Под снегом не видно тепла

- Снова снега нанюхался, да, Дилюк? - А тебе что? - А я тебе принёс гостинец, - Кэйя потряс перед носом Дилюка небольшим, но довольно увесистым мешочком. - Либо ты всё это снюхаешь в один присест, либо я заставлю тебя собственное достоинство грызть без соли. - Кэйя, да ты чего? В своём уме? Дай сюда... Я могу, всё сразу... дай! Дилюк рассыпал содержимое мешка на столе и рассортировал мечом снег на несколько дорожек. Не прошло и нескольких минут, как стол был пуст - лишь несколько крупинок снега остались на столешнице, которые Дилюк тут же собрал ладонью и отправил в рот. - Ну как? Нравится? - Пойду прогуляюсь, - буркнул Дилюк и выскочил из помещения. *** Звёзды над Мондштадтом сияли ярче обычного в ту ночь. В глазах у Дилюка луна наслаивалась на асфальт, цветы из цветочной лавки наслаивались на крышу, а крыша искривлялась в спираль. На пути Дилюку встретилась Донна, помощница цветочницы. - Мистер Дилюк! Это же вы! Что с вами? Вы так похудели за последнее время, и побледнели... У вас что-то под носом, это мел? - Иди прочь!!! - огрызнулся Дилюк и оттолкнул Донну так, что она отлетела на противоположную сторону улицы. Где-то вдалеке небеса залил фейерверк своими алыми отблесками. Дилюка мгновенно перекосило. Кэйя, до этого наблюдавший за Дилюком с балкона, побежал вниз. Кэйя заметил Дилюка на асфальте, через несколько метров от Донны, которая, кажется, сломала ногу и не могла подняться. Глаза Дилюка закатились, по шее стекала густая слюна, а тело корчилось, будто бы его изощрённо пытали маги Бездны. Кэйя, не отходя от Дилюка, вопросительно взглянул на Донну. - Это я, это я виновата, мистер рыцарь... Простите, я не помню вашего имени... - Ничего. Вашей вины тут нет. Дилюк, ты слышишь меня? Дилюк не реагировал. Кэйя схватил Дилюка за висок и перевернул его голову набок. Вскоре Дилюк начал приходить в себя, глаза заняли прежнее положение, а судороги прекратились. - Как в Бездне побывал... - Дилюк всхлипнул. - Больше ни вина, ни снега... - Мне жаль, - как можно ласковее произнёс Кэйя. - Теперь ты понял цену этого наслаждения? Даже всё лучшее, что есть в мире, не сравнится с той бездной, в которую тебя низверг снег. Я всего лишь дал тебе это понять. - Какой снег? - спросила Донна, всё ещё держась за сломанную ногу. - Леди, извините, что отвлёкся. Я попрошу сестёр из собора, они помогут вам встать на ноги. Но пока придётся отвести этого остолопа домой... *** - Здравствуйте. Мир вам. Вы Донна, верно? - Да... Я себя лучше чувствую, спасибо. - Меня зовут сестра Грейс. Перелом у вас лёгкий, должен скоро срастись. Пока вам следует полежать. Скажите, кто вас ранил? Донна опустила взгляд. Она не могла предать Дилюка, которого обожала уже несколько лет, пусть и не взаимно. Она бы не сказала сестре Грейс ни о том, что Дилюк её толкнул и сломал ей ногу, ни о том, что Дилюк толковал про какой-то снег. Он же лучший и безупречный, и... Возможно, это вообще был не Дилюк! Дилюк бы так не поступил, он самый прекрасный мужчина во всём Мондштадте! - Меня толкнул тот рыцарь... Смуглый, с повязкой на глазу, весь в мехах... - Странно. Это же он вас привёл к нам в собор. Неужели раскаивается? Ничего, пусть Архонт его простит. Но... я вынуждена буду доложить действующему магистру об этом проступке. Таков мой долг как члена Церкви Барбатоса. - Да... и ещё он сказал что-то про снег... - Снег? Не имею понятия, что он имел в виду. Но об этом я тоже доложу магистру. *** - Кэйя? Вы о нём? Ох... - Джинн взялась за голову. - Он один из лучших рыцарей Ордо Фавониус, но, впрочем, охотно верю, что по пьяни он может натворить и не такое... Подождите, сестра Грейс! Вы сказали "снег"? - Верно, госпожа магистр. - Так это действительно так... Вещество, которое ломает личность человека и медленно уничтожает его изнутри... Но я видела Кэйю вчера. Он не похож был на снежника. Или на того, кто недавно принимал снег. Возможно ли, что Кэйю оговорили? Как зовут ту девушку, которую ранили? - Донна. Помощница цветочницы Флоры. - А не может ли быть, что Донна выгораживает Дилюка? Ведь я в курсе, насколько Донна неравнодушна к Дилюку. Она его любит больше жизни, хотя он никогда не обращал на неё ни малейшего внимания. - Похоже на то, госпожа