Путешествие Иранон

Короткие черные каблучки звонко стучали по тротуару, отмеренным ритмом вливаясь в общий поток уличного шума среди светлых, опрятных магазинчиков в сердце Санктума. Многочисленные машины, медленно плетущиеся по дорогам, гудели заметно громче, чем раньше, износившиеся кристаллы больше нечем было заменить, желанные накопители магии если и продавались теперь в лавках, то из-под полы и без уточнения, откуда они взялись. Одно упоминание фабрики близ столицы вводило людей в ужас после громких, скандальных заголовков в газетах. Смелая мечта Аластора Кейна, долгое время питавшая умы и надежды жителей страны, рассыпалась, как карточный домик, отбросив столь желанное развитие Целестии на шаг назад. Удобные и технологичные механизмы, успевшие войти в обиход, ценились и крайне неохотно сменялись ручным или животным трудом. Те же конные повозки, привычные в Беллаторе или Сомне, воспринимались на улицах подобно глубочайшему оскорблению. Чистые, умытые дороги не пристало топтать грязными копытами. — Господа! Господа! Утренняя газета! Певунья Фьяметта прибывает в Санктум! Совет министров созывает собрание! Темный король… ! Чумазый, перепачканный типографскими чернилами парнишка протянул ладонь с зажатой в ней газетой, стараясь поймать хоть кого-то среди потока рабочих на узком тротуаре. Вокруг то и дело сновали хмурые рожи, кривящиеся при виде неряшливого газетчика и его непривычной внешности. Большая отцовская кепка едва закрывала острые уголки ушей, слишком короткие, чтобы принять мальчика за эльфа, модный десятилетие назад козырек то и дело съезжал на нос. Таких как он нынче было немало в столице, на следующем же перекрестке стоял почти такой же газетчик, но на год старше, изредка поглядывающий на младшего и проверяющий, не наткнулся ли он на жестоких людей. За каждую проданную газету они получали медяк, сумма безусловно малая, но достаточная, чтобы кто-то да попытался вытрясти ее из щупленького мальчишки. Натолкнувшись на очередную даму, одетую намного лучше, чем остальные горожане, но будто бы отрешенную от прочей суеты, газетчик нарочно преградил ей путь, подобострастно заглядывая в лицо из-под нависшего козырька. — Госпожа, всего пара медяков… Тонкая рука, обтянутая шелковой перчаткой, изящным движением вытянула из кармана платок и прикоснулась к пятну на скуле парнишки, заставив того замереть, как кролику, и даже перестать дышать. — Госпожа… — Одну. Не больше. Глупый вопрос, редко кому нужно больше одной газеты, но забрав покупку, женщина вложила в мозолистую ладошку целый серебряк. Потеряв дар речи от неожиданности, газетчик растерялся и, только проверив подлинность монеты, обернулся к уже ушедшей даме. Ее образ, странный и непривычный, растворился среди толпы будто его и не было. Он даже не успел поблагодарить. — Чего встал? Кто работать будет? Старший, явившись словно из ниоткуда, отвесил безболезненный, но отлично приводящий в чувство подзатыльник. Вручив мимоходом кому-то газету, он строго посмотрел на младшего, ожидая объяснений. — Она мне дала… вот. — Кто? — Женщина, у нее такие глаза… — Ясно, давай сюда, куплю сестре вафли, чтобы не ныла сегодня, а ты иди, нам еще деньги нужны, скоро за комнату платить. — Угу… Лишившись ценного приобретения и будто обнулив свой труд, парнишка угрюмо поправил кепку и вновь вытянул газету — Утренняя газета! Темный король готовит свой первый визит в Санктум! Министры созывают экстренное собрание! Каблучки простучали по влажным росистым камням брусчатки на главной площади и свернули на одну из самых безлюдных, но богатых улиц, прилегающих к высокой кованной ограде целого комплекса зданий из белого жилистого мрамора. Как древние благородные и горделивые стражи, трех и пятиэтажные корпусы едва не светились, отражая солнечные лучи и выглядывая из-за зеленых крон местного парка. Строгие стены с аккуратной, сдержанной отделкой внушали трепет гостям этого необычного места, подспудно продолжая наставления здешних учителей. Дисциплина и вера превыше всего. Эти слова были выбиты прямо на входной арке главного здания, принуждая каждого невольно расправить плечи, их невозможно было избежать, крыльцо располагалось во внутреннем дворе, как в крепости, где при желании можно было занять удобную позицию, а любой пришелец был как на ладони. Все окна с мельтешащими в них юнцами будто бы обратились на звук каблучков, но быстрый шаг стих, стоило лишь владелице юркнуть за тяжелые двери неуютной приемной. Дальше путь был закрыт, и даже сам король обязан был отчитаться о цели прибытия старому суховатому секретарю, недобро глядящему на гостью из-под очков. — Имя? — Алан Остад, у меня с ним назначена встреча. — М-м-м? Мужчина выжидающе посмотрел на даму, капризно поджав губы и неприкрыто оценивая внешний вид. Гостья не выглядела местной, покрой платья шел вразрез с целестинской модой, и цвет волос такой, какой обычно принято выбеливать в салонах. Странное… ощущение преследовало секретаря, едва девушка переступила порог, неправильное, но оформить свои мысли он не мог, слишком неуловимое, мимолетное чувство дисгармонии ее черт можно было списать на нежелательные связи в роду. Во всяком случае, она не похожа была на куртизанку, хоть и не блистала манерами, вполне возможно, чья-то доверенная помощница или посыльная в приличной конторе. — Подождите здесь. Секретарь вынес свой вердикт коротко и безоговорочно, будто из небольшого неуютного холла можно было куда-то деться. Отдав распоряжение служащим, он отвернулся, потеряв всякий интерес к гостье и погрузился мыслями в какой-то мудрёный трактат, лежащий на столе. Девушке пришлось самой найти, где присесть, и послушно подождать, пока ее собеседника выловят и приведут на встречу. Не прошло и пятнадцати минут, как по мраморном плитам приемной застучали каблуки ученических сапог. Юный курсант в неизменной темно-синей форме застыл посреди холла, не найдя знакомых лиц и с удивлением осознав, что незнакомка, сидящая рядом, пришла именно к нему. Недоумение на лице быстро сменилось толикой разочарования. — Я ожидал увидеть другого гостя. Извините. — Ничего. Всё в порядке, моё появление отчасти связано с этим. Возможно, до тебя уже дошли слухи о том, что у опекуна сейчас некоторые проблемы и ему лучше держаться подальше от столицы. — Да, слышал, но надеялся, что он хотя бы попрощается. В голосе юноши послышались нотки грусти и обиды. Поддерживая его, гостья поднялась со своего места и подошла ближе, коснувшись плеча шелковой перчаткой. — Не вини его, Остад едва выжил. — Он был ранен?! — Очень сильно. Ему потребуется время, чтобы восстановиться. Вспыхнувший во взгляде испуг скрылся за пеленой черных пушистых ресниц пристыженно прикрытых глаз. — Я могу как-то помочь? — Полагаю, что пока нет, но развиваясь дальше, ты можешь облегчить его жизнь в будущем, став сильным воином. Для этого я здесь как твой новый наставник и опекун. Прохладная ладонь, обтянутая гладкой тканью, легла на щеку Алана, обнадеживающе приласкав юношу. Смущенный собственной слабостью перед удивительной гостьей, он неловко уставился в пол. — Вы? А… как… Как вас зовут? — Можешь звать меня просто, Алиса.