Москва — Город Грехов, добро пожаловать!
Вам, наверное, до сих пор непонятно, что же здесь происходит? Тогда, пожалуй, вернемся на дней пять назад и попытаемся разобраться во всем этом пиздеце!***
После того разговора с Артемом прошло несколько недель, Сережа наконец смог ходить и ему больше не нужна была инвалидная коляска. Как же он тогда радовался, а Арсений, все обдумав, спустя столько времени отдал приказ отпустить мальчонку. Теперь выбор оставался за ним: сможет ли он принять правду и встать на их сторону или же в попытках угнаться за отчаянной местью все же останется предан плану? Честно, Попов не мог говорить, что уже знает, какой путь изберет парень, но и не смел лгать, что не догадывается о его решении. Артем вернулся через двое суток ранним утром, не оповестив никого о своем приходе, и сразу же рванул в комнату, где проживал Антон. Он прекрасно все рассчитал: на тренировочной площадке для стрельбы, как и предполагал Вотерфорк, уже вовсю вели учения Сережа с Димой, а это значило лишь одно: Антон был у себя, ну, по крайней мере, парень очень на это надеялся, ведь, будь он не прав и окажись Шастун сейчас в покоях Попова, ему бы пришлось слишком быстро принять решение, хотя, по правде, он уже знал ответ, который даст, вот только ему хотелось в этот раз убедится в том, что он не наступает на те же грабли в погоне за тем, чего нет. К его счастью, Антон действительно оказался в своей комнате. Нет, он не спал, в очередной раз раскуривая сигареты и думая о чем-то своем. Его явно что-то гложило, но, кажется, даже он сам не знал, что именно, просто какое-то предзнаменование словно нарочно заставляло его думать и затягиваться в очередной раз горьким табаком. — Курение убивает, — заговорил Артем, закрыв за собой дверь. Шастун аж поперхнулся. Он явно не ждал никого в столько раннее утро: — Ты вернулся, — не спрашивал, а утверждал тот. Кажется, повадки Попова передавались воздушно-капельным путем. — Значит все-таки выбрал нашу сторону, — очередное утверждение, не более того. — С чего ты взял? — С того, что будь это не так, ты бы сейчас попытался взять меня в заложники и поволок бы к Арсу выставлять условия, при которых сохранишь мне жизнь, — спокойно поведал Антон. — Но все-таки один вопрос у меня к тебе есть, почему ты пришел ко мне? — Хочу убедится в том, что не наступаю на те же грабли, что и с Советом. Могу задать тебе пару вопросов? — Конечно, — выкидывая окурок и возвращаясь в комнату сказал Шастун, а затем плюхнулся на диван как ни в чем не бывало. — Как ты познакомился с Арсением? При каких обстоятельствах вышло так, что вы вчетвером оказались заложниками всего этого? — говоря невзначай о мафии начал Артем. — Ох, как давно это было… Знаешь, скажи мне в те годы хоть кто-то, что я влюблюсь в главу мафиози, я бы отправил этого человека в дурку, а сейчас, как сам видишь, я нахожусь здесь. Все началось еще когда мы с Позом и Серым учились в десятом классе, тогда к нам пришел новый учитель французского - им был Попов. Ох, как мы его выводили из себя, ты даже представить себе не можешь. А потом поняли, что он не плох, не спрашивай как и когда это вышло, но я понял, что влюбился в него… Антон выложил всю подноготную того времени, не забыв рассказать и о лже-смерти Попова и о том как они с Позом вляпались в дела русской мафии Белого и о прочих мелочах. Ну и в завершение, как вишенка на торте, упомянул о том, как Сереже с Арсом пришлось спасать их жопы, чтобы Совет их не убил, так они и поженились. — Ну, а дальше ты и сам все знаешь, — закончив свой рассказ Шаст взглянул на Артема, глаза которого чуть не вылезли из орбит. — Не смотри на меня так, у нас у всех судьбы пиздец. — Я, честно говоря, сейчас в ахуе! Ну погоди, вы же по факту все четверо предали друг друга. Неужели вам не хотелось, там не знаю, отомстить как-то, или хотя бы что-то сделать? Ничего не понимаю. — Ты еще мал, Артемка. Знаешь, когда тебя предали, а ты, несмотря ни на что, хочешь общаться с этим человеком и желаешь ему счастья, то ты или святой, или