7 Смертных Грехов.

В голове стоял ураган, мысли превратились в желе и будто стояли на месте. Видимо, сказывалась водичка, которую пригубили Арс и Серёжа, а иначе как объяснить такое поганое самочувствие? Попов и Матвиенко очнулись примерно в одно время, но граф чуточку раньше. Конечно, он привык быть всегда на шаг впереди в любых делах. Проморгавшись, Арсений стал оглядываться по сторонам. Удивительно, что его глаза не были завязаны, только лишь руки и ноги и то, видимо, на скорую руку, с ними особо не церемонились. Слева от Арса сидел Серёжа и клевал носом, видимо, силясь придти в сознание и разомкнуть глаза. Глядя на тщетные попытки друга, Арсений мысленно укорил себя за то, что вообще допустил подобное. Он должен был знать обо всём заранее, но сейчас, постепенно понимая, в какой заднице он находится, доходило, что никогда бы до такого не додумался. Это ж надо, встретить всех свои недоброжелателей, да ещё и в одном помещении — просто подарок. Тихо вздохнув, Арс перевёл тяжёлый взгляд голубых глаз перед собой. Там, привалившись одним боком к стене, стоял не кто иной, как Борис Матвиенко. Он молча скалил зубы, наблюдая за дезориентированным Серёжей и Арсением. — Очнулся, — громко произнёс Борис, отчего в голове у Попова неистово зазвенело, будто он стоял возле колоколов. Эхо голоса раскатисто разнеслось по абсолютно пустому помещению. Всё, что стояло в этой комнате — старший Матвиенко и небольшой переносной стол с какими-то приборами. Арсению не нужно было быть экстрасенсом, чтобы догадаться, что может лежать на этом столике. Он сам неоднократно видел и даже участвовал в пытках. Самому, может, не часто представлялось возможным попробовать на себе все прелести этого занятия, зато он видел много изощрённых издевательств над другими. Неудивительно, что из-за этого сейчас у него затряслись коленки. Только от одного воспоминания о том, как одному парню вырывали живьём ногти из пальцев на руках, Арсению стало неимоверно тошно. Так и хотелось завыть от безысходности, но стоило ради приличия сохранять лицо. Тем более, кто знает, может до физических увечий не дойдёт. Пока Сергей пытался прийти в себя, а Борис хищно поглядывал на Арсения, у того в голове крутилась лишь одна мысль: кто будет совершать пытки? Сам ли Матвиенко старший, или он заставит Диму или Антона издеваться над друзьями? «Друзьями», — мысленно укорил себя Арсений. Он в конец запутался между понятиями «друг» и «враг». А, может, грань между ними настолько тонка, что за последние годы просто-напросто стёрлась… Тем не менее, пока Арсений вел мысленные философствования по поводу дружбы и вражды, время неумолимо неслось вперёд. Сергей уже не клевал носом, открыл глаза и вполне ровно сидел на стуле. Хотя было в его глазах что-то такое, чего Арсений раньше не замечал, а может, до этого момента и не было ничего такого в них. Может эта встреча с самым ближайшим родственником заставила глаза Сергея так отчётливо сиять яростью и вместе с тем грустью. Он испытывал стыд или всё-таки ненависть к отцу? — Арсений Попов, — будто смакуя, произнёс Борис. Он стал медленно подступать к парням, сидящим на стульях, — Граф, французская мафия и что-то там ещё, запамятовал… Но, думаю, я перечислил почти все твои регалии. Их разделяли какие-то десять несчастных шагов, которые Арсений ну никак не мог преодолеть. В голове басами ходили отголоски прошлого, все те действия, которые граф принимал пока не попал сюда. Ну ведь можно ли было этой встречи избежать или она предначертана судьбой? Чёрт, как всё запутанно. — У меня есть один единственный вопрос, на который, думаю, кто-нибудь из вас точно ответит. Если не ты, Сергей, то твой начальник точно. Так вот, Арсений, — он перевел взгляд на графа, — Мой вопрос: где остальные французы? Так и хотелось съязвить, что во Франции. Арсения неимоверно распирало от смеха, но он понимал, что нужно делать вид приличного и сдержанного человека, не давать слабину перед соперником. — Я не знаю, — отчётливо проговорил Арсений и только сейчас заметил, что рот у него, оказывается, не завязан. Серёжу также не сдерживал наскоро сделанный кляп, он вполне мог бы сейчас высказать