***
Судебное заседание проходило в Лондоне. День выдался пасмурным и очень-очень серым. Англичане безмолвно сновали по городу, будто предчувствуя что-то неладное. Казалось бы, даже природа должна была ликовать вместе с людьми, настал новый день, кто-то, может быть, стал ближе к своей мечте, а солнце на несколько тысяч или миллионов километров приблизилось к полному обороту вокруг своей оси. Всё это настолько сложно, что в голове не укладывается, верно? Что есть другие мысли, судьбы, характеры и целые вселенные, которые хранят в себе люди. И хорошо, когда большинство из них хорошие и невинные, несущие в мир только благоденствие и энергию. А есть такие как дети Джигурды — Егор и Эва-Влада, над которыми сегодня должен свершиться суд. Хотя настоящим судом это сборище безразличных ко всему толстосумов — дружков Джигурды, коллег — было сложно назвать. Вершить суды должно независимым адвокатам, коих, кажется, на земле больше не осталось. А может если хорошенько поискать… Но это не наш случай. — Прошу, присаживайтесь, — сказал мужчина присяжным, только-только занимающим свои места, и просто зрителям из зала, которые потихоньку прибывали в большой светлый зал. За решёткой в просторной камере ещё никого не было — подсудимые были далеко от здания, в котором проходил суд. Как и Джигурда они были в надёжном месте, даже не в тюрьме, нет, как положено всем подсудимым независимо от того, женщина это или мужчина, молодой или в возрасте. Законы были не писаны только для деток богатеньких мафиозников, главарей банд, мэров и остальных выскочек, родившихся с золотой ложкой в заднице. Как только половина зала была заполнена, начался гул голосов, обеспокоенных одним фактом — отсутствием подсудимых, адвокатов и прокуроров. Конечно, эти люди не каждый день сидели в суде и пребывание здесь для них вовсе не обыденная вещь, но что заседание задерживается уже около двадцати минут настораживало всё больше и больше. Наконец скрипнула входная массивная дверь зала. Половина присутствующих сразу обернулась и узрела Джигурду при всём параде: чёрный костюм, красный галстук и начищенные до небывалого блеска туфли, кажется, сверкающие ярче люстры под потолком. А он потрудился над своим видом. Видимо, этот суд был для него далеко не новостью и вовсе не отягощающим событием. Сегодняшний день был для Джигурды и его дружков триумфом — потому как все приближённые заранее знали, каково будет решение суда. Подсудимых привели очень быстро. Естественно, без наручников, зачем такие формальности, тем более когда эти божьи ангелочки не могли причинить конвоирам никакого вреда. Разве что морального. После некоторых прелюдий, шуршание, наконец, закончилось и все взгляды сосредоточились на входящих судье, адвокатах и прокурорах. Неожиданно быстро для всех и очень громко прозвучал голос: — Прошу всех встать, суд идёт. Рассматривается уголовное дело об убийстве, обвиняемый в убийстве — Егор Панасенко. Очевидец и соучастник — Эва-Влада Крист. В ушах каждого из присутствующих, несомненно, прозвучал удар молотком. Судья сел и все присяжные, как и подсудимые, также сели. Неизбежный суд над детьми Джигурды и Панасенко начался.***
— Естественно, ни для кого не секрет и уж тем более не шокирующее событие — что у стороны обвинения есть материалы, на которых отчётливо видны оба подсудимых. Также присутствует видео, конечно, не самого лучшего качества, но я предлагаю вам взглянуть и сделать свои выводы. На большом телевизоре, который стоял чуть-чуть левее скамьи подсудимых, включилось видео. То самое, которое некогда получили и умышленно распространили Арсений с Сергеем. Неизбежное, указывающее на полную причастность к убийству, доказательство. Железобетонное доказательство. После просмотра видеоролика на экране постепенно стали всплывать картинки в формате «слайд-шоу», пролистываясь одна за другой. Тем временем адвокаты резко ринулись что-то