дурак. Кажется, в нашей четверке мы все немного того, — крутя пальцем у виска со смешком выдал Антон. — Ну или же мы святые, — вдруг послышался голос Димы со стороны входной двери. — Как давно ты здесь? — спросил вдруг Шаст, только заметив друга. — С момента: «Я так плакал на могиле Арсения, что был готов выкопать его и лечь с ним в один гроб», — рассмеялся Поз, за что получил подушкой в лицо и уже их традиционное «Козел». — Я не просто так вернулся. Серега сбежал, как только Арс позвонил. Кажется, там произошло что-то серьезное. Боюсь, они опять что-то затеят без нас. — Ну уж нет, пошли-ка глянем че случилось, — тут же спохватился Антон. После этого они решительно двинулись во второй корпус, а Артем последовал за ними.***
Начало всего, что произойдет в дальнейшем крылось именно в этом моменте. На следующую ночь после ухода Вотерфорка восвояси, он отправил нескольких людей на разведку одного заброшенного склада, слишком долго тот пустовал, вот только, не смотря на свою заброшенность, его уж больно часто посещали люди. Арс ожидал чего угодно, но никак не доставленного груза в его двор в виде двух окровавленных трупов своих людей, те лежали искаженно словно их кости ломали не один час, их лица были опорочены рваными ранами, а над телом кто-то сильно поиздевался, вырезав на груди герб Совета. Попов был в панике, до такого эти люди еще не опускались: убить людей Совета каждому из отцов этой четверки стоило бы жизни, они прекрасно знали о законе «неприкосновенности к Франции», распространявшемуся с давних времен, но здесь и сейчас эти люди посмели вершить самосуд над теми, кого им было недозволенно трогать. Арсений думал, как сообщить своим товарищам, о том, что в ближайшее время они начнут охоту на Совет, когда в руке одного из пострадавших узрел скомканный клочок бумаги. Вытащив его он ужаснулся.«Быть предателем своего рода - возмездие! Ты ведь даже не знаешь «Графьё» на что я способен! Я буду резать, пытать, кромсать всех невинных людей и твоих товарищей до тех пор пока ваш французский род не вымрет, ну или же пока ты сам не перейдешь на нашу сторону. До встречи. P.S. Пора бы уже решить кто из нас настоящий французский Граф, имеющий право на трон»
— Арс, что это? — тут же спросил Сережа, увидев два трупа, хотя он только забежал в здание. Попов ничего не ответил, лишь молча передал записку Матвиенко, а спустя минуту, когда глаза Сергея готовы были взмыть из орбит, а вена на лбу начинала пульсировать от злобы, Арс произнес: — Начало войны Сереж, вот только битва будет одна и один на один, но чтобы она произошла так как нам нужно, мне нужна будет помощь всех ребят. — Только отдай приказ и мы все сделаем, — сжав клочок бумаги, серьезным тоном ответил Матвиенко. В этот момент в здание вбежали Дима с Антоном и где-то позади, нагоняя их мельтешил Артем, но, увидев двоих умерших, Воторфорк был среди первых, кто отшатнулся назад. Двое остальных мужчин лишь сглотнули подступивший липкий ком к горлу, но остались стоять на месте. Попов сразу заметил реакцию юноши, однако виду подавать не стал, один нюанс, который он так долго пытался выяснить, кажется, был на поверхности, оставалось только догадываться по какую сторону будет играть сам Артем. — Что произошло? — тут же спросил Дима. — У нас серьезные проблемы? — добавил Антон. — Серьезнее не придумаешь, — заговорил Сергей, обращая виноватый взгляд на двух покойных людей, «Франция не забудет их подвигов», произнес он про себя, а затем обратился к Арсению. — Ты смотришь так, словно пытаешься выявить здесь подставу. Что-то еще кроме этого произошло? — Я не пытаюсь выяснить, тут все очевидно, — после этого Попов, собравшись с мыслями, достал из кармана еще пару записок, которые ранее уже получал от скрытого незнакомца, но никому не говорил. Все они были от «Лже-Графа» и, показав те Матвиенко, тихо произнес. — Почерк совершенно разный, даже манера подачи информации отличается. Это не тот Лже-Граф, что ранее пытался сделать из меня убийцу, это уже кто-то другой. — У тебя