отцу всё, что посчитал бы нужным сказать. — Ах, не знаешь? — Борис сделал два шага в сторону столика, — Постарайся воскресить в памяти последние дни, может, что и получится. Арсений не спускал глаз с рук Матвиенко старшего, он хотел поддерживать зрительный контакт и не упустить ни единой мелочи, которая могла бы сыграть им на руку. Пока Сергей, кажется, терялся в догадках или просто не находил общение с отцом сейчас важной вещью, Арсений мысленно вопил и призывал помощь, которую запросил сообщением прибыть сюда побыстрее. Ему совсем не хотелось стать жертвой жестоких издевательств. Одно дело смотреть на пытки, другое — опробовать их на собственной шкуре. В руках Бориса мелькнул какой-то скальпель, из-за чего Арсений немного поёжился, но взгляд внимательных глаз не отводил. — Ну как, граф, вспомнил что-нибудь? — Ничего. Совсем. В голове пусто, — попытался отшутиться Арсений, понимая, что ведёт себя как придурок, но считая, что таким образом хотя бы чуть-чуть отсрочит неминуемое действо. — Может ты, Сергей, будешь поумнее этого мальчишки и скажешь мне, где остальные ваши подельники? — Подельники? — хмурясь, усмехнулся Сергей. Он явно был обезвожен. Как понял Арс? Потому как голос у него охрип. Сколько ещё Сергею придется настрадаться в этом богом забытом месте, пока приедет подмога? — Хватит прикидываться, — отрезал Матвиенко старший, — Вы, вроде, взрослые люди, должны понимать, что я не в кошки-мышки с вами тут играю. — Мы приехали сюда одни и никаких, как вы выразились, подельников, с собой не привозили. Разве что они в чемоданы к нам залезли и зайцем прилетели, — Арсений играл роль, как всегда, прячась под личиной уверенного и хладнокровного мафиози. На самом деле столько уверенности в себе он не ощущал, но проще было играть сейчас, чем признаваться. Борис, кажется, решил перейти от слов к действиям. Он схватил что-то в руку, что немало встревожило Арсения, ведь он упустил этот момент, и подлетел к Сергею. У графа перехватило дыхание, будто весь воздух из лёгких одним щелчком пальца выкачали. — Говори, — обратился он к Арсу, намереваясь сделать больно Сергею, — Я не буду сдерживать себя в желаниях, граф. Даже не посмотрю, что этот, — он указал кивком головы на Сергея, — Мой сын. — На самом деле, — начал Арс, нарочно растягивая слова и искоса глядя на Серёжу, — Мы приехали сюда кое с кем ещё. Вы, думаю, их видели и знакомы, — он сделал театральную паузу, не отрывая взгляда от Бориса и Сергея, — Это Дима и Антон. Вы этих подельников искали? — он нагло улыбнулся, думая, что прекрасно сыграл роль. Купаться в овациях Арсению не пришлось, вместо этого до его ушей донёсся истошный крик Сергея, душераздирающий и полный боли. Борис вовсе не играл на публику, он, наверное, был человеком слово, иначе как объяснить его рвение к тому, чтобы всё соответствовало его словам? Арсений на секунду зажмурил глаза, ожидая, когда стихнет крик Сергея. Он ничем не мог помочь, лишь бессмысленно дёргаться на стуле, да скакать на нём без особых результатов. Это, может, только усугубило бы дело. Разомкнув тяжёлые веки, Арсений увидел, что левая рука Сергея была в крови. Самое страшное, что пришло на ум графу сейчас это то, что Матвиенко старший отрезал сыну палец. Но все оказалось не так плохо, когда Арс присмотрелся. На руке Сергея всего-навсего не хватало половины ногтевой пластины. «Отчего же кровь так хлестала во все стороны?», — задал для себя вполне логичный вопрос Арсений. Ему сейчас совсем не хотелось испытать всю эту боль на себе. — Я не скажу вам, — немного подрагивающим голосом начал Арс, — Приехали мы одни или нет — оставьте Сергея в покое, он уж точно не в ответе за мои действия, — ему показалось это сейчас самым выгодным вариантом открестить Серёгу от новой волны боли и немного оттянуть время до следующей вспышки гнева Бориса. Матвиенко, сжав зубы, продолжал терпеть боль. Это было невыносимо, но Сережа прекрасно знал, что будет, узнай эти гады, где оставшиеся члены фирмы. Да от них и живого места бы не оставили. Он, честно, и представить себе не мог, как долго продлятся эти мучения, пока дверь с гулким скрипом не ударилась об стену и в помещение вошел