друг другу нашёптывать на ушко, косо глядя на судью — на первый взгляд обычного мужчину в возрасте, совершенно невозмутимого и безучастного. — Ваша честь, у стороны защиты есть вопрос, — объявил один из адвокатов, привстав со своего стула и поправляя при этом галстук. — Конечно, — вяло махнул рукой мужчина, всем своим видом выражая скуку и неинтерес. — Подсудимый Егор, вы же не можете отрицать, что это видео сфабриковано ради предумышленного обвинения? Ваши ненавистники вполне могли при должном желании найти похожего на вас человека и подделать видео? — Подтверждаю… — Протестую! Судья, это наводящий вопрос! — крикнул щуплый мужчина, находящийся сейчас стороной обвинения. — Протест принят, — судья стукнул молотком и стороне защиты пришлось безоговорочно отступить. — У нас больше нет вопросов, ваша честь. — Тогда… — медленно протянул судья, — суд удаляется для вынесения приговора. Стук молотка, разочарованный гул по залу, кажется, все знали, чем закончится этот суд, но продолжали верить в лучшее***
Покинув зал, судья отдал приказ двум своим помощникам найти какие-то документы в своих офисах. Да, это было больше отмазкой, нежели важной информацией для завершения судебного процесса. И, когда двое молодых адвокатов начали уже было удаляться, один из них остановился. Парень повернулся к главному судье данного заседания и с грустью в глазах спросил. — Владимир Юрьевич, неужели мы правда должны оправдать этих двоих? В чем смысл тогда нашей работы, если мы не можем защищать невинных граждан Англии? — спросил парень в черно-красной мантии, он не так давно поступил на должность судьи и всю жизнь верил в то, что сможет защищать невиновных, но жизнь оказалась гораздо суровее, чем тот мог предполагать. — Артур, мне нужно время, чтобы подумать. Прошу, идите с Еленой в офис и найдите те документы, — устало потирая переносицу сказал своим подчиненным Владимир, и те, лишь кивнув, удалились восвояси. Главный судья еще несколько минут смотрел им вслед, а затем, устало склонив голову, задал вопрос в пустоту, — А что я могу сделать? Доказательств ноль. Все куплено. Неужели в нашем мире, и правда, закон больше ничего не решает. — Закон — вещь сложная. Его нельзя перевернуть с ног на голову, однако каждый в праве его обойти, — послышался голос позади. — Кто вы такой? — возразил Владимир. Он был уверен, что находится один в помещении, и уж точно не слышал шагов. Сколько этот человек стоял здесь? Когда успел прийти? И почему его шагов вовсе не было слышно? Слишком много вопросов и ни одного ответа на них судья найти не мог, — Как вы попали сюда? Это закрытая территория и советую вам покинуть ее сейчас же. Знаете, суд это не шутки, — злость от безысходности вылилась на незнакомого господина в черной рубашке, который стоял так умиротворенно, что судья начинал вскипать еще больше. Когда он собирался продолжить свою тираду, на его плечо легла массивная чужая ладонь с белым рукавом, — Владимир, успокойся, не стоит распыляться, — подал голос мужчина корейской внешности, заставляя мужчину повернуться к нему лицом. Удивление не заставило себя долго ждать: глаза судьи расширились, в горле пересохло, ступор смешался с шоком, — Судья Кан? — спросил, не веря собственным глазам, Владимир. Мужчина лишь кивнул, а затем посмотрел в сторону Арсения и, согласовав с ним лишь одним взглядом дальнейшую речь, продолжил, — Этот судебный процесс теперь в моих руках, можешь пока отдохнуть, — и когда Англичанин уже собирался возразить Кан Ё Хан выставил ладонь вперед, как бы останавливая младшего, — Этот процесс наш и дело не в том, что я тебе не доверяю, просто сегодня мы будем судить не только их детей. — И раз уж речь зашла о доказательствах, то у нас они есть. Владимир, вы молодец. Вы, даже сами того не подозревая, помогли нам продлить время для завершения нашего плана, — наконец сказал Попов, подойдя к двум мужчинам, — Ну