На цепи

* Песня перед главой - Анет Сай - Слезы Дверь за Волковым закрылась. Сережа остался один. Наверное, еще полчаса он продолжал биться в истерике, или час – было сложно определить, когда ты находишься совершенно один в закрытом помещении. Хотелось верить, что Олег одумается, поймет, что натворил, и придет за Сережей, извинится и скажет, что это были такие воспитательные меры или розыгрыш. Но время шло, и никто не приходил, и дверь больше не открывалась. Когда истерика отступила, Сережа сидел на полу, облокотившись о стену, поджав колени к груди и обхватив их руками, мелко подрагивая и периодически всхлипывая. Слезы не останавливались. Было так больно, обидно и страшно. Но, казалось, обида была сильнее, ведь это именно ему причинили боль, при этом наказав за это. Он ведь не заслуживал такого обращения. Где-то в глубине души Сережа осознавал, что он мог просто попросить Олега остановиться или, что вообще не стоило соглашался на секс так быстро, будучи не готовым. По сути, он обманул Волкова, при этом переложив вину за случившееся на мужчину. Ведь Олег и правда всегда останавливался – вспомнить хотя бы инцидент на кухне после неудачно приготовленного ужина. Тогда Сережа попросил его остановиться, и мужчина его услышал. Так что же двигало Сережей в этот раз? От этих мыслей легче не становилось, а слезы, будто, начинали литься с новой силой. Олег был таким мягким и заботливым в процессе – Сережа прекрасно слышал его слова и интонацию, с которой эти слова были сказаны. Сереже казалось, что, наконец, они начали уживаться с Волковым, и что их быт начал устанавливаться. А теперь все это рухнуло в один момент. Когда Олег ушел к себе в комнату, Сережа и представить не мог, что все закончится таким образом. Он думал, что Волков успокоится, как и всегда до этого момента. Что вообще с ним произошло? Сережа пытался анализировать поведение Олега, но получалось из ряда вон плохо – то он приходил к выводу, что Олег был не виноват, и именно сам Сережа все испортил, то он убеждал себя, что он был жертвой в этой ситуации, а Олег еще незаслуженно запер его неизвестно где. Время тянулось отвратительно медленно, а Сережа все продолжал сидеть на полу, даже не осмотрев помещение, в котором он находился. Окончательно утомившись и, кажется, выплакав все слезы, парень неуверенно осмотрел тусклое помещение. Оно оказалось достаточно большим – кажется, было несколько комнат. Разумовский осторожно поднялся на ноги – сзади все болело – он только сейчас это почувствовал. Чем именно была вызвана боль, сложно было определить, возможно печальным первым сексом или же тем, что он неопределенное время сидел на твердом полу, или же всем вместе. Сережа огляделся по сторонам – помещение явно было давно заброшенным, в одной комнате, в которой он находился было куча различного хлама, старых вещей и старой мебели, а вот вторая комната больше напоминала заброшенный тренажерный зал – в центре комнаты висела огромная боксерская груша, явно старая, судя по ее печальному внешнему виду, а в углу лежала старая штанга. Пройдя дальше, Сережа обнаружил еще одну маленькую комнату – уборную, скорее всего она была обустроена, чтобы приводить себя в порядок после тренировок. Сережа подошел к раковине – включил воду – на удивление, она была в рабочем состоянии, и ополоснул лицо водой. Нужно было привести себя в чувство и обдумать дальнейшие действия, а не сидеть на холодном полу. Когда шквал эмоций отпустил Сережу, он осознал, что едва стоял на ногах, голова болела, и спать хотелось нещадно. Он все же надеялся, что Волков придет до наступления ночи, чтобы Сережа мог отправиться спать к себе в комнату, но он не приходил. Вывод был один – придется спать прямо в этом подвале. Сережа вспомнил о груде старых вещей и решил поискать что-то похожее на то, на чем можно провести ночь – не на холодном же полу. Каким-то чудом он нашел старый ветхий матрас, и что-то похожее на одеяло или покрывало. Этого уже было вполне достаточно, чтобы провести ночь. Кое-как устроившись на импровизированной