магистр. - Я должна разобраться с этим, прежде чем наказывать Кэйю. Наказание для рыцарей, ранивших мирных жителей, у меня всегда строгое, но наказание для снежников... Рыцарям-снежникам не место ни в Ордо Фавониус, ни в Мондштадте. *** - Кем он был, Синьора? - Ты не станешь им, Итэр. И не старайся даже. Хоть из штанов выпрыгнешь, хоть из шкуры вылезешь - ты никогда не будешь тем, кем был Рустан. - Ну, могу перефразировать вопрос. Каким он был? - Лучшим! - Синьора вздохнула и добавила, - То, что Рустан погиб во времена Катаклизма, а Царица ниспослала мне вместо него тебя - просто недоразумение. - Ты что-нибудь чувствуешь? - Я тлею, Итэр. Так тлею, что не чувствую ничего, даже себя. Перережь мне горло мечом, и я не почувствую ничего. Ничего не почувствую... Ничего.... совсем... Синьора приложила к глазам свой любимый платок прежде, чем горькая слеза соскользнула по её щеке. Итэр уставился на неё с восхищением. - Ты чувствуешь, Синьора. Иначе бы не заплакала. - Ах ты крысёныш... - Синьора сдавленно усмехнулась. - Кстати, этот платок мне Рустан подарил. Не помню уже, сам вышил эти розы или удачно подобрал на базаре. И какая разница? Во-первых, красивый, во-вторых, его подарок. - Я тоже могу тебе дарить подарки. Хочешь? - Например? - Синьора наклонилась к Итэру. - Поймаю хиличурла, выдрессирую и подарю тебе. Он будет тебе приносить обувь и танцевать на потеху, - Итэр засмеялся, будто бы это была шутка. - А ты куда более жесток и циничен, чем мне казалось, - Синьора погладила Итэра по щеке. - Мы с тобой точно споёмся. Впрочем, в дрессированных хиличурлах я не нуждаюсь, хотя... я не против более ценных и полезных подарков... *** - И всё-таки, Синьора, это аморально - торговать снегом. - То, что ты полюбил меня, не менее аморально. Ты такой хороший... Впрочем, чего я тебя хвалю, я ведь не намного хуже тебя. - Ты Люмин не видела ещё. Вот чью подлость ты не переплюнешь. - Жаль, что я не видела тогда твоего лица. Ты гоняешься по всему Тейвату за сестрой, как в задницу ужаленный, а она оказывается твоим врагом. Не завидую. - Даже Паймон не видела, как я плакал после того, как вышел из того подземелья... где встретил Люмин. Мы прошли с ней огонь и воду, но... когда вестник Бездны назвал её принцессой, у меня душа вывернулась. Я еле-еле вышел из подземелья и упал на землю. И плакал, пока слёз хватало. - Слабак! - Синьора расхохоталась. - Ты разрыдался из-за девчонки! - Между прочим, она старше тебя! - воскликнул Итэр. - И что? Посмотри на меня и вспомни её. Кто из нас... - Синьора приблизилась к Итэру вплотную и облизнула губы, - более горяч? - Она моя сестра! Ты не можешь... не имеешь права! - На колени, - голос Синьоры стал внезапно ласковым, а ладонь опустилась на затылок Итэра, поглаживая. - Становись на колени, мой мальчик, и подчиняйся. Итэр не встал - рухнул на колени. Теперь Синьора казалась ещё выше. Синьора поставила ногу на лицо Итэра так, что каблук туфли разомкнул его губы. Итэр принял правила игры с охотой - и слегка лизнул каблук Синьоры, будто дразня её. Синьора наконец опустила ногу. Итэр, весь зардевшийся, лишь восхищённо взирал на Синьору и наконец сдавленно произнёс: - Я хочу тебе служить. Хотя бы наедине, хотя бы своей плотью. - А если не только наедине? Если не только плотью? - Этого не обещаю. У меня есть свои принципы вне постели. Но что касается плотских утех... Я могу тебя насладить любыми способами. Как бы ты ни была груба, всё приму от тебя. - И у тебя даже нет табу? - М-м-м, сейчас вспомню, - Итэр прищурился. - Не люблю быть в роли сортира. Да и вообще я чистоплотен. Пожалуй, всё. - Какой безотказный, надо же. И ты так настойчиво предлагаешь мне себя, что буквально клещами вытянул из меня согласие. Да, Итэр. Я согласна. - Просто восхитительно! - Как насчёт того, чтобы сходить вместе в баню? И выпить. Так сказать, на брудершафт. У нас в Снежной есть традиция - пить в бане спиртное. - Мне казалось, я слишком молод для этого. - Тебе казалось, Итэр! - рассмеялась Синьора. - Угощу тебя лучшими напитками Снежной, такие напитки даже не все фатуйцы пили. Так что возьми с собой сменное бельё, и я провожу тебя в свою баньку. - Как скажешь, Синьора! - Итэр улыбнулся ей своей полуироничной улыбкой.