***
Они подъезжают уже к до боли знакомому бару и Антона в тот же миг бросает в холодный пот. Он уже сотню тысяч раз успевает пожалеть, что решил, что поедет с Арсом, теперь становится реально страшно, а что если появившись в этом баре его узнает кто-то из танцоров или официантов, а самое страшное начнется когда о прошлом заработке узнает Попов. Да Шастун в этой жизни больше в глаза ему даже не посмеет посмотреть. И когда Антон уже собирается остановить Арсения или хотя бы попытаться провести того в другое заведение, Арсений лишь мило улыбается и безошибочно входит в нужное здание. Попов проходит сразу к бару и, сев на один из барных стульев, ухмыляется и говорит: — Руш айленд, двойной. На эти слова тут же испугано поворачивается Щербаков: — Что случилось? — он оглядывается по сторонам и маякнув кому-то неподалеку от бара заключает, — Идите за мной. Арсений с Антоном, следуя за Лёшей, поднимаются наверх. Открыв кабинет главного, Шастун уже знает кого предстоит встретить, поэтому всеми силами и последними рабочими извилинами пытается придумать любую отговорку или отмазку, иначе как объяснять все Арсению он не знает. Но вопреки всему надуманному Сабуров встречает их спокойно даже слишком, он быстро кивает Шасту в знак приветствия и тут же переключается на Попова. — Я слышала про исчезновение Сережи, что от меня требуется? — Нурлан, ты помнишь, когда я передал тебе это заведение? — уточняет Попов, даже не подозревая как стоящий позади мужчина начинает трястись, в голове лишь один вопрос: «Что значит передал?» И ещё один не менее важный: «Арс владел этим борделем?!» Это слишком для Антоновой головы, поэтому об этом он поговорит позже с Поповым, но сейчас главное самому не проколоться. — Помню, но как это связано с данной ситуацией? — Мне нужны все видеозаписи этого бара, начиная с того числа. — Арс, что ты хочешь сделать? — Я хочу получить Код да Винчи. — Попов, ситуация настолько плачевна, что нам придется вскрыть Код да Винчи? — Нурлан аж кулаки сжимает, знает же, что этот код использовался ровно один раз и тогда это ничем хорошим не закончилось. — Тебе напомнить о том, что случилось тогда? — Именно из-за этого случая мне и нужны записи, я знаю, что он уже давно изменен, но без него я не смогу продвинуться дальше. — Это связано с тем парнишкой? — уточняет Сабуров, вспоминая мальца, которого относительно не так давно привел Арсений к себе в штаб. — Пока не уверен, но это вполне возможно, так что насчёт записей? — Подождите меня в VIP-зоне, через пятнадцать минут все тебе перекину. Шастуну вот вообще не нравится эта затея с VIP-зоной. Там его знаю слишком хорошо и слишком давно и, пускай прошло уже достаточно времени и вполне возможно, что его уже успели забыть, предчувствие говорит об обратно. Они заходят и ничего как бы не предвещает беды, хотя нихуя подобного, Антон жопой чует эту беду, а тем временем Арсений располагается на мягком диванчике и почему-то начинает ухмыляться, облизывая губы. — И не стыдно при живом муже так откровенно пялиться на других мужчин? — с толикой ревности спрашивает Антон, подсаживаясь рядом. — Да я и не пялился, просто вспомнил одну веселую историю. — И какую же? — Секрет, — подмигнув ему, Арсений подозвал официанта. — Один блэк джек и текилы санрайз для моего спутника, пожалуйста. — Хорошо, подождите пару… — и тут это парень резко затормозил, вылупившись на Антона, словно увидел призрака, а затем расцвел как вишня весной. — Тоха?! Какими судьбами?! Неужели ты решил вер… Ауч! Больно, зачем щипаться-то? Шастун настолько быстро не вскакивал никогда, но заткнуть этого парня было нужно в срочном порядке: — Жан, познакомься этот молодой человек — мой муж, — зеленые глаза сверкали молниями, если этот парень бы ляпнул еще хоть что-то про бывшую профессию нашего героя, то Антон бы точно его убил, прямо здесь и прямо сейчас. — Вам очень повезло с супругом, — обратился парень к Арсению, кажется, поняв свою ошибку. — Вы бы знали как он классно танцует! — или не поняв. — Танцует? — еще шире заулыбался Арсений, обратившись к официанту, он уже понимал, насколько, пускай и в таком приглушенном свете, его мальчик весь красный как помидор, но переставать смущать его просто не мог. — А можно поподробнее узнать о чем вы говорите? — Попов