Сангиновый

Лао Вэнь стонет, и этот драматичный звук заставляет Цзышу улыбаться. "Уфф, кто это, А-Сян? Чего они хотят?" "Я не знаю", - ворчит она так, словно её просят знать какие-то вещи, которые оскорбляют её. - "Какой-то парень и его сыновья! Он остановил меня и спросил, знаю ли я тебя. Он сказал, что ты привёл его тупого ребёнка домой или что-то в этом роде". Это, наконец, вызывает интерес Лао Вэня. "Чжан Юйсэн?" - спрашивает его Чжоу Цзышу. "Мн, должно быть". Гу Сян продолжает, не подозревая об их тихом обмене словами: "Я сказала ему не ждать, потому что, если ты не захочешь с ним встречаться, я не собираюсь сообщать ему об этом, но он просто улыбнулся и сказал, что всё равно подождёт". По тону видно, что её раздражает такая реакция, Цзышу веселится и смотрит на Лао Вэня: "Это определённо твоя паршивка, Лао Вэнь". Вэнь Кэсин закатывает глаза и, приподнимаясь, вздыхает. "Хорошо", - кричит он А-Сян. - "Иду". Когда он встаёт, надевает сапоги и направляется к двери, Цзышу шипит: "Лао Вэнь! Ты не можешь выйти так!" Вэнь Кэсин поворачивается и смотрит на него широко открытыми глазами с бесхитростно надутыми губами: "Хм? Что не так? Я же полностью одет?" "Ты выглядишь, как будто только что пососал член и кончил несколько раз", - хмуро говорит Цзышу. Лао Вэнь - олицетворение разврата: опухший рот, румяные щёки, волосы растрёпаны настолько, что вызывают подозрение. Вэнь Кэсин смеётся: "Какое совпадение, А-Сюй! Это именно то, что я только что делал. Разве ты не думаешь, что это укрепит образ жалкого домашнего питомца?" О... в этом есть смысл. Цзышу вздыхает, качая головой: "Хорошо. Но будет лучше, если ты продемонстрируешь пару засосов. Мы же не можем допустить, чтобы люди думали, будто Хозяин Долины нежен с тобой?" Лао Вэнь ухмыляется, как акула: "Конечно, какая это была бы катастрофа. Полагаю, ты хочешь оказать мне честь?" ---- У Цзышу не занимает много времени, чтобы оставить полосу ужасных синяков и следов укусов на великолепном горле Лао Вэня. Лао Вэнь, кажется, слишком доволен результатом, смотрясь в зеркало. Он демонстрирует полное отсутствие стыда, распахивая двери и выходя, как есть. Чжоу Цзышу по крайней мере сделал себя презентабельным. Единственное, что можно заметить на нём - это покрасневший рот. Гу Сян смотрит на них и тут же краснеет от ужаса: "Гэ! Ты не можешь так идти! Ты выглядишь так, будто тебя только что изнасиловали!" Вэнь Кэсин бьет её веером по макушке. "В этом-то и идея, глупышка. Собирайся, пошли". "Пошли?" - спрашивает Гу Сян, подняв брови и возмущаясь. - "Я скорее сбегу, чем меня увидят рядом с тобой в таком виде!" Вэнь Кэсин поворачивается к ней, хлопая рукавом, как будто стреляет в птицу: "Тогда уходи!" "И уйду!" - гавкает она и показывает ему язык. К раздражению Цзышу, Лао Вэнь отвечает тем же, и они оба разражаются хихиканьем, которое Гу Сян тщетно пытается скрыть, отворачиваясь. "Дети", - жалуется Цзышу. - "Вы оба". Он следует за Лао Вэнем по территории поместья, хотя и не слишком близко. Если он планирует оказать Лао Вэню услугу, то такое дружелюбие между ними в глазах Чжао Цзина будет выглядеть подозрительно. Хотя, честно говоря, Цзышу начинает понимать: не имеет значения, идёт ли он рядом с Вэнь Кэсином или нет. Всё равно все слишком заняты, пялясь на призрака, едва заметив его. Лао Вэнь достаточно растрёпан, чтобы выглядеть так, будто он пытался привести себя в порядок, но не преуспел. И даже если бы это ему удалось, тёмные отметины на шее более чем возмутительны для обитателей поместья Санбай, особенно преподнесённые так открыто. Один слуга роняет тарелку, когда они проходят мимо. Чжоу Цзышу изо всех сил старается не рассмеяться. ---- Чжан Юйсэн, как и сказала Гу Сян, ждёт на обочине улицы недалеко от поместья Санбай. Он и его сыновья. Они хорошо одеты, но не настолько хорошо, как могли бы при их положении. Достаточно