еще один человек, от присутствия которого Попов готов был сам оказаться на месте Сережи, лишь бы не лицезреть сие рожу. — Живо отпусти его! — крикнул мужчина, явно разгневанный сложившейся ситуацией. — Но Егор Владимирович… Мы же тогда не узнаем ничего… — опешивший от такого гонора сказал Борис. Биологический отец Попова сократил расстояние между ними: — Придурок, нам запрещено трогать французских людей. — Так он не француз… — тут же возразил отец Матвиенко. В этот момент комната разразилась смехом, Арсений с дьявольской ухмылкой взглянул на двух членов совета: — А ты правда думал, что я не оформил ему французское гражданство? Егорушка, что там говорилось, ах да, точно: Если вы нарушите условия международного договора, то вас вздернут на виселицы или примут меры электрического стула, как-то так да? — Арсений видел, как начали подрагивать жилки на лице старшего. Все же так умереть этот человек точно не хотел. — Живо развяжи его! — еще раз крикнул Попов старший и, пока Борис развязывал своего сына, Егор подошел к Арсу и с грозным видом заговорил, — Либо ты сам скажешь где остальные, либо те двое мальчишек, пришедшие с вами, точно пострадают. И поверь, сынок, я не шучу. Арсений вновь рассмеялся: — Ничему тебя жизнь не учит. Ты же знаешь, что не имеешь права на это. — Имею и еще как, они же не являются гражданами Франции, — тут же возразил Попов старший, — Так что советую побыстрее выложить всю правду. — Да, ты прав, только если они не являются нашими мужьями, — с дьявольской ухмылкой возразил Арс. — Что? Быть не может… — шокированный голос Бориса донесся до ушей каждого из присутствующих, за что в последствии он получил грозный взгляд от Попова старшего. Егор прекрасно знал, на что способен этот выродок, поэтому нагнулся к нему поближе и, посмотрев в голубые глаза, заговорил, словно ядовитый змей: — Ты же блефуешь. Я пробил всех твоих людей и не один из вас не женат. Не шути так со мной, сынок, — не спросил, а утвердил он. — Правда что ли? Ну так съезди в Париж и сам узнай о запланированной церемонии, — приблизившись к биологическому отцу сказал Арсений, а затем отклонился назад на спинку стула, — Ах да, совсем забыл, ты же не можешь, как и все твои приспешники, ведь путь туда вам уже давно заказан. А тот факт, что мы не успели сыграть свадебку, лишь формальность, нам же помешали. — Закройте их здесь! Борис, за мной, — после этих слов оба членов совета удалились из помещения. — Серег, ты как? — спросил, все еще коря себя за случившееся, Попов, — Ты же мог избавиться от этих мучений… И это не укрылось от глаз друга: — Арс, за кого ты меня принимаешь? Боль — это часть нашей жизни и ее можно потерпеть, если дело касается людей, которые не должны пострадать, — заключил Матвиенко, а затем добавил, — Я в норме, но то, что ты сейчас им сказал, это же правда блеф… Если им удастся это выяснить, то наши точно пострадают, — даже в таком состоянии Сергей волновался за других. — Не удастся, я отправил код красный, — сказал Попов, — Люди во Франции уже наверняка предупреждены. — С чего ты взял? — непонимающе спросил Сережа. — Если им не удалось найти наших в том отеле, значит они успели их вывезти, а это значит только одно: Стас по-любому отослал весточку о ЧП во Францию. По крайней мере, я на это очень сильно надеюсь, — неуверенно заключил Попов. — И что мы будем делать дальше? — Импровизировать, Серег, импровизировать… В этот момент двери в помещение вновь распахнулись, показав уже не членов совета, а двух здоровых охранников, которые молча подошли к парням и, развязав им руки, велели следовать за ними. Разминая затекшие запястья Попов думал: неужели его план и правда сработал? Он не знал, куда их ведут, но чутье подсказывало, что этот матч они точно выиграли. Через минут десять снования по темным коридорам, двое мужчин вывели их на белый свет. В ночной мгле, вдалеке, Арс увидел черную машину и тут же обратился к охране. — Я так понимаю на этом все? — Нам было велено вас отпустить, — лишь буркнул охранник и зашел назад. Сережа лишь посмотрел на Попова, заулыбавшись во все тридцать два, и они вдвоем прошли к машине. Сев внутрь их тут же встретили, правда, не