***
Он стоял, рассматривая множество запечатанных в коричневую, картонную бумагу холстов. Комната была заполнена неприятным запахом пыли и старой бумаги. Взгляд парня сосредоточился на одном из холстов. Ему до ужаса сильно хотелось разорвать и отбросить эту бумагу, бесконечно любуясь этим шедевром. Рука сама по себе потянулась к запечатанному холсту, судорожно дрожа. Все его мысли, что ранее были на фоне, помутнели и поблекли, они были ничем по сравнению с его ужасным, немного безумным желанием узреть всю красоту холста. А что если Господин Коллекционер будет зол на меня за это? Да плевать, лишь бы лицезреть это творение.. Исскуство, то, к чему он стремился, он как взбешенный зверь, месяцами голодавший, желал во весь вкус познать его и творить его. — Эйлахадэ! — мужской голос вытянул его из этого состояния, заставив в некоторой мере рефлекторно обернуться на обращение к себе и смиренно убрать руку. — Господин Коллекционер, — парень постарался чем побыстрее успокоиться и сделал лёгкий поклон. — Чем я могу быть полезен Вам? Он видел меня таким?... Коллекционер слегка прищурился и недоверчиво осмотрел его. Курандуи вызывал подозрение своим странным поведением последние несколько месяцев. Он сделал вид, что не видел его, и выражение лица Господина тут же сменилось на абсолютно беззаботное и спокойное. — Что тебя сюда занесло, Эйлахадэ? Твоё место в немного другой комнате, — он уперся рукой о стену. Парень немного помедлил, обдумывая. Он.. Он прервал меня... Он.. Делает вид что ничего не заметил?.. Его зелёные глаза прошлись по многочисленным холстам. Веки практически сомкнулись — Меня просто заинтересовала шумиха в этой комнате, не более, Господин, — постарался максимально спокойно ответить он. Парень изо всех сил старался не показывать последствия своего недавнего и до боли странного припадка. — Я не впервые ловлю тебя рядом с картинами и предметами исскуства. Мне важны твои интересы как моего подопечного, но сейчас твоё место за учебниками анатомии. — твёрдо и спокойно сказал он. — Ты должен знать свое место, Эйлахадэ. — Коллекционер всегда любил порядок и иерархию, не стесняясь показывать это своим слугам. А разве я не на своем месте, Господин?Эйлахадэ поднял взгляд на него. В его глазах мерцало лёгкое безумие. Зрачки уменшились, а веки максимально раскрылись. Коллекционер слегка вздрогнул. По телу прошлась слабая дрожь от неожиданности. Курандуи был жуток. Странная аура всегда царила в его присутствии, и сейчас она заставляла чертыхаться от одного взгляда юноши. Он протянул руку и погладил Эйлахадэ по голове, заставив того прижать уши к голове и приопустить их. Парень слегка расслабился, и теперь его выражение лица скорее было просто слегка недовольным от того, что с ним обращались, как с капризным ребёнком. Эйлахадэ отошёл и развернулся, гордо направившись в свою комнату.***
Собственная комната казалась ему до боли противной. Холодная, неприятная, подавляющая. Хотелось кричать, рвать волосы, биться о стену и в ярости всё расбрасывать. Белая плитка, изобилие всяческой медицинской посуды и инструментов. Противное, всегда наполненное мерзкой влагой место. Эйлахадэ сидел на старом стульчике, обняв одной рукой свои колени а в другой держа тлеющую сигарету. Курение успокаивало его и заставляло на мгновение забыть о своём ужасном месте жительства в лице комнатки в стиле морга, частично которым она и являлась. Он взглянул на медицинский стол. Слуги Коллекционера вновь принесли очередной труп. Бля.. Для Эйлахадэ делать вскрытия было дело обычным, но от того не менее противным и ненависным. Он встал перед трупом, бросая сигарету в стаканчик с водой, где лежало множество других окурков, некоторые из которых были более чем месячной давности. Это была девушка. Гарпия лет 20 на вид. Завитые, чёрные, смоляные, густые волосы, помутневшие серые глаза и пулевое ранение около желудка. Бледная, холодная, но от того не менее нежная и бархатная кожа. Хрупкое существо, случайно ставшее жертвой перестрелки. Курандуи осторожно провёл костяшками пальцев по ледяной щеке Он фыркнул. — Такая же, как и остальные... Почему я должен делать это, если мое место за мольбертом? Почему Коллекционер промывает мне мозги тем, что он чертовски ценит мои интересы, и тут же наплевательски к ним относится? Почему он не замечает меня настоящего? Подсознательно Курандуи не понимал, кто или что для него Коллекционер Коллекционер никогда не говорил, почему он заставляет Эйлахадэ делать именно это. Юношу это выводило из себя. Он желал знать всё о мотивах наставника, и в то же время, не знал о нём ничего, даже настоящего имени. Его никогда не тянуло ни к медицине, ни к науке. Он любил исскуство и порядок, так мастерски замаскированный под хаос. Курандуи нравилось выводить на холсте аккуратные мазки, нравилось работать мастихином, нравилось смешивать краски, из минимума получая огромный цветокор. Его рука, в которой он держал скальпель, сама непроизвольно потянулась к трупу. Она вырисовывала на нежной коже какой-то облик, какое-то совершенно незнакомое лицо. Его мысли были закручены только вокруг случайной картины, что вырисовывалась на коже гарпии. Порезы кровоточили, портили картину, но от того она становилась не менее