Горька полынь-трава

      Пересчитав рьё, Хаяши задумчиво уставилась на стену. Получать собственные деньги, хоть и небольшие, было всё ещё непривычно. Не приходилось больше выпрашивать у мамы или отца, одна из нитей зависимости постепенно разрывалась. И Хаяши это нравилось.       Солнце скрылось за облаками, а пожелтевшие листья лентой стелились по земле. В руках покоилась коробка с только что купленными манджу — круглой выпечкой со сладкой начинкой, а Хаяши надеялась, что на площадке окажется Моэги со своими друзьями. Почему-то хотелось порадовать их сладким. Да и в Хаяши проснулся неожиданный интерес к тому, что дети учат в Академии шиноби. Всякие техники, обращение с оружием, свитки… Неужели дети всё это запоминают?       Дети на площадке и в самом деле были. Хаяши обрадовалась и стала вертеть головой в поисках знакомых рыжих хвостиков торчком. Когда те показались, а вслед за ними и румяная мордашка, чумазая до невозможности, Хаяши окликнула девочку. Моэги выглядела радостно, как всегда, и воинственно — видно, отвлечь её пришлось посреди игры. Говорила Моэги резво, с задором, прятала руки за спиной и постоянно качалась с носков на пятки. После живого приветствия и гордого перечисления, сколько раз за сегодня Моэги выиграла и как здорово идёт учёба в Академии, Хаяши улыбнулась и качнула в руках коробку.       — А я тут взяла немного, — пробормотала она, поддев картонную крышку пальцем. Взгляду открылись небольшие манджу, от которых пахло свежей сдобой.       — О-о, это мне? — обрадованно ахнула Моэги.       Хаяши покивала.       — Тебе-тебе. И друзьям. Они же…       — Да-да, вон, Конохамару-чан! — воскликнула Моэги и кивнула на стайку мальчиков. — И Удон-кун тоже. Ой, давай я тебя с ними познакомлю!       И не дожидаясь больше слов, она бросилась к товарищам. Весьма бурно Моэги позвала их и сурово сдвинула брови, стукнув лохматого мальчика по голове, потом ухватила двоих под локти и повела к Хаяши.       — Здрасьте, — бросил один из мальчиков и шмыгнул носом, потерев свежие царапины.       — Конохамару-чан, — вставила Моэги.       — Ага, здрасьте, — флегматично протянул второй, видимо, Удон.       Хаяши улыбнулась и помахала им.       — Привет-привет. Ребят, это вам. Ну, вообще всем, — сказала она и кивнула на остальных ребят с площадки.       — Ой, а я тебя знаю, — удивлённо выдал Конохамару и ахнул. — Ты же тётя, с которой говорил Ирука-сенсей!       — Да не тётя я! — возмутилась Хаяши и уставила руки в бока.       Конохамару озадаченно уставился на неё       — Ну ведь не дядя же… — пробормотал он, почесав щёку.       Хаяши задумалась. И в самом деле.       — Ну всё, неважно, — пробормотала она и замахала руками. — Говорите со мной, как друг с другом, я ненамного старше.       Моэги, Удон и Конохамару удивлённо уставились на неё, распахнув глазёнки. Они едва доставали Хаяши до груди и вряд ли поверили в то, что ей не шибко больше лет, чем им. Наверное, ребята видели её взрослой, как своего сенсея. Хаяши вздохнула и с любопытством оглядела детей. И такие маленькие правда учатся в Академии? Стало интересно, а что им вообще рассказывают.       — Слушайте, ребят, а вы же ниндзя станете?       — Конечно! — в один голос откликнулись те.       — А вы уже умеете делать техники? — с любопытством спросила Хаяши, стараясь не выглядеть слишком напористой. — Я просто видела, как шиноби делают разные штуки. Вот Сакура… Знаете Сакуру?       — Конечно, знаю, — фыркнул Конохамару. — Ух, она вообще такая! То ли подружка братца Наруто, то ли непонятно кто вообще.       Хаяши невольно хмыкнула и ехидно ухмыльнулась. Сакуре вряд ли бы понравилось ,что её так называют.       — А знаете ещё одного шиноби? Какаши-сан зовут.       Ребята оживились и переглянулись, потом согласно кивнули.       — Да! Это же сенсей Братца Наруто. Он очень сильный, — довольно заявил Удон, уставив руки в бока. — Он вообще крутой!       Моэги встрепенулась и запрыгала вокруг, перечисляя, каких сильных шиноби ещё знает. Хаяши улыбнулась и согласно кивнула.       — Так вот. Умеете вы делать так же, как они? Ну, Сакура и Какаши-сан.       Ребята опять забалагурили и загалдели, перебивая друг друга. Потом все как по команде умолкли, переглянулись и выстроились в цепочку.       — Конечно, могу, — серьёзно ответила Моэги и сложила руки вместе. — Гляди!       Она сделала сосредоточенное лицо, свела брови и шумно засопела, а потом вдруг изменилась. Хаяши озадаченно ойкнула и уставилась на свою копию. Только руки у той были худые, волосы подлиннее, а вот лицо — какое-то странное и с пугающей улыбкой.       — Ого… Здорово, — выдала Хаяши, разглядывая Моэги в своём образе.       — А мы тоже так умеем! — воскликнул Конохамару, и они с Удоном сложили руки в печати.       Перед Хаяши появилось ещё две её копии, в общей сложности три, причём все разные — вроде она, а вроде и совсем чужой человек. Приглядевшись, Хаяши поняла, что ни у одной её копии не было родинки под глазом, и даже как-то расстроилась. Родинка ей очень нравилась. Но не обижаться же, конечно, на детей за такую мелочь. Перевоплощение в неё саму поразило Хаяши настолько сильно, что остальное попросту меркло.       Ребята вернули себе прежний вид и довольно переглянулись.       — Ну, мы пока только начали осваивать её, — добавила Моэги, потупив взгляд. — Сейчас вот вышло, а иногда не получается. То рука отвалится, то ноги нет. Понимаешь? Ирука-сенсей говорит, что к выпуску мы сможем делать так без проблем. А Ирука-сенсей всегда прав, — уверенно заявила она.       Про загадочного Ируку Хаяши слышала уже не первый раз. Наверное, это был тот самый шиноби, пытавшийся успокоить её в день нападения на Коноху.       — А какой он, ваш сенсей? — неожиданно для себя спросила Хаяши.       Ребята снова всполошились и замахали руками, бросившись рассказывать, что их Ирука-сенсей — без сомнения самый умелый и мудрый шиноби, какого они только знали. Потом Конохамару ахнул, сказав, что они забыли про его деда. Узнав, что дедом его был Третий хокаге, Хаяши удивилась. Ребята задумались и стали вспоминать шиноби, которых знали, таким образом припомнили ещё Эбису и объяснили Хаяши, что он присматривал за Конохамару. Но в конце концов ребята сошлись на том, что их Ирука-сенсей всё-таки замечательный. Хаяши невольно улыбнулась, подумав, что Ирука действительно хороший.       — И получается, каждый из вас может мигом сделать так, — задумчиво протянула она. — Здорово как. Я и не знала, что шиноби такие интересные. Все могут разом стать другим человеком…       — Не все! — возразила Моэги, округлив глаза. — В Академии был мальчик, у которого что-то случилось с чакрой. Так вот он не умел делать обычные техники! Зато такой сильный, у-у, это вообще. Но он давно выпустился, мы его не видели почти.       — Ого, вот как, — пробормотала Хаяши и вздохнула. А потом изо рта вырвались мысли вслух. — Наверное, ему было грустно, что все остальные могут.       — Не знаю, — хмыкнула Моэги, пожав плечами. — Мы не спрашивали, он ведь не наш друг. Но вроде они с братцем Наруто знакомы.       Распрощавшись с ребятами, Хаяши оставила им манджу. Моэги с друзьями живёхонько разделили их со своими товарищами, галдя, как стайка скворчат. А у Хаяши в голове крутились мысли о мальчике, который не мог использовать техники. Получается, он совсем как она — без больших объёмов чакры, обычный человек. Но ведь смог закончить Академию и стать шиноби. Это наводило на разные мысли. Хаяши захотелось увидеть этого мальчика. А раз он знаком с Наруто, скорее всего, его знает и Сакура.