что, все готово, можем начинать шоу, — голубые глаза блеснули дьявольским пламенем встретившись с карими глазами напротив, когда Арс получил сообщение от Сережи, что они с Димой настроили прямую трансляцию и подключили сайт для голосования граждан всего Лондона. Оставалось только нажать на плей. Кан Ё Хан улыбнулся и подозвал к себе своих подчиненных. Еще один мужчина и еще одна девушка появились в поле зрения английского судьи. Оба были одеты в черно-красные мантии и Владимир знал этих двоих не первый год. О Дин Джу и Ким Га Он однажды уже принимали участие в судебном шоу в Южной Кореи. Тогда Кан Ё Хан смог упечь за решетку свыше тридцати человек, стоявших в то время у власти, за что впоследствии получил звание Дьявольского Судьи, а затем круговорот событий заставил его покинуть Корею и начать жизнь заново. Его план был безупречен и никто не смог его остановить. Именно поэтому Попов обратился к этому человеку. Они познакомились еще задолго до появления Антона в жизни француза, в те тяжелые времена для Южной Кореи. У Попова было одно дело в этой стране и именно он помог поймать одного из тримувиата, стоявшего в то время у власти. После этого у них и сложились хорошие приятельские отношения, а сам Арсений оставил за собой право на исполнение долга, за помощь в поимки того вурдалака. И вот настал этот день. К залу, где проходил суд над детьми двух надменных людей, считавшими себе богами, которым позволено все, подошел парень под два метра ростом и чуть ниже Арсения — Арс, мы готовы, я только что из серверной, камеры на позиции, — сообщил Антон. После вчерашнего он, кажется, не переставал улыбаться ни на секунду, видя перед собой любимого человека. — Хорошо, — с улыбкой ответил Попов, а затем обратился к мужчине, — Судья Кан, пора начинать, — сказал Арсений, расцветая на глазах. — Конечно, господин Попов, — ответил в той же манере Ё Хан.***
Панасенко с Джигурдой сидевшие на первых рядах, не уставали следить за происходящим: их план сработал на высшем уровне, не было ни одного неверно сделанного ими шага. Именно так двое мужчин думали ровно до того момента, как двери в зал суда открылись и вместо Владимира, судьи ведущего этот процесс, перед залом предстало пятеро людей, трое из которых были судьями. Но нервничать заставило их даже не это, а то, что с судьей в белой мантии рядом шел Арсений своей непринужденное походкой, заставляя сжиматься чему-то внутри. Был еще один человек, но его ни Джигурда, ни Панасенко не узнали, он был в черной кепке и маске, скрывающее его лицо. Да, Арсений еще с утра отдал приказ Шасту одеть эти вещи, дабы его не узнали. Антон знал, зачем это, ведь Панасенко или Джигурда могли узнать его. Вот только мужчины явно во все четыре глаза наблюдали не за Антоном, а за Поповым, появившемся так внезапно. Кажется, в их план это явно не входило. Судьи прошли на свои места и тогда Ё Хан начал вещать — Нам стало известно, что это дело отнюдь непростое. Владимир Юрьевич, к сожалению, не сможет дальше вести сие заседание, — ошарашил двух мужчин судья в белой мантии, — Так же нам придется продлить процесс вынесения вердикта, ведь общественность должна знать о происходящем. После этих слов, позади судьи Кана включились три огромных экрана, и все начали переглядываться, не понимая, что происходит. А тем временем Попов прошел в центр зала, ожидая того самого момента, когда после его слов эти буржуи наконец поймут, что проиграли не битву, а целую войну. — С этого момента судебный процесс по делу Егора Панасенко и Эвы-Влады Джигурды будет транслироваться по всему Лондону. Каждый гражданин этого города сможет принять участие в принятие решения и вынесению окончательного вердикта. — Но это противозаконно, — выкрикнул Джигурда не в силах совладать с собственными эмоциями. — Что вы, господин, проведение данного судебного процесса было одобрено выше поставленной властью Лондона, так