Невесомость

Спустя несколько дней Силко задерживается допоздна на рабочем месте, пытаясь разобраться с отчетностью сам, и злится. Очень злится, потому что Севика со словами: «ну нахер это говно, я в бар» свалила еще два часа назад, оставив его с горой бумаг. И своими непонятными пометками. А как бы отчетность ждать никого не будет. Потому как только в глазах у него начинают сливаться цифры и буквы, он с грохотом закрывает жесткую папку, припечатывает ту тяжелым пресс-папье, надеясь, что она провалится в самое пекло вместе с налоговиками, и поднимается с места. Выезжает с территории завода практически последним, — не считая охраны, что еще поменяется на ночь, — сворачивает на сторону, на которой находится автосервис. Он, в общем-то, теперь по другой дороге и не ездит, предпочитая какого-то дьявола эту. И даже уже выучил все места, где находятся колдобины и ямы, так что может проехать там с закрытыми глазами. И когда подъезжает, то на секунду у него мелькает мысль в голове, что лучше бы он и правда проехал с закрытыми глазами мимо. Но больший вопрос тут был, какого, собственно, черта, он так подумал? На улице уже темнеет, наступающие сумерки окрашивают все в сизый и серый, но это не мешает выхватить светом ярких фар стоящий возле гаража неоново-зеленый, спортивный купе и стоящих рядом молодого, незнакомого ему парня и Паудер. И та явно находится в отличном настроении — заливисто смеется, запрокидывая голову, когда мальчишка ей что-то рассказывает. А руки у него меж тем очень своевольно лежат ниже поясницы девчонки. Но стоит ему подъехать ближе и зачем-то скинуть скорость, как Паудер мгновенно оборачивается на свет, небрежно сбрасывает с себя руки парня и выхватывает глазами авто. Так, что ему все же приходится остановиться. Блядь. На лице у девчонки продолжает играть веселость, с нотками игривости, и даже следа не осталось от того, что он видел пару дней назад в гараже. Конечно, наверное, было бы странно, если бы она все еще находилась в том же подавленном состоянии. Паудер тянет широкую улыбку, а затем в три шага подскакивает к нему — только синие косы развиваются в такт ее прыжкам. Автомобиль останавливается окончательно, заезжая колесом на бордюр, и Силко приглушает музыку, а девчонка уже упирается острыми локтями в открытое окно и тараторит, не дав даже поразмыслить о том, какой-же он идиот и что нужно было проехать мимо. — Вечерочек! Вы так просто или опять что-то отвалилось? Силко сжимает челюсти, на секунду прикрывает глаза, а затем тянет такую же улыбку ей в ответ. — Да вот, думал поинтересоваться, как ты. Но вижу, отлично. Паудер чуть теряется при этих словах, в которых, ей кажется, — она надеется, что только кажется, — вдруг слышит иронию; воровато оглядывается назад, где ее поджидает друг. Тот расслабленно стоит, прислонившись спиной к тачке, и выпускает в полуночное небо густые кольца дыма из электронной сигареты. Даже не смотрит в их сторону — его явно это вообще никаким боком не трогает. — Я... отходчивая. — Тогда не вижу смысла задерживаться. Он еще раз криво улыбается, сам раздражаясь от своей реакции; бросает косой взгляд на парня позади совсем потерявшейся девчонки и выруливает обратно на проезжую часть, съезжая с раздолбанного, высокого бордюра. Задевает левый порог до скрежета и выругивается. Но все равно уезжает, оставляя Паудер со смешанными чувствами и в полном непонимании. Когда кроссовер скрывается за поворотом, Паудер слышит смешок со стороны стоящего позади нее друга. Хмурит брови, но все же подходит к нему, однако не спешит вставать рядом. Она действительно рада, что он заехал к ней, потому как не виделась уже... полгода? Год? Да, точно, год. С тех пор, как его отправили на практику в Шуриму на последних курсах учебы. Но только почему именно сегодня они все должны были пересечься? Ни раньше ни позже. — Что, пока я отсутствовал, ты уже себе успела кого-то найти, Джи-Джи? В голосе парня звучит лишь насмешка и нет ни капли ревности, девчонка фыркает на это и достает вейп. Затягивается и так же выпускает густое облако дыма, скрывая легкую нервозность. — Несешь ерунду, Экко, — ей не нравится, куда он начинает клонить, потому просто переводит