с распростёртыми объятиями, а с гневом и нервозом, выступавшем все это время на лице. — Ну, скажите мне на милость, как, блять, двое взрослых, профессиональных людей повелись на эту ловушку? И вопрос тут даже не зачем? А сука, как можно было так халатно относится к собственной безопасности? — взбешенный Шеминов теперь, кажется, не мог заткнуться. — Стас, успокойся, видишь им и так хуево, — успокоил друга Воля, а затем обратился к Попову, — Арс, Нурлан же говорил, что пропускать годовалую дозу ампул «Альт» нельзя. Сам же знаешь, что они сдерживают от яда и прочей глючащей и вырубающей херни. — Кроме ампул «Лерова». Даже «Альт» против него бессилен, и все это благодаря одному гондону, — вспомнив о Гудкове, который ранее находился в их фирме и выкрал формулу, разработанную еще его отцом, сжав зубы, сказал Арс. — Сабуров уже пытается найти нейтрализатор для «Лерова», а пока скажу лишь одно: слава богу вы, блять, живы, — успокоившись, признался Стас. Все же он очень сильно, как и Пашка, волновался за друзей. — Да, Попов, ты в своем репертуаре. Ты даже не представляешь, как мы пересрались, получив от тебя весточку, — сказал, грустно ухмыльнувшись, Паша, вспоминая, как все было. Flashback: Стас с Пашей, придя с работы, хотели разом завалится спать. Да, они все еще снимали квартиру вместе, но так, правда, было удобнее. Вот только их желаниям не суждено было сбыться. Ровно в тот момент, когда двое друзей собрались отойти ко сну, телефон оповестил о входящем сообщении. — Как такое возможно? — побелев на глазах, спросил Стас, когда прочел «Код красный». — Я не знаю… — сглотнув, ответил Воля и попытался дозвонится до Арса, вот только безуспешно, — Ебанный в рот, Попов! — рыкнул Паша, поняв, что дело приняло не тот оборот, который Арс изначально планировал. — Наш самолет будет готов к вылету через двадцать минут, я уже договорился, — натягивая назад джинсы, крикнул Шеминов. Эти двое были в полном неведение, когда летели до Лондона. Выяснить адрес отеля, где были люди французской мафии не составило труда. И, когда двое друзей прибыли на место, у них просто не хватило времени все объяснить. Дело в том, что за окном уже были люди совета, поэтому, быстро скомандовав, парни вывели всех членов фирмы через черный ход. Всю дорогу они ехали, сворачивая в любые дворы. Сейчас конспирация была на первом месте, ведь если их след поймает хоть одна машина совета — им всем будет пизда. С Стас с Пашей это прекрасно понимали, поэтому увиливали как могли, матеря все, на чем свет стоит. По прибытии в аэропорт, они скопом загрузили полный самолет людей и дали распоряжение пилоту по направлению в Париж: «Там вас встретят» лишь сказал Воля и покинул самолет, оставив людей в полном неведении, что происходит на самом деле. А сам отправился на поиски Стаса, который стоял на улице, разговаривая с кем-то на французском. — Oui, oui monsieur, vous avez raison. Le «comte» est en difficulté, je vous demande maintenant une faveur, — Шеминов говорил серьезнее некуда, расхаживая то в одну, то в другую сторону, — Bien sûr, il vous sera redevable, il vous suffit de vous demander de tout nettoyer, — услышав ответ по ту сторону, он, кажется, впервые за всю ночь выдохнул, — Merci, Monsieur. — Ты уже все уладил? — уточнил Пашка, когда разговор был закончен. — Да, если они попытаются выяснить хоть что-то, то у них не выйдет. На всё члены совета получать лишь положительный ответ. — Тогда поехали к Каграманову. Ромка сказал, что Энтони уже пробивает последние передвижения наших. End of flashback: В этот момент багажник машины открылся и в него буквально втолкнули двух парней с черными повязками на глазах. Те тряслись, как дрожащие кролики, явно боясь, что с ними что-то сделают. Они молчали или молились, наши парни так и не смогли понять, ровно до того момента пока один из них не заговорил. — Прошу, не надо ничего делать, мы ничего не знаем, мы все это время работали на Белого и не имеем отношения к французам, — взмолился Шастун. — За такие слова вам глотки вскрыли бы уже, — сказал Арсений и вместе с Сережей снял повязки с их глаз, — Хоть иногда следите за языком. — Да, как же