прекрасна. — Курандуи! — его прервал знакомый голос. Парень на мгновение застыл, услышав голос Коллекционера. Он поднял голову. Перед ним стоял Коллекционер. Он явно был зол. Он не скрывает недовольства?... Курандуи был необычным подопечным. Коллекционеру нравился его нрав. Спокойный, немногословный, всегда погруженный в свои мысли. Он умел чуствовать настрой и мысли собеседника, иногда подчиняясь его приказам даже при условии того, что он ничего говорил. Эйлахадэ понимал молчаливые, немые приказы, безоговорочно исполняя их в совершенстве. Обычный уличный ребёнок, отпрыск такой же обычной бедной девушки, что просто не отказалась от своего ребёнка. Он был прекрасным слугой. Коллекционер ценил его верность. Для него тот просто ребёнок, желающий проявить себя и стать выше убогой бедности, в которой он родился. Но так ли он прост? — Что ты делаешь, Эйлахадэ? — строго и твёрдо спросил он. Парень сначала потупил взгляд, а потом поднял его. Он взглянул на свои окровавленные руки. Кровь стекала с его рук тонкими поттеками, останавливаясь на каком-то моменте и образовывая небольшие капли, которые причудливо расщеплялись на множество других маленьких капелек Его глаза сфокусировались на Коллекционере, мерцая жутким безумием и дрожа. Курандуи рассматривал его. Шея, грудная клетка... В его голове это вырисовывалось в сетку кровоносных сосудов и артерий, в скелет, в органы... Он мысленно представил как взял скальпель и всадил его прямо тому в шею, с безумием дикого зверя загоняя его всё глубже и глубже, разрывая и разрезая мягкие ткани. Эйлахадэ никогда не видел умиравшего, что бился в агонии, но он получал некоторое моральное удовлетворение от одного представления этого процесса. — Эйлахадэ. — так же твердо произнес Коллекционер. Парень зажмурился, сжал кулаки, и так же до скрипа сжал зубы. Он не понимал почему делает это. Юноша рефлекторно реагировал на это, испытывая досаду за прерванное наслаждение. В голове промелькивали один за одной ужасные, но в то же время такие шедевральные картинки гибели Коллекционера, кровавая картина на теле гарпии и его собственные представления о предсмертной агонии. Эйлахадэ выдохнул. Он осторожно разжал кровавые кулаки и слабо приоткрыл глаза, смотря на окровавленную белоснежную плитку. — Слушаю, — только сейчас тихо ответил он. Коллекционер обошел медицинский стол, проводя кончиками пальцев по его поверхности в такт своим шагам. Он взглянуд на окровавленное тело, а потом его глаза сфокусировались на Эйлахадэ. Юноша выглядел как нашкодничавший ребенок. Он сникнул и смиренно опустил голову. — Уникальный случай в моей практике, — постарался как можно более спокойно произнести Коллекционер. — Иметь настолько большую тягу к исскуству, чтобы выражать его через паталогоанатомию... — задумчиво продолжал он. — Проявлять это не через исскуство татуировки, и не через рисунок, а в столь не гуманный и изощрённый способ. Ты "нарисовал" на трупе случайно всплывший в голове образ.. — Господин провёл костяшками пальцев по "рисунку". Он хмыкнул. — Можешь быть свободен. Повторяй тему уравнений реакций кислот и индикаторы. Я дам тебе задание утром. — Мужчина резко убрал руку от трупа и вытер о полотенце, что висело на стульчике. Юноша просто кивнул, не двигаясь и ничего не говоря. Коллекционер скрылся, вновь оставив его в одиночестве.***
— Какова формула этанола? — задал очередной вопро Коллекционер. — Це два аш пять оаш, — спокойно ответил Эйлахадэ, работая и записывая что-то за рабочим столом, попутно прикуривая сигарету. — Хм, — мужчина задумался. — А формулу никотина знаешь? — спросил он. Курандуи в недовольстве застыл и обернулся к наставнику, обиженно смотря на него. Мужчина ехидно улыбался. Эйлахадэ выдохнул. — Це десять аш четырнадцать эн два, — недовольно пробурчал он. — Громче, Эйлахадэ, — улыбнулся Коллекционер. — Ну и что что я курю? — так же зло пробурчал парень. — Главное что работу хорошо выполняю. Мужчина просто посмеялся на это — Каково уравнение реакции кислоты? — вновь задал вопрос он. — Вода плюс кислотный остаток, — на автомате ответил юноша. — Какая из кислот имеет другое строение уравнения? — он добавил другой вопрос сразу же. — Аш два эс о четыре, серная кислота, — он даже не оборачивался к нему, отвечая на все вопросы. Коллекционер приподнял бровь. — Неверный ответ. Это аш два Силиций о три, силикатная или кремнеевая кислота, — ответил он. Курандуи что-то недовольно проворчал. Юноша в один момент задумался. Он всегда стремился узнать больше о наставнике. Парень не впервые замечал то, как мастерски Господин владеет всей медицинской и химической информацией. — Вы были врачом? — в один момент перебил его парень своим вопросом. Коллекционер застыл и на миг задумался. — Верно, Эйлахадэ, — спокойно ответил он. — Я удивлён, что ты не спросил об этом раньше. Юноша задумался, ища в своем сознании обрывки информации. — А были ли у Вас близкие, семья, дети, может? — спросил он Мужчина вновь застыл и едва заметно сглотнул. — А у кого нет, Эйлахадэ? — уклончиво ответил тот и встал на ноги, уходя из комнаты. — Повтори тему об эротроцитах! — бросил он напоследок Он проследил взглядом за Коллекционером, что скрылся за дверным проемом. Парень вздохнул, не получив ответ на желаемое