точно издевался над Антоном, ведь сам однажды был здесь в роли его клиента, но Шасту об этом знать пока рановато. — Нет! — тут же рявкнул Антон. — Иди лучше заказ нам принеси, ты, кажется, торопишься, — тут же почти прошипел он в лицо Жану, после этого паренек, что-то бубня себе под нос, удалился, а сам Шаст вернулся к своему возлюбленному. — Боже, какую нелепицу он нес, — попытка перевести все в шутку не увенчалась успехом. — Правда? А мне почему-то кажется, что он не шутил. Ты, что, здесь работал? — облокотившись на подлокотник синего дивана уточнил Арсений. — Что?! Нет! Не-не-не-не! Я бы тут?! Да никогда в жизни! — Правда? Ну смотри, Demgin, записи-то с видео-камер будут от всех залов, так что я могу и сам все узнать, — довольный, словно щенок получивший лакомство, заверил мужа Попов. — Ладно, да я работал здесь! Но ты не подумай… Просто тогда я пытался забыть тебя, понимаешь… — сконфужено закусив губу пробурчал Шаст. — Наконец-то признался, а танцевал ты действительно классно, — забирая у принесшего только что официанта свой напиток, сказал Арсений и сделал смачный глоток. — Откуда ты знаешь…? — Все готово, — не дав Антону ничего толком узнать, в зале появился Нурлан, который в одночасье передал флешку Попову. — Здесь все записи за ближайшие десять лет, думаю ты заебешься их в одиночку просматривать. — Да мне их и просматривать толком не надо, хотя может быть одну я бы пересмотрел, — взглянув в сторону Антона сказал Арсений, а затем вновь принял серьезный вид. — Нурлан, будь на связи и предупреди Леху, если в баре кто-то закажет Руш айленд, пусть эта информация тут же будет передана мне. — Понял, Арс, но у меня тоже будет к тебе просьба, не переусердствуй, чтобы не было как в годы молодости во Франции. — Так уж точно не будет, — усмехнулся Попов. — Бывай Сабуров, скоро свидимся. Ну что красная шапочка, пошли, — обратившись к Антону они покинули бывшее место работы Шаста. А вот разговор о данном заведении на этом был не закончен, всю дорогу Антон то и дело спрашивал у Арса, о том как он узнал и, поняв, что уйти от ответа не удастся Арсений признался, что когда-то уже был в этом заведении в роли его клиента. Да таким Антона Попов не видел никогда: в глазах испуг вперемешку со злобой и удивлением, красные щеки и мат, который лился изо рта кудрявого парня, все то время пока они добирались домой.***
Добравшись до штаба, Антон все так же не унимался, продолжая заверять мужа, что он ненормальный псих, а Арсений смеялся и не мог смолчать, не подъебать своего мужа, что только больше бесило Антона, заставляя заводить свою шарманку с новой и новой силой. — Попов, прекрати меня выводить из себя! — рыкнул Шаст, когда Арсений в очередной раз подьебал его. — Иначе увидишь высшую степень моего раздражения. — Святые угодники, так ты утверждаешь, что сильнейшей степени твоего раздражения я до сих пор не видел? — спросил в ответ Арс, сделал лицо таким удивленным, что даже бы Станиславский сказал: «Верю!» — Не видел, иначе сидел бы тихонько под одеялом, бормоча молитвы. — Неординарный способ затащить меня в постель, но кто я такой, чтобы оспаривать твои методы, — подняв руки в сдающемся жесте сообщил Арсений, победа явно была за ним. Антон бы и дальше продолжил спорить, если бы в этот момент они не дошли до центрального зала. Все веселье с лица Арсения в миг спало, он остановился, не заходя внутрь и одним движением руки показал Антону, что сейчас нужно замолкнуть. Внутри происходила суматоха, споры, крики, может быть дело бы и могло дойти до драки, но, к счастью, все собравшиеся обходились только словами и нецензурной бранью, вперемешку со своими речами. — Да как вы смеете такое говорить?! Попов, за вас голову себе отрубит, а вы несете такую хуйню?! — тут же рявкнул Масленников. — Он защищает нас пол своей жизни, не щадя своего здоровья, сил и времени, а вы, сукины дети, решили устроить бунт на корабле?! Вы совсем ахуели?! — тут же подключился Поперечный. — Да, тут и не поспоришь. Арс правда за нас горой, но это не отменяет того факта, что он может нас предать, если он так легко бросил друга в беде, то что он может сделать с нами? Ему будет достаточно отдать приказ и мы все тут коньки отбросим! Сказал один несмышленыш, он работал на Французскую мафию всего два