уже есть догадки? — спросил Сережа, уже не зная, что будет дальше, они ведь так и не смогли выяснить, кто подставлял Арсения, а тут здрасте! Приплыли! Новый нарисовался. Арсений обвел взглядом всех присутствующих и, поняв, что не хочет чтобы кое-кто слышал об этом, перешел на французский: — Il y a des suppositions et, semble-t-il, je sais même qui a fait ça avant, — это был единственный способ донести информацию до парней так, чтобы ее не узнал Артем. — Vous pensez que c'est lui, mais il est trop petit. Peut-être que tu as tort? — Антон не стал спрашивать о столь резкой смене языка, сразу понял о ком идет речь, но поверить не мог, что парнишка на такое способен, он краснел даже тогда, когда Шаст рассказывал о первом поцелуи с Поповым, а тут такой план продумал, да это сущий бред. — Petit ne veut pas dire pas intelligent Anton, donne-moi quelques heures pour fouiller dans ces notes, — сказал Сережа, а затем обратился к Арсению. После сказанных им слов, в голове Матвиенко тоже закрались сомнения насчет невинности этого парнишки, в конце концов его воспитывал Совет. — Et puis nous nous occuperons du garçon pour l'instant, — сказал, не став спорить Дима. Он, конечно, был на стороне Антона, но если подумать хотя бы пару секунд, то именно Вотерфорк поднял бунт во французской мафии, чуть не лишив Арсения главенства. — D'accord, mais dans trois heures, je réunirai tout le monde pour une réunion et définirai un autre plan d'action. Amenez-le là-bas à six heures, nous devons connaître sa décision et voir si le risque en vaut la peine… — сказал Попов, уже зная, что если его догадки подтвердятся, ему придется встретится с этим неизвестным «Лже-Графом» или уже даже пародией на него? — Ars, ne pense même pas aux risques irréparables, — схватив мужа за руку несколько всполошено протараторил Антон. Попов медленно обхватил руку мужчины своей ладонью и, легонько улыбнувшись, произнес: — J'ai toujours aimé la façon dont tu as pris soin de moi, Demgin, mais maintenant nous devons comprendre tout cela. Je promets que si le risque n'est pas justifié, je n'irai pas en enfer. После этих слов они разошлись, Диме с Шастом еще долгие полчаса пришлось придумывать отмазку для Артема, который не понимал, почему все так резко заговорили на французском и все-таки кое-как им удалось это сделать. Но был еще один момент гложущий Шастуна: ему правда не хотелось верить в то, что этот малец мог оказаться монстром, но наступать на собственные грабли Антон не собирался, уже однажды не доверился Арсу и чуть не умер, спасибо, хватило. Теперь оставалось лишь ждать собрания, где все решится.***
Эти три часа можно описать ровным счетом никак, не смотря на все попытки завлечь Артема стрельбой и борьбой, показывая ему новые трюки и тем самым уже потихоньку обучая нового бойца французской мафии, собственные мысли никуда не уходят. Антон, наверное, уже воссоздал в своей голове планов пятнадцать развития событий и как бы он не пытался все свести к хорошему финалу, исход был один - Арсений мог пострадать. И если это действительно так то, что делать Антону? Зная мужа, даже не смотря на их уговор, что они будут во всех делах участвовать вместе, если опасность велика, Попов не подпустит близких людей, сам, сука, в жерло полезет, но другим пострадать не даст. — Все думаешь, что нас ждет на собрании? — присаживаясь рядом спрашивает Дима. — Скорее предугадываю, — сжимая руки, находящиеся в замке до побеление костяшек, чеканит Шастун. — Сам подумай, убийство двух людей он без внимания не оставит, значит либо у нас сейчас начнется революция и массовые убийства, либо Арс все извернет так, что пострадает сам, — тяжело вздыхая он утыкается взглядом вдаль даже не замечая тренирующегося рядом Артема. — Шаст, тебе не кажется, что ты уже слишком накручиваешь себя? Арс не маленький ребенок в конце концов, и я сомневаюсь, что собственная гордость позволит ему рискнуть всеми членами команды. — В этом то и проблема, Поз. Он ведь попытается спасти всех, забыв про себя. Блять, если