Silk

На самом деле это не то чтобы его дело, но… Ладно, это его дело, потому что они вроде как встречаются, поэтому Вандер может аккуратно поинтересоваться, откуда у Силко дочь. — Ты ничего не хочешь мне сказать, мм? — Вандер вытаскивает Силко из кабинета после закрытия, отрывая от бумаг под предлогом чуть-чуть выпить. — О чем ты? — Силко тянется за скотчем, они романтично сталкиваются пальцами. Взгляд у Силко становится игривым. — Севика сказала, у тебя есть дочь. Он отдергивает руку. Губы мрачно изгибаются, и Силко ёршится, разом растеряв всю доброжелательную нежность: — Это тебя не касается. Касается. Вандер приподнимает брови: — О таком обычно рассказывают. Знаешь, мне же просто интересно узнать что-то о тебе. Желательно именно от тебя, а не от других людей. — Я тебе кто? Муж? Я не обязан тебе ничего рассказывать. — Не бесись. — Вандер ловит его ладонь, но Силко выдирает ее и, ругаясь, пытается свалить. — Да что с ней не так-то? — совсем теряется Вандер, и Силко внезапно вздрагивает и останавливается на полпути, обернувшись: — Все с ней так! — Ты почему-то срываешься от простого вопроса, — Вандер щурит глаза, — значит, это что-то серьезное. — Заткнись и не суй свой нос… — О, — Вандер злится, скалясь, — дай угадаю, клиентка залетела, поняла, что от парня из борделя, и скинула ребенка на тебя, так? — О нет, она просто умерла, — взрывается Силко. Он тяжело дышит, и глаза у него острые, недобрые. Вандер осекается и отводит глаза: — Прости. — Знаешь, просто… — голос Силко срывается на октаву выше, — не лезь в это. Я работаю на тебя, сплю с тобой, и этого более чем достаточно, чтобы меня не трогать. — Силко… — Разговор окончен, — он показательно-зло топает по лестнице и громко захлопывает дверь. *** Первыми напали на мальчишек в темной подворотне, и если Клаггер принял противников за обычную зарвавшуюся шпану, Майло сразу приметил у тех под одеждой светящиеся капсулы с химтеком, вкрученные в механизированные мышцы, и зажёг сигнальный фаер. Красный густой дым быстро поднимается в воздух, расцветает алым облаком над домами и удачно скрывает их отступление за собой. На удивление первым в бар приходит доктор Синджед с небольшой, накрытой невзрачной тряпкой тачкой. Он по-хозяйски осматривается, выбирает один из укромных углов с диваном и столом и подкатывает тележку туда. — Майло подал сигнал, — док кажется равнодушным, но непонимающий взгляд Вандера будто спиной чует. Вандер кивает, небрежно бросив трубку в пепельницу, и мягко, но настойчиво выгоняет пару посетителей, пообещав бесплатное пиво в следующий раз. То, что этот следующий раз будет очень не скоро, он умалчивает. Сквозь затонированные окна просматривается шумная улица, безмятежная, не отличающаяся ровно ничем необычным. Вандер настороженно ищет угрозу, но не находит. Пока. Вай спускается по первому зову, лихо съезжая по перилам, веселая и громко смеющаяся, и даже тревожное напряжение, повисшее в воздухе, ее не печалит: — Началось? Черт, я хотела сходить пожрать… — Заблокируй заднюю дверь и чердак, — приказывает Вандер и приветственно приоткрывает двери запыхавшимся мальчишкам и Экко, которого те скорее всего затащили с собой силой — Бензо от авантюры отказался наотрез, не переваривая ни Силко, ни Севику. — Там были наемники с химтек-катанами! Пятеро! Еле отбились, — тарахтит Майло, возбуждённо подпрыгивая на месте. Вандер переводит взгляд на Клаггера, и второй воспитанник отчитывается: — Всего трое. Я думал, обычная гопота, но химтек-оружие у них действительно было. И за нами следил человек постарше. — Так за нами ещё и следили?! — Майло вскидывает руки. — Точно наемники химбаронов! Вандер отходит с Клаггером ближе к дверям и запирающему механизму. На шум снизу спускается Силко и оглядывает всю компанию: — Что-то случилось? Я видел