что ничего противозаконного мы не совершаем, — ответил Ё Хан, заставив мужчину стушеваться и присесть на свое место, — Итак, нам уже известно об обвинении, вынесенном прошлым судьей, но, поскольку, дело оказалось гораздо щепетильнее, боюсь, нам придется разобраться более подробно в случившейся ситуации. — судья видел, как начинаю бегать четыре пары глаз, видел, как выступают венки на лицах отцов подсудимых — все это напоминало былые времена, хотя сам судья и не думал, что вновь вернется к этому, однако судьба сложная штука, ничего не поделать, — Итак, приступим. Арсений Сергеевич, ранее вы сказали, что у вас на руках имеются и другие доказательства, могли бы сейчас предоставить их перед судом? — Конечно, Ваша честь, — склонив голову в легком поклоне ответил Арсений. На экране в тот же момент появилось почти сотня фотографий, где либо Егор, либо Эва-Влада совершали преступления, в них входили: и подделка документов, и мошенничество, и грабеж, и насилие, и даже превышение полномочий. Но самым страшным доказательствам на руках Попова были убийства, совершенные этими двумя и не только ими. — Ваша честь, как мы можем увидеть, на экране подсудимые неоднократно нарушали закон. Все эти преступления были совершены в других городах и странах, сложно было найти сие доказательства, однако, вопреки всему, мы смогли выяснить это, — сказал с немым спокойствием Арсений. — Что же, суд принимает данные доказательства. Господин Егор, госпожа Эва-Влада, — обратился судья к подсудимым, — Одно видео могло быть сфабриковано, но, что касается этих фрагментов, неужели и правда кому-то было нужно подставлять вас свыше сотни раз? — спросил Кан Ё Хан, видя на лицах ужас и страх. — Ваша честь! — тут же возразила защита, — Это не имеет никакого отношения к делу. То, что эти доказательства вполне могли быть сфабрикованы более, чем факт. Учитывая родителей моих клиентов и человека, предоставившего сие доказательства, они не могут приниматься во внимание и уж тем более служить почвой для обвинений, так как смею заметить, что на протяжении достаточно долгого периода, бизнес этого господина и бизнес отцов моих клиентов конкурируют, — сказал адвокат. — Что ж, вы правы. При таких обстоятельствах мы не можем принять во внимание предоставленные доказательства, — сказал Кан и по всему залу прошел облегченный выдох подсудимых, — Однако позвольте спросить, что это за бизнес, ради которого люди готовы так подставлять своих конкурентов? Конечно, Кан Ё Хан знал, каким бизнесом заведует его знакомый и так же знал о бизнесе отцов подсудимых. Его главной целью было сбить с толку этих людей, чтобы те начали нервничать еще больше, понимая, что их загоняют в угол. Антон, стоявший все это время у стены, впервые осознал, что рад тому, что в его жизни никогда не участвовал его отец. Он был таким же, как и эти двое, и Антон знал это наверняка, но даже сейчас, смотря на этих двоих, на душе становилось тошно. Он видел, как те смотря то на судью, то на адвоката, то на собственных детей, не собираясь и голоса подавать. «Арс был прав» — пронеслось в мыслях Шастуна, когда он вспомнил слова Попова: «Для этих людей их деньги важнее, чем свобода и светлое будущее собственных детей. Если их поставят перед выбором, они без какой-либо робости выберут деньги. Антон, в делах мафии нет места для родственных связей.» Из мыслей Антона вывел голос судьи. Он вновь взглянул на мужчину, лицо которого излучало немое спокойствие, будто он уже знал исход, — Вы правы, в любой другой ситуации это не имело никакого бы отношения к делу, вот только неделю назад я получил не самую благополучную весть из Франции, один мужчина поджог дом и пытался убить маленькую девочку лет восьми не больше. Следствием было выяснено, что этот человек был наемником, которого наняли подсудимые, — после этих слов Кан Ё Хан вновь поймал на себе испуганные взгляды. — Ваша честь, у