Тейватская похлёбка

      Штука эта не случилась внезапно, её легко можно было предугадать, и кое-кто легко бы с этим справился, не будь в голове куча мыслей о других: вот этому вот сэру крио слаймы мешают рыбачить, юная леди без глаз просит развеять одуванчики по ветру, а магистр Джинн нуждается в отдыхе больше, чем Паймон в еде, а обязанности её переложить не на кого, все заняты — ну и кто тут поможет? Только почётный рыцарь Ордо Фавониус.              — Если всё надоело, дай знать. Я буду очень рад помочь тебе, сниму с плеч пару заданий.              Паймон упирает руки в бока, голос её подчёркнуто дразнящий:              — Неужели Кэйа пожертвует вечером в таверне?              Он смеётся на свой манер — картина, прикрывающая дырку в стене, начинает дрожать — и демонстрирует увесистую стопку бумаг:              — Канцелярия у меня тоже иногда водится, так что таверну я не увижу ещё несколько дней. Но поверьте, друзья, я отложу её ещё дальше, если вам потребуется помощь.              — Нет, не стоит. — Почётный рыцарь потирает лицо, стараясь убрать с него усталость. — Просто спалось плоховато. Сейчас наподдам паре хиличурлов — и сон как рукой снимет.              — Вот это настрой! — одобряет Кэйа. И торопливо бросает в спину уходящим: — Раз уж вы всё же взялись за работу и вам по пути, то не занесёте ли мне две — нет, три — бутылки одуванчикового вина?..              Штука усугублялась постепенно, как день перерастает в вечер. Еда стала пресной, кости по-стариковски заломило, а ум сделался ленивым, как привыкшие к подачкам мондштадтские коты, и даже не сразу удалось сообразить, что вызвавшийся помогать Беннет уже как с десяток шагов споткнулся о камень и скатился прямиков в речку — только Паймон и запаниковала.              И спалось всё меньше и отрывистей. А если всё же удавалось заснуть крепко, то это неизменно сопровождалось кошмарами, но такими, проснувшись после которых хотелось вновь заснуть да там и остаться — лишь бы подольше побыть с самым дорогим на всех белых светах человеком, что бы воспалённое тревогами сознание порой не подкидывало: больных проклятьем выходцев из Каэнри`ах, сгустившиеся тени Бездны и даже, в самых жутких случаях, занесённый над шеей меч, раз — и у ног пшеничного цвета волосы.              Нет, в очередной раз пытаясь стереть с лица кожу думает почётный рыцарь, так всё же дело не пойдёт.              Конечно, ведь после такого уже не засыпалось. Штука была хитрой: напала усталость и хочется спать? держи бессонницу, глаз всю ночь не сомкнёшь; получилось уснуть? хорошо, лови кошмар; он тебе понравился? нет-нет, просыпайся!              — Почётный рыцарь... — Чуть только они раскладывают под раскидистым деревом лагерь, наступает ночь. Паймон молча дожидается, пока почётный рыцарь закончит с самым мрачным видом жевать лепёшку, и подлетает ближе. — Ты что-то не в себе. Что-то случилось? Паймон переживает…              — Вижу, что переживаешь. Ничего особенного.              — Ерунда какая-то, да? — подсказывает Паймон.              — Ага.              — Это бывает... Паймон знает чудесное средство!              — Что-то кроме еды?              — Э-э. Паймон стоит немного подумать…              — Не нужно. Завтра всё будет как прежде.              — Паймон вчера говорили то же самое.              — Да? Не помню. Штука со мной такая: рассеянность появилась.              — Ага, как одуванчики.              — Причём тут одуванчики?              — Ну. — Паймон поднимает с травы тонкую веточку и подкидывает в костёр. Вспыхивает и летит вверх искра; и тут же разделяется на два мелких огонька, через мгновение пропадающих в темноте. — Они же рассеиваются по ветру. Глория говорила, тут особый смысл. Может, почётный рыцарь тоже рассеивается со смыслом?              Возникает непродолжительная пауза, которую убирает изумлённое бормотание:              — Так было бы значительно удобнее выполнять некоторые поручения.              Паймон энергично, как болванчик, качает головой:              — Нет-нет, ты не о том думаешь!!! — Уже мягким голосом она говорит: — Если что-то беспокоит, то стоит поделиться этим. Хотя бы один разочек. Вечно ты не договариваешь чего-то. Это началось с тех пор, как… — Паймон осекается, сложив два и два. — О.              — Только давай без «бедняга почётный рыцарь», — ворчат у уха. И тут же скисают, как молоко в тепле: — Но вообще да, ты мыслишь в верном направлении. Я много думаю о... высочестве Бездны. Чем дальше, тем больше.              — Каково это? — осторожно интересуется Паймон. — Встреча была такой короткой и сумбурной. Если честно, Паймон многое не поняла. Ох, конечно, можешь не говорить, если не хочешь! Просто…              Почётный рыцарь шумно вздыхает и, ни на что конкретно не глядя, шарит рукой в поисках какой-нибудь веточки. Та отправляется в костёр следом за Паймоновой.              — Мы… разные. Знаешь, иногда я закрываю глаза и представляю себя персонажем какой-нибудь книги. И мне в такие моменты кажется, что я неправильный персонаж, не тот самый; будто вместо меня тут должен быть кто-то другой, например...              Имена старательно избегаются, но Паймон, необычайно догадливая в эту ночь, только кивает: ага, ты продолжай, мол, я поняла, о каком «высочестве» идёт речь. Почётный рыцарь качает головой и тянется за следующей обречённой веточкой. Те будто предвидели свою участь и неожиданно закончились, поэтому рука натыкается только на гладкий камень.              — Я представляю, что это не я выполняю поручения Гильдии искателей приключений, что это не я помогаю людям, не я завожу друзей. Я представляю, как смотрю себе вслед, как я пропадаю в портале Бездны, как рука... как моя рука тянется мне вслед. И так будто бы правильно, будто правильный персонаж — это... Ну, ты поняла.              — Да-да.              Полным немой поддержки взглядом Паймон смотрит, как в костёр летит камень. И ничего не говорит по этому поводу. Почётный рыцарь отстранённо трёт холодную щёку — та вдруг зачесалась — и признаётся:              — Знаешь, мне кажется, я худший выбор. Ну, во всём. Если бы там, пятьсот или сколько там лет назад, когда мы встретились с неизвестной богиней, всё сложилось иначе...              Маленькая ладошка Паймон касается плеча:              — Почётный рыцарь…              — И всякий раз, как я об этом думаю, вспоминаю слова о завершённом приключении. И вот где мы оба оказались, по какие стороны. Где сейчас каждый из нас? Как после всего случившегося я могу стать… — Почётный рыцарь снова качает головой, обрывая мысль, но тень её остаётся нависать над ними: как я могу стать, как наше высочество; как я могу быть заодно с Бездной? — Ты же и сама видишь, я иду совершенно в другом направлении. Наверное… путаница какая. Я просто… Просто мне кажется, что я делаю всё не так, что я не справляюсь.              — Но ты справляешься, — едва слышно говорит Паймон. Поймав пристальный взгляд, она продолжает уже увереннее: — Тебе везде рады, у тебя много друзей, а ещё нет никого чудеснее на всём белом свете: ты лучше всех дерёшься и именно твои вкусняшки самые вкусные, уж поверь! И вообще, Паймон лучший компаньон, а лучший компаньон всегда сопровождает лучшего путешественника. Я с тобой, потому что нет никого лучше тебя, почётный рыцарь.              Почётный рыцарь поднимает руку и большим пальцем поглаживает ладошку Паймон:              — Какая простая логика…              — Альбедо же говорил, что если разобраться в самой сути предмета, то он станет простым, как мора!              — По-моему, он говорил не так.              — В любом случае, мы разобрались с тем, что нет никого лучше тебя для этих приключений! — Паймон доверительно прижимается к подставленной ладони. — И не сомневайся. Один очень важный для тебя человек ведь сказал, что придётся пройти долгий путь. Как ты его пройдёшь, если будешь мучаться упадническими мыслями? На тебя просто навалилась усталость, нужно отдохнуть. Выше нос!              Всё ещё с туманом в голове, почётный рыцарь послушно вскидывает нос, и первое, что попадается на глаза — созвездие Звёздного Путника. Облака окружают его, заключив в светлое кольцо, похожее на рамку — смотри, мол, вот он, путь твой, всегда ждёт, а пока отдохни, если нужно.              — Отдыхай, — вторит Паймон, укладываясь рядом. — Давай завтра не будем принимать никаких поручений. И послезавтра. Заставим Кэйю притащить нам курочку в медовом соусе из «Хорошего охотника», а потом ещё и слаймовое желе, которое Сян Лин давно обещала. Будем с тобой много и вкусно кушать и валяться. Паймон, знаешь ли, тоже ужасно утомилась.              Слушая её сонный голос, почётный рыцарь облокачивается о покрытый мхом ствол дерева и наконец отдыхает, впервые за много недель.              И чуть только луна съедает два календарных дня и полнеет, продолжает путь.              Тот всегда ждёт.