фаер из окна. — Тревога, — коротко отзывается Вандер, выглядывая в окно запаздывающую Севику, — ты знаешь, где твой бывший босс прохлаждается? — Нет, но… — взгляд Силко становится каким-то загнанным, — ты сейчас серьезно? Мы готовимся к тому… о чем ты говорил? — Да, — Вандер отвлекается, заметив какой-то бедлам на улице. Толпа быстро рассасывается, и он может разглядеть, как Севика шустро расправляется с кем-то, отступая к дверям бара. Это только первая волна, потому что вдалеке виднеется строй пестрых, светящихся химтеком наемников. Севика сплевывает на труп одного из побежденных и показывает приближающимся врагам средний палец. Те переходят на бег, причем явно быстрее скорости обычного человека, и Севика быстро проскальзывает в дверь, матерясь сквозь зубы. Вандер наваливается плечом, сдержав первый гулкий удар тел, давит, уперевшись ногами. — Клаггер, быстрее! Замок натужно, с трудом проворачивается, сбиваемый сильными ударами о дверь с той стороны. Дело идёт быстрее, когда помогает Севика, и вскоре Клаггер победно вскрикивает: — Готово. Попытки поломать проход грубой силой вскоре прекращаются. Вандер оборачивается, пересчитывая всех по головам: — Все здесь? Севика обтирает саблю о какую-то тряпку: — Окей, ладно, ты был прав, они направили на нас свои лучшие силы. — Великая Севика признает, что я был прав? Удивительно, — Вандер хмыкает и поднимает взгляд на побледневшего сильнее обычного Силко. Ему хватает пары секунд, чтобы понять, в чем дело. — Блять. — Я должен уйти, — бормочет Силко, но его останавливает за плечо Севика: — Джинкс не здесь? Я думала, ты предупредил Вандера… — О ком вы? — Вай любопытно вскидывает голову. — Моя дочь, я должен ее забрать, — Силко сбрасывает руку Севики и решительно отходит к дверям, — хотите вы того или нет. — Не глупи, — хватка Вандера крепче, и на Силко он может влиять больше, — ты прям через главный вход решил выйти, умник? Я схожу за ней сам. Силко поджимает губы, обдумывая. Севика выглядывает в окно: — Ну, через главный вход совсем не вариант, нашинкуют в фарш сразу. — Пройду по тоннелям, там как раз близко. А ты, — он внимательно посмотрел в глаза Силко, цепляющегося за его руку, — сиди смирно, я ее приведу. — Я пойду с тобой, — Силко шипит и горбится под строгим взглядом Вандера, — я должен был привести ее в безопасное место раньше… — Она могла бы быть здесь, если бы ты удосужился нас познакомить, — Вандер заправляет ему волосы за ухо, — но ты же недоверчивый, упрямый гордец, душа моя. Давай, я приведу твою дочь, а потом мы поговорим об этом. Силко привстает на носочки, и Вандер наклоняется ближе к нему, приобнимая: — Паудер. Все зовут ее Джинкс, но ее настоящее имя Паудер, — Силко щурит глаза, но не угрожающе, просто серьезно, — никому не говори. — Обещаю, — Вандер отрывается от него и вместе с Севикой с трудом передвигает бильярдный стол, одной ножкой придавливающий незаметный люк в полу. Из темной дыры веет сыростью и холодом. Вандер спускается по вбитой в стену лестнице, закинув на плечо тёмный плащ: — Если не вернусь через три часа, перекрывайте этот проход, — командует он, спускаясь все ниже, — Севика за главную. Не хулиганить тут без меня. — Удачи, — Вай с пацанами машут руками, нависая сверху над люком. Вандер понимает, что очень хочет вернуться. Под ногами шмыгают странные крысы со светящимися глазами, гулко капает порченная, грязная вода. Он пробирается в порт через гулкие коридоры канализации. Это отзвуки старого — ещё объединённого — города, поэтому стены сыпятся от шагов и гнетуще скрипят древние механизмы. Вандер облегчённо выдыхает, когда выбирается на поверхность, но напряжение уходит ненадолго — гул города оглушает на секунду, и он жмурится, чтобы привыкнуть. Он уже успел настроиться на изоляцию, где лишние звуки означают