Гарри Поттер и Мальчик с другой стороны

Когда Невилл заметил, что начало темнеть, а Сьюзен вышла, чтобы переодеться отдельно, а мальчики остались в купе и, быстро сняв свитеры и куртки, натянули на себя мантии, Рон уже ровнялся в росте со своими тринадцатилетними братьями. «Мы подъезжаем к Хогвартсу через пять минут, — разнесся по вагонам громкий голос машиниста. — Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно». Гарри, неясно почему, начал нервничать и, оглянувшись на Невилла и Рона, понял, что не он волновался: Рон побелел, его веснушки в контрасте стали будто темнее, а руки Невилла слегка дрожали, в купе вошла Сьюзен, брови которой были сведены к переносице. Ли, Фред и Джордж, казалось, не замечали, что в купе воздух стал будто на несколько градусов холоднее. Они рассовали остатки сладостей по карманам и начали ждать, когда к ним в купе войдёт мисс Вэнс и заберёт их. Поезд все сбавлял и сбавлял скорость, пока, наконец, не остановился. Мисс Вэнс вывела их первыми, поэтому в коридоре было пусто и из почти всех купе слышались приглушённые разговоры учеников. На холодной улице их встретили несколько авроров, Хагрид и Минерва Макгонагалл, строгое лицо которой он иногда замечал, когда члены Ордена выходили из их — часто ещё и Невилла или Рона — кухни. Лили сразу сказала ему, что мисс Макгонагалл — профессор в Хогвартсе и декан факультета Гриффиндор. Авроры (мистер Праудфут, мистер Сэвидж часто про него говорил, и мистер Уильямсон, вот его Сэвидж не очень любил) встали по сторонам от них и повели их к Хогвартсу в полной тишине, оставляя Хагрида и Макгонагалл позади. Вокруг них будто скопилась мгла и Гарри немного поздно понял, что, скорее всего, авроры зачаровали их группу так, чтобы не было понятно, кого они ведут, а, точнее, кем из детей был именно Гарри. Он не знал, быть ему смущенным или радоваться, что их так защищают. — Ух ты! — восхищенно воскликнул Рон, как всегда замечая первым. Он показал пальцем куда-то вверх, Гарри, за счёт своего роста, увидел лишь приглушённый чарами свет. И, когда они услышали журчание воды, а мистер Праудфут шепнул заклинание, еле взмахнув своей палочкой в их сторону, они увидели замок во всей красе. Они стояли на берегу большого озера, на котором играли блики света Луны и горящих золотым окон Хогвартса. На другой стороне озера, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, и на покрытой стеклом самой высокой башне отражались тысячи звёзд, усыпавших небо. Гарри, как и все первокурсники, не сдержал восторженного возгласа. Где-то сзади он услышал, как прыснул мистер Уильямсон, но был слишком заворожен замком, чтобы разозлиться. Их подтолкнули к лодочкам. — Не больше, чем четверо в одну. — скомандовал мистер Уильямсон и, чуть тише, добавил. — Поттер, сядешь с младшими, старайся не показываться. Гарри, Рон, Невилл и Сьюзен оказались в одной лодочке с мистером Праудфутом, а мистер Уильямсон увёл близнецов и Ли обратно, чтобы, если верить рассказам Фреда, увести их в школу на повозках без лошадей. — Все готовы? — спросил Праудфут и получил от каждого ребёнка кивок. — Вперёд. Лодка заскользила по гладкой как зеркало воде, вдалеке слышался гул выходивших из поезда учеников и окрикивающего их Хагрида: «Первокурсники! Первокурсники, все сюда!». Гарри не мог оторвать взгляда от приближающегося Хогвартса, с каждой секундой будто все больше и больше возвышавшегося над ними. — Пригнитесь-ка, — чуть шепнул Праудфут. Все четверо наклонили головы, когда лодка оказалась в зарослях плюща, скрывавшего огромную расщелину, а затем они попали в гигантский туннель, заканчивавшийся прямо под замком, и в котором их дыхание отзывалось звучным эхо, Праудфут стоял настороже. Вскоре, они причалили к подземной пристани и вышли из лодки на камни. Праудфут повёл их вверх по огромной каменной лестнице и Гарри подумал, что в этом замке, должно быть, все было огромным. Вскоре все оказались на влажной от росы лужайке у подножия замка. Еще один лестничный пролет — и теперь они стояли перед огромной дубовой дверью. Праудфут оглянулся, проверяя, все от здесь и, не заметив ни одного пропавшего, пять раз постучал своей волшебной палочкой по двери замка и та распахнулась, показав за собой огромный зал, потолок которого был зачарован на то, чтобы как можно похоже имитировать настоящее небо. На стенах висели факелы и сам зал будто бы светился магией. Они шли вслед за Праудфутом, в маленький пустой зал. Наконец, доведя их до безопасного места, Праудфут сказал им оставаться здесь до того, как придут остальные первокурсники и начнётся церемония отбора на четыре факультета и вышел из зала, скорее всего, сопроводить и остальных учеников. — Кто-нибудь знает, как будет проходить этот отбор? — спросил Рон. — Моя тётя сказала, что ничего страшного там не будет, но не рассказала, что именно будет проходить. — ответила Сьюзен и сжала губы, предавая свои сомнения. — Фред сказал, что это будет очень больно, — взволнованно сказал Рон. — И что так мы будем готовы к любым нападениям! Гарри начал серьезно нервничать, он чувствовал, будто его сердце так и выпрыгнет из груди. — Наверное, будут какие-то испытания, — согласился Гарри, совершенно не чувствуя себя кем-то, кто мог бы победить Темного Лорда Волдеморта. Гарри уставился в пол, пытаясь набраться мужества и настроиться на предстоящее испытание. Сзади послышались голоса, которые становились все ближе и ближе, пока дверь в зал не открылась и в него не вошли многочисленные первокурсники и авроры, дорогу вела профессор Макгонагалл и сзади их торопил Хагрид. — Все здесь? — громко спросил он и, получив в ответ согласие, вопросительно посмотрел на Макгонагалл. — Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, — И идите за мной! У Гарри было ощущение, словно его ноги налились свинцом. Он встал за Невиллом, с каждой секундой бледневшим все сильнее, а за самим Гарри — Рон, в самом перешли стояла Сьюзен, и они вышли из маленького зала, пересекли зал, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале. В этот раз Зал был залит светом не только от огней факелов: в воздухе плавали тысячи свечей, похожих на звёзды. В Зале с прошлого раза появились четыре длинных стола, за которыми сидели старшие ученики. Слизерин, Когтевран, Пуффендуй и Гриффиндор, за столом которого Гарри углядел три знакомых рыжих макушки и махнул им рукой, двое — близнецы — отвесили ему поклон и Перси кивнул ему в ответ. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Гарри разглядывал Большой Зал, пытаясь запомнить каждую мелочь и, наконец, посмотрел наверх, едва не забывая, что на самом деле смотрит не на настоящие звёзды, а на великолепные чары. — Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала из ниоткуда оказавшаяся рядом девочка с непослушной гривой каштановых волос. — Я вычитала это в «Истории Хогвартса». — Ты тоже её прочитала? — вопросительно прошептал он, еле оторвав взгляда от чудесного волшебства. Он вспомнил, что никто из его друзей не удосужился прочитать книги из их списка и уж тем более изучить историю места, в котором они будут жить следующие несколько лет. — Значит, ты составишь мне конкуренцию. — с лукавой улыбкой произнёс он. — Ну естественно, — не удержав гордости сказала она, — Я прочитала все книги из нашего списка и выучила почти половину заклинаний. — Все? — удивился Гарри. — Я тоже! — Надо же! — радостно сказала она и тут же получила грозный взгляд от одной из авроров. — А как тебя зовут? — Э-э-э, — протянул Гарри, начиная нервничать. Он очень надеялся, что никто не станет относиться к нему иначе из-за его статуса будущего победителя самого опасного волшебника в мире. — Гарри, — всё-таки сказал он, надеясь, что она не узнает его фамилии раньше, чем необходимо. — А я Гермиона, — сказала она и Гарри протянул руку, которую она тут же пожала и она только набрала воздуха, чтобы что-то сказать, как только они заметили, что профессор Макгонагалл поставила перед шеренгой первокурсников табурет с потрепанной волшебной шляпой, она была вся в заплатках и ужасно грязная. Все первокурсники начали внимательно её разглядывать. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась и несколько человек вздрогнуло. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела: Пожалуй что тысячу лет назад, Когда я была ещё новой, Четыре волхва, что не знали преград, И ждущей судьбы их суровой, Без мысли корыстной, решили учить: Собрать всех юнцов-чародеев, В великих волшебников их превратить, Деля их: кому что ценнее. Храбрец Гриффиндор принимал смельчаков, В чьих душах пылала отвага; Девиз Слизерина остался таков: «В крови чтоб ни капли не мага!» Он брал лишь таких хитрецов, как и он, Таких же сейчас принимают; Сердечный и добрый туда приглашён, Где Пуффендуй свет зажигает, Терпение и верность, присущие им, Путь верный, без всяких, покажет, А в Когтевран путь лишь доступен таким, Чей ум остротой ошарашит Их мудрость и творчество даст им ответ В беде, самой страшной и мрачной; Создателей школы волшебный завет Живет в этой шляпе невзрачной. Я помню, как снял Гриффиндор с головы Меня и на этом решили, Что будет деление таковым И жизнью меня наделили; Я жизнь вашу вижу и мысли читаю, Уж тысячу лет, с каждым годом Детей я все больше распределяю Но годы прошли мимоходом. И вашу судьбу я смогу предрешить, Хоть совесть мне не позволяет. На чей факультет нужно вас поместить, Из вас каждый здесь и узнает! Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла. — Значит, нам нужно будет всего лишь ее примерить? — прошептал ему Рон. — Я убью этого вруна Фреда, он-то мне заливал, что нам придется бороться с троллем! Гарри выдавил из себя смешок, но тем временем, вспомнил о своём волнении, хотя оно и приняло другую форму. Что же случится, если он не будет достоин Гриффиндора? А если попадёт на Слизерин?! Гарри не чувствовал себя ни терпеливым, ни мудрым , ни тем более храбрым. Он оглянулся по сторонам: Невилл выглядел облегчённым, его лицо больше не выглядело болезненно белым, как и Сьюзен, напряженная до этого фигура которой заметно расслабилась. Гермиона выглядела так, будто ждала этого момента всю жизнь и Гарри почувствовал себя ещё менее готовым, чем прежде. Профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента. — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнем. Аббот, Ханна! Ханна, с которой Сьюзен иногда встречалась в Министерстве Магии, порозовела и, спотыкаясь, вышла из шеренги. Шляпа, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже ее глаза. А через мгновение… — ПУФФЕНДУЙ! — громко крикнула Шляпа. Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место. Гарри заметил, что крутившийся у стола Толстый Проповедник приветливо помахал ей рукой. — Боунс, Сьюзен! Сьюзен вышла к скамейке, судя по всему, совсем успокоившись, Шляпа просидела на её голове примерно минуту и снова громко крикнула: — ПУФФЕНДУЙ! — Сьюзен засеменила к своему новому столу и села с Ханной, вместе начали следить за дальнейшей сортировкой. — Бут, Терри! — КОГТЕВРАН! Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри. Мэнди Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Когтевран, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Крайний слева стол взорвался приветственными криками, и Гарри увидел среди кричавших Фреда и Джорджа. Он начал волноваться ещё сильнее. Миллисенту Булстроуд определили в Слизерин. — Финч-Флетчли, Джастин! — ПУФФЕНДУЙ! Гарри заметил, что иногда Шляпа, едва оказавшись на голове очередного первокурсника или первокурсницы, практически молниеносно называла факультет, а иногда она задумывалась. — Грейнджер, Гермиона! — услышав свое имя, она чуть ли не бегом рванулась к табурету и надела на голову Шляпу. — ГРИФФИНДОР! — Лонгботтом, Невилл! Шляпа серьезно задумалась и Гарри присмотрелся к своему другу. Он не сомневался в нем. — ГРИФФИНДОР! Гарри начал хлопать вместе с Роном и всем столом учеников с красными галстуками, а Невилл покраснел и поспешил к столу, сев с Лавандой. Проскользнуло ещё несколько имён, пока Гарри не услышал… — Малфой, Драко! Он спокойно подошёл к скамейке, и Шляпа, задумавшись на несколько секунд выкрикнула: — СЛИЗЕРИН! Не то чтобы он выглядел так, будто он волновался, но он еле уловимо расслабился, когда услышал свой вердикт. Он присоединился к Милисенте Булстроуд, Винсенту Крэббу и Грегори Гойлу за столом, принявшим его с такими овациями, будто он был реинкарнацией самого Мерлина. Рон сделал пантомиму важно шагающего человека и Гарри не смог сдержать смешка. Но что-то в том мальчик было странное, он рискнул посмотреть на него и встретился взглядом с морозным серебром его глаз. Гарри поспешно отвернулся и стал смотреть на Фрэнсис Паркинсон, которую, сразу после Мун, новой Гриффиндорки и Нотта, Слизеринца, определили на Слизерин. Дальше шли две Патил, Салли-Энн Перке и, наконец… — Поттер, Гарри! Гарри сделал шаг вперёд и по всему залу прошёлся восторженный шепоток, все в Зале будто подались вперёд, чтобы лучше разглядеть его. Гарри почувствовал, как его щеки начинает печь и поспешно напялил на себя Шляпу. «Гриффиндор, — с чувством подумал он. — Умоляю, выбери для меня Гриффиндор.» — Значит, Гриффиндор? — переспросил тихий голосок, — Ты можешь стать великим в каждом из этих факультетов. Я вижу столько желания проявить себя… Слизерин бы помог тебе добиться величия. «Только не Слизерин! — запаниковал Гарри, боясь представить, что же случиться с его родителями и членами Ордена, если он попадёт на Слизерин.» — Не Слизерин? Что ж, это имеет смысл, война всегда была важнее для людей, чем их сущность. Я вижу в тебе столько таланта, о, это правда. И желание узнать как можно больше нового… Твоя верность тоже крепка… Но сколько же у тебя храбрости. Что ж, тогда твоё место — ГРИФФИНДОР! Гарри показалось, что Шляпа выкрикнула этот вердикт куда громче, чем предыдущие. Он снял Шляпу и, ощущая дрожь в ногах, медленно пошел к своему столу. Он чувствовал такое облегчение, что не заметил, что стол Гриффиндора апплодирует ему бурнее, чем остальным ученикам. Близнецы, Невилл и Перси тут же окружили его, защищая от посторонних, которые то и дело пытались похлопать его по плечу и пожать ему руку. Он плюхнулся на стул рядом с Гермионой и, переведя на неё взгляд, увидел, что она была поражена. Её глаза округлились. — Ты не сказал мне, что ты тот самый Гарри Поттер! — воскликнула она, но не выглядела по настоящему обиженной. — Я читала про тебя в «Истории Магии»! Он сдавленно ей улыбнулся и пожал плечами. Его внезапно похлопал по руке серебристый призрак факультета Гриффиндор (мама называла его Сэр Николас, а почти все Уизли — Почтибезголовый Ник) ощущения были от этого такие, будто он сунул руку в ведро с ледяной водой. Он посмотрел на Главный стол, за котором сидели преподаватели. В самом углу сидел Хагрид, который, поймав взгляд Гарри, показал ему большой палец, и Гарри улыбнулся в ответ. А в центре стола стоял большой золотой стул, напоминавший трон, на котором восседал Альбус Дамблдор, выглядевший почти величественно, таким он был и на собраниях Ордена, каменной опорой державший на себе борьбу с Волдемортом. По сторонам от него сидели деканы факультетов. Он увидел несколько знакомых лиц: профессор Макгонагалл и мистер Северус Снейп, оба состояли в Ордена Феникса. Тем временем, церемония заканчивалась. Гарри увидел, как Рон, немного неуверенно, направился к скамейке и через секунду… — ГРИФФИНДОР! Гарри зааплодировал вместе со всеми, Фред и Джордж заулюлюкали и Перси выглядел очень гордым за Рона. Он поспешил к своему столу и плюхнулся рядом с Гарри.