Тройное "я". ННС. II

      Одна пуля в правом предплечье: она задела треснувшую в битве с Курокавой кость, раздробив небольшой участок на маленькие кусочки. Вторая пуля нашла своё место в левом плече, чуть выше ключицы. Третья — последняя — прилетела в грудь, ниже сердца, правда, задев лёгкое.       Кровь из третьей раны текла обильнее и быстрее, нежели из первых двух. Однако даже это не остановило девушку. Помимо того, что она изначально оттолкнула Курокаву назад, принимая заряд на себя, Фудзимото ещё и прикрыла его своим телом, словно щитом.        — Я же ведь сказала… — прорычала девушка, выпрямляя спину и смотря прямо в глаза Кисаки. Следующие слова она произнесла громко и чётко, так, чтобы слышали абсолютно все: — Я — ЩИТ КУРОКАВЫ ИЗАНЫ! И я не позволю каким-то уёбкам тронуть его даже пальцем!!!       Она стояла гордо, не трясясь от боли, отключив её в своём сознании. Подбородок её был чуть приподнят, кулаки сжаты, глаза сужены, а выражение их пугало.       «Что… — не понимал Курокава, пялившись на спину Фудзимото. — Она только что… что… сделала?..»        — Изана! — на его плечо легла рука Хитто. — Пожалуйста… давай это прекратим… Мы…       Но парень замолчал. Его отвлекли движения со стороны девушки: она начала делать твёрдые и уверенные шаги в сторону очкастого, который всё так же стоял, нацелившись теперь уже на голову Фудзимото.        — Ты — главное моё препятствие, — прорычал он, готовясь нажать на курок.        — Хах. Взаимно! — она подошла вплотную, приложив лоб к дулу. — Давай, — её губы искривились в злой усмешке. — Давай, Кисаки Тетта… стреляй, — а в глазах загорелся огонь, что обозначал лишь одно: она желает его убить.        — Как опрометчиво…       Кисаки нажал на курок. Произошёл звук выстрела, но сама пуля не вылетела. Девушка оставалась стоять также неподвижно, усмехаясь и глядя прямо в глаза своему врагу.        — Какая неудача… Неужели ты не можешь определить, есть ли патрон в магазине или нет?.. — она тихо зловеще посмеялась. — Какая жалость…        — Т-ты… Камикадзе… — прошептал он с яростью в голосе.        — Запомни это имя и унеси его с собой в могилу! — прорычала Фудзимото, собираясь сделать шаг вперёд.       Кисаки быстро среагировал и, развернувшись на сто восемьдесят, дал дёру. Правда, далеко ему убежать не удалось. И нет, остановила его не Касуми. Его, в принципе, никто не останавливал — просто никто не успел. Его подхватил Ханма, некоторыми минутами раннее добравшийся до своего байка и оседлавший его. Сюдзи успел поймать злой и обиженный взгляд подруги. Да, ещё не скоро их отношения приобретут те краски, которыми они владели несколько лет назад. К сожалению.       И, как говорится, эти двое укатили в закат.       Если бы.        — ТАКЕМИТИ!!! — девушка посмотрела на блондина через плечо. — ДАВАЙ!!!        — Да!!!        — Такемути, запрыгивай! — прокричал Дракен, заводя свой мотоцикл.       Ханагаки запрыгнул на байк Рюгудзи. Кен выжал сцепление, добавил газку и рванул с места, проезжая прямо мимо щита «Токийской свастики».       Как только гул мотора исчез, а на поле битвы настала гробовая тишина, Курокава решил подойти к Фудзимото, но та его опередила: правда, она ни к кому не подходила, вместо этого девушка сделала лишь одно движение — полуоборот, — сжимая рану в груди, и посмотрела на Бадзи.        — Кейске… — из её рта текла кровь, а верхняя часть одежды, пропитанная красной жидкостью, будь она другого цвета, точно бы окрасилась в кроваво-алые оттенки. — Звони… отцу… — её глаза были широко раскрыты, на них уже насела пелена, но губы продолжали улыбаться. — Пуля… попала… в лёгкое…       Вампирёнок раскрыл от ужаса глаза. Он, благодаря тому, что являлся членом «Истребителей», прекрасно знал о каждой ране, и попадание пули в лёгкое — не одно из самых приятных и легко залечиваемых.       Парень резким движением достал телефон и, набрав нужный номер и дождавшись, когда на той стороне линии возьмут трубку, выкрикнул — из-за эмоций — лишь четыре слова: «Пуля попала в лёгкое!». Ни кому она попала, ни когда… этого не нужно было говорить. Миядзаки Кацуки и так всё понял: лишь его дочь способна вот так просто встать под пулю, даже предполагая, куда она может прилететь.       