он захочет, никто из нас и не узнает, куда он отправится и что сделает. На этот выпад Дима не находит ответа, потому что знает, что Антон прав. Если Сережа, возможно бы, еще поколебавшись, но сообщил бы о своем плане, строго наказав даже не думать гнаться за ним, то Попов явно не собирался этого делать. Его осторожность иногда и правда выводила из себя, заставляя волноваться все и всех, вот только все знали и понимали, что тот действует на благо команды, но риск никто не отменял, поэтому им оставалось только ждать судного часа. В шесть часов им пришло сообщение о сборе и, подхватив Артема, они пошли в главный зал, где пару недель назад праздновали воссоединение всей семьи. Зайдя туда сейчас атмосфера была совершенно другой: Арсений, сидящий в центре уже на диване, рядом на стульях сидели Паша, Сережа, Стас и Нурлан, остальные же члены стояли около них, а младшие, в ожидании объяснений, тихо шептались у, когда-то праздничного, стола. Антон сел рядом с Арсением, а Дима тихо приземлился неподалеку от Сережи. — Вижу все в сборе, — начал серьезным тоном вещать Арсений. — Не вижу смысла скрывать очевидное: сегодня двоих наших людей убили. Пока мы с Сережей выясняли, кто этот человек, вам, наверное, уже сообщили об этой информации по e-mail, — он даже вопросов не задавал, это звучало более чем утверждено. — В сфере последних событий, думаю, вы все прекрасно понимаете, кто разослал данное послание. — Хочешь сказать, что убийство Кости и Макса, дело рук Лже-Графа? — спросил вдруг Комиссаренко. — Да, но не того, что подставил меня в самолете и не того, что слал вам указы, которых я не давал. Тот человек, пускай и притворялся мной, но прекрасно знал о неприкосновенности к нашим людям. Этот же человек либо не знал об этом, либо является шестеркой, которую в скором времени уберет Совет. Но сегодня я собрал вас здесь не чтобы провести траур, боюсь через пару дней нам придется вернуться на поле боя. Я должен встретиться с этим человеком раньше, чем Совету удастся его убрать. — Что мы должны сделать? — спросил Щербаков, стоящий в стороне. — Может нам выяснить кто он? — Не нужно, этот человек в скором времени выйдет на меня. — С чего ты взял? — спросил Паша, обеспокоенный всем происходящим. Арсений молча передал слово Матвиенко: — Отправленные на задание погибшие должны были исследовать заброшенный завод, вот только, как мы уже знаем, их убили именно там, значит на нем кроется товар, который нужны Совету в кратчайшие сроки и о нем никто не должен узнать. — Погодите, наших ребят загасили из-за наркоты? — не веря начал Масленников. — То есть закон для них не писан и они настолько не страшатся смерти, что спокойно убирают наших людей, наивно полагая, что им за это ничего не будет? — Убийство наших ребят было лишь предупреждением не соваться больше туда, — поведал Попов. — Вот только вряд ли там просто наркотики. По последним данным Совет сотрудничал с Калифорнией и, насколько известно моим источникам, те занимаются разработкой нового вида веществ под названием «Парем». Если полагаться на полученную мной информацию, то это не новый вид дури, это оружие массового поражения, данный вид наркотиков выглядит как порошок, вот только используется в распылении на большом расстоянии и с самолета. — Хочешь сказать, что Совет и Калифорния готовят оружие, благодаря которому смогут беспрепятственно убирать все ненужные им кланы? — уточняет тут же Антон, а затем ему в голову, словно лампочка загоревшаяся, приходит следующая мысль. — Но тогда они смогут спокойно убрать всех, кто им мешает, в особенности нас. Это нельзя так оставлять! — Не оставим, Demgin, успокойся, и вы с Позом нам в этом сильно поможете, — посмотрев в зеленые глаза с немой фразой «верь мне, я все решу» Арс продолжил вещать. — Поскольку в Калифорнии эту дурь хранить опасно из-за вечного патруля местной мафии, изымающей данные препараты, я могу предположить, что они объединились с Советом: те хранят это в своем потаенном месте, а после эксплуатация на родину и Совет получит