опасность. Заун не то чтобы жил своей обычной жизнью, но те, кого не коснулись их разборки, будто выглядели напряжённее. Все, кого разборки касались, либо попрятались по норам, либо штурмовали «Последнюю каплю». Вандер взбирается на крышу и доходит ве́рхом до рубленных скал, постепенно скрывающих Нижний город в своем нутре. Он примерно знает, где живёт Силко. С каждым разом тот вел его все ближе и ближе, доверяя все больше, и до осады они прощались под окнами врезавшегося в камень крепкого дома с мощными рамами, без света из окон, но с постоянным тревожным движением внутри. Но Силко жил не там. Вандер взбирается через крышу на выступ, проходит вдоль отвесной скалы и ныряет в темную, низкую щель в камне. Одна растяжка на уровне лодыжек, вторая повыше — и вот он перед деревянной, вмонтированной в камень дверью. Вандер аккуратно толкает ее вперёд. Свет сзади высвечивает тусклый коридор через комнату. В глубине блестят какие-то механизмы на столе, на каменном полу стоит стопка бумаг, а из шкафа высовывается форма официанта клуба Севики. Вандер вглядывается в темноту, когда красный лучик слепит ему глаз, и с потолка доносится негромкий девичий голос: — Не шевелись. Что ты здесь забыл? Вандер поднимает руки и смотрит вверх, пытаясь определить, откуда идёт голос: — Я Вандер. Я должен забрать тебя в безопасное место, к твоему папе. — Не вижу причин тебе верить, — она хмыкает, и красная точка сползает по шее на сердце. Руки у дочурки Силко не дрожат. — Тогда откуда я знаю, что тебя зовут Паудер? — пробует Вандер. Девочка замолкает и шуршит чем-то наверху. Алая точка сползает на руку Вандера, не угрожая, а указывая: — Ты опять утащил у него резинку. Мою, между прочим. Верни. Вандер снимает ее с руки и протягивает куда-то наверх. Джинкс свешивается с потолочной балки, подцепив резинку пальцем. Точнее, сначала опускаются две длиннющие косы, а потом ее голова. Она легко висит вверх ногами, пока осматривает резинку с бусинками. Между пальцев у нее болтается маленькая лазерная указка на брелоке. Вандер отшатывается, когда девочка резко прячется обратно в темноту, гулко пробегает под потолком, а потом включается свет. Джинкс спрыгивает на пол, и он может рассмотреть ее получше. Дочь Силко не намного старше его пацанов, тощая и нескладная, как все подростки. Косы едва не метут кончиками пол, ярко-голубые и увешанные какими-то блестяшками. Джинкс стаскивает с потолка маленький смешной чемоданчик, разрисованный красками, и кивает Вандеру: — Папа говорил, что ты придешь, и подготовил вещи, — она кивает вправо и склоняется над кучей своей одежды, выбирая нужное. Вандер рассматривает дом. Он понимает, что даже чисто визуально помещение разделено на две части: потолок и левая сторона принадлежат Джинкс — с балок свисают странные разрисованные игрушки, как и с цветастого гамака, маленькими кучками рассортированы разные виды шурупов на столе, а в середине стоит что-то стальное, угловатое и в краске. Впрочем, неоновые рисунки заходят и на сторону Силко — правую. Вандер подцепляет плотно набитый рюкзак, на который указывает Джинкс, и замечает у кровати Силко свою куртку и значок Миротворца — тот самый. Это он тоже прихватывает с собой. Половина Силко меньше подвержена хаосу, точнее хаос у него структурированный. Вандер не сомневается, что бумаги разложены наиболее удобным ему способом, чтобы продолжать работать даже дома. Как и смешная кружка, разрисованная Джинкс, на спинке кровати и пепельница на второй подушке. Джинкс с сожалением пробегается глазами по дому, вздыхает и утягивает с кухни простенький филейный нож. — Готова. Пойдем? Вандер кивает и забрасывает рюкзак Силко себе на плечо. Что-то подсказывает ему, что Джинкс свои вещи ему не доверит. Они выходят на улицу и незамеченными пробираются по улицам к лазу в