умно, чтобы слиться с толпой. Похоже, Чжан Юйсэн действительно не интересуется остальной частью Конференции. Он просто хочет убедиться, что его братья в безопасности. Чжан Юйсэн замечает их почти сразу после того, как они заметили его: на таком расстоянии мелкие детали становятся немного размытыми. Но, без сомнения, красные мантии Лао Вэня позволили им заметить его в первую очередь. Они переглядываются - он и Лао Вэнь - прежде чем Цзышу сливается с толпой со сноровкой опытного шпиона и убийцы, держась рядом, но незаметно. Как и любой другой посетитель рынка. Лао Вэнь идёт к Чжанам туда, где они стоят на главной улице, весело улыбаясь, глядя как их лица бледнеют, по мере того как он приближается. Это неудивительно. В конце концов, он выглядит так, будто совсем недавно его использовали для снятия стресса. "Чжан-дарен", - здоровается он, кланяясь. - "И Чэнлин. Боюсь, что не знаю имён ваших других сыновей. Прошу прощения". Несмотря на широко распахнутые глаза, упомянутые сыновья Чжана Юйсэна вежливо кланяются и называют свои имена. Чжан Чэнфэн и Чжан Чэнлуань. "Хотя мне любопытно, почему вы хотели меня видеть, - говорит Вэнь Кэсин. Его настроение кажется радостным, несмотря на то, что только что с ним случилось, - я признаюсь, мне более любопытно, откуда вы узнали об А-Сян". "А", - говорит Юйсэн, слегка улыбаясь. - "Боюсь, мы уже слышали рассказы об одном инциденте с прудом кои в поместье Санбай и дерзкой молодой женщине в фиолетовом. Что-то в её манере держаться подсказало мне, что она, вероятно, та, кого я ищу". "Я… прошу прощения", - говорит Юйсэн, прочищая горло и стараясь не смотреть на шею Вэнь Кэсина, - "за то, что прервал все... ваши дела, но я был удивлен, узнав, что вы нечасто отваживаетесь покидать территорию поместья, и хотел снова поговорить с вами". "Хммм", - бормочет Вэнь Кэсин. - "Я был немного занят, но, полагаю, сейчас всё в порядке. Признаюсь, мне стало любопытно, почему вы меня ищете. Я не думал, что после моей случайной встречи с Чэнлином у вас будет особый интерес к дальнейшему общению". Чжан Юйсэн искренне удивляет Вэнь Кэсина, выглядя виноватым при этих словах, и покаянно кланяется: "Я боялся, что вы так подумаете. Я хотел извиниться, Вэнь-дарен". Вэнь Кэсин моргает, недоуменно скривив брови: "Извиниться?" "Вы ушли после того, как вернули нам Чэнлина, как только сказали, что вы из Долины... Про меня говорят разное, Вэнь-дарен, но я не полный дурак. Вы ожидали, что я негативно отреагирую на это, и поэтому вы так быстро ушли. И мне стыдно сказать, что я полностью оправдал эти ожидания. Я осудил вас мгновенно и несправедливо, не обращая внимания, что мой младший сын испытывал к вам симпатию и восхищался вашим характером. Прошу простить за это". Вэнь Кэсин долгое время молчит, с трудом понимая ситуацию, в которой оказался. Этот человек - один из братьев "Альянса пяти озёр", из тех, к кому он испытывает глубокую неприязнь за то, что они отвернулись от его семьи. А теперь он стоит здесь и извиняется за... за то что заблуждался насчёт него? Вэнь Кэсин качает головой, приходя в себя, и смотрит на Чжан Юйсэна так, будто тот столь интересен, сколь непонятен: "Напротив, Чжан-дарен. Я бы не сказал, что вы недооценили меня". Теперь настала очередь всей семьи Чжан непонимающе моргать и выглядеть ошеломлённо. "Хотя я польщён симпатией молодого Чэнлина и могу честно сказать, что ему не нужно опасаться меня, как я уже сказал: он слишком легко доверяет. Я многолик, и большинство из нас уродливы. Что бы вы ни слышали о том, как я оказался в Долине, факт остается фактом: я мало что знаю, кроме Долины, и, ну... никто не проживёт там долго, не став более призрачным, чем человек". "Я, вероятно, так же опасен, как вы и подозревали, Чжан-дарен, если не больше. Я ценю вашу искренность, но умоляю не чувствовать себя плохо из-за того, что я