огромный процент, своего рода чистые деньги за хранение. — Но как мы можем это остановить? — вдруг подал голос Артем. — Мы знаем, когда это произойдем? Арсений ухмыльнулся уголком губ, может Вотерфорк и оговорился, но его «мы» звучало так, словно он уже был готов перейти на их сторону, что гораздо бы облегчило Арсению решение множество задач: — Эксплуатация произойдет через четыре дня, Калифорнийский отряд к тому времени будет в Мичигане и тогда людям, придумавшим этот яд, не составит труда довести Парем до ума. И, думаю, в ночь последнего дня, когда Совет будет должен перевозить наркоту, со мной и свяжется Лже-Граф, чтобы отвлечь мое внимание от склада. Нам придется действовать на опережение. — Арс, мы готовы к любому заданию за нашу семью. Совет и эта проклятая Америка должны поплатиться, пускай и не своими жизнями, но своим товаром уж точно, — одобрительные крики послышались со всех сторон. — Я рад, что вы в таком энтузиазме, но действовать придется аккуратно: поставим два патруля: у зданий совета - КДМ, займетесь этим? — со смешком сказал Арс. — Ты нас что, теперь вечность будешь называть командой Димы? — уточнил Эмиль — Вы сами так по пьяне себя назвали две недели назад, не я это придумал, — пожав плечами ответил Попов. — Ладно, если без шуток, Дима с Эмилем патрулируют южную территорию, в то время как Даник и Сударь будут патрулировать восточную часть, мне нужен будет доклад от вас парни со всех ходов и выходов, кто, когда и зачем приходил. — Поняли, но как же северная и западная часть? Что с их контролем? — уточнил Дима. — Мы оставим их специально без него, Совет через пару дней прекрасно будет осведомлен о слежки с ваших территорий, об этом мы сами позаботимся, — обращая внимание к Сереже сказал Попов. — Тогда в ночь перевозки у них останется всего два выхода, через которые они смогут сбежать «незамеченным», за исключением моего папаши, он будет ждать меня у себя в главном офисе, в это время вы должны будете взять большую часть, движущуюся в аэропорт. Перехватом в случае чп займутся Поперечный и Комиссаренко, никакой самодеятельности, парни, только четкие действия. На границе все сбежавшие от КДМ, должны будут быть перехвачены вами, никто из людей Совета не должен добраться до аэропорта. — Есть, сэр! — тут же сказали все те, кому был объявлен план действий. — Младшие под присмотром Сабурова и Щербакова будут контролировать здание аэропорта. Как только выйдут люди с рейса Калифорния-Москва, вам нужно будет взять отряд из двадцати человек. Как правило, они останутся последними в здании, ведь будут ждать товар, рассредоточьтесь по всему зданию, чтобы ни одна из этих крыс не сбежала, план ясен? — Так точно! — Что же касается самого склада, им займутся Дима с Антоном, в четвертую ночь вы должны ровно за час, ни секундой больше или меньше, разлить по всему зданию керосин, как только я отдам голосовой приказ, — подчеркивает Арсений, зная, что лже-Граф может вмешаться. — Вы сожжете это место к чертовой матери, есть вопросы? — уточнил он у всех. И, конечно же, они посыпались, начиная с вопроса: «Как мы узнаем, что это именно Калифорнийцы, которые нам нужны, а не простые гражданские?», «В который час люди Совета покинут здание?» и заканчивая одним из самых главных на данный момент вопросов: «Как мы можем точно узнать, где расположен, так называемый, Парем, чтобы гореть начал именно он, а уже потом все здание?» На эти вопросы у Арсения, честно, не было ответов, но он знал у кого будут все чертежи, ведь если его догадки верны, то Артем был единственным связующим, которого не доставало его плану. Поэтому вместо ответов Попов повернулся в сторону парня и задал, кажется, очевидный вопрос: — Ты решил на чьей стороне продолжишь игру? — он ждал любой ответ, но, честно, получать отрицаний не хотел, потому что тогда они потратят еще сутки, чтобы пробраться в нужное им здание и выкрасть нужную информацию. — Да. Я продолжу на вашей стороне, — ответил Артем твердым и решительным голосом. — Что ж, тогда у меня для тебя