года, совсем еще юный и незрелый парнишка, Попов знал, что бунт будет неизбежен, особенно с учетом новичков, которые ни во что его не ставили, потому что многие еще с ним ни разу не воевали на одном поле. — Будь моя воля, я бы тебе сейчас язык отрезал, — тут же рыкнул Иманов, подойдя и схватив за грудки этого идиота. — Кто-то еще может считает, что Попов может нас предать?! Половина юнцов подняли руки и началась новая перепалка, а затем в комнату словно вплыл их общий заложник, начав хлопать и от чего-то смеяться слишком громко: — Поражает ваше скудоумие. Арсений, что, святой? Почему он не может вас предать? Может он уже сговорился с советом, иначе как вы объясните, что я так просто расхаживаю здесь?! А что если я скажу, что знаю где сейчас Матвиенко? Лица всех присутствующих тут же обратили свой взор на этого восемнадцатилетнего юнца. — И что ты хочешь за эту информацию? — спросил Позов. Он не участвовал в споре, потому что как бы зол он не был на Арсения, прекрасно все понимал. Попов не из тех, кто просто сможет предать своих людей и раз за его честь борются столько человек, значит это не пустые слова, брошенные на ветер. — Все просто, вы должны перестать подчиняться своему «Графу», — разведя руками с улыбкой заключил Артем. — Никогда в этой жизни! — тут же воскликнула половина французской семьи, предать Арсения они не могли, им проще было себе руку или ногу отрезать, нежели пойти на такой грех. — Не говорите за всех! — рявкнула вторая половина, среди них были неуверенные в статусе Арсения, те кто боялись его и его власти, те кто понимали, что идти против Попова в одиночку опасно, в общем и целом чистыми глупцами. — Нам нужно время, чтобы подумать… Дальнейшего разговора ни Антон, ни Арсений не слышали, второй после завершения этого диалога удалился наверх и, быстро скинув ненужные вещи, такие как сумку и пару документов, сел за ноутбук отсматривать материал, переданный из клуба Сабуровым, и сверять его с тем, что уже успел добыть Сережа, до момента своего исчезновения. Голова уже шла кругом, спустя пять часов Арсений начал сходить с ума. Да, ему удалось получить Код да Винчи и сравнить его с информацией, найденной Матвиенко, но то, что он обнаружил вовсе не могло его радовать. — Почему ты решил зашифровать это имя? Почему именно оно? Как оно может мне помочь? — Арсений чертовски устал, больше смотреть в экран казалось невозможным, как и пить проклятый кофе, который уже вовсе не бодрил. В дверь постучали: — Можно войти? — спросил аккуратно Антон. — Входи, Demgin, почему ты все еще не спишь? — Ты тоже. — У меня есть дела. — Арс, ты не можешь отдуваться за всех, особенно когда внутри твоей фирмы происходит такой разлад, — Антон присел рядом на корточки и заставил Попова повернуться к себе. — Тебе нужно отдохнуть и решить внутренний конфликт. — Нельзя, Тош. Такой конфликт происходит не впервые, и я не раз его решал, но если сейчас я отпущу поводья, если не пойму мотивы совета, это может повторится, а потерять хотя бы еще кого-то я не имею права, я и так слишком многое позволил этим четырем ублюдкам, больше у меня нет времени ждать. — Арс, могу я тебя поцеловать? — этот внезапный порыв Антон даже себе объяснять не собирался, ему просто было нужно это, словно сейчас он хотел не попытаться вытащить Арсения, а сам не утонуть в этом ужасе всего происходящего. — Можно, — тихо прошептал Арсений, легонечко улыбнувшись. Антон притянул Арсения к себе, сокращая это прикосновение до нуля. Этот поцелуй был пьянящим и словно спасительным, Антон не понимал, как Арсений держится на плаву во всем этом дерьме. Ему хотелось быть рядом и сейчас, чувствуя этот привкус терпкого кофе, Шастун мог признаться хотя бы себе, лучше человека на свет, чем Арс он уже никогда не сыщет. Арсений в этом поцелуе, кажется, впервые сходил с ума. Ощущая его губы на своих, он чувствовал, что его переполняет любовь и нежность, Попов притянул его к себе, заставив на секунду разорвать поцелуй, чтобы Антон за это мгновенье успел оказаться на его коленках, а затем, не произнеся ни звука, Попов вновь припал к таким желанным губам. Рассудок Антона затуманился. Он чувствовал крепкое и в то же время нежное прикосновение его губ. Его жаждущие губы и дрожь тела выдавали его с головой. Желание, когда оно рвется из тисков на волю, не скроешь, он знал это заранее. Шастун хотел только одного — чтобы он касался его, чтобы всегда был рядом, без Арсения в его жизни этот мир превратится в мрак. Шастун прильнул к нему всем телом, чтобы полнее ощутить его объятья. Через пару секунд они отстранились друг от друга. Арсений прильнул лбом ко лбу Антона и, легонечко улыбнувшись, с прикрытыми глазами заговорил: — Спасибо, Demgin, что ты у меня есть. — Это тебе спасибо, Арс, что появился в моей жизни, — сглотнув тревожный ком в горле, тихо прошептал Шастун, еще не ведая, что собирается натворить его муж.***