вас есть доказательства? — спросил адвокат, встав с своего места. В отличии от своих клиентов он был абсолютно спокоен. Показания свидетелей, показания жертвы, медицинское заключение — все это в тот же миг появилась на экране в зале суда и по всем электронным экранам в городе. Люди по всему Лондону, да и все присутствующие в зале, ужаснулись происходящему зверству, когда на экран была выведена запись, как через село Парижа мужик тащил маленького, плачущего ребенка, прижимая к ее горлу нож. — Думаю, этих доказательств будет вполне достаточно, — сообщил хладнокровным голосом Кан Ё Хан. — Но мы не виноваты! — крикнула со слезами на глазах Эва-Влада. Ее трясло, она боялась, что их не смогут оправдать, — Мы не давали никаких приказов наемнику… — Да мы его даже не знаем! — истерично выкрикнул Егор, начав понимать, что отец ничего не собирается предпринимать, а уж нести ответственность за его грехи младший явно был не готов, — Да, я вел незаконный бизнес! Подкупал власть, чтобы они закрывали глаза на мои осечки! Даже Винокур, это был несчастный случай, ошибка…халатность… Не более того. Но я никого никогда… не убивал, — эти слова дались с трудом, так как Егор врал, однако этого было вполне достаточно. Попов начал свое безжалостное и хладнокровное выступление, — Ваша честь, я не думаю, что эти дети могли пойти на такое, — сказал Арсений, а в голове было лишь одно: «Что теперь вы двое будете делать?» — Все было продуманно слишком досконально, а они слишком юны и не смогли бы так все продумать. — Мы услышали вас, Арсений, — сказал Кан Ё Хан и попросил одним движением головы занять свое место. Попов вернулся к Антону и встал рядом, — Видишь Demgin, они даже не пытаются защитить собственных чад, — обратился он шепотом к Антону, тот лишь кивнул как бы соглашаясь, а затем, скорее сказал уже сам себе, чем стоящему рядом парню, — Мы залили костер бензином, осталось лишь поднести спичку. — Поскольку, я согласен с мнением свидетеля, предлагаю рассмотреть еще одно доказательство. После этих слов судьи на экране появилось видео того самого слащавого парня, который чуть не убил Кьяру и Антон тут же распахнул глаза: «Быть не может…» — пронеслось в его мыслях, ведь они сами с Позом видели, как филигранно расправились с тем гадом: «Но тогда откуда эта запись?» Шастун взглянул на Попова, тот смотрел в оба глаза, словно пантера готовясь к нападению. Вот только этим нападением сам по себе был весь судебный процесс. «Я признаю, что меня наняли для убийства маленькой девочки. Мне был отдан приказ, который я должен был исполнить в течении трех дней, правда, возникли проблемы и я обратился к заказчикам, прося их отсрочить план действий, или хотя бы изменить способ убийства. Но они сказали, что я должен действовать по плану: поджечь дом, затащив туда девочку, и привязать ее в подвале так, чтобы она не смогла выбраться, а после я должен был покинуть здание, и сделать так, чтобы все это выглядело как несчастный случай. Теми, кто отдал мне приказ, были господин Джигурда и господин Панасенко. Мне очень жаль.» После завершения видео лица Панасенко и Джигурды приобрели окрас неведомого ими ранее страха: их обдурили, как кроликов, и они ничего не могли сделать, а тем временем судья продолжил уже начатое шоу, — Евгений Панасенко и Никита Джигурда, прошу вас предстать перед судом. После этого двое мужчин вышли в центр зала. Они не знали, что говорить и что делать, все рушилось на глазах. Но судье их слова и вовсе были не нужны, в следующее мгновение на экранах позади судей, как цепочка событий, появились фотографии Джигурды и Панасенко, которые неоднократно расправлялись с людьми зверскими способами, сами или же наняв кого-то. Все вокруг начали осуждающе смотреть на этих двоих. Призрение так и сочилось в глазах всех присутствующих. — Ваша честь, поймите меня правильно, но без следствия вы не можете обвинять этих