Сигареты

      — Долорес, Долорес! — Кулаки истерично били в дверь с магическим светом Вездеслышащей, — Долорес, открывай, блять, это срочно!       — Que carajo quieres? — Дверь отперлась со словами испанского стыда, на пороге комнаты стоял перепуганный чем-то Камило. — Я только уснула, ты же знаешь, как мне тяжело это дается.       — Бруно…       — Я знаю, что Бруно тебе дал, что еще тебе нужно? — Выхватив из рук брата предсказание, девушка присвистнула, — Mierda, когда он это увидел?       — Два часа назад, — Камило схватившись за волосы нервно расплывался в разных образах. — Он ушел, испарился. Снова. Я обшарил весь дом, залез на чердак, проверил каждую стену — его нет!       — Спокойно, Отелло, найдем мы твой инцестуалтный объект вожделения. Надо только тихо, чтобы никто не узнал.       — Он ушел, он ушел, — юный мимикрик нервно грыз ногти, и бродил из стороны в сторону. — Увидел это дерьмо, и ушел! Я даже не хочу жениться, я еще с бабушкой поговорить не успел, что-то сделать. А он ушел! Не понятно куда, не понятно с какой целью…       Огненная затрещина по лицу моментально отрезвила от ненужных эмоций, Камило застыл солдатиком, глядя на сестру, — щека горела.       — Лучше?       — Угу.       — Я его не слышу. Он молчит, значит нужно искать по-другому. — Отряхнув с брата пылинки и вернув ему стекло с предсказанием, она осмотрелась вокруг по дверям. — Всех будить нельзя, если узнают, уши троим надерут. Надо будить Антонио, не могли все крысы уйти с Бруно, наверняка те, что-то, да видели.       — И что мы ему скажем?       — Мы — ничего, я сама все решу. — Направившись в сторону двери переводчика зверей, Долорес зевнула. — Он ребенок, им будет проще манипулировать, а ты можешь лишнего сболтнуть. Ни к чему шестилетнему мальчишке знать, куда мужики друг другу письки суют.       — Еще скажи, что тебе не интересно.       — Мне интересно, а Антонио вряд ли.       Опустив ладони в ледяную воду горной реки, Бруно немного пришел в себя от нахлынувших эмоции. Пустая голова, что металась в панике от одного варианта развития события к другому, постепенно приходила в норму и подключала логику. И в мыслях не было того, что Камило каким-то способом останется с ним надолго. Все эти три месяца он рассчитывал, что мальчишка наиграется, да и как-то подзабудет о нем. Все будут жить дальше, — счастливо, без вот этих ужимок совести в виде инцеста. Но как только он почувствовал, что все переходит границы дозволенного, что это уже не похоже на пустой секс ради развлечения, увидеть такое будущее стало настоящим испытанием. Бруно даже досматривать не стал, лишь отпустил ситуацию, обещая взять себя в руки.       Не сейчас, со временем. Сейчас ему хотелось плакать, но и этого он не мог себе позволить — Долорес услышит.       Звезды сегодня чересчур яркие, а может это Бруно забыл, как красив черный купол ночи. Блестят где-то там далеко — не дотянутся. Трава щекочет босые ноги, а водой стоило умыться, чтобы привести кожу в порядок, — ни к чему ему эта бледность. Все пройдет, все устаканится, со временем он привыкнет к тому, что происходило. Привыкнет к новой женщине в доме, даже если тайно, глубоко в душе, будет ненавидеть ее. А их детей он будет любить как своих, пока не состарится, и не умрет. Камило наверняка будет нервничать, если его дети будут любить дядю в ответ, — для него-то теперь Бруно ассоциируется только с сексом. Как же так? Только вернулся в семью, а уже все испортил? Сам лично, собственноручно, не подумал о чертовом будущем, которое его преследует с пяти лет.       Небо — черное красивое… Бруно так сильно устал, что засыпает под звездами на берегу реки, ночи в Энканто теплые. Над головой тукан грозно щелкнул клювом.       — Дядя Бруно, — нежная рука коснулась щеки, и Бруно, открыв глаза, увидел Долорес. — Просыпайся, тебя дома ждут.       — Пустите меня! — Кричит Камило, пока Луиза держит его за шкирятник, поднимая над землей. — Я ему сейчас нос сломаю!       — Только не говори мне…       Бруно резко подорвался с камней, оглядывая почти всех своих племянников, кроме Антонио. Мирабель осуждающе смотрела на него сверху вниз. Луиза игнорировала почти всех, кроме Камило, барахтающегося у нее в руках. Иза, усмехнувшись, вырастила рядом пару пальм.       — Ну, так получилось, — Долорес взяла его за руку и повела к родственникам, — он поднял всех на уши. Хотел разбудить бабушку и заявить, что не будет никакой помолвки. Остановить его смогла только Мирабель.       — Какой стыд! — Схватившись за голову, мужчина свернулся калачиком и засопел. — Убейте меня, прямо сейчас, здесь.       — Дядя Бруно, ты что опять учудил? — Мирабель опустившись на колени, успокаивающее погладил мужчину по голове. — Мы думали, ты за горы подался, там бы не догнали.       — Надо кое-что обсудить, — Изабель махнула рукой и Камило связали лианы, освобождая руки Луизе. — Как мы будем прятать этого идиота от бабушки, вот с этим идиотом?       Мирабель злобно зыркнула на сестру, которая руками указывала на Бруно. Все здесь собрались, потому что его племянник на него залез. Господи, самое время — забирай.       — Я так понимаю, ты этого не хотел и бежать не собирался? — Мирабель осторожно взяла Бруно за руки и помогла ему встать. — Мы правда испугались за тебя.       — Утром бы вернулся, чего так всполошились? Двенадцать лет не искали, а тут решились?       — Двенадцать лет мы думали, что ты мертв. — Выплюнув изо рта лиану добавил Камило. — Я, блять, просто за сигаретами вышел, а ты, не разобравшись, в будущее полез и из дома убежал! Что мне было делать?       — Держать свой рот на замке? — Спокойно переспросила Изабель и улыбнулась. — К слову, мне тут подруга рассказывала, что ее двоюродная сестра обвенчана с братом, так что на все Энканто вы такие не одни. Но вот, чтобы мужик с мужиком.       — Иза…       — Как вы это делаете?       — Иза, блять, — Долорес топнула ногой, привлекая к себе внимание. — Я тебе потом расскажу как, а сейчас нужно разобраться в другом. И кстати, да, вы не одни во всем Энканто такие. Думаете я не слышу? Ух, каждый брат по сестре вздыхает, а дяди с племянниками — уже даже не удивляют.       — В чем нам разбираться? — И без того алый Бруно осмотрел всех присутствующих. — Я ничего не хочу, я ничего не планирую, мне ничего не надо. Дайте просто нормально жить дальше, как будто ничего не было?       — Поздно, дядя Бруно, Камило уже трахнутый на голову. — Мирабель дала сигнал Изабель, чтобы та отпустила их брата, и, протянув ему руку, помогла встать. — Что ты там хотел нам всем сказать?       — Я не хочу терять родню только из-за того, что сердце легло к человеку одной крови. — Камило отряхнулся и смущено опустил глаза. — Я правда не хочу создавать вам проблем, но я ничего не могу с собой поделать. И жениться я не буду! Завтра бабушке так и скажу!       — Камило, даже если все уже знают, я тебя старше на целую жизнь. — Выяснять отношения Бруно не умел, да еще и при свидетелях, при родных, с родным. — Все равно ничего не выйдет.       — Выйдет! — Как капризный ребенок, утер с глаз слезы Камило, и отвернулся, чтобы никто не видел этого позора. — Я может умру завтра, а ты…       — Не умрешь, ближайшие сорок лет точно, поверь мне.       — То есть, стоп, — Изабель подняла руки на уровне груди и, четко проговаривая каждое слово, подвела итог, — Камило влюбился в Бруно. Соблазнил его образом какой-то соседской девки. Потом уже в него влюбился Бруно. Он увидел в будущем, как Камило женится на той самой соседской девке, психанул и убежал из дома. А этот утырок разбудил полдома, чтобы найти другого утырка, который все равно не хочет с ним быть, даже если их чувства взаимны? Я все правильно говорю?       — Я сама в ахуе, — Долорес довольно стояла рядом с сестрой и даже подпрыгивала. — Щас уссусь аж.       — Камило, как бы грустно это не звучало, но Бруно отчасти прав, — Мирабель осторожно коснулась плеча брата, разворачивая к себе. — Он действительно старше. И может его видение было не от того, что ты женишься в ближайшее время, а что он просто не доживет до этой свадьбы. Бабушка уже кашляет месяц — силы ее покидают. Может и у Долорес появятся дети, мы все не вечны.       Изабель с искренним удивлением посмотрела на Долорес, которая, отвернувшись, делала вид что ничего не слышала.       — Мы готовы смириться с тем, что ты выбираешь мужчин, пусть это даже Бруно, но… Он же старый.       — Я не старый, я в самом соку. — Мирабель обернулась на Бруно с таким выражением лица, а-ля «Ты идиот?» — Все понял, молчу.       — Я так долго думал об этом. Столько бессонных ночей размышлял. И принял одно решение, которому останусь верен до последнего. Я его люблю!       — Блять, — искренне сматерилась Иза, когда Долорес от восторга повисла у нее на шее. — Луиза, а ты что думаешь?       — Мне пофиг кто с кем спит, мне они не мешают. Магия от их выходок не исчезает. На благо семьи и общины трудятся оба. Тетушку только жалко, как мы ей это будем объяснять?       — А мы ей не скажем, как и другим взрослым, и Антонио…       Камило ехидно улыбался втихаря, пряча улыбку в якобы заплаканное лицо за ладонями. И пока девочки обсуждали, как они будут прятать пару и создадут комфортные условия для их отношений, Бруно смотрел на пацана, и по спине у него бежал холодный пот. Не отпустит, нет. Всех девок приволок, манипулирует так, что не отвертеться. Уже не соскочить, если они и вернутся в дом, то только парой. Никто уже не брал в расчет самого Бруно, все решили за него.       — Надо что-то с помолвкой решать.       — Может разыграем свадьбу ради бабки? Ей всяко не долго осталось, — Иза глянула на брата, — сможешь хотя бы сыграть счастливого жениха на пару недель. Будешь в образе Марго до своего суженого бегать.       — Если Бруно не против. — Подойдя к дяде вплотную, и уже на виду у всех чмокая того в губы, ехидно спрашивает, — ты как, любимый, что скажешь?       Тот страх, что теребил сердце, легкие и позвоночник, вылился мурашками по коже. Бруно смотрел на Камило, понимая, что его любят, обожают, присваивают. Он машинально покачал головой, отрицая происходящее. Но племянники этот жест восприняли иначе.       — Отлично. Значит сначала гуляем свадьбу, потом хороним бабку, и празднуем развод. — Иза хлопнула в ладоши, и их тропа до дома усыпалась голубыми, как намек, розами. — Все спать!       — Курить будешь? — Камило достал из кармана сигарету, протягивая любимому человеку. Довольный, как течная сучка после случки. — Хороший табак, сам вырастил.       Еще раз через плечо на странную парочку кинула взгляд Мирабель, ей почему-то хотелось верить, что все это будет только к добру.       Бруно подкурил сигарету от спички, затянулся табаком, и мысленно отправил на три веселые буквы всю семью Мадригаль.