канализацию. Джинкс просто горит желанием задавать вопросы, но заговаривает только в гулких подземных коридорах: — Почему он не пришел сам? С ним все хорошо? Вандер кивает: — Жив-здоров. У нас большие проблемы, и я не хотел подвергать его опасности ещё больше. Почему «Джинкс»? Девочка хмыкает слишком по-взрослому для ее возраста: — Потому что я приношу неприятности. Мне больше нравится быть бедой, чем… Паудер. Так что постарайся держать язык за зубами о моем настоящем имени, иначе мне придется расстроить папу твоей смертью. Вандер смеётся. В голосе Джинкс не особо слышна угроза, скорее ленивое предупреждение как манера разговаривать. Вся в отца. Силко встречает их у входа в лаз — точно сидел тут все это время, — хватает Джинкс за плечо и притискивает к себе крепко-крепко. — Спасибо, — он на секунду смотрит на Вандера, а потом гладит дочь по волосам. — Что было, пока меня не было? — осведомляется Вандер, скидывая на пол рюкзак. — Принесли таран, пытались пробить дверь, — Силко морщится и отстраняется от Джинкс, — потом стены. Все по очереди. Долбились час, у меня голова разболелась. — Сходи к Синджеду, — предлагает Вандер, но Силко отрицательно качает головой: — Сначала покажу Джинкс детскую. *** Джинкс на удивление быстро обживается в их осажденном логове — во многом благодаря Вай. В их семье дружеские подколы — норма, но дикая и обидчивая Джинкс реагирует довольно остро. Вай быстро ограждает девочку от шуточек Майло, по-сестрински опекая. Джинкс вьет себе гнездо под потолком, но спускается слушать сказку, когда приходит Вандер. Вай тоже тут — Вандер назначает ее ответственной за безопасность детей, но на самом деле он видит, как она дружит с пацанами и что ей интереснее здесь. Детская — самое безопасное место импровизированной крепости со множеством укромных мест и несколькими тайными проходами в разные части Зауна — постепенно затихает. Джинкс устало сползает на его плечо, негромко похрапывает Клаггер. Вай тревожно морщится в поверхностном, настороженном сне. Вандер перекладывает Джинкс в ее гнездо и тихонько поднимается в коридор. Чужое дыхание обжигает шею, стоит ему прикрыть дверь. Вандер уже почти привычно оборачивается, и Силко обнимает его за шею, вжимаясь: — Удивительно, как ты легко поладил с Джинкс. Она никого не подпускает к себе. Он выглядел намного спокойнее сейчас, вновь контролируя себя и ситуацию. Красивый и едва заметно улыбающийся. Вандер подхватывает его за талию, заставляя привстать на цыпочки. — Она похожа на тебя, такая же… — Вандер аккуратно поправляет ему волосы и целует в уголок губ, — осторожная. Силко жмется всем телом и ластится, как домашний кот: — Пойдем в спальню. Вандер зажимает ему рот, когда Силко слишком громко вскрикивает от лёгкой щекотки. Он вжимает его в стену и шепчет на ухо, наматывая на палец прядь темных волос: — Тише, тише, ты же не хочешь никого разбудить. Это будет сложно. Силко громкий, он восхитительно красиво стонет и ругается от эмоций, и Вандер честно это обожает, но сегодня им придется быть тихими. С другой стороны это даже интересно. Вандер раздевает его, вжимается губами в плечо и вниз по груди. Появляется иррациональное и уже привычное чувство укусить — сожрать, сделать своим, своей частью, его человек, его нежданное сумасшествие, — но Силко просил пока не оставлять следов. Это будет следующим этапом доверия — а там и до разговора о прошлом недалеко. Вандер готов выласкивать его вечно, вытягивать из упрямо сжатых губ стоны, удерживать, потому что Силко не знает, куда девать руки, когда ублажают его, а не он кого-то. Силко стаскивает одежду с него, низко урча, обтирается, как кошка, и подталкивает к кровати. — Я ещё не отблагодарил тебя за сегодня, — он прикусывает губу и поглаживает Вандера по паху. Тот на секунду перехватывает его