людей, — сказала защита. — Вы правы, — в очередной раз сказал Ё Хан, а затем позвал свидетеля, которым являлся майор одного из убойных отделов Лондона. Он предоставил отчеты о вскрытии, а так же отпечатки на орудиях убийств, на которых были пальчики Панасенко и Джигурды, а так же документы о найме убийц, для того или иного дела, — Граждане Англии, хочу спросить вас, заслуживают ли эти люди наказания? Статистика приложения высветилась на экране, процент рос с прогрессивной скоростью. Каждый гражданин Лондона, лишь одним нажатием на кнопку, мог повлиять на судьбу четырех людей, а тем временем красный кружек с процентом внутри начал увеличиваться. Спустя некоторое время, когда голосование было окончено, исход и правда стал более, чем очевиден: около 90% людей считали, что эти четверо должны понести наказание за свои деяния, и только 10% считали иначе. — Все доказательства были предоставлены, все мнения услышаны, а теперь суд удаляется для вынесения приговора, — после этих слов трое судей покинули главный зал.***
— Что за чертовщина?! — шипит Панасенко, срочно набирая чей-то номер. — Как такое могло произойти?! Гребанный Граф, гори в аду, — этот рык проходится по залу, а затем Джигурда тоже набирает чей-то номер. Панасенко в срочном порядке требует, крича на человека по ту сторону телефона, прекратить трансляцию, а тем временем его компаньон отдает приказ омоновцам, чтобы те прибыли в зал суда и остановили этот беспредел.***
В главный зал вновь вернулись судьи. Кан Ё Хан не стал долго томить и спустя пару минут, выйдя в центр зала, начал говорить, — Пора вынести приговор, — как лезвием ножа, обрубая любые, пускай и тщетные надежды, сказал судья. — Мы ознакомились и приняли во внимание мнение наших сограждан. Было нелегко, но мы сделали вывод, что свидетельств недостаточно, чтобы выдвинуть обвинение в убийстве. По залу прошли ошарашенные вздохи, каждый из присутствующих собственными глазами видел те доказательства и ужасающие деяния на экране во время судебного процесса, а сейчас судья говорит такое. Антон напрягся, в голове тут же появилась мысль, что судью подкупили и Арсений об этом не знает. Вот только вопреки словам Дьявольского судьи, Арсений продолжал оставаться спокойным. Шастун и правда не понимал, в чем заключается план, если этих людей не смогут обвинить в содеянном. — Однако… — наперекор возмущенным возгласам, повышая голос, вновь заговорил Ё Хан. — Однако двое подсудимых признались в несчастном случаи, приведшим к смерти. Что же касается остальных двоих подсудимых, то было доказано лишь их махинации в сфере бизнеса, однако они тоже привели к смерти. Для четверых подсудимых максимальный срок составляет пять лет тюремного заключения, — люди вновь начали негодовать. В этот самый момент в дверь начали ломится. Люди по ту сторону кричали, чтобы их впустили, однако судья одним лишь взглядом приказал держать ту запертой до завершения вынесения приговора. В дверь не переставали ломиться. Шастун смотрел то на дверь, то на судью, выносящего приговор, а затем его взгляд метнулся в сторону таких родных голубых глаз. Попов все так же стоял спокойно, прислушиваясь, как дверь по ту сторону пытаются выбить. Вот только теперь на его лице красовалась дьявольская ухмылка. После еще пары ударов он, не отрывая своего взора от процесса вынесения приговора, шепотом произнес. — Бес-по-лез-но. Судья выдержал десятисекундную паузу прежде, чем продолжить, — Однако, правовая реформа, которая была принята в прошлом году, содержит положение, согласно которому допустимо суммирование всех наказаний, — Ё Хан прикрыл веки. В зале, как по команде, погас свет, и лишь один осветительный прибор появился над фигурой судьи, — Джессика Альбе, Дакота Дероз, Чез Картвельд, Макалей Дескупре и малышка Кьяра. После каждого имени жертвы на экране позади появлялись имена этих людей и их фотографии. Судья продолжал