Отправив Антона спать и убедившись, что все оставшиеся члены Французской мафии давно предались Морфею, Попов отправился в комнату Артема. Тот не спал, словно ожидая когда к нему явится «Граф»: — Пришел узнать где твой Сереженька? — ехидно усмехнувшись спросил Артем. — Давай без драм и церемоний, что ты хочешь за эту информацию? — сев на стул спросил Арсений. — Пока ничего, но! В кратчайшие сроки у меня может появится к тебе желание, которое ты должен будешь исполнить, согласен? — Согласе, — слишком легко ответил Арсений. — Совет собирается продать твоего Матвиенко на одном аукционе, это все, что мне известно, — разведя руками, с улыбкой сказал Артем, а затем засмеялся. — Какой же ты дурак, Попов, даже не узнал насколько будет жестоко мое желание прежде, чем согласиться! — Ошибаешься, никто не знает в какую сторону повернется компас, когда время дойдет до твоего желания, — он взглянул на парня, лицо которого тут же побледнело, значит догадки Арсения были верны — этот парень являлся сыном покойного знакомого Властелина волков. После этого Попов удалился. Времени на подготовку было мало, поэтому, собрав самых верных людей и разыскав ближайший подпольный аукцион, они отправились на дело. Воля с Шеминовым курировали все издалека, взломав камеры видео и аудио наблюдения, чтобы ни одна шавка без их ведома не пробралась. Когда Арсений достиг чужого номера, ключ от которого был добыт проще некуда, чтобы облачиться в нужный ему образ, чтобы присутствовать на аукционе, услышал в наушнике голос Воли и напрягся: — Арс, внутри двое недоумков пытаются ограбить эту шишку, — сообщил Паша. — Понял, не дурак, — после пары махинаций с замком он уже оказался внутри и только его заметили, Попов повернул руку этому официанту и, приставив дуло к виску ,приказал молчать. — Макс, у нас проблемы, — сказал он, когда они дошли до спальни, где бы сообщник. — Какие? — раздраженно спросил второй и, открыв дверь, увидел эту прекрасную картину, однако и слова не успел вымолвить. — Я, — после этого Попов вырубил этих двоих и, быстро сняв с них шмотки, вызвал Антона с Позовым и передал им их. Двое поддельных официантов были уже готовы, оставалось только Арсению предстать новой личностью. — Ну что же, господин «Амстер», сегодня я побуду вами, — сообщил он мужчине без сознания, с которым связал двух воришек-официантов. — Пускай начнется Шоу.***
В первый час все происходило до ужаса непонятно, продавались картины зажравшимся богачам, разные постановки, атрибутика, да все барахло, которого на обычном рынке в два раза купить дешевле можно было. Арсению уже начало казаться, что он ошибся днем или местом, или временем, и, кажется, не только ему: Воля и Стас передавали в наушник о нулевых изменениях. Поперечный с Масленников и Эмиль с Даником, стоящие то на центральном входе, то на черном тоже не подавали никаких признаков приближения цели. Попов уже подумывал закругляться, когда на сцену поднялся ведущий и объявил: «Спец-Лот!». После этой фразы на сцену вывели Сережу: мужчина стоял и смотрел слишком гневно, пока о нем рассказывали, словно о вещи. — Итак, дамы и господа, начнем! Стартовая цена 50000$. — Сто тысяч долларов, уж больно он мне понравился, — расхохоталась блондинка, прикрывая рот рукой в перчатке. Сереже такой исход крайне не нравился, он уже планировал как выхватить микрофон у ведущего и, кинув его в светопрожектор, скроется прочь из здания так, чтобы снайперы его папаши не успели его зацепить. Когда услышал такой знакомый статный голос, который предвещал полный хаос и великолепное шоу для четверых недо-отцов и недо-мафиози. — Сто тысяч и один доллар, — тут же сказал Попов. — Вообще-то, мистер