, что фигура рядом активно зашевелилась. — Ч-что ты делаешь? — изумленно спросил красноволосый, наблюдая за тем, как Тома скинул на землю сначала свою курточку, потом длинный шлейф ткани и футболку. — Мне вдруг подумалось, что я хочу искупаться. Помнишь, как мы тут ныряли прямо с этого берега? Парень сел на свою же одежду, принимаясь расшнуровывать множественные застежки на обуви и стаскивая штаны. Дилюк прекрасно помнил те дни, но он все еще не горел желанием нырять в воду прямо сейчас, что явно собирался сделать его напарник. Тома же довольно быстро управился с одеждой, возложив Глаз Бога поверх стопки белья. После чего в два широких прыжка очутился у обрыва и, сделав кувырок в воздухе, с плеском нырнул в воду. Мокрая голова блондина вынырнула через несколько секунд, а парень залился довольным смехом. Дилюк тоже не удержался и прыснул, смотря, как Тома довольно плавает в пресной воде реки. — Люк, давай сюда! Вода отличная! Рагнвиндр вначале отнекивался, ссылаясь то на нелюбовь к холоду, то на нежелание мочиться. Но после того, как Тома пригрозил затащить его в воду прямо в одежде, тот все же сдался, хоть и нерешительно, но скинув в себя плащ и обувь. В отличие от Томы, Дилюк не стал нырять с обрыва, а спокойно зашел в воду с берега. Они какое-то время дурачились, брызгая друг друга водой и окончательно распугав всю рыбу, которая плавала неподалеку. Казалось, что это тот самый редкий момент, когда Мастер Дилюк вновь превратился в того самого задорного и солнечного мальчишку, чему Тома был несомненно рад. Красноволосый накинулся на инадзумца, погрузив их обоих в воду и создав громкий всплеск. Они развлекались так какое-то время, уплывая друг от друга в разные стороны, пока Тома не набросился на Дилюка, спасавшегося бегством на берег. — А. Кхм, — Тома неловко опустил взгляд, обратив внимание, как сам двусмысленно прижался бедрами к чужому паху, при этом расставив сильные руки по обе стороны от красной головы. Парни смущенно отпрянули друг от друга, сев рядом плечом к плечу и прикрыв руками собственные достоинства. — Неловко вышло, — усмехнулся Тома, потерев пальцем розовую щеку. Дилюк согласился, пихнув того локтем в крепкое плечо, — а у тебя сильные руки. Я заметил это в нашем «поединке». — Сам попробуй помахать клеймором в свободное время, — усмехнулся Рагнвиндр, распуская безнадежно мокрые волосы, — А ты очень гибок. Копье? — Да. Из-за моего роста оно очень даже подошло мне по стилю, да и, мне самому нравится стиль копейщиков. Тома расслабленно откинулся назад, оперевшись рукой на свежую траву и смотря на ночное небо. Дилюк украдкой проскользнул взглядом по накаченной груди и торсу парня, в какой-то степени даже позавидовав таким четким кубикам на чужом животе. Хотя, с другой стороны, он зато имел более объемные грудные мышцы и плечи из-за нагрузки именно на эту часть тела при бое. Взгляд сам по себе упал на косые мышцы паховой области Томы. Дилюк не без труда отвел глаза, смущенно выдохнув и стараясь не краснеть сильнее своих волос. — А? Что такое? — Ничего. Просто, — попытался тот придумать отмазку, — интересно, что у тебя почти нет волос на груди. — Ахах, ну да, зато у тебя целый ворох. Тома с добродушной улыбкой придвинулся к телу винодела, смутив того еще больше. — А? Что такое? Ты что, смущаешься? — Тома ехидно улыбнулся, чем вызвал в голове Рагнвиндра едкий образ Кэйи с таким же взглядом, — Брось, Дилюк! Мы же оба парни. У нас одинаковое тело. Томе было легко говорить. Он каждую неделю ходил либо в местную помывочную, либо на горячие источники, где была тьма народу из слуг, воинов и простых горожан. На Инадзуме это было нормой — мыться в общественных местах, и никто никогда не стеснялся своего тела. Ведь каждому было понятно, что сюда все пришли за нуждой в гигиене, а не в поисках любви и секса. Но Дилюк не был Томой. Он мылся дома за закрытой дверью, не позволяя даже слугам видеть его обнаженным. Особенно ниже пояса. Что уж говорить про то как могло отреагировать тело винодела, когда парень его возраста так откровенно приблизился, чтобы просто рассмотреть красные и густые волосы на чужой груди. Дилюк машинально выставил руку в сторону парня, остановив его в полуметре от себя и смотря испуганным взглядом на недоумение на лице Томы. Через секунду до второго дошло и он, как Чеширский кот, растянул губы в улыбке. — Ах, я понял. Мастер Дилюк смущается своего тела? Ну, можешь потрогать меня тоже, мне не жалко, ха-ха. Тома взял кисть красноголового в свою руку, кладя ту на