***
А потом снова была боль. Много боли, очень много. Она разрывала Салли изнутри, заставляла срывать голос от криков, но из последних сил тужиться, чтобы малыши смогли появиться на свет. Да-да, именно малыши, ведь она была беременна двойней! И снова возникал философский вопрос о везении в её судьбе. С одной стороны, если обоим ее насильникам были нужны дети, она сможет избавиться от ещё одной беременности, но с другой — она не хотела отдавать своих деток (а в том, что их рано или поздно заберут, Салли была уверена), да и выносить двойню — то ещё удовольствие. Удивительно, но после Ада в Аду на земле, как она представляла себе Нетландию, ей вдруг посчастливилось побывать в собственном Раю. Несомненно, ухаживать за двумя новорождёнными невероятно сложно, но это было только их время — мамы и двух ее маленьких солнц. Это длилось не так долго, как хотелось бы, но в течение нескольких месяцев она была действительно счастлива. А потом их забрали. Её жизнь снова стала серой и бессмысленной. Пен и Крюк запретили ей выходить из дома, заперли в четырёх стенах, а чертов хозяин острова ещё и магией подстраховался. С тех пор она не видела, как росли ее малыши — черноволосый мальчишка, так похожий на Джонса, и белобрысая девчонка — копия Питера. Салли знала только то, что Крюк забрал себе мальчика, а Пен — девочку, но большего, как бы она ни умоляла, ей никто не рассказывал.***
Вот уже 4 года Салли не слышала ничего о своих детях. Вот уже 4 года, как Крюк перестал наведываться в ее место заключения. И вот уже пять лет тому обещанию, что она услышала после самого ужасного дня в своей жизни, обещанию, которое все ещё держит Пен, изредка навещающий ее в ненавистном домике в самой глубине острова. Для кого-то удивительно, для кого-то нет, но с Питером они в последнее время неплохо общаются. Вероятно, это происходит из-за отсутствия каких-либо других контактов с разумными существами. Раньше Салли просила хоть как-то рассказать о малышах, но после перестала. Это вовсе не значит, что она не думала о них, просто тогда она поняла, что только злит своими мольбами. Но недавно она решила, что теперь самое время высказать Пену своё желание, вдруг он наконец сжалится над ней (как бы она ни ненавидела эти слова).***
Весь день после этого девушку периодически потряхивало, в голову то закрадывались сомнения, то снова подскакивал энтузиазм. К приходу Пена она накрутила себя так, что не могла выдавить из себя ни слова. Но спустя некоторое время мучений, в течение которых Пен с недоумением наблюдал за тем, как она заламывает себе руки, Салли смогла собраться и произнести: — Питер, прошу, я не могу так больше жить, дай мне увидеть моих детей, они не узнают, кто я, даже не увидят меня, если ты скажешь, но молю тебя! Я сделаю все, что ты хочешь... - девушка с надеждой взглянула в глаза вечного мальчика. Губы Пена растянулись в дьявольской улыбке, в глазах загорелся тёмный, не предвещающий ничего хорошего огонь. — Оу, это крайне смелый вопрос с твоей стороны, малышка. Но, так уж и быть, я позволю тебе пообщаться с твоими детьми. А ты за это станешь моей. Добровольно.