Амстер, минимальная надбавка 50… — он не успел договорить, как блондинка вновь вставила свои пять копеек. — Двести тысяч долларов. — Прекрасная ставка, мисс Романова. — Двести тысяч и один доллар, — вновь усмехнулся Арсений. Люди, не понимая, что происходит начали сами смеяться, это было отличным отвлекающим маневром. — Мистер Амстер, может позволите другим немного повеселиться? — уточнила дамочка, слишком хищно обводя фигуру Попова взглядом, а затем, отойдя, тихо прошептала, — Здесь «Граф». — Конечно, извините, что прервал ваше веселье, — подойдя к ней сообщил Арсений, не успев услышать сказанную информацию ранее этой блондинкой. — Триста тысяч, — довольно сказала она. — Очень хорошо, просто великолепно! — Триста тысяч и один цент, — люди вновь разразили зал смехом. — Пятьсот тысяч долларов, — повернувшись в сторону Попова сказала уже с нескрываемым раздражение сия мисс. — Заканчивай, крысеныш. — Ого, Мисс Романова! Это же куча денег. Для кого-то, вроде вас, — после этого Арсений озарил блондинку своей убийственной ухмылкой и произнес во всеуслышание, — Два миллиона долларов! Матвиенко округлил глаза, а затем перевел их наверх, увидев как на Арсения наставили пушку. Сережа понял, что этот план может закончится самым крупным проебом в жизни всей Французской мафии. Думать было некогда, поэтому, схватив микрофон у ведущего, он закинул его в один из осветительных приборов, ожидая, что полностью выключится свет, но это не сработало, погасла только часть, а дальше было все как в суматохе. Переполошенные гости, которые пытались понять, что происходит, ведущий, который пытался схватить драпующего со сцены Матвиенко и сам Сережа, который сквозь снующую толпу пытался пробраться к Арсению, благо он вовремя увидел наверху Стаса и Пашку, которые, кивнув его, занялись двумя снайперами, вот только никто из них не рассчитывал, что с виду хрупкая девушка, явно туповатая на вид, достанет из своей женской сумочки пистолет. Когда Сережа это увидел, он буквально оттолкнул от себя всех мешающих пройти ему людей и, подлетев к Арсению, кинулся к нему в объятия. — Сереж, ты чего? В этот момент послышался выстрел, Арсений испуганно посмотрел в сторону, откуда стреляли и понял, что здесь и сейчас он самолично навлек беду на своего друга. Дрожащей рукой он коснулся ранения и пытаясь привести рассудок Сергея в порядок, отдав приказ взять эту дамочку: — Сереж, слышишь меня? Смотри на меня. Все будет хорошо! — Арс, для меня было честью воевать с тобой и стать твоим другом. — Даже не думай, слышишь?! Все будет хорошо! Ты будешь жить! — Арс, передай Диме, что я очень сильно его люблю… — после этого Сережа отключился.***
Тишина, мрак и только одна приглушенная настольная лампа, стоящая на столе мужчины давала понять, что он здесь: — Ты что-то хотел, Артем? — не отрывая от бумажек спросил отец. — Пришел сообщить, что Французская мафия начала разваливаться. Люди уже не верят «Графу» и скоро будут готовы его предать, а сегодня Попов лишился друга, что еще больше подорвет авторитет Попова среди своих. Все идет по плану, отец. Артем знал, что сообщать о том, что только часть французов не верна ему, было опасно для его собственной жизни, как и тот факт, что сам Артем не был до конца убежден в том, что на сегодняшнем аукционе Сергей наверняка умер. Все произошло слишком быстро и он просто не успел за этим уследить, но для его отца это была бы непростительная ошибка, а получить еще раз почти в висок фарфоровой статуэткой он не хотел. Поэтому старался звучать как можно правдоподобнее, чтобы отец не распознал его осечек. Это было слишком опасно, по сравнению с его отцом, Попов был никем. Он не мог сделать того, что мог бы сделать отец Артема, однако эта жестокость все равно не сравнится с тем, что Арсений сотворил с его семьей. Артем никогда этого не простит, он должен, нет, он просто обязан отомстить «Графу», ради этого он готов пойти по головам, совершить самые грязные методы, которые сам считает аморальными, но Артем не имеет права оставить хотя бы один кусочек целым в жизни Арсения, он разрушит все! — Отлично, просто прекрасно, Французская империя падет от моих рук, тогда совет и поймет кого потерял, — разразившись звонким смехом заключил Гудков. Так счастлив он не был давно.