напугал вас". Чжан Юйсэн смотрит на него любопытными глазами, как будто он - загадка, которую нужно разгадать: "... Вы странный человек, Вэнь Кэсин. Вы от всего сердца помогаете моему сыну, уходите, чтобы ваше присутствие не пугало, а затем, чтоб я не чувствовал себя плохо из-за собственной грубости... пытаетесь убедить меня, что вы именно такой человек, каким я вас и представлял. Тем не менее, человек, которым, как я думал, вы были во время того неверного суждения, не совершил бы ничего из этого. Так что же мне делать с вами?" Губы Вэнь Кэсина кривятся в озадаченной улыбке. Они смотрят друг на друга с очень похожими выражениями любопытного и растерянного интереса. "… Я полагаю, вы можете думать обо мне, что хотите, Чжан-дарен. Только не удивляйтесь, если я вас разочарую". "Вэнь-шушу!" - Чэнлин взрывается, не в силах больше сдерживаться, даже когда его семья и Вэнь Кэсин смотрят друг на друга как сейчас. - "Вы... вы в порядке?" Вэнь Кэсин моргает, останавливая руку там, где он лениво размахивал веером, а затем смеётся. Это яркий и искренний звук. "Дурачок! Ты беспокоишься за меня? Не нужно. Я лишь немного пострадал. Клянусь". Он говорит это с дьявольской ухмылкой, которую, вероятно, поймет только застывший неподалёку Чжоу Цзышу. Он действительно заставил Лао Вэня страдать, хотя и совсем не ожидал, что это будет так приятно. Цзышу понимает. Чжанам жаль, они задаются вопросом, какая жизнь заставляет человека улыбаться и говорить такие вещи, как будто небольшое страдание - это великая милость. Хотя контекст - это фарс, придуманный Конференцией, сам вопрос по прежнему актуален. Вэнь Кэсин действительно слишком привык переносить настоящие страдания с храбрым лицом, чтобы считаться нормальным. "Понятно", - говорит Юйсэн. Похоже, он борется с собой, чтобы не вздрогнуть. - "Сможем ли мы убедить вас пообедать с нами? Конечно, я угощаю. Вы можете подумать, что в этом нет необходимости, но я хотел бы ещё раз извиниться таким образом". "Как бы я ни хотел принять это, Чжан-дарен, боюсь, мне пока придётся отказаться. Могу я поговорить с вами об этом в другой раз?" Пока он не раскроет себя и не разыграет свои карты против Чжао Цзина, лучше, чтобы Вэнь Кэсин не был дружелюбен с Чжанами. Он не может позволить себе раскачивать лодку только потому, что считает, что семья Чэнлина терпима. "Конечно, Вэнь-дарен. Если вы не против, моему Чэнлину потребуется немного вашего внимания. Не часто он находит кого-то, с кем ему достаточно комфортно, чтобы заводить друзей. Возможно, вы как-нибудь снова встретитесь на рынке. Я был бы спокоен, зная, что вы присматриваете за ним". Взгляд Юйсэна возвращается к горлу Вэнь Кэсина, и его уверенность исчезает: "Хотя…" Вэнь Кэсин быстро прослеживает его мысль, покачивая головой и криво фыркая: "Ему не будет угрожать опасность, если его увидят со мной. Он не во вкусе Гучжу". Чжан Юйсэн, кажется, вздыхает с облегчением, а затем виновато улыбается. Однако он учится: потому что не открывает рта, чтобы устно извиниться. Он уже знает, что Вэнь Кэсин скажет ему, что это несерьёзно, и ему не о чем сожалеть. "Я пойду, Чжан-дарен", - говорит Вэнь Кэсин, вежливо кланяясь ему и его сыновьям. Он начинает поворачиваться, чтобы уйти, а затем делает паузу, задумавшись. Чжан Юйсэн не отшатывается, ни когда Вэнь Кэсин поворачивается и проскальзывает в его личное пространство, ни когда он закрывает их лица от посторонних глаз веером, как если бы кто-то мог прочитать по губам. "Вы правы, что держитесь подальше от своих так называемых братьев", - бормочет он с очень серьёзным взглядом. - "Среди них есть предатель. Будьте начеку здесь, в Юэяне. И не выпускайте из виду своих сыновей". И вот так он уходит, оставив холодок, пробежавший по спине Чжан Юйсэна. Он сделает, как велел ему Вэнь Кэсин. Он сделает всё возможное, до предела встревоженный этими словами.