кровати, Сережа вновь погрузился в бесконечные мысли. Он отчаянно надеялся, что Волков утром придет к нему, успокоившись за ночь, и извинится. Находиться одному в закрытом помещении без окон было страшно несмотря на тусклый свет. Сережа повыше натянул покрывало, постарался укутаться в него посильнее, снова прижав ноги к груди и лежа на боку. В такой позе было спокойнее и теплее. Несмотря на тревожные мысли, он не заметил, как погрузился в сон – усталость брала свое. Сколько раз Сережа просыпался за ночь – было сложно сказать. Ему казалось, что только он погружался в сон, как тут же просыпался, открывал глаза и видел перед собой все тот же заброшенный подвал. Это был не сон, не кошмар, а суровая реальность. Он бы все отдал, чтобы проснуться в своей кровати в собственной комнате – в безопасности. *** Окончательно Сережа проснулся уже утром – наверное, это было утро, так как он действительно выспался, ведь заснуть в очередной раз не получалось. А картина перед ним была все та же – тот же подвал в тусклом свете. Тишина и отсутствие солнечного света невыносимо давили. Когда не видишь заката и рассвета – все превращается в бесконечный день. Волков все не приходил, хотя сегодня была суббота, а это значило, что на работу мужчина не уехал и сейчас находился в доме прямо над Сережей. Сережа лежал на матрасе и снова прокручивал в голове события вчерашнего дня. Волков окончательно вышел из себя только после того, как Сережа практически назвал его насильником, по крайней мере так понял его слова именно Волков. То есть Сережа обвинил Волкова в том, что тот формально не совершал. Но ведь Сереже и вправду было больно. Но ведь он сам и не сказал Олегу об этом. Но ведь Волков мог заметить состояние Сережи. Но как он мог его заметить, если Сережа сам пытался сделать вид, что все было нормально, и сам же говорил Волкову, что все было хорошо, и сам дал согласие на секс. Все мысли смешались, окончательно запутав Разумовского. Хотелось разобраться, кто же был прав, а кто виноват. Но еще больше хотелось понять, что с ним будет дальше. Больше всего пугало отсутствие Волкова. Он ведь не мог забыть, что Сережа сейчас находился один в подвале. У Разумовского вырисовывалось несколько сценариев. Олег решил запереть его тут навсегда. Олег решил запереть его тут навсегда и подождать, когда Сережа умрет с голоду. Олег решил запереть его тут не навсегда, чтобы просто напугать Сережу. Но в последнем варианте тоже ничего хорошего не виделось. Если Волков продемонстрировал, что он может закрывать тут Сережу, значит он с легкостью может поступать так снова и снова. Потом Сережа вспомнил, как Олег чуть не задушил его утром, и добавил еще один не менее печальный сценарий. Глаза снова становились влажными. Сережа вспомнил их короткие разговоры, их совместные завтраки и ужины. Он вспомнил о том, как сидел на кухне и рисовал его, пока Олег готовил ужин. Он вспомнил удовольствие, доставленное руками Олега, и боль, доставленную этими же руками. Они были одновременно так близки, и так далеки. Сережа же совсем ничего не знал о мужчине, ровно, как и Олег ничего не знал о нем. Сережа не знал о прошлом Олега, но и Олег не знал о мечтах Сережи. Разумовский одернул себя – он сейчас размышлял об их взаимоотношениях, будто они были парой. А парой они никогда не были. Да и вряд ли у Сережи когда-нибудь появится пара, а так хотелось. Никогда ему не быть с кем-то на равных. Чертовы правила и законы. Неужели Сережа не заслужил счастья и равных отношений. Почему он заслуживал отношения к себе, как к вещи, только из-за того, что его родители умерли. Конечно, он был далеко не единственной жертвой этих законов. Но значение в этот момент имел то только он сам и его судьба. Он ведь надеялся и верил, что его жизнь сложится иначе, или что он хотя бы попадет к достойному уважающему его хозяину. А жизнь сложилась так, что сейчас он лежал на каком-то старом матрасе в подвале своего хозяина. Еще две недели назад он думал, как бы выкроить лишнее время на создание соцсети, даже не подумав о том, напиши он