произносить имена одно за другим — каждый из этих людей, за исключение Кьяры, был мертв. Джигурда с Панасенко сжимали руки в кулаки, предчувствуя неладное. Казалось бы, они уже выдохнули, ведь пять лет не такой уж и большой срок, а уж с их связями оправдать его будет проще простого, но то, что происходило сейчас, никак не связывалось в одну единую цепочку. Для чего судья сейчас это делает — никто не понимал, кроме Попова. Ё Хан сжал кулак, подняв руку в воздухе, словно избавлялся от клочка не существовавшей бумаги, — Подсудимых Панасенко, и подсудимых Джигурду и Крист, ведомых глупой жадностью, укравших жизни невинных и здоровых людей, суд к суммарному наказанию за 47 жертв приговаривает к 235 годам тюрьмы. Толпа в ту же секунду разразилась аплодисментами. Брыкавшихся подсудимых увели по месту их теперь, кажется, пожизненного заключения.***
Сережа и Дима все это время сидели в главном здании, откуда и велась трансляция, когда им поступил звонок с приказом о прекращении. Матвиенко лишь отрицательно покачал головой и режиссеру пришлось сдаться, потому что прерывать столь важное дело он не смел. Матвиенко следил за происходящем на экране с улыбкой на устах, им удалось, у них получилось. Его ноги лежали на столе, а сам мужчина откинулся на спинку кресла, смотря на беспомощную четверку. Им не помог даже омон, который пытался вломиться не только в главный зал во время вынесения рокового вердикта, но и в главное здание, где за всем происходящим смотрели двое молодых людей. Другие же работники сдерживали дверь, завалив ее при этом свободными стульями и столами. — 235 лет… Не слишком ли много? — спросил Дима, явно не понимая, чему так рад мужчина, сидящий рядом с ним. Ему правда было жалко если не Панасенко с Джигурдой, то их детей точно, ведь у них могла бы быть вся жизнь впереди. — Это не много Дим. Суть этого приговора проста — его нельзя обжаловать. Дай судья им хоть по два пожизненных, они вышли бы через год, от силы через два, тогда никакого смысла бы не было в нашем сегодняшнем дне, — сказал, взглянув на Позова, Сережа, — Ладно, пошли, это еще не все, — с ноткой грусти сказал Сережа, заведомо зная, что это еще не конец. Они вышли на улицу, повсюду были журналисты, благо, не по их души был нанесен столь огромный визит. Вот только сами журналисты были разочарованы, они никак не могли выявить Кан Ё Хана. Сережа, указав Диме на обход, двинулся вперед, так они оказались у черного входа, где и была припаркована машина дьявольского судьи и Арсения. — Ну что, все прошло более, чем удачно? — спросил с улыбкой Сережа. — Будто сам не видел, — усмехнулся Попов, — Ё Хан, спасибо тебе за помощь. — Не за что, Арс, в конце концов долг выплачен. Ладно, на этом моя работа окончена, нам с Га Оном пора, а то нас Элия прибьет, — усмехнулся судья, смотря на своего уже мужа. Они проводили двух мужчин взглядом в дальний путь и, повернувшись к Матвиенко, Арсений заговорил, — Сереж, отвезешь наших парней назад в отель, а то у меня есть еще одно важное дельце, — Сережа лишь кивнул. Этот план был обговорен еще до начала заседания. Вот только после того, как Попов уехал, Дима с Антоном отказались от поездки, сославшись на то, что хотят прогуляться после тяжелого дня, а Сережа не стал их расспрашивать, и уехал в отель, сказав, что, если что-то случится, обязательно ему позвонить. Позов с Шастом шли молча, каждый думал лишь об одном, не слишком ли жестоко они поступили. Парни не могли понять, как себя ощущать после всего случившегося. В итоге, после недолго обсуждения оба пришли к выводу, что для того, чтобы расставить все точки над и, им нужно будет поговорить с Арсом и Сережей сегодня вечером. Закончив эту тему они перешли к другой, пытаясь немного расслабиться. Хотя они даже и не предполагали, что в этот самый момент по дорогам Лондона мчится машина Арсения на аудиенцию с Белым, — Пора закончить этот спектакль.