тему. — И вообще, ты, кажется, на ночную смену уже опаздываешь. Паудер шутливо толкает парня, когда тот деланно пугается, глядя на часы. Затем все же успевает приобнять подругу, оставляет у той поцелуй на щеке и запрыгивает в тачку. Ему действительно стоит поторопиться, дабы не получить выговор. И особенно от отца, который пристроил его на непыльную, хорошо оплачиваемую работенку. — Я рада, что ты заехал. Экко заводит двигатель, который ревом оглушает всю улицу, и самодовольно скалится. — Я тоже. Срывается с места, в секунды набирая скорость и разгоняя машину. А когда скрывается за тем же поворотом, что кроссовер пятью минутами назад, то Паудер со стоном выдыхает и зло трет пальцами лоб, размышляя о том, почему всем нужно было пересечься именно сегодня и насколько неловко это вышло. Скрывается в доме и пытается отогнать от себя навязчивую мысль, которая требует немедленно взять в руки смартфон и написать мужчине. Только вот она не уверена, что ее глупые объяснения будут ему вообще интересны и тем более нужны. Как и она — такая же глупая. Когда Силко находится уже не так далеко от въезда в Пилтовер, его начинает слепить по зеркалам дальний свет пристроившейся сзади машины. Но он лишь недовольно поджимает губы и хочет уйти на соседнюю полосу, раз кому-то так неймется, вот только не успевает. Спортивное, неоново-зеленое купе обходит его, а затем резко вклинивается перед самым носом, так что он ударяет кулаком в руль, сигналя идиоту. Мелкому, выебистому идиоту, который нагнал его аж от самой мастерской Зауна и теперь пытается привлечь внимание за коим-то дьяволом. О, он бы не прочь был наказать говнюка, только вот не на дороге; не за рулем, когда скорость может зашкаливать за 130 миль в час. Силко любит свою жизнь, а еще знает, что водитель из него так себе. Даже с учетом поправок на машину, которая считается первой в мире по безопасности. Меж тем купе улетает вперед, в ночь, скрываясь из вида, а Силко ощущает такое внутреннее раздражение, которое можно перебить только алкоголем и хорошо бы крепким. И желательно в какой бы то ни было компании. Стоит ему наконец добраться до центра и встать на двухминутном светофоре, на котором идет развязка дорог в сторону, где находится его жилье, либо в сторону Севики, как он незамедлительно достает смартфон чуть подрагивающими от сдерживаемых эмоций пальцами. Женщина отвечает почти мгновенно, даже минута не успевает истечь. И как только на светофоре загорается зеленый, то он перестраивается в нужный ряд и проезжает прямо. Силко не знал, была ли Севика уже дома, когда писал ей, но ответ пришел положительный. Значит, карты сегодня сами легли в этом направлении. Он не понимает, какого черта вообще происходит. Почему какая-то девчонка успела внезапно запасть ему так, что он, как идиот, продолжает какой день кататься мимо их мастерской. Надеялся, что пересечется с девчонкой, когда та будет в одиночестве сидеть на лавке, но вот только вышло все куда хуже. Ему стоило проехать вообще мимо, не заостряя внимания. А по итогу произошел какой-то блядский цирк. Никогда еще он не чувствовал себя настолько кончено. Когда наконец он добирается до апартаментов своей помощницы и оставляет авто в гостевом паркинге около элитной высотки, поднимается на тридцать седьмой этаж, который обычно утопает в облаках, то даже не стучит в дверь, потому как та уже открыта для него. Севика выходит из гостиной, когда слышит, как захлопнулась дверь; с ухмылкой оглядывает мужчину, у которого такое отвращение ко всему, что она поставила бы ему десять из десяти за это выражение на лице. Однозначно. — Ты победил отчеты или они тебя? Она смеется, стоит ему перевести на нее мрачный, тяжелый взгляд, которым он обычно одаривает косячащих подчиненных. Но для нее это лишь развлечение, а потому когда они входят в просторную залу в стиле лофт, то женщина протягивает Силко бокал с терпким, красным вином и берет себе такой же. Чуть приглушает телевизор на фоне, чтобы тот не раздражал своей навязчивой рекламой. Проходит к барной кухонной стойке и присаживается за высокий стул, пока Силко устраивается на диване, где расслабленно развалилась пятнистая, как ягуар, крупная