будет особенное задание: Ты должен проникнуть в дом Гудкова и сделать дубли всего плана: вывозки Парема, включая, где находится сам груз. Как будут выглядеть люди и как можно с ними связаться, а также о том, в который час люди Совета покинут здание и через какой вход. На все про все у тебя будут ровно сутки, как только Совет засечет слежку наших людей, в эту же ночь мне нужно, чтобы ты добыл информацию обо всем, сможешь? — Да, — все так же решительно ответил Вотерфорк, оставив один не заданный вопрос в голове, чтобы узнать об этом ему нужно было остаться наедине с Арсением. Через пятнадцать минут, обсудив еще некоторые детали, все разошлись. Арс попросил Антона подождать его снаружи, потому что предчувствовал, что разговор с младшим далеко не закончен: — Ты, кажется, хотел что-то спросить? — Да, с чего ты взял, что вся информация будет у Гудкова? — спросил Артем, чувствуя как холодеют руки, больше всего он боялся, что правда вскроется так быстро, особенно после его выходок. — Знаешь, я долго думал, почему Совет направил именно тебя, они не могли знать, что я не убью тебя попросту потому, что не узнаю в тебе отпрыска волков. Тогда в голову и закралась мысль, что ты шпион, поставщик информации так сказать, но тогда тут вырисовывается два многозначимых «но»: первое - ты слишком мал и неопытен, чтобы доставить нужную информацию совету, второ - ты вел себя так, что даже при хороших знаниях и навыках не достиг бы нужной цели, даже если бы тебе удалось переманить моих людей на свою сторону, это бы не помогло. Тогда и появилась одна очень интересная догадка и, сверив все вводные, я понял, что ответ крылся на поверхности, ведь все это время в моей фирме был тот самый неуловимый Лже-Граф. Да, Артем? — Арс… Послушай! Я все объясню! — Что объяснишь? Все твои махинации я уже просчитал, а твое воссоздание моего образа при помощи нейросетей заслуживает отдельного восторга, все-таки страшны силы новых технологий. А знаешь, когда я понял, что именно ты притворялся мной? — Нет… — Когда получил сегодняшнюю записку. С другим почерком и смыслом. — Вот почему вы перешли на французский, — наконец догадался Артем. — Но ты же понимаешь, что я бы не смог… — Убить моих людей? Ты бы на это и не пошел, раз знаешь про отца, то знаешь и о договоре с нами, что волки обязаны защищать и соблюдать ту же неприкосновенность, что и все. Я тебя не обвиняю и не пытаюсь выбить из тебя информацию, кто же новый Лже-Граф, ты вряд ли это знаешь, но мне бесспорно нужна твоя помощь, без тебя мы не сможем обезвредить Совет. — Тогда я приложу все усилия, чтобы выполнить свою часть плана, — после этих слов Артем покинул главный зал. — Ну заходите уже, — сказал он теням по сторону черного входа. — Вы правда думаете, что вас троих не заметно? Ладно эти двое, но ты-то, Сереж, куда полез? — Да я пришел три минуты назад, смотрю, а эти два олуха около двери стоят с открытыми ртами, вот и стало интересно, что тут происходит, — посмеиваясь сказал Матвиенко. — Только когда малой удалился, понял в чем дело. — Арс, это правда? — спросил Антон. — Чистейшая, Demgin, этот паренек обвел всех нас, могу только поаплодировать его умениям, а сейчас пойдемте разбираться, в чем у вас есть недочеты, чтобы в нужный момент нам не пришлось рвать свои жопы, дабы спасти ваши прекрасные задницы. — Эй, мы не настолько безнадежны! — тут же обиженно буркнул Шастун. — Не безнадежны, — согласился Сережа. — Но явно и не шибко незаметные. — Эй, ты должен был бороться со злом, а не примкнуть к нему, — в ответ толкнув мужа легонько в бок, заметил Димка. — Ладно, пойдем. Шаст, покажем этим двум петухам, как сильно они ошибаются! Да, это было действительно забавно: они дурачились, тренировались и снова дурачились, совершенно не подозревая, что до часа икс осталось всего четыре дня. Тогда никто из этой четверки и не подозревал, на что пойдет Арсений, чтобы обеспечить безопасность своим людям. Тогда еще никто не знал, что он направится в город-грехов, значение которого знало лишь несколько человек.