ладонь и внимательно смотрит в глаза: — Эй. Я бы сделал это в любом случае, и тебе не нужно что-то делать в благодарность. — Боги, говоришь так, будто я когда-то был против запрыгнуть на твой член, — Силко закатывает глаза, а потом прижимается щекой к груди, — такой смелый, сильный, пошел сразу спасать… Защитник… Вандер мягко опрокидывает их на простыни и прикусывает Силко за ухо. Тот расчувствовался и мурчал что-то ласковое, тёрся носом, но штаны с бельем стащил шустро. Угомонить Силко удается, лишь когда Вандер переворачивает его носом вниз и прижимает собой сверху. Силко хватается руками за простыни, сжимает пальцы и сдавленно мычит в подушку, пока губы Вандера выцеловывают его плечи и острые позвонки. Силко стонет, но ещё помнит о тишине и зажимает себе рот ладонью. Вандер обожает его стоны так сильно, боги, но сейчас Силко напряжен больше, чем обычно, контролируя себя и сладко отзываясь на каждое прикосновение, и этим можно наслаждаться вечно, выглаживать его чувствительные местечки, целовать шрамы, россыпь мелких родинок по плечам. Силко в какой-то момент плавно, по-кошачьи прогибается в пояснице и трётся задницей о пах. Ему тоже очень нравится, но хочется совсем другого. — Ты рискуешь остаться сегодня без нормального секса, если продолжишь, — его голос бархатно стекает на тон ниже к концу фразы, и Вандер думает, что пошел бы куда угодно за этим голосом. Он укладывает его на бок и закидывает одну ногу себе на бедро. Силко порывисто вдыхает: в такой позе он открыт и почти беспомощен, даже руками Вандера с трудом можно достать. Вандер перехватывает его поперек груди и поворачивает голову, целуя в губы. Он проглатывает стон Силко, когда мягко входит в него, поддерживая за бедро. Медленные толчки распаляют Силко, он становится громче и, сам понимая это, утыкается лицом в подушку. Вандер прихватывает зубами острое плечо, игнорируя заманчиво открытую шею. Он мог бы попробовать… Но чутье подсказывало не лезть туда, куда запретили. Силко доверчиво жмется спиной, тихо выдыхая в такт толчкам, и качает навстречу бедрами. Вандер входит всё глубже, быстрее, жёстче, но старается не переходить ту грань, после которой Силко начинает стонать в голос. Они подстраиваются под один плавный ритм, в котором Вандер теряет чувство времени. Этого недостаточно, чтобы закончить быстро, поэтому их уносит в какой-то огненно-шелковый транс, от которого полыхает все тело. Силко урчит в голос и изворачивается всем телом к нему, чувствительно ахая. Его пресс поджимается, и нутро крепче обхватывает член Вандера. Тому кажется, что он может почувствовать, как отзываются толчки, если положить ладонь на втянувшийся живот. От этой извращенно-грязной мысли его пробивает до кончиков пальцев и выталкивает в долгий, яркий оргазм, во время которого он не может перестать толкаться в мокрую, хлюпающую спермой дырку. Вандер неторопливо додрачивает Силко рукой, пока тот дёргается в его руках, извиваясь, и закрывает ему рот второй ладонью, склонившись к порозовевшему уху: — Тише, тише, не кричи так. Силко содрогается всем телом и изливается в его руку, тонко взвыв. Его потряхивает ещё секунд двадцать, пока Вандер лениво гладит темные волосы и прижимает к груди. — Почему ты скрывал ее? — Вандер пытается отстраниться, но Силко упрямо сжимает его крепче внутри и не отпускает руку. Только шипит и слабо постанывает, когда Вандер слишком активно шевелит бедрами. Силко, наконец пригревшись под боком, лениво отвечает: — По привычке. Она моя и я должен ее защищать. Тебя тоже скрывать буду, — он поднял его ладонь к губам и поцеловал пальцы, — ты мой. *** Спустя неделю у Силко и Севики кончаются сигареты, и они начинают нервничать сильнее. Вандер предлагает свои, но табак у него слишком крепкий. Силко становится пассивно-агрессивным, цепляется