вовремя вас сюда запихнули, — сказал Сережа, — Иначе бы вас правда пришлось уже по частям собирать. Они же тогда стали уже просто пешками, — сказал Матвиенко Арсению и тот кивнул в ответ. — Какого хуя, блять, происходит?! — заорал Позов, — Почему вечно с вами одни проблемы? — Убить их хочется, — вздохнув, сказал Сережа, все еще сжимая руку. — Приедем домой, Сабуров тебя подлатает, а пока наложи повязку, — достав аптечку. сказал Стас, а затем обратился к Арсу, — И какие наши дальнейшие действия? — Добраться до Парижа, устроить церемонию… а потом можно и домой, в Москву, — сказал Арс, уже предвещая следующий вопрос. Воля повернулся вполоборота и, вытаращив глаза, спросил: — Церемонию?! Только не говори, что свадебную, — нервно усмехнулся Паша, на что получил утвердительный кивок, — И, как я правильно понимаю, с ними, — неуверенно указав пальцем на Антона с Димой, заключил он. — Да, — ответил тут же Арс и словил непонимающий взгляд всех собравшихся. — Блять, а наше согласие кто-то спрашивал?! — крикнул Антон. — Demgin, не ори и без тебя проблем хватает. В любом случае, ни у тебя, ни у Димы нет выбора. — Ахуенно, блять, а тебя как бы ничего не смущает?! — тут же возразил Шастун. Арсений лишь устало потер переносицу, после такой ночки он знатно выдохся, да и представления не имел, как он должен сейчас сообщить друзьям, что им придется с Сергеем женится на Антоне с Димой, чтобы просто их, блять, спасти. И ведь эту информацию просто так не сообщишь. Просто, блять, потому, что это невозможно адекватно воспринять. Благо, на помощь пришел Паша, который с минуту подумав, совместил 2+2 и понял к чему ведет друг. — Тох, боюсь в этот раз Арс прав: либо свадьба, либо смерть — по-другому вы никак не получите французское гражданство, а без него вы легкая мишень для совета и ни Арс, ни Сережа не помогут, — похлопав по плечу Попова, заключил Воля. — Но погоди, Паш, у Сережи тоже нет французского гражданства и он же как-то еще жив, — не понимая, что вообще, блять, происходит заметил Дима. Сережа взлохматил свою прическу и устало заговорил: — Тут ты, Поз, ошибаешься, оно у меня как раз-таки имеется. Когда я вступил в ряды французской мафии, мне тут же пришлось его оформить, чтобы меня не могли тронуть, меры предосторожности, все дела. — Но… — слегка угомонившись попытался возразить Шаст. — Без «но». На самом деле, у всех членов фирмы есть это гражданство и, предвещая ваш следующий вопрос, отвечу сразу: вам не стали его оформлять, потому что изначально знали, кто вы и откуда, — сказал Арсений и, кажется, впервые взглянул на ребят позади. — Его оформление займет около месяца и, за это время вас вряд ли не грохнут. Единственный быстрый способ это женитьба. Антон с Димой больше ничего не сказали, смирившись со своей участью, после чего машина двинулась с места. Следующей остановкой была Франция.

***

В Париже царило солнце, свадебную церемонию решили провести через три дня после прилета наших героев во Францию, в бывшей резиденции отца Арсения. И сегодня настал этот день: белые тона окружали торжество, дорога до алтаря была усыпана розами, повсюду царила гармония и радостные лица всех собравшихся членов фирмы. У алтаря, в красивом, торжественном платье стояла ведущая, вещая о соединение четырех сердец и только четверо парней, державшиеся за руки и смотревшие друг другу в глаза, прекрасно понимали, что торжеством тут и не пахнет. — Согласны ли вы, Арсений Попов и Сергей Матвиенко, взять в мужья Антона Шастуна и Дмитрия Позова, любить их вечно: в болезни и в здравии, в горе и в бедности, пока смерть не разлучит вас? — Согласны, — ответили двое женихов. — А вы, Дмитрий Позов и Антон Шастун, согласны взять в мужья Арсения Попова и Сергея Матвиенко? Здесь и сейчас, смотря в такие родные глаза этих людей, которых Антон с Димой любили долгие годы, они готовы были крикнуть «Нет!» и что все это неправильно, но боязнь за собственную жизнь и понимание того, что иного выхода нет, заставляли их молчать. Да, не так они представляли сие торжество. — Согласны. — Тогда властью данной мне, объявляю вас мужьями и мужьями, можете обменяться кольцами и поцеловать друг друга. Горько!