***

      Земля под ногами тихо похрустывала. Вдалеке окликнули друг друга две одинокие птицы, они показались на миг и исчезли за верхушками деревьев. Хаяши проводила их взглядом и снова посмотрела на здание госпиталя вдалеке.       Оказалось, что Сакура и впрямь знала этого мальчика. Она и сказала Хаяши, что зовут его Рок Ли и он мастер своего дела — тайдзютсу. Объяснив, что это техники, завязанные на физических атаках, Сакура в красках описала, насколько Рок Ли хорош в сражении. Хаяши даже представить не могла, что творилось на стадионе, когда проходил экзамен. Казалось, что рассказ Сакуры просто нереален, — ведь не может земля крошиться от ударов. Не может же? Хотя… Какаши-сан ведь вырастил крепкую стену из земли за мгновение, так почему нельзя её так же и разрушить. В общем, происходящее совсем рядом казалось невероятным.       Хаяши подумала, что надо чаще смотреть по сторонам, может, тогда и заметит что-нибудь интересное совсем рядом. По крайней мере, с одной необыкновенной девочкой она уже дружила. А совсем недавно целую ночь гуляла с ней и необыкновенным мальчиком. Уж кого-кого, а Наруто обычным назвать было сложно. Когда все взяли за привычку шугаться его, Хаяши было лет десять. Да она толком и не видела Наруто. Родители по этому поводу ограничились парой слов, мол, если увидишь что-то страшное и опасное — поскорее уходи. Но опасного не случалось, Хаяши спокойно выросла и только слышала, что Узумаки Наруто в деревне не любят. В школе мальчишки как-то хвастались, что сумели раздразнить от демона и убежать от него, когда тот разнылся. Хаяши это искренне возмутило — тому, кого они звали демоном, было лет пять от силы, и он был в два раза младше. Однако мальчикам было всё равно, и они пригрозили, что если Хаяши будет мешать, они и с ней что-нибудь сделают.       — То есть обычно все те, кто выпускаются, вот эти…       — Генины, — подсказала Сакура.       — Ой, да. Генины, значит, могут превращаться в кого угодно?       — Ну-у… По идее да. Но в кого угодно — это очень сложно, — задумчиво протянула Сакура. — Зависит от того, сколько у тебя чакры, какой контроль. Например, мне-то легко превратиться и в Ируку-сенсея, и в Какаши-сенсея, и в Наруто. И в тебя могу.       Она ухмыльнулась, выжидающе поглядывая на Хаяши.       — Ой, спасибо, — улыбнулась та. — Мне уже показывали. А что, кто-то не умеет?       Сакура кивнула и ответила:       — Конечно. Вот Наруто не мог до последнего сдать экзамен. Вот же болван, простую технику превращения не освоил. Хотя потом справился.       — О как… А этот ваш Рок Ли, значит, не может?       Сакура снова кивнула.       — У Ли не получится, даже если он ну очень захочет. Ну, просто организм не приспособлен, манипуляции с чакрой не выходят. Но он хорош в другом. Правда хорош. Знаешь, он как-то смог победить даже Саске-куна, — притихнув, сказала она. — Но Ли всё равно невероятный. Понимаешь, он лишён чуть ли не самого важного для шиноби, а всё равно им стал. Он упорнее нас всех вместе взятых. И я его за это очень уважаю.       Купив небольшой букет из камелий, они зашли в лавку. Хаяши не преминула похвастаться, что у неё теперь пятьсот рьё дохода в день. Сакура ухмыльнулась и сказала, что их команда как-то получила за миссию по десять тысяч на каждого плюс благодарности от заказчика. Хаяши поморгала, уставившись на девочку, и смогла только невнятно помычать в ответ. Быстро оглядев прилавок, Сакура подсказала, что Року Ли, скорее всего, понравятся яблоки и карамельные конфеты.       — Только ты не спрашивай про то, как он. Хорошо? — спросила Сакура, скосив на Хаяши взгляд.       Она кивнула и осторожно поинтересовалась:       — Что, всё так плохо?       — Ну, не сказать, что совсем… Ох, это сложно. Понимаешь, Ли был очень огорчён после экзамена из-за того, что с ним случилось, и он больше всего хочет вылечиться. Ли — самый упрямый человек, которого я знаю. Ну, не считая Наруто, — хмыкнула Сакура. — И он… Он сначала показался мне дураком. Он и правда выглядел, как дурак! Честное слово, я не подозревала, что он на самом деле хороший парень.       Сакура умолкла, нахмурилась и наклонилась к Хаяши, потом зашептала:       — Он хотел, чтобы, чтобы… В общем, вёл себя так, будто хотел потом позвать меня погулять или чего похуже.       