кошка. — Привет, Саванна. Кошка моментально подскакивает с места и подныривает головой ему под локоть, требуя к своей королевской персоне внимания. Мурчит, стоит Силко зарыться в ее шелковистую шерсть на загривке, и укладывается рядом, после того как получила свою порцию ласки. — Ну, а теперь выкладывай. Мужчина поднимает голову и ловит на себе серьезный взгляд серых, что всегда ему казались непривычно-странными, глаз Севики. Дергает плечом, но та лишь хмыкает. Срывается с места, захватывая бутылку вина, и присаживается на другом конце дивана; поджимает под себя ноги и откидывается на мягкую спинку. — Я вижу с тобой последние дни определенно что-то не то. И это не из-за того, что акции скачут и фондовый рынок лихорадит, и уж точно не из-за полугодового отчета. Отпив вино, женщина усмехается и приподнимает бровь. Видит, как Силко мрачнеет еще сильнее, и цокает, закатив глаза. — Ну, как знаешь. Универсальная фраза, после которой обычно он с недовольством, но выкладывал то, что его беспокоит. Она ждет, но молчание затягивается. — Слушай, ты приехал, чтобы помолчать или все же хочешь поговорить? Допив вино, женщина наливает себе снова и протягивает бутылку мужчине, который повторяет это же действие. — Может, я к кошке твоей приехал? Он переводит ироничный взгляд на помощницу, когда та чуть ли не давится вином, а затем разражается низким смехом. Поднимается с дивана и салютует ему бокалом. — Ну, тогда я, пожалуй, оставлю вас двоих. Постельное белье ты знаешь где, алкоголь тоже. И разворачивается, неторопливым шагом направляясь в свою комнату. Силко провожает ее фигуру взглядом, а потом поджимает губы. Кошка довольно лежит рядом, пока он одной рукой чешет ее за округлым, большим ухом, а второй рукой привычно листает новостную ленту, читая не самые лучшие прогнозы. Он допивает первую бутылку и поднимается, чтобы забрать постельное белье, которое Севика специально держит на те случаи, когда он приезжает к ней, оставаясь на ночь. Нехотя снимает кошку с ее насиженного места, накидывает темно-красную простынь и расправляет легкое одеяло. Саванна в миг запрыгивает обратно, потому как все же этот диван обычно занят ею. Однако она никогда не бывает против, что хоть и редко, но вместе с ней остается этот мужчина. Когда он берет вторую бутылку, возвращаясь на диван, то успевает заметить, что ему прилетают сообщения в мессенджер. Мимолетом видит адресата и тут же хватает смартфон в руки. "Я не знаю почему вы так отреагировали конечно" "Но Экко просто друг" "Ничего такого ахах" "Правда" Несколько секунд он еще напряженно разглядывает сообщения на заблокированном экране, но когда открывает само приложение, даже не зная, что на это можно ответить, то видит, что те уже удалены. А следом приходит следующее: "Да зачем я вообще оправдываюсь типа вам дело есть" Силко усмехается, раздумывая мгновение, но затем все же набирает ей ответ, пока она не успела удалить последнее сообщение. "Я все равно видел, что там" И следом усмехается еще сильнее, когда буквально слышит разочарованный голосок девчонки у себя в голове. "Ну ебаный заколдованный!!!" После этого сообщений больше не поступает, а мужчина выдыхает. Откидывает смартфон и расстегивает жилетку, вешая ту на высокую спинку дивана; расстегивает пуговицы рубашки и ремень на брюках. И усиживается поудобнее, пока кошка укладывает свою голову рядом с его ногами. Успевает допить половину второй бутылки и чувствует, что опьянение ударяет в голову сильнее. И наверное, если бы не оно, то писать он бы ей тоже сам не стал. "Мне действительно есть дело, Джинкс" Проходит минут десять, прежде чем он думает, что зря это написал. Сообщение было прочитано почти сразу, и теперь его даже не удалишь. Но ответа так и нет. "Звучит так будто вы пишите это из жалости" Силко готов подавиться вином, стоит ему прочесть все же внезапно пришедшее сообщение. Почему-то уверенность, что жалость была как раз-таки со стороны девчонки к нему, не покидает голову. И это еще она не в курсе, что он, в общем-то, не сильно трезв, так бы, наверное, вообще не написал ей. "Могли бы просто проигнорировать" "Почему ответили?" На секунду прикрывает глаза, прежде чем пальцы вновь застучат по сенсорному