Пока происходили все эти действия, Сано-старший подошёл к девушке и кончиками пальцев коснулся её щеки, пачкая их в крови, после чего поправил иссиня-чёрные волосы и прерывисто вздохнул.        — Тебе… нужно сделать… объявление… — прошептала она.        — Не говори… — попросил он, на его лице выступило выражение боли. — Умоляю…       Фудзимото улыбнулась чуть шире и перевела взгляд на Курокаву, который застыл, словно его ноги вросли в асфальт, и неотрывно смотрел на неё.        — «Токийская свастика» и «Поднебесье»! — всё-таки решил произнести небольшое объявление Сано-старший, при этом не выпуская дрожащей руки девушки из своей. — Война окончена. Сейчас сюда приедет скорая и полиция! Чтобы не было лишних проблем, взяли руки в ноги и свалили отсюда! Я останусь! Расходимся!!!        — Полиции… не будет… — прошептала Фудзимото.        — Малыш…        — Ты заткнёшься или мне заткнуть тебе пасть?! — прорычал подошедший к ней Бадзи.       Девушка лишь издала грустную усмешку.        — Касуми… прошу… — из глаз Татибаны полились капли слёз с размером в один фундук.        — Лучше уходите вы все, а мы останемся, — сказал Харучиё. С ним согласились многие из верхушки «Поднебесья».        — Если такой человек, как Касуми умрёт… будет грустно, — заверил Хайтани Ран, и в глазах его промелькнуло печальное любопытство.       «Я даже удивлена, что такие люди, как братья Хайтани, интересуются моей жизнью. Возможно, это потому, что я Босс тёмной организации, который умудряется ещё и в гопниковской банде решать дела?.. Слух об этом распространился достаточно быстро… — после этих мыслей в голове Фудзимото начал появляться туман. — Было бы… любопытно с ними… поболтать… — её тело пошатнулось. — Что-то… что-то совсем…»        — Она выживет?! — задал резкий и громкий вопрос Курокава, не сдвигаясь с места.       Его голос заставил девушку ещё немного продержаться на ногах и поднять на него взгляд.        — Да, — уверенно ответил глава «Токийской свастики». — У неё замечательный отец.        — Лишь бы молчала, — фыркнул Бадзи, внимательно следящий за её состоянием.       Татибана стояла рядом и не отводила взгляд от лица подруги: бледное, всё в крови, глаза начинали тускнеть, а веки закрываться. Девушке это не нравилось. В её груди щемило, плохое предчувствие не давало спокойно мыслить и остановить лившиеся из карих глаз слёзы.        — Голова… — одними губами прошептала Фудзимото, после чего её тело поддалось вперёд.       Сано поймал её, тут же прижав к себе, впустив пальцы одной руки в её волосы. Его глаза расширились, когда он осознал, что его рука горит из-за крови, которая, по-видимому, уже начала засыхать в иссиня-чёрной копне.        — М-малы-ыш… — его тело задрожало от страха, на глаза набежали слёзы.        — Нужно… к Такемити… — шептала она из последних сил. — Майки… быстро…       И сознание покинуло её.       Татибана вскрикнула. Она прижала руки ко рту, пытаясь заглушить крик. Бадзи стоял, как вкопанный. Лишь сирена скорой помощи, которую он узнает из тысячи, смогла вернуть его в свои мысли.        — Всё нормально… — пробормотал он, силясь проглотить вставший в его горле ком. — Док уже… уже здесь… — парень перевёл взгляд вправо, на выпрыгивающего из скорой помощи Миядзаки.        — Док… — на него посмотрел Сано. — Простите, я…        — Ты не виноват, — лишь ответит мужчина, с теплотой посмотрев на парня.       Дальше всё произошло слишком быстро. Многие, не готовые и не привыкшие видеть подобного, не смогли понять, что произошло. Они даже не заметили, как врачи забрали тело Фудзимото, как Бадзи залез в машину скорой помощи и как эта машина уехала. Всё у многих произошло это как во сне, как в каком-то трансе.        — Эй… Майки… — Курокава сжал кулаки.        — Отравляйся в больницу, — взгляд Сано на мгновение показался стеклянным. Но он просто не мог не верить в Дока и не быть уверенным, что его девушка останется жива. Потому что так и будет: Док спасёт её, а Касуми останется жива. — Чифую отвезёт тебя. Ты должен быть там.        — Подожди, Майки! — глава, а может, уже и бывший глава бывшего «Поднебесья», сделал несколько шагов навстречу к парню. — Почему я? Почему не ты?!        — Потому что она попросила защитить Такемути, — он поднял глаза, наполненные уверенностью и болью, на своего старшего брата. — А ты, как её близкий друг, должен быть там. Мы с Хиной вернёмся вместе с Такемути и Кен-чиком.        — Я тоже пойду?.. — удивилась Татибана. — Я ведь могла…        — Ты нужна Такемути, — спокойно ответил парень.        — Я тут разберусь, — заверил его Курокава. — Идите.       Мандзиро лишь кивнул, после чего он и девушка быстрым бегом направились в сторону, куда уехали два мотоцикла.       Изана и правда со всем разобрался: он распустил «Поднебесье» и заставил всех разойтись. Некоторые парни из «красных» поначалу не хотели уходить, но потом и они покинули поле битвы, доверившись словам Сано-старшего, которые так и говорили: никто сегодня не умрёт.       «Всё произошло слишком быстро… не понимаю, как это вообще… как это вообще воспринимать?.. — думал Курокава, глядя на уходящих людей. — Только что я пытался и желал убить и Майки, и Касуми… и в одно мгновение всё резко изменилось, и всё благодаря её спине… Её защите, — он поднял глаза к небу, из них текли слёзы, но парень их не замечал. — Я не знаю, что и думать… Ехать в больницу?.. Бред ведь… меня не спасти. Уже не спасти. Да, я принял тот факт, что мы проиграли. Я распустил «Поднебесье», прекрасно понимая, что против «Токийской свастики» им не выжить. Я не стану вступать в банду Майки. И не стану идти за Касуми, как она того хотела… Я дал ей возможность себя спасти и не хочу, чтобы она ещё больше из-за этого пострадала… Зачем лишний раз причинять своему телу боль, если я всё равно… по шею погряз в этой… грязи и гнили…»        — ЭЙ! — выкрикнул Мацуно, встав со скрещенными на груди руками и смотря прямо на Курокаву и Хитто. — Долго вы ещё будете торчать тут в гордом одиночестве?! Я вообще-то тоже пиздец как беспокоюсь за Касу и хочу уже поскорее доехать до больницы! Оттуда можно также связаться с Майки и остальными, в случае чего.        — Изана, пойдём, — Хитто вновь положил ладонь на его плечо и чуть его сжал.        — Нет… — выдавил из себя парень. — Мне нельзя… не стоит… Я останусь, уйду и больше не появлюсь.        — Останешься и уйдёшь? Кажется, тебе нужно провериться у Дока! — хмыкнул блондин, за что и получил два непонимающих взгляда в свою сторону. — Док — просто лучший доктор на всём свете! Он не только операции делает, спасая людей. Но не будем об этом сейчас! Садитесь на мотоциклы, и поехали уже! Хорош булки мять.        — Но ведь я…        — Думаешь, Касу остановится? — Мацуно чуть поумерил свой пыл. — Даже если ты уйдёшь, спрячешься… Даже если уедешь из страны… Думаешь, она остановится? Она вылезет из кожи вон, но найдёт тебя и вернёт, потому что пообещала тебе это. Да и ведь Касу теперь твой щит… нужно быть поуважительнее к своему защитнику. Я, конечно, не всё знаю, что там между вами приключилось, но… Разве когда-то бывает поздно начать всё с начала? — в его светло-голубых, перемешанных с лёгкой бирюзой глазах читалось искреннее желание помочь этим двоим. — И это ведь касается и Майки с Эммой.       Курокава пристально смотрел на его выражение лица, размышляя над сказанными словами парня. В его голове было множество мыслей, что разделились на две стороны: «ехать в больницу и начать жизнь заново» и «убежать и скрыться ото всех». Эти две стороны вели кровавую битву, вызывая головную боль и стук в висках, в глазах с перерывами всё плыло — то ли из-за слёз, то ли от головокружения, что пришло после появления боли от нанесённых Фудзимото и Сано ударов.        — Изана?.. — осторожно спросил Хитто, который и так всё для себя решил, но всё также продолжал следовать за своим «королём».        — Ты прав, — ответил, наконец, парень, сжав кисти руки в кулаки для большей уверенности. — Поехали в больницу.