Хаяши фыркнула, прикрыв глаза, и спросила:       — А сколько ему лет?       — Тринадцать где-то. Он и Тен-Тен с Неджи старше ребят из нашего класса на год.       — А, ну тогда всё ясно. Мальчики в тринадцать всегда ведут себя глупо.       Сакура вскинула брови.       — Правда? Хм, значит, Саске-кун действительно самый нормальный, — задумчиво пробормотала она, приложив согнутый палец к подбородку. — О, пришли! В общем, ты поняла. Просто Цунаде-сан осмотрела его и сказала, что может провести операцию, но шансы на выздоровление не очень высоки. И вот… Думаю, Ли всякий раз расстраивается, когда ему напоминают про это, — с несчастным видом сказала Сакура. — Так что лучше вообще ничего не спрашивать.       — Хорошо-хорошо.       — Вот и хоро… Ой.       Сакура нахмурилась, потом ахнула и бросилась вперёд. Хаяши ничего не поняла, но поспешила за ней.       У дерева с избитой до светлой древесины корой стоял мальчик. Он опирался руками на колени и тяжело дышал, а по больничному халату стало понятно, что он пациент госпиталя. Губы у Сакуры болезненно искривились, сама она забормотала, что так нельзя, и подхватила мальчика под руки, когда тот едва не повалился с ног.       — Можно, — выдохнул тот, — даже нужно, если я хочу… Если я…       — Всё-всё, — обеспокоенно заговорила Сакура, помахав на него ладонью. — Эй, ты как?       Мальчик кивнул и вдруг вскочил на ноги, словно был полон сил.       — Я просто прекрасно себя чувствую! Считай, почти не сделал ничего, у меня ещё целый день на то, чтобы набраться сил, — воинственно выдал он и стукнул себя кулаком в грудь.       — О как, — пробормотала Хаяши. Мальчик показался ей немного странным. От него так и разило энергией.       Она застыла в исступлении, пытаясь устаканить мысли. Ожидала Хаяши болезненно-бледного мальчика со страданием, написанным на лице. Думала, что тело у него после экзамена и таких испытаний настолько ослабло, что Рок Ли едва двигаться может. По крайней мере, как сказала Сакура его на арене помотало так, что не всякий бы выжил. Хаяши думала, что мальчик будет сидеть на скамейке, подтащив к себе костыли, и печально глазеть на мир. Но Рок Ли, казалось, словно случайно мимо госпиталя проходил, а так не имеет к нему никакого отношения. Даже после того, как ноги у него подкосились, Рок Ли бодро вскинул голову с нарисованной на лице уверенностью. Какая же сила воли должна быть у человека, чтобы во так вести себя после того случая на экзамене? И ведь Цунаде, со слов Сакуры, обещала, что выздоровления ему, скорее всего, не ждать, что у операции большие риски. А выглядел мальчик так, будто прихворал всего на пару дней и готов хоть сейчас перемахнуть через дом.       Удивительный. И это про него говорили, что толка не выйдет? Что из-за проблем с чакрой ему не стать шиноби?       — Знакомься, это Рок Ли, — вздохнула Сакура, перебирая пальцами край тканевой сумки с яблоками. — И он очень любит выматывать себя до предела.       — Всё во благо! — отрапортовал Рок Ли, сведя густые брови. — Сила юности во мне кипит сильнее, чем в ком бы то ни было.       — Ага, верю, — кивнула Сакура. — А это Хаяши. И она хотела тебя увидеть.       Рок Ли вдруг резво поклонился, Хаяши даже испугалась его прыти.       — Рад знакомству! — воскликнул он, засияв дружелюбием.       — Ой, я тоже рада. Приятно познакомиться, — улыбнулась Хаяши и посмотрела на букет в руках. — А это вот тебе. Надеюсь, понравится.       Приняв небольшой букет из камелий, Рок Ли воззрился на него, как на драгоценность, и пробормотал:       — Ого, спасибо вам… Хаяши-сан, верно?       — Да-да. А Сакура ещё хотела кое-что подарить.       Сакура ойкнула и закивала, потом сказала, что лучше подняться в палату и там нарезать яблоки. Рок Ли широко улыбнулся и протянул руки с готовностью взять всё, Но Сакура замотала головой, сказав, что сама, и подхватила мальчика под руку. Хаяши прижала руки ко рту, умилившись с них, словно с котят. Рок Ли смотрел на Сакуру с таким благоговением, будто перед ним была химе величайшего клана. А Сакура весело болтала о чём-то отвлечённом, явно пытаясь увести разговор в безобидное русло.       Хаяши шла за ними и от чего-то улыбалась.