к словам, но его пыл будто весь выходит после ссор на эмоциях. Ничего серьезного они друг другу не говорят, но, накричавшись от души, уже спокойно в обнимку идут на ужин. Севике было сложнее держать себя в руках: постоянные тщетные попытки взломать их, как консервную банку, снаружи заставляли дергаться опытную наемницу каждый раз. Кроме всего прочего Севика разместилась прямо в зале напротив доктора Синджеда — чтобы если что среагировать первой, поэтому насколько голова болела у нее, Вандер даже не представлял. Доку же шум был по колено, он даже на выстрелы не реагировал, не то что на периодическую долбёжку в дверь. Вандер сначала удивлялся, откуда Синджед, привезший с собой только тележку, наставил столько бутылок с реактивами, а потом узнал в них свои родные бутылки из-под алкоголя. К счастью, те, что стояли пустыми на складе. О природе множащихся в геометрической прогрессии центрифуг, скальпелей и шприцов он предпочел не спрашивать. Вандер замечает, как вьется около Синджеда Джинкс — и хмурый безэмоциональный доктор терпеливо отвечает на ее вопросы и не гонит детей от рабочего стола. В баре не особо много занятий, и Вай понятливо утаскивает его пацанов и Джинкс тренироваться по несколько часов в день, потом — на кухню готовить, с переменным успехом, но у них получается. Вандер не помнит, когда спускался в подвал в спокойном состоянии, а не уставший, как собака. Они практически не вылезают из кабинета, Силко иногда там и спит — когда внизу дежурит Вандер и не утаскивает его спать насильно. Доносы снаружи, пересчет провианта, но в основном — отчёты об операции наверху. Менять планы особо не приходилось — кроме маршрутов поставок их товара на завоёванные территории. Они не могли быстро развернуться, обозначить территории своими, и каждый такой инцидент оборачивался боями. Тяжёлыми, но пока в их пользу. Все шатко, чертовски шатко шло по плану. *** Письма перестают приходить на десятый день, и Севика мрачнеет, в ярости бьёт стаканы и ходит по дому, как запертый в клетке тигр. Шум за дверьми будто стихает, но теперь это не значит ничего безопасного. На организацию новых поставок информации снаружи нужно время, и несколько дней проходит в напряженном ожидании, Севика сдается и берет трубку у Вандера, смоля так мрачно и много, что кажется, что в ее углу стоит густой туман. На беду пропали вести от одного из самых проверенных людей, и это ставило под удар большую часть остальных, работающих снаружи. Механизм завертелся — днём ранее они получили известие об убийстве главы одной из группировок, — но контролировать процесс они уже не могли. Вандер отправляет Севику ассистировать Синджеду — он точно не даст ей отвлекаться на мрачные мысли, а сам пытается готовить, но больше присматривает за разбесившимися детьми. Из всей компании мелочи о проблемах знала только Вай — и Джинкс, мастерски вытаскивающая из Вайолет любые тайны. Вай ловит его взгляд. Она спокойна и чуть более собрана, но, конечно, и не думает унывать. Вандер крупными кусками рубит мясо, когда сверху, из кабинета, доносятся звуки чуть громче обычного. Он никогда не замечал, как плохо стены заглушают звуки, да и не надо было. Вечный гомон означал хорошую выручку, но спустя дни в тишине он стал слышать, как дом живёт и дышит — и как живут запертые в нем обитатели. Шаги сверху дробно движутся к лестнице, и Вандер выходит в зал посмотреть, в чем дело. Он успевает дойти до стойки и замечает, как по лестнице спускается Силко. — Ребят, — он не замечает Вандера и быстро приближается к Севике, поднявшей голову от стола, — письмо пришло. Наверное, второй информатор… Вандер видит из-за спины Силко, как внезапно расширяются глаза Севики, и она дёргается вперед, а потом Силко машет запечатанной капсулой, показывая им, и письмо взрывается в его руке.