свою грудь и шутливо позволяя себя щекотать по бокам. Дилюк же в свою очередь скорее воспользовался этот возможностью, чтобы попробовать что-то новое в своей жизни. Он конечно не испытывал страсти к мужчинам, особенно к друзьям детства, но Тома был красив и это… восхищало? Первые секунды он смущался, но после немного расслабился, успокоив себя тем, что инадзумца это и вправду никак не трогает, и он совершенно спокойно себя чувствует нагим рядом с другим человеком. Тонкая рука прошлась по накаченным плечам, сжав их пару раз на пробу. Далее он опустил ту вниз по грудине, задевая редкие светлые волоски, коснулся твердых кубиков пресса и, в очередной раз, подумал о занятиях спортом на эту часть тела. — Нравится, Мастер Дилюк? — Ты, кхм, красивый, — наконец убрал тот руку, смотря на воду рядом. — Ты тоже… Парни молча уставились друг на друга. Дилюк только сейчас заметил легкий румянец на щеках и ушах Томы, который все это время точно так же рассматривал чужое тело. Они не знали как ответить на слова друг друга. Да и надо ли было? Тома подался вперед первым, Рагнвиндр ответил взаимностью. Они неловко остановились в паре сантиметрах друг от друга, в нерешительности крутя головы под разным углом и не зная как лучше приблизиться. В конце концов винодел рыкнул, резко положив ладонь на затылок Томы и впившись в его губы сухим, самым простым поцелуем. Они даже почти не двигались пару мгновений, учащенно дыша и смотря глаза в глаза. Только через секунду их тела расслабились. Тома прикрыл веки, подвинувшись еще ближе и слегка повернув голову Дилюка за подбородок. Тот, в свою очередь, приоткрыл рот, позволив чужому языку неглубоко продвинуться внутрь. Тишину вокруг нарушали сверчки и кузнечики, а также редкие причмокивания и громкое дыхание двух мужчин. — Это неправильно, — заключил Дилюк, недалеко отстраняясь от Томы и примечая взаимное возбужденное состояние, как и его самого, — мы ведь мужчины. — И это мне говорит житель города свободы? Думаешь Барбатоса бы оскорбило подобное поведение на его территории? Своим вопросом Тома только ввел Дилюка в тупик, заставив задуматься о настолько серьезных вещах, как любовь и жизнь, Боги и Архонты, и испытывают ли последние вожделение прямо как люди? Или им это неведомо? За всем этим он даже не заметил, как блондин аккуратно повалил его на одежды, вновь прислоняясь губами к чужому лицу. Сильная рука копейщика прошлась по накаченной груди мечника, зарываясь пальцами в густых волосах. Вывела Дилюка из прострации лишь горячая эрекция инадзумца, что горячо прислонялась к его собственной, требовательно потираясь о кожу в поисках ласки. Винодел ответил на очередной поцелуй, просунув свои руки между их, еще мокрыми, телами и взяв оба члена в ладони. Они оба задышали громче, когда Дилюк задвигал пальцами, очерчивая разнообразные узоры вдоль и поперек, прижимаясь к телу сверху сильнее и иногда двигая бедрами, также желая получить разрядку. Тома держался одной рукой над головой Рагнвиндра, второй все еще оглаживая чужую грудь, иногда мимолетно касаясь сосков. Один из них тихо простонал, когда особо чувствительная головка прошлась по жестким лобковым волосам. Тома прижался к телу Дилюка сильнее, чувствуя, как от того пышет жар. Он лизнул винодела под ухом, довольно заслышав как тот рвано выдохнул, но после мстительно куснул блондина в ключицу. Их страсть была похожа на детскую игру, где каждый то колол второго в бок, при этом ускоряя движение руки, то щекотливо проходился по низу живота, вынуждая чужой пресс напрячься от неприятного ощущения тонких пальцев. Надолго их не хватило. Рука Дилюка ускорилась, сжимая свой и член Томы в разных ладонях, двигая одновременно. Тома содрогнулся всем телом, когда финальная точка была достигнута им. Теплое семя полилось на лобок с красными волосами, пачкая всю копну белесой жидкостью. Дилюк не отстал, кончая следом и также рвано выдохнув во влажный рот блондина. Тома поцеловал винодела в последний раз прежде чем повалиться рядом на одежду, чтобы восстановить дыхание. — Кажется придется опять лезть в воду, — недовольно пробурчал Дилюк, осматривая собственный живот, — Вот же черт… — Что такое? Тома недоуменно поднял взгляд сначала на Рагнвиндра, а после на отдаленную синеволосую фигуру, что приветливо махала парням прямо со стены города, тихо посмеиваясь. — Думаешь он много видел? — спросил Тома, неловко косясь на Дилюка. Послышался одобрительный свист со стороны города и крик со смехом: «Классная задница!» — Думаю, да. Он видел все.