идеальный код, позволил ли бы Олег показать ее обществу и развивать дальше. Все ведь зависело от Волкова. Без его разрешения, к сожалению, у Сережи не было никаких прав. Какой же он дурак. Придумал себе мечту – карьеру, признание, справедливость – не имея никаких прав на ее реализацию без одобрения своего хозяина. А теперь – те хлипкие взаимоотношения, что им удалось с трудом создать, рухнули, толком не начавшись. Сережа уткнулся в матрас – сколько можно рыдать, когда он уже выплакал все свои слезы и душу. А что ему еще оставалось, кроме как жалеть себя, негодуя на несправедливость мира. *** Время близилось к вечеру, наверное. Сережа все еще сидел на матрасе, обхватив ноги руками и опустив голову на колени. Он не понимал, что делать дальше – сил двигаться не было. Неожиданно раздался резкий грохот. Сережа вздрогнул от звука открывающейся двери. На фоне абсолютной тишины, царившей в подвале, этот звук показался Сереже настоящим грохотом. В дверях стоял Волков, и Сережа неуверенно поднял голову, смаргивая слезы. Неужели он наконец-то пришел, чтобы выпустить Сережу. Волков уверенной походкой спустился вниз по лестнице, его лицо было абсолютно спокойным, хотя на секунду, наверное, Сереже показалось, что взгляд Олега дрогнул, когда он посмотрел в глаза Сереже. В руках у мужчины был большой поднос – похоже, это был ужин для Сережи. Олег осторожно поставил поднос на пол, не оборачиваясь на парня. - Твой ужин, - с этими словами мужчина развернулся, снова избегая зрительного контакта с Сережей, и направился к выходу. Дверь закрылась снова. А Сережа ведь даже не успел ничего сообразить, ничего сказать Волкову. Ему просто принесли ужин, чтобы он не умер тут от голода – одним сценарием меньше, но оставшиеся были не лучше. Вроде бы Сережа уже не ел больше суток, но притрагиваться к ужину совершенно не хотелось. Сил хватило лишь на то, чтобы снова лечь на матрас, сжаться и провалиться в тревожный сон. Сережа снова постоянно просыпался в течение ночи. Проснувшись в очередной раз – возможно среди ночи или же утром, он окончательно осознал, что никто его выпускать не собирается. Наверно, впервые, он критично осмотрел помещение, в котором находился. Груда старых вещей находилась в углу комнаты. Там же Сережа и нашел свой матрас с покрывалом. Спать больше не хотелось, слезы кончились. Сидеть без дела совершенно не хотелось и было катастрофически скучно – никаких Сережиных вещей – никакого ноутбука и блокнота. Он и не помнил, когда в последний раз оставался на такое продолжительно время без своих вещей. Обычно от тревожных мыслей его спасало программирование и рисование. А сейчас у него не было ничего, да и мысли не были просто тревожными. Он находился, наверное, в худшей ситуации в его жизни, и что было самым паршивым в этом – выхода он не видел. Будто рухнули не только хлипкие отношения с Волковым, но и весь Сережин мир. Нужно было срочно занять себя чем-то, начать как-то действовать. Но как он мог действовать, находясь в таком безвыходном положении. Сережа поднялся на ноги, потер глаза руками, заправил волосы за уши привычным движением и принялся вновь оглядываться по сторонам, словно так он мог найти выход или ответы. Его внимание привлекла груда коробок, лежавших в дальнем углу комнаты, которых, по всей видимости, он до этого не замечал. Сережа с уверенность пошел к коробкам, будто там хранились ответы на все его вопросы. Можно было предположить, что весь этот хлам и коробки – это были старые вещи Волкова, которые были явно ему не нужны, но и совсем выбросить их было жаль. Сережа открыл верхнюю коробку. Внутри коробки лежала аккуратно свернутая старая военная форма, точно такая же, какую Сережа видел в голливудских фильмах про спецназ. Несмотря на то, что она была аккуратно свернутой, она была явно грязной и потертой. Но зачем ее сложили в таком виде в коробку. Сережа хотел ее развернуть, чтобы рассмотреть подробнее, но его внимание привлекли бумаги, лежавшие под формой. Сереже бросилась в глаза толстая старая картонная папка – «Олег Волков. Личное дело». Неужели в этой папке действительно хранились ответы на все вопросы? А Олег вообще знал, что Сережа может найти его личные вещи? Сережа взял в руки эту папку и осторожно ее развернул, словно опасаясь, что она может упасть и развалиться. Словно он нашел давно спрятанные ценнейшие сокровища. «Олег Давидович Волков» «Место рождения – Санкт-Петербург» «В возрасте 20 лет призван на обязательную военную подготовку» «В возрасте 21 года Волков О. Д. заключил контракт на военную службу» «Волков О. Д. повышен до звания сержанта» «В 2011 году в Египте спецотряд из 20 человек во главе с Волковым О. Д. успешно завершил 5 операций» «Волков О. Д. повышен до звания лейтенанта» «В 2011 году в Ливии спецотряд из 20 человек во главе с Волковым О. Д. успешно завершил 10 операций» «Пять пулевых ранений» «Волков О. Д. награжден за успешное завершение спецопераций» «Волков О. Д. предстал на военном трибунале» «В 2012 году Волков О. Д. отстранен от военной службы, лишен звания и наград» Сережа с невиданной скоростью бегал глазами по строчкам из личного дела Волкова. В папке были различные документы и отчеты. Хотелось не упустить не единого слова. Все, что Сережа смог понять – Олег был военным, и его отправляли в различные горячие точки. У него был свой отряд, но он был отстранен от службы в 2012 году. Хотелось разгадать, что же там произошло. Его судили. «Отряд Волкова О. Д. из 20 человек не вернулся после тяжелой операции и Сирии» «Один выживший – Волков О. Д.» «Заключение суда – Волков О. Д. отстранен от службы за совершение действий, повлекших за собой смерть 20 человек» Руки Сережи дрогнули. По вине Волкова погибли 20 человек – его отряд. Неужели, он и вправду был в этом виновен. Сережа знал, что на войне могло произойти что угодно, но ведь суд состоялся, дело было рассмотрено и было вынесено заключение. Значит, он был виновен. Дальше Сережа обнаружил газетные вырезки. «Состоялся суд по делу лейтенанта Олега Волкова, убившего свой отряд из 20 человек» Неоднозначный заголовок, но это ведь газета, что еще стоило ожидать. «На суде один человек известный по позывному «Дракон», пожелавший остаться неизвестным, встал на защиту Волкова. Мужчина отчаянно защищал Волкова, кричал о его невиновности и нарушил порядок судебного заседания, отчего был незамедлительно выведен из зала суда» Кто-то защищал Олега и говорил о его невиновности. «Волков отказался давать какие-то комментарии» Очередная газетная вывеска. «Олег Волков, печально известный бывший лейтенант, убивший свой отряд, открывает охранное агентство в Санкт-Петербурге» «Охранное агентство Волкова пользуется бешеной популярностью среди самых богатых и влиятельных жителей города, но полиция Санкт-Петербурга негодует, так как радикальные методы Волкова превышают допустимые полномочия» Пазл в голове Сережи начал складываться – то есть Олег был главой крупнейшей охранной компании – стало понятно, откуда у него такой огромный дом и такая дорогая машина – у мужчины явно не было проблем с финансами. «превышают полномочия» - эта фраза зацепилась в голове Сережи. Что это значило? То, что он убивал людей, а не арестовывал их? Сережа все это время был уверен, что просто на всего попал в руки к состоятельному бизнесмену, страдающего перепадами настроения. А он попал в руки к бывшему военному с тяжелым прошлым, да еще и продолжавшему заниматься не вполне законными делами. Стало ясно, почему Олег всегда возвращался таким уставшим с работы и так раздражался с безделья Сережи. Ему ведь приходилось еще и готовить после работы, а Сережа и вправду целыми днями сидел дома и бездельничал. Следующим пугающим осознанием стал тот факт, что Сережа все эти две недели считал, что Олег не умел контролировать свои эмоции, когда наказывал его – а что, если, наоборот, мужчина обладал невероятным самоконтролем. Ведь он всегда останавливался и отпускал Сережу. Он ведь действительно мог запросто его убить, если это было неотъемлемой частью его жизни. Сережу и вправду напугал тот утренний случай, когда его почти задушили, но он все равно верил, что не один нормальный человек неспособен совершить настоящее убийство. Но в реалиях Олега это было нормой – одной смертью больше или меньше на его руках. Также стало ясно, отчего все удары Олега были такими сильными – у Сережи даже пронеслась мысль, что ему могло доставаться и хуже, но, видимо, Волков себя контролировал. Сережа снова сел на матрас. Его снова начало трясти. Как жить дальше с таким человеком? Почему именно Волков выбрал Сережу, а не какой-то бизнесмен? Если Волков выйдет из себя в очередной раз, то рано или поздно он просто сможет убить его, не сдержав эмоции. Либо Сереже придется беспрекословно идеально соблюдать все правила, чтобы лишний раз не злить мужчину? Это было маловероятно – невозможно всю жизнь жить в страхе нарушить какое-нибудь правило. Мир уже ведь один раз рухнул в глазах Сережи, но сейчас он, будто, заново рассыпался на его глазах. Эмоции и мысли смешались. Слишком много новой информации. Сережа не видел будущего, не видел никакого света впереди. Была только темнота. *** Внезапно, дверь снова открылась. Неужели уже наступил вечер воскресенья? Сережа окончательно потерял счет времени. Олег стоял в дверях с новым подносом в руках. Мужчина также, как и вчера, спустился по лестнице. Он уже хотел поставить поднос на пол, как обратил внимание на вчерашний поднос с едой, к которой Сережа так и не притронулся. - Что это? Ты решил тут бойкот устроить и с голоду умереть? Или тебе не понравилось, что я для тебя приготовил? – голос Олега начал повышаться на последнем вопросе. Сереже стало так страшно, как никогда до этого. Раньше его пугал повышенный голос мужчины, но сейчас, зная его темное прошлое, становилось совсем не по себе. Сережа в страхе отполз от мужчины, спиной утыкаясь в стену. - Я…простите, я был не голоден, - фактически это было чистой правдой. - Скажи спасибо, что я прихожу к тебе с ужином, а не чтобы… - Олег не договорил. Сереже показалось, что мужчина закусил щеку и отвел взгляд, не закончив фразу. Но ее смысл был очевиден. - Надеюсь, ты сделаешь выводы о своих словах, - мужчина поднял с пола вчерашний поднос и поспешил покинуть помещение. Дверь снова закрылась. Блять. Могло быть еще хуже. Снова худшие сценарии в голове Сереже не оправдывались, и жизнь в очередной раз оказывалась еще хуже. Он должен был быть благодарным Волкову, что в подвале его не беспокоили. Света в конце не было. Волков рано или поздно его убьет, предварительно помучив. Может Сережа сам надумал все эти мысли, но не было никого, кто бы ему возразил. Он был один наедине со своими мыслями. Вся его жизнь давным-давно была определена за него. Кто-то свыше решил его судьбу, которой Сережа совершенно не заслуживал. Сначала он потерял родителей, потом оказался в детском доме, где над ним издевались, а потом еще и попал в руки к неуравновешенному военному, для которого отнять чужую жизнь, по мнению Сережи, ничего не стоило. Сережа просто был обязан принять свое первое собственное решение. Взять самому ответственность за свою жизнь. Выход был один. Почему Сережа не видел других решений – было очевидно. Пора было заканчивать этот спектакль, названный его жизнью. Что-то в глубине души шептало, чтобы он не принимал таких радикальных решений, что он ведь даже не говорил с Олегом, что он понятия не имел, что на самом деле случилось в Сирии, что Олег ведь проявлял заботу, что Олег был таким мягким и заботливым, стараясь доставить удовольствие Сереже. Но Сережа лишь упорно затыкал этот внутренний голос, окрыленный возможностью принять собственное решение по поводу своей дальнейшей судьбы. Это решение было худшим в его жизни, но оно дарило свет в конце. Сережа все обдумал, осталось дождаться Волкова и воплотить свой план в жизнь. Можно было разбить тарелку и вскрыть вены, но он боялся, что не сможет решиться на это. Его план был намного лучше и реалистичнее. *** Дверь открылась. На пороге стоял Волков с новым подносом в руках. Мужчина прошел внутрь, собираясь поставить ужин на пол, и снова обратил внимание на еду, к которой Сережа вновь не притронулся. Сережа уже сам не понимал, что делает, он на ногах то едва стоял, голодая третьи сутки. Он был окрылен своей идеей. Сережа быстрым движением обошел Олега, оказавшись между лестницей и мужчиной. Волков не ожидал никаких резких движений от парня, ведь все предыдущие разы тот сидел без движения на матрасе, сжавшись в комок, только поднимая взгляд на него. - Сереж, что ты делаешь? – Волков был в растерянности от действий Сережи. Воспользовавшись его растерянностью, Сережа из последних сил побежал по лестнице наверх – к заветной открытой двери. - Стой, - Олег метнулся следом за убегающим парнем. Мужчина был явно быстрее Сережи – он успел ухватить его за лодыжку, отчего Сережа повалился на лестницу. Но адреналин и возможно последний шанс Сережи на собственное решение сделали свое дело. Сереже хватило сил ударить Волкова второй ногой. Он никуда не целился – он попал в плечо мужчины, отчего тот вскрикнул и отпустил руку с лодыжки парня. Либо Сережа нашел в себе силы, и удар оказался очень сильным, либо он просто очень удачно попал в плечо мужчины, но Волков потерял равновесие и начал лететь вниз с лестницы. Сережа услышал глухой звук падения, но оборачиваться не решился. Вместо этого он резво поднялся на ноги и выбежал в открытую дверь. Сережа обрадовался, что в доме, как и в подвале горел лишь тусклый свет, а за окном была темнота – видимо был поздний вечер. Сережа побежал по знакомому первому этажу в направлении входной двери. Он выскочил во двор. Была не была. Времени на раздумья не было – ему вообще повезло, что Волков упал с лестницы, иначе мужчина бы уже давно нагнал бы и схватил сбежавшего парня. Сережа уверенно направился к воротам. За воротами была свобода. Его личная свобода. Он уверенно нажал на кнопку открытия ворот. Ворота открылись. Один шаг отделял его от свободы. Олега не было видно, видимо, он сильно приложился головой после падения. Но так было даже лучше. Никто его не остановит. Никто не лишит его собственного выбора. Сережа сделал шаг. Он стоял уже за воротами. Он приготовился, но ничего не происходило. Видимо стоило отойти дальше. Было страшно. Он сделал еще пару шагов. Ошейник начал давить на горло сильнее, и Сережа буквально отпрыгнул назад в безопасность. Нет. Нет. Он сильнее, он же не тряпка. Такими осторожными шагами у него ничего не выйдет. Поэтому, собрав всю волу в кулак, Сережа с силой побежал вперед к свободе. *** Голова Олега трещала. Видимо, он сильно ударился головой. Перед глазами все двоилось и плыло. Он отчаянно не понимал, где он, и что же случилось. Из небытия его вырвал противный писк телефона. Олег нащупал руками телефон, лежавший в метре от него. Стоял нещадный писк. Что такое? У него же стоял вибросигнал на все входящие. Наконец, ему удалось сфокусировать взгляд на экран телефона – на экране было одно единственное мигающее уведомление – «Разумовский С. Д. покинул территорию участка». Олега словно холодной водой обдало. Он принялся нажимать на кнопку отключения ошейника, но ничего не выходило – экран телефона был разбит и не реагировал на его действия. Блять. Телефон видимо разбился, когда он упал с лестницы. Олег пытался встать – выходило плохо. Но встать было необходимо. Больше ничего не имело значения. Нужно было догнать Сережу и спасти его. Он не мог умереть по его вине. Как Сережа вообще додумался до этого? Олег силой поднялся на ноги и принялся подниматься по лестнице – его периодически заносило в стороны, но он видел перед собой единственную цель. Только бы успеть. Телефон отчаянно пищал. *** Сережа бежал дальше от дома. Наверное, он уже преодолел метров 20. Ошейник сжимался все сильнее – воздуха катастрофически не хватало. В какой-то момент он перешел на шаг – бежать не было ни сил, ни воздуха. Только вперед. Только не обратно. Он упал на колени. Вдохнуть возможности не было. Сережа окончательно упал на землю. Перед глазами было звездное небо. Такое красивое. И такое далекое, как его мечты. Было больно. Глаза закатывались. Он чувствовал, как теряет сознание.