экрану. "Я же уже написал выше" Девчонка молчит некоторое время, видимо, раздумывая над его ответом. Не верит, что ему и правда внезапно есть дело. Да он, наверное, и сам не верит, однако сейчас особо не думается в этом ключе. "Допустим" "И что тогда дальше? Будем просто переписываться ахахах?" "Боже я даже не знаю о чем" Силко словно наяву видит перед собой Джинкс-Паудер, которая начинает смущаться и тараторить; и прекрасно помнит, как та сказала ему, что теряется при общении. Блядь, знала бы она, что ему приходится допивать вторую бутылку, потому что теряется теперь он сам. Хотя кто бы мог подумать: ему ничего не стоит на деловых встречах одним лишь своим видом внушать страх, так что зарвавшиеся конкуренты стушевываются, а уж если он начнет говорить... а здесь. Он прикрывает глаза и устало трет те пальцами; надавливает так, что под веками искрятся всполохи ярких искр. И искренне не представляет, что мог бы сейчас написать. Но девчонка сама успевает задвинуть темы. "Черт я даже имени вашего не знаю" "Это странно" "Вы вот мое знаете" "И даже оба ахах" Единственное, на что его хватает ответить — так это написать имя. Но потом он все же придумывает следующее сообщение. Собственно, его это не так что бы интересовало, но... "Как ты записала меня до этого?" В ответ прилетает несколько ржущих смайлов, а затем сообщение: "Нужна граната (не фрукта!)" "Простите за тот раз ахах" Конечно, он прощает. Да и, в общем-то, злиться не думал. "Слушайте а чего вы так поздно и еще не спите" "Нууу вы же все таки работали и все такое" "Я например уже легла ахах" Когда он читает ее последние сообщения, то совершенно без задней мысли печатает ответ. "Саванна не дает мне спать" И уже после до него доходит, как это звучит. "Саванна это кошка" Но от Джинкс ответа он не видит. — Да блядь, серьезно? Чертыхается, а потом открывает камеру на телефоне. Кошка распахивает свои желтые, словно гречишный мед, глаза и внимательно смотрит, пока мужчина делает несколько ее снимков. Кладет ладонь животине под челюсть и почесывает, а та вновь начинает довольно урчать и выгибать шею. А затем поднимается, потягиваясь, и разворачивается другой стороной, укладываясь спать. И после он скидывает пару самых нормальных снимков. Сообщения прочитаны оказываются сразу, и он поджимает в ожидании губы. И в очередной раз ощущает себя идиотом. "У всех богатых даже животные пафосные?" "Ахах но вообще она красивая" "У нас тоже есть кот но дворовый" "Вай его от стаи собак спасла котенком" "Те его сожрать хотели" "Потому мы зовем его Беляш" Силко стоически пытается не ухмыльнуться, но в итоге у него не получается сдержать даже смех. Наверное, хорошо, что Джинкс этого не видела. Ну, мало ли, в каком контексте она это написала. Однако вполне возможно, что с юмором у нее как раз все отлично. "Я сейчас вам фотку скину" Он не успевает даже ей ответить, когда через пару-тройку минут ему прилетает несколько фото. С котом, конечно, которого она прижимает к голому животу. Кот рыжий и видно, что наглый, судя по его морде. Хотя Силко бы предпочел и без кота. А на фото он видит довольное лицо Джинкс в обрамлении распущенных, вьющихся после расплетенных кос волос и охуенно-прозрачный топ с тонкими бретелями, которые сползли ей на хрупкие плечи. Обтягивающая светлая ткань нисколько не скрывает выделяющихся сосков — так, что на правом он может увидеть пирсинг. А так же несколько татуировок, что были разбросаны по ее торсу и плечам, которые раньше были скрыты под одеждой. На секунду думает, знает ли о таком ее старшая сестра и где у девчонки могут быть еще проколы или татуировки? И от этой промелькнувшей в сознании мысли чувствует резко накативший жар. Одним глотком он допивает половину оставшегося в бокале вина и выдыхает. Думает о том, подразумевала ли она, какое фото у нее вышло, и делает ли она это специально; либо же действительно просто невинна, а он такой мудак, и все это только потому, что у него давно, очень давно никого не было. Только взгляд от ее сидячей на кровати фигурки в полупрозрачном топе тоже оторвать не может. Пиздец. Хотел по итогу расслабиться, а вышло так, что стало еще хуже. Он отвечает ей, что, конечно же, кот отличный. Пока это все, что может выдать его разум. А затем блочит телефон, засовывая тот под подушку, отставляет пустой бокал на пол, при этом задевая одну из бутылок и чуть ее не роняя, и щелкает пальцами, выключая свет в зале. Упирается локтями в колени, прячет пылающее лицо в ладони и замирает так на несколько минут, надеясь, что блядский стояк пройдет сам по себе; а потом еще и пытается добить себя мыслями о том, что он конкретный такой идиот. Но получается все еще хуже, потому как опьяненному сознанию безразлично на все это, а вот фото девчонки так и стоит даже перед закрытыми глазами. Севика бы сейчас уржалась, если бы внезапно вышла из комнаты. Но он надеется, что та уже давно спит и выходить точно не планирует. Где-то на фоне продолжает работать телевизор, так что мужчина слышит только пустые диалоги из какого-то второсортного кино. А потом все же откидывается на спинку дивана, кладет ладонь на возбужденный орган и несильно сжимает; от приятной волны ощущения, которая вмиг прокатывается по телу, он втягивает воздух сквозь сцепленные зубы и прикрывает глаза. Понимает, что такими темпами Джинкс только прочнее укрепится и засядет в мыслях, и он как бы... не против. Совсем не против. Но вот то, что у него просто при мыслях о девчонке будет вырубать здравый смысл, прискорбно. Ему же уже не двадцать лет. И заниматься передергами просто от того, что он подумает о ней, выглядит дико. Только от этого он сейчас все равно никуда не денется и потому просто пытается заткнуть хотя бы те насмешливые мысли о всей ситуации в целом. Кажется, даже удается. Нетерпеливо расстегнув замок на брюках, запускает одну руку в белье и обхватывает пальцами налитый кровью член. Ведет рукой вверх вниз и сильнее сцепляет челюсти, до обострившихся скул; вжимается плечами и головой в мягкую спинку кожаного дивана и начинает двигать рукой быстрее, пока пульс неумолимо подскакивает. Перед глазами незамедлительно встает Джинкс, в этом своем блядском полупрозрачном топе с просвечивающими сосками на миниатюрной груди, и тянется к нему, буквально нависает. Так, что он даже может уловить едва знакомый запах ее приторной, дымной сладости. А затем опускается перед ним на колени, растягивает в самодовольной улыбке пухлые губы, призывно облизывает те языком, а после ведет ладонями по своему телу и медленно задирает свой топ. После этой представшей картинки ему хватает буквально еще пары движений, чтобы видение девчонки растворилось, взорвалось фейерверками и прокатилось горячей волной дрожи по телу. Он кончает, прижимая рукой член к впалому животу, и шумно выдыхает. Спохватывается только тогда, когда проходит несколько минут: расслабление исчезает, пульс тоже возвращается в норму. Он косится на дверь Севики, но та по прежнему закрыта, телевизор так же гудит фоном, а кошка рядом свернулась и спит. Силко вновь прикрывает глаза, облизывает на выдохе пересохшие губы и достает из кармана чистой рукой платок. Вытирает себя и оттирает руку. И чувствует себя еще более отвратительно, чем до этого. Легкие сводит, и он ощущает непреодолимое желание закурить. А когда достает смартфон, то видит с десяток пришедших сообщений от девчонки. Она что-то пишет на отстраненную тему, но он уже не вчитывается, потому как надеется, что завтра его хотя бы немного отпустит и он сможет ей ответить. Убирает телефон обратно, застегивает брюки и поднимается на ноги, чуть покачиваясь; проходит к стеклянной лоджии и видит там оставленные женщиной сигареты и зажигалку. Присаживается на прохладный пол и достает из пачки сигарету. Несколько секунд крутит ту в пальцах, а после все же прикуривает, затягиваясь. Едкий дым выжигает горло и оседает в легких, заставляя его закашляться. Севика всегда курила самые крепкие. Но после нескольких затяжек жжение проходит, а голова чуть кружится от попавшего внутрь никотина. И он может ярко ощутить, что именно сейчас курение ему приносит удовольствие. Вскидывает взгляд за стекло — ночной Пилтовер горит разнообразными огнями, манит вывесками; на отдалении видна протекающая река — та, что разделяет город. После нее начинается